Я одержим тобой

Глава 463 Галлюцинации

— Светлана Макаровна? — позвал телохранитель, заметив, что она остановилась. Светлана махнула рукой и зашагала навстречу к Виктории Александровне. Мужчина следовал за ней, стараясь прикрыть девушку со всех сторон.

— Мама, — осторожно позвала Светлана.

Виктория Александровна напряглась, она повернулась, чтобы взглянуть на стоящую неподалеку дочь, и натянуто улыбнулась.

— Ах, Света, что ты здесь делаешь? — ее лицо уже не было таким бледным, как прежде.

— Это я должна тебя спросить. Почему ты здесь, да еще и в больничном халате, что-то не так? — ее голос был низким, Светлана боялась услышать плохие новости, так как смерть Елизаветы Родионовны уже заметно ее подкосила. Сидя дома, с детьми и с мужем, она не могла выставить свои горькие чувства напоказ. Если вдруг что-то произойдет и с Викторией Александровной, то она вряд ли сможет это пережить.

Женщина подошла к Светлане и окинула взглядом ее свободную одежду и обувь на плоской подошве.

— Я слышала, ты беременна?

Она не хотела прибегать к лечению, у нее отсутствовало желание жить, поэтому Итону ничего не оставалось, как поделиться с ней этой новостью. Он сказал: «она, как и вы, немало страдала. Если вас нисколько не волнует ее счастье, то можете попросту пустить все на самотек и отказаться от лечения». Договорив, он ушел.

Виктория вспомнила, как потащила десятилетнюю дочь за собой в совершенно незнакомую и новую жизнь, как они вместе переживали трудности, согревали друг друга, делили все радости и горе.

Теперь, когда она беременна, их отношения с Дмитрием должно быть стали еще прочнее. Было бы здорово увидеть ее счастливой, если бы только она могла прожить подольше и позаботиться о внуках. Именно новость о том, что Светлана беременна, заставила ее начать лечение. Она безумно хотела увидеть дочку счастливой, после всего того, что ей пришлось пережить.

— Я в порядке, не волнуйся…, — Виктория взяла дочь за руку.

— Я хочу знать правду, — одернув руку, потребовала девушка. Было очевидно, что мама намерено что-то скрывает, а значит, это была не пустяковая болезнь.

— Пойдем в палату, — безвыходно вздохнула женщина, понимая, что ей не удастся ничего утаить. В ее палате было тихо, а парк был переполнен людьми.

Не говоря ни слова, Светлана согласилась и последовала за ней в стационарное отделение. Она вошла в палату и открыла окно. Между больницей и зданием, в котором она жила раньше, находился тот самый парк.

— Давно ты здесь? — спросила Светлана.

— Уже несколько дней, — Виктория присела на край кровати и поманила ее рукой. — Подойди.

Светлана подошла и села на край кровати, Виктория крепко взяла ее за руку

— Я безумна рада тому, что ты беременна, — Светлана осторожно опустила глаза. — Моя болезнь наследственная. Ты не переживай, доктор сказал, что если я буду следовать предписанному лечению, то спокойно проживу еще несколько лет, — добавила Виктория.

Внезапно Светлана крепко обняла мать, и произнесла, задыхаясь от рыданий:

— Почему все это происходит? Ты знаешь, как мне тяжело…

— Светочка, не грусти, мне станет лучше, вот увидишь, еще буду помогать тебе с воспитанием малыша, — Виктория похлопала дочь по спине. — Итон сказал, что пока я прохожу лечение, он поищет кого-нибудь, кто поможет смягчить наказание.

Светлана помолчала не много, а затем ответила:

— Мама, как ты думаешь, что причиняет человеку наисильнейшую боль?

Виктория решила, что воспоминания о прошлом навели ее на грусть, поэтому она попыталась ее успокоить:

— Прошлое в прошлом, а в будущем ты будешь жить счастливой жизнью.

— Я считаю, боль — это когда родные тебе люди сопровождают тебя всю жизнь, но ты ничего не знала, и не подозреваешь о вашем родстве, и только когда они уходят из жизни, ты обо всем узнаешь и становится невыносимо больно.

— Ты… ты что-то знаешь? — напряглась Виктория Александровна.

Эмоции, которые Светлана не осмеливалась показать дома, вырвались наружу и предстали перед Викторией. Не обращая внимания на ее слова, Светлана думала о том, что произошло между Елизаветой Родионовной и Дмитрием.

— Ах, Светочка! — вздохнула Виктория. — Я всегда относилась к тебе как к собственной дочери. У меня изначально не было выбора, он был внебрачным сыном моего отца, никто даже не знал кем была его мать. Никто из знакомых и не знал о его существовании, но он ко мне хорошо относился. Я ему должна.

— Мама, о чем ты говоришь? — Светлана вытерла слезы, она протянула руку и коснулась лба Виктории. Она ничего не могла понять, вдруг это последствия болезни?

— Я в порядке, — Виктория убрала ее руку. — разве ты не узнала о своем родстве?

Светлана сидела неподвижно на краю кровати, она уставилась на Викторию с выпученными глазами и далеко не сразу смогла обрести дар речи:

— Каково мое родство? Кто это он? Ты же — моя мать, а отец — Макар Лукъянов.

— Макар не твой отец, — хотя Макар и был мертв, ее ненависть к этому человеку никуда не исчезла. Более того, ей казалось, что он не заслуживает того, чтобы Светлана называла его «отцом».

Пора сказать правду. Виктория взяла Светлану за руку:

— Светочка, твоего отца зовут Демидов Геннадий, он — мой кровный брат. О нем знают только члены семьи…

— Мама, о чем ты говоришь, я — твоя дочь! Я и знать не знаю ни о каком Геннадии, — подскочила Светлана. Она отказывалась мириться с этой новостью.

— Света…, — Виктория знала, что все это могло стать большой неожиданностью для дочери и что ей потребуется время на то, чтобы принять ситуацию. Тем не менее, говоря всю правду, она предполагала, что Светлана уже обо всем догадывалась, но она и подумать не могла, что дочь ни о чем не подозревала.

— Ты явно устала, отдохни, а мне нужно возвращаться, дети уже заждались, — Светлана не хотела больше ничего слушать и направилась к выходу.

— Приходи, как почувствуешь, что хочешь обо всем узнать. Цепочка, что у тебя на шее, досталась тебе от твоей настоящей матери.

Светлана взялась за дверную ручку, открыла дверь и быстрым шагом удалилась. Девушка почти бежала, а телохранитель старался за ней поспеть:

— Не торопитесь.

Светлана пропустила его просьбу мимо ушей, желая лишь поскорее убраться из больницы. Она не хотела ничего слышать от Виктории. Сев в машину, она приказала водителю:

— Скорее, уезжаем отсюда.

Водитель завел машину, а телохранитель бросил на нее обеспокоенный взгляд:

— С вами все в порядке?

— Да, — оглянувшись, кивнула девушка, затем задумалась на секунду. — Никому не говорите о том, что сегодня произошло, вы меня услышали? — добавила Светлана.

И водитель, и телохранитель утвердительно кивнули в ответ. Всю дорогу Светлана находилась в трансе, ей казалось, будто происходящее — это всего на всего страшный сон.

Вернувшись домой, девушка поднялась наверх, зашла в ванную, намочила маленькое полотенце, затем приложила его ко лбу и легла на диван. Должно быть, у нее просто поднялась температура, что легко могло вызвать галлюцинации. Геннадий был ее отцом?! Она его ни разу не встречала, как такое возможно?