Я одержим тобой

Глава 718 Что ты тут устроила?

Римма согласилась расстаться с Итоном, это разозлило ее матери до чертиков. Госпожа Соломонова считала, что так дело не пойдет, ибо Итон сам согласился на эти отношения. Да и муж ее немало помог ему в продвижении по карьерной лестнице. Возмущенная происходящим, она пришла на работу Итона, с утра пораньше сбежав из дома, так что ни муж, ни дочь не знали об этом.

Итон еще даже в двери зайти не успел, когда госпожа Соломонова тут же возникла перед ним, с каменным выражением лица требуя от него объяснений.

— Мы уже мирно спокойно расстались. Я не понимаю, чего Вы от меня хотите.

Итон и представить не мог, что она станет ему мешать, да еще и на работу заявится.

— Итон, гад ты неблагодарный! Разве это не ты согласился на отношения? Разве кто-то из нас тебя вынуждал к этому? Так с чего это ты вдруг решил, что можешь расстаться в любое время, когда тебе вздумается? — госпожа Соломонова стала пунцовой от распирающей ее изнутри злости. — Так, значит. Как хочешь, но ты обязан объясниться за все передо мной!

Итон нахмурился, ничего ей на это не ответив.

Поскольку ее здесь все знали, вскоре к ним подошел один из сотрудников и предложил:

— Может быть, мне проводить Вас в кабинет Вашего мужа?

— Никуда я не пойду. Я хочу, чтобы Итон мне здесь и сейчас все объяснил. Нет, ну вы только представьте! Он сам заявил, что хочет вступить в отношения с нашей Риммой, а теперь вдруг отвернулся от нее и решил бросить. Да где это видано вообще? Что за человек такой? — женщина под видом того, что жаловалась другим, на самом деле наговаривала и пыталась очернить Итона. Так или иначе, а, судя по ее словам, Итону нельзя было доверять, слова своего он не держал, да и в принципе — как человек был ужасен.

Поскольку окружающим было как-то неудобно присоединяться к критике, они просто стояли и молча выслушивали ее.

— Нет, ну правда, хоть кто-то из вас знает еще более неблагодарного человека, чем он? Муж мой всегда относился к нему, словно к родному сыну. А он что? Взял и всадил нож в спину своих благодетелей. Говорят, нам все возвращается. Неужели, ты не боишься, что тебе бумерангом вернется все то зло, которое ты сделал нам? — сама она прекрасно понимала, что пытаться вернуть все вспять было уже бесполезно, поэтому решила выдать все, на что способна.

Итон молча уставился на нее, внезапно подумав, что теперь-то он знает, откуда у Риммы эта двуличность.

— Лучше вернитесь домой и расспросите свою дочь, по какой причине мы расстались…

— А по какой же еще? Она такая мягкосердечная, а ты — бессовестный! Какие еще тут могут быть причины? — холодно фыркнула госпожа Соломонова. — Так что ты обязан сегодня перед всеми извиниться передо мной.

— Я не стану перед Вами извиняться, поскольку не совершил ничего, за что следовало бы это делать. Если продолжите тут галдеть, Соломонову будет стыдно. Если есть, что сказать, лучше зайдите в кабинет и…

— Ой, прекрати тут из себя заместителя строить! Ты, наверно, думаешь, что весь из себя такой крутой! Так вот, послушай, этому не будет конца, пока ты не принесешь извинения! — госпожа Соломонова встала в дверях, преграждая собой путь внутрь. А поскольку происходило все как раз в начале рабочего дня, у входа столпилось прилично народу. И сколько бы они не пытались ее уговаривать, женщина пропускала все мимо ушей.

— Если бы мой муж тебя не продвинул по службе, ты так и оставался бы ничем и звать бы тебя было никак! И ты еще смеешь теперь на меня голос поднимать? Сдурел?! — женщина обхватила руками перед собой сумку, встав в грозную позу, тем самым показывая всем, что пока Итон перед ней не извинится, она не сдастся.

Другие сотрудники прекрасно знали, каким отличным человеком по натуре был Итон. И Соломонов действительно ценил его, но, если бы у Итона не было способностей, он бы никогда не занял свою должность. И все же, учитывая статус этой дамы, никто из них не решался сказать что-то поперек, пускай про себя все считали ее крайне отвратной персоной.

Сам Соломонов был таким добрым, дружелюбным и честным человеком с правильным, открытым взглядом на жизнь. Но вот его жена… Ох…

Им только и оставалось, что тяжко вздохнуть.

Итон в этот момент вытащил телефон, уже собираясь звонить Римме, чтобы приехала и забрала свою мать, а госпожа Соломонова, подумав, что он хочет позвонить ее мужу, тут же протянула руку, выбив аппарат у него из руки, гневно прошипела:

— Кому это ты жаловаться уже собрался?

Когда телефон упал на пол, экран треснул.

Итон сделал глубокий вдох:

— Вы собираетесь и дальше тут сцены устраивать?

— А что? Наконец-то, страшно стало? Или совесть проснулась?

— Что ты тут устроила?! — внезапно среди толпы раздался гневный возглас.