Я одержим тобой

Глава 449 Позволь тебя обнять

Дмитрий поднял глаза и посмотрел на нее, его взгляд наполнился искренними чувствами и любовью. Когда жена нуждалась в поддержке, его не было рядом, а с рождением детей ей наверняка пришлось нелегко.

Маша немного разжала свой маленький кулачок, а Светлана голосом полным нежности произнесла:

— Сколько бы у меня ни было детей, никто не сможет заменить моих любимых Машу и Пашу. Я живу только благодаря вам.

Всхлипывая от слез, малышка повернула голову и посмотрела на мать. Светлана протянула руку и вытерла ее слезы, а после нежно погладила дочь по щеке:

— Машенька, мое золотце, я надеюсь, что ты вырастишь здоровой, сильной и смелой девочкой. Ведь папа и мама не смогут всегда быть рядом. Знаешь, этот мир удивителен, и в нем много возможностей. Тебе нужно лишь самой найти свое призвание. Я люблю тебя, поэтому должна быть с тобой построже.

Маша выпустила руку и коснулась живота матери. Поскольку срок беременности был слишком мал, она ничего не почувствовала, и, шмыгая носом, спросила:

— Там правда есть малыш?

Светлана опустила голову, и с глазами, полными нежности, обняла свою дочь:

— Да, Машуня, когда-то ты также росла у меня в животике день за днем.

Маленькая девочка с любопытством протянула руку и коснулась живота, но по-прежнему ничего не почувствовала.

— Скоро ты станешь старшей сестрой. Малыш родится совсем крошечным, и, чтобы подрасти, ему понадобится твоя забота.

Девочка прижалась лицом к животу матери, и потеревшись о него сквозь одежду, спросила:

— Я буду старшей сестрой?

— Да, ты будешь старшей сестрой. — Улыбнулась Светлана и погладила дочь по голове. — Моя Машенька, ты уже взрослая, скоро пойдешь в школу, и станешь старшей сестрой. Я помню, при рождении ты была чуть больше мышонка, и я боялась, что не смогу тебя вырастить.

Маленькая девочка крепко обняла мать:

— Мамочка.

— Помнишь, чем я кормила тебя, чтобы ты выросла? — Светлана держала личико ребенка руками и смотрела на нее. — Помнишь или нет?

— Помню.

— А знаешь ли ты, чем кормили твоего братика?

— Да, я знаю. Ты боялась, что я не наедаюсь, и кормила меня грудью, а брат кушал только сухую молочную смесь.

— Теперь ты понимаешь, как сильно я тебя люблю?

Малышка молча устремилась в объятия матери, лишь тихонько всхлипывая:

— Прости, мамочка …

— Машенька, ты не сделала ничего плохого, я знаю, что ты переживаешь. Но и для меня, и для отца ты останешься настоящим сокровищем, и никто не может тебя заменить.

Малышка обняла маму еще крепче.

Затем раздался стук в дверь, и на пороге появилась Елизавета Родионовна:

— Еда готова, пойдемте ужинать.

Светлана взяла дочь на руки:

— Ладно, солнышко, хватит плакать, а то станешь красная как помидор.

Девочка вытерла лицо:

— Мама, отпусти меня, я не хочу, чтобы малыш пострадал.

Светлана поцеловала дочь в щеку:

— Машенька, я же осторожно, мне хочется взять тебя на руки. Скоро ты станешь совсем взрослой, и мне будет тяжело. Хорошо, что сейчас я могу обнять тебя.

Девочка ощущала себя самой счастливой, уютно устроившись на шее любящей матери.

Приобняв жену за талию, Дмитрий настойчиво сказал:

— Дорогая, аккуратнее.

Светлана кивнула.

Елизавета Родионовна тоже взволнованно вздрогнула, опасаясь появления повторных признаков выкидыша. И, во избежание неприятностей, последовала за девушкой.

Кабинет располагался недалеко от столовой, но Дмитрий напряженно следил за каждым шагом жены. Врач настоятельно рекомендовал Светлане не вставать с кровати. Однако она ни только не соблюдала постельный режим, но еще и несла на руках свою упитанную дочурку. Хотя маленькая Маша не была пухлым ребенком, но все же весила не меньше пятнадцати килограмм.

Войдя в столовую, Дмитрий взял дочь и посадил ее на стул. Тем временем Паша отложил ноты, подошел и, присев рядом, спросил:

— Кто в нашей семье играет на пианино?

Светлана посмотрела на сына и с улыбкой ответила:

— Это мой инструмент.

— Мама, ты умеешь играть на пианино? — Паша удивленно взглянул на мать.

Маша тоже с нетерпением ждала ответа, от слез ее голос все еще звучал хрипло:

— Я никогда не видела, чтобы мама играла на пианино.

— Когда закончим ужинать, я что-нибудь для вас сыграю. — Светлана не хотела, чтобы дети расстроились и решили, что из-за беременности она не обращает на них внимания. Ведь будучи дома на сохранении, пианино стало ее спасением от скуки.

— Ух-ты, мы увидим, как мама играет на пианино. — Радовались дети.

Дмитрий вытер лицо дочери влажной салфеткой, не оставив ни одного следа слез.

Маленькая девочка усмехнулась, обращаясь к нему:

— Ну, папа.

А он ни в чем не мог ее упрекнуть.

На ужин Елизавета Родионовна приготовила для Светланы мясной суп, сделанный несколько часов. Бульон выглядел белым, густым и ароматным. Женщина специально не стала класть ничего лишнего, и не добавляла ни каких приправ.

Екатерина Алексеевна принесла тарелку, а Елизавета налила Светлане наваристый бульон:

— Ешь, в нем много кальция, на позднем сроке он помогает от судорог в ногах.

Женщина поставила тарелку перед Светланой.

Екатерина Алексеевна расставляла блюда, и услышав слова Елизаветы Родионовны, улыбнулась:

— Откуда вы знаете, что на позднем сроке могут появиться судороги?

Ведь всем известно, что выходя замуж за Илью, Елизавета никогда не имела детей. Как женщина, не носившая дитя, могла знать о такой подробности?

Елизавета внезапно остолбенела, не ожидав от гувернантки подобного вопроса, и какое-то время была в замешательстве.

К счастью, Светлана быстро ответила:

— Это я ей рассказывала, что меня мучили судороги в ногах во время первой беременности.

— Вот оно что. — У Екатерины не возникало сомнений, она лишь невзначай задала вопрос.

Елизавета Родионовна натянуто улыбнулась:

— Так и есть, Света рассказывала мне.

Дмитрий облокотился на стул, ресницы слегка прикрывали его глаза, а в сердце бушевала едва сдерживаемая неясность.

В этот момент Елизавета Родионовна как бы невзначай поставила перед ним его любимую еду. Поставив все блюда на стол, женщина села рядом с Машей и протянула ей ложку.

— Я сама поем, это раньше меня кормили.

— Машенька уже большая. — сказала Светлана.

Как будто услышав похвалу, девочка обрадованно заявила:

— Скоро я буду старшей сестрой, конечно, я уже большая. Вот увидите, я сама буду кормить малыша.

Слова девочки развеселили Елизавету Родионовну, ведь совсем недавно малышка ревностно боролась за любовь матери, а теперь вела себя, как взрослая.

— Мама, давай я накормлю тебя. Тебе нужно есть побольше, чтобы ребенок скорее подрос. Девочка взяла из тарелки креветки, которые ей положила Елизавета Родионовна и отдала их Светлане.

— Ух-ты, мне кажется, что Машуня и впрямь стала совсем взрослой? — Елизавета Родионовна нежно погладила внучку по голове.

— Да, ведь я готовлюсь стать старшей сестрой.

Девочка действительно ждала рождения младшего, представляя, каково ей будет в роли старшей сестры. За столом стояла прекрасная атмосфера, однако Светлана заметила, что вилка Дмитрия лежит нетронутой.

— Что с тобой? — Девушка положила ему овощей, — это твои любимые блюда…

Мужчина поднял руку и взглянул на время:

— У меня назначена встреча на восемь вечера, а вы кушайте. — Сказав это, он отодвинул стул, вышел из столовой и поднялся на второй этаж.

Светлана взглянула на настенные часы, стрелка указывала на семь вечера. Даже если у мужа назначена встреча, ужин никто не отменял, и он должен был проголодаться.

— Кажется, папа не в настроении, разве вы не заметили, что он все время молчал? — Паша сидел рядом с Дмитрием и обратил внимание, что после слов бабушки о судорогах, отец приуныл.

У Елизаветы Родионовны тоже пропал аппетит, хотя она очень обрадовалась новостям о малыше:

— Может это из-за меня…

— Брось, мама. Думаю, это из-за меня, последнее время я чувствую себя неважно. И Дима постоянно ведет себя так. Я схожу к нему, проверю все ли в порядке, а вы ешьте.

Светлана встала, на ней было светло-зеленое длинное платье свободного кроя и хлопковые тапочки с мягкой подошвой, она шла медленным, но твердым шагом.

Все еще обеспокоенная, Елизавета Родионовна велела:

— Осторожнее на лестнице, не торопись.

— Не волнуйся, я в порядке, вы ужинайте.

Девушка поднялась наверх, шагая легко и почти бесшумно, а затем осторожно открыла дверь. В комнате было темно, и только луч света проникал сквозь щель двери. Светлана увидела Дмитрия, сидящего рядом с кроватью с широкой согнутой спиной, в этот момент он выглядел унылым и одиноким. Она медленно вошла, встала перед ним и мягко спросила:

— Ты …

Не успела она закончить фразу, как мужчина внезапно заключил ее в свои объятия, крепко обвил руками за талию и уткнулся лицом в живот.

Светлана испугалась его неожиданных и резких движений, и невольно подняла обе руки.

— Позволь тебя обнять, — голос Дмитрия звучал низко и приглушенно, словно скрывая его тайные мысли.

Девушка медленно опустила руки, устремила свои тонкие пальцы в его волосы и слегка взъерошила их, сильнее прижимая его лицо к себе.