Земля любви

Глава 25

Жулиана ехала в экипаже с Марко Антонио, не задумываясь куда и зачем, потому что ее доверие к этому человеку было безграничным. Сегодня он в который раз восхитил Жулиану своим благородством и жертвенностью: сам отвез ее к адвокату, который твердо пообещал вернуть ей украденного сына. А чего это стоило Марко Антонио, Жулиана могла только догадываться. Ведь на суде неизбежно всплывет имя преступницы — доны Жанет, и весь город в ужасе отшатнется от семьи Мальяно! Далеко не всякий способен на такой шаг, но Марко Антонио не побоялся восстать против собственной матери и поставить под удар репутацию семьи, поскольку у него свои представления о чести, не всегда разделяемые тем кругом богачей, к которому он принадлежит.

Ехали молча. Оба были взволнованы. Жулиана искала подходящие слова, чтобы высказать свою огромную благодарность Марко Антонио, и не находила их. А из него, наоборот, слова любви сами рвались наружу, но он сдерживал их, не желая огорчать Жулиану очередным излиянием нежных чувств. Экипаж тем временем уже миновал элитные кварталы, где высились роскошные особняки, и свернул с широкой гладкой мостовой на узкую кривую улочку. Здесь, в унылых однотипных домах, селились те, кто победнее. Здесь же находился и пансион Долорес, в котором обрели пристанище Жулиана и Матео.

Вскоре коляска остановилась. Лишь теперь Жулиана поняла, что Марко Антонио привез ее домой, к пансиону.

— Я не знаю, как благодарить тебя! Не нахожу слов, — сказала она. — Если бы можно было обойтись без этого суда... Я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня....

— Возможно, Маурисиу сумеет все уладить и без суда Он опытный адвокат, — произнес Марко Антонио не слиш ком уверенно. — В любом случае ты не переживай за меня Я знаю, на что иду, потому что... люблю тебя!

Это признание вырвалось у него помимо воли. Марко Антонио потупился. Болезненная гримаса на мгновение исказила его лицо, и Жулиана, заметив это, стала поспешно прощаться. Но Марко Антонио быстро справился с минутной слабостью.

— Не пугайся, — сказал он, взяв Жулиану за руку. — Я искренне желаю тебе счастья. И сегодня же привезу сюда нашу дочку, пусть она живет с тобой. Так будет лучше и для нее, и для тебя.

Жулиана ничего не успела сказать в ответ. Слезы благодарности лились по ее щекам, и она еще долго смотрела вслед удаляющемуся экипажу.

А Марко Антонио, приехав домой, вынужден был вступить в схватку с матерью, которая вцепилась в Анинью обеими руками и ни за что не хотела отдавать ее ни сыну, ни Мариане.

— Я никому не позволю увезти мою внучку! — твердила она. — И ты, Марко Антонио, не посмеешь отдать ее этой беспутной итальянке!

— А я никому не позволю оскорблять Жулиану! — принял вызов Марко Антонио. — Ты не впустила ее сюда, хотя мы с отцом обещали, что она сможет видеть Анинью, когда захочет...

— Пока я жива, эта итальянка не переступит порог моего дома! — прервала сына Жанет, дав ему тем самым козырь в руки.

— Значит, у меня нет выбора, — подхватил он. — Теперь я просто обязан отвезти мою дочь Жулиане.

Жанет еще крепче прижала к себе девочку и обратилась за поддержкой к Розане:

— А ты почему молчишь? Не понимаешь, что твой муж надумал опять связаться с итальянкой? Вот что кроется за его великодушием!

Но Розана не поддалась на провокацию и ответила с достоинством:

— Я считаю, ребенок должен жить с матерью, дона Жанет. А в остальном мы сами разберемся с Марко Антонио. К тому же, если вы помните, я вовсе не сирота, которой некуда уйти из этого дома!

Жанет поняла, что перегнула палку. Поссорить сына с Розаной совсем не входило в ее планы, и она принялась оправдываться:

— Ты не должна обижаться на меня, Розана. Я же, наоборот, хочу защитить тебя от происков итальянки.

— А я пытаюсь сделать так, сеньора Жанет Мальяно, чтобы итальянка не посадила вас в тюрьму! — сказал свое веское слово Марко Антонио, у которого лопнуло терпение. — Мариана, бери девочку, и пойдем! Экипаж стоит у ворот.

Тот день Жулиана могла бы назвать одним из самых счастливых в своей жизни, если бы не жуткая сцена ревности, которую устроил ей Матео. Возвращаясь с работы, он еще на подступах к дому узнал от соседей, что Марко Антонио дважды приезжал сюда, причем в первый раз — вдвоем с Жулианой. Это привело Матео в ярость. А объяснения Жулианы лишь разозлили его еще больше, потому что в них явственно проступило ее восхищение благородным поступком Марко Антонио.

— Ну разумеется, благородство у него в крови! — язвительно заметил Матео. — Это у них фамильное! Они большие мастера манипулировать чужими детьми, чтобы получить свою выгоду! Ты, похоже, забыла, как его благородная мамаша распорядилась судьбой нашего Хуаниту. А теперь и твой мужeнeк решил использовать его в корыстных целях!

— Мой муж — ты! — сквозь слезы ответила Жулиана. — А Марко Антонио не виноват в грехах своей матери. Он привез мне дочку и, я уверена, поможет вернуть нашего сына!

— Ну да, теперь он будет встречаться с тобой прямо здесь, пока я буду вкалывать на стройке!

— Матео, я не узнаю тебя. Откуда эта злоба? Ты даже не порадовался за меня. Ведь Анинья теперь со мной!

— Ас чего мне радоваться? Я ненавижу этих проклятых Мальяно!

— Да как ты можешь такое говорить! — возмутилась Жулиана. — Вы же с Амадео занимаетесь строительством только благодаря сеньору Франческо!

— Благодаря? Как бы не так! — рассмеялся Матео. — Он обманул нас! Ты знаешь, что этот благодетель намерен продавать наши дома в рассрочку? И значит, денег мы в этом году, не увидим!

— Я плохо разбираюсь в таких делах, — пожала плечами Жулиана, — зато мне известно, что сеньор Франческо — честный, порядочный человек и опытный банкир. Возможно, от продажи в рассрочку будет гораздо большая прибыль?

— Возможно. Только вся она осядет в его банке, а мы с Амадео получим жалкие проценты.

— Но вы же строите дома на деньги сеньора Франческо. Из его материалов, на его земле...

Оспорить этот довод Матео было нечем, но и признать свое поражение он не хотел, а потому вновь стал упрекать Жулиану:

— А не слишком ли рьяно ты защищаешь этого банкира? Может, ты все еще влюблена в его сына?

— Нет! Нет! — в отчаянии закричала Жулиана. — Ты несправедлив ко мне. Я всегда любила только тебя!..

Это была их первая серьезная ссора.

А на другом конце города Розана выясняла отношения с Марко Антонио. Ей тоже не нравилось, что он теперь будет ездить домой к Жулиане, и она тоже спрашивала:

— Признайся, ты все еще любишь ее?

Марко Антонио не стал лукавить и ответил вопросом на вопрос:

— А ты можешь поклясться, что забыла своего Матео?

— Если бы я не забыла его, то не была бы здесь с тобой! — не раздумывая ответила Розана.

— Ну, в таком случае перестань ревновать меня к Жулиане, — попросил ее Марко Антонио.

— Я постараюсь, — пообещала она, думая о том, насколько выбок их союз с Марко Антонио.

Розане хотелось бы привезти в этот дом своего сына, однако она не была уверена, уживется ли здесь сама. Марко Антонио прав: она не забыла Матео. И не хотела, чтобы его забыл Маринью! Мальчик знает и любит своего отца — Матео, и незачем ему привязываться к Марко Антонио.

C этими мыслями Розана и уснула.

А на следующий день она отправилась вместе с матерью и отцом смотреть особняк, который те для себя купили, и попросила их:

— Вы не станете возражать, если я привезу сюда своего сына и он будет жить с вами? Мне не хотелось бы стеснять Марко Антонио...

— Я буду только рада! — ответила Мария, а Гумерсинду испытующе посмотрел на дочь.

Розана почувствовала себя неуютно под его взглядом и поспешила успокоить отца:

— Не надо осуждать меня, папа. Я же буду, здесь поблизости и смогу навещать Маринью хоть каждый день!

— Ну хорошо, мы сами воспитаем нашего внука, — сказал в ответ Гумерсинду.

Адвокат Маурисиу приехал в дом Мальяно, когда Розана еще не успела вернуться от родителей, и Марко Антонио воспринял это как благо. Он не хотел, чтобы Розана стала евидетелем его громкой ссоры с матерью — а в том, что визит адвоката закончится крупным семейным скандалом, Марко Антонио не сомневался.

Однако дона Жанет преподнесла ему сюрприз. Кизумлению Марко Антонио, она не стала возмущаться, узнав, о чем с ней собирается беседовать адвокат, а лишь сокрушенно покачала головой и произнесла тоном невинной жертвы:

— Меня это не удивляет. От той итальянки можно было ожидать любой подлости.

— Мама, перестань! Сеньору Маурисиу все известно, — вмешался в их разговор Марко Антонио. — Не стоит отрицать очевидные факты.

— Разумеется, не стоит, — с горькой иронией произнесла Жанет. — А факты, к сожалению, таковы, что эта интриганка не сказала вам, сеньор Маурисиу, ни слова правды.

— Мама, если ты думаешь отпираться, сеньор Маурисиу не сможет тебе помочь, а он надеется утрясти это дело, не доводя его до суда, — пояснил ей Марко Антонио.

Не удостоив сына ответом, Жанет обратилась к адвокату: — Вы действительно хотите узнать всю правду?

— Да, несомненно. Я уже выслушал одну сторону. Кстати, в присутствии вашего сына...

— Мой сын тоже не знает всей правды!

— Вполне вероятно, — согласился адвокат. — Вот и расскажите, как все было на самом деле.

— Ну что ж, похоже, вы не оставили мне выбора. — Тяжело вздохнув, Жанет обернулась к сыну и продолжила: — Правда состоит в том, Марко Антонио, что мы с Марианой лишь исполнили просьбу твоей бывшей жены. Она понимала, какой помехой будет для вас этот ребенок, зачатый вне брака, от неведомого итальянца...

— Мама! Это какой-то бред! — прервал ее Марко Антонио, но Жанет не смутило его замечание.

— Я просто не могла сказать тебе этого раньше, сынок, — произнесла она сочувственно. — Ведь ты искреннее любил эту порочную женщину.

— Да, я любил Жулиану, женился на ней, беременной, и готов был воспитывать ее ребенка как родного сына! — с вызовом ответил Марко Антонио. — Сеньор Маурисиу, поверьте, у Жулианы не было даже малейшего основания для такого чудовищного поступка!

— Пожалуйста, не перебивайте свою мать, сеньор Марко Антонио, — мягко произнес адвокат. — Слушаю вас, дона Жанет!

Она выдержала небольшую паузу, словно погружаясь в воспоминания, и начала издалека:

— Я не буду лицемерить и признаю, что была против свадьбы моего сына с Жулианой. Ей это было известно, поскольку я не скрывала своего отношения к их браку. Она также понимала, что ребенок, рожденный от итальянца, не может быть полноправным наследником нашего фамильного состояния.

— Чушь! Бред! — возмущенно воскликнул Марко Антонио.

Жанет оставила его выпад без внимания, продолжив:

— Так вот, как раз здесь, в этой комнате, незадолго до родов, у нас с ней и состоялся очень важный разговор. Она попросила меня, чтобы я помогла ей избавиться от ребенка. Мой муж и сын тогда были в отъезде, и она решила воспользоваться этим обстоятельством: так легче было сохранить все в тайне.

— И вы согласились выполнить ее просьбу? Она не показалась вам, мягко говоря, странной? — спросил Маурисиу.

— Да. Я велела Мариане отнести ребенка в сиротский приют, так как боялась, что Жулиана попросту задушит его, если он попадет к ней в руки!

Ошеломленный услышанным, Марко Антонио молчал, на Маурисиу задал резонный вопрос:

— Если все было так, то почему же она сейчас хочет вернуть себе ребенка любой ценой? Как вы считаете, дона Жанет?

— Да потому, что она бросила моего сына и теперь живет со своим итальянцем! И я больше не намерена скрывать правду.

— А кто может подтвердить ваши показания? Нет ли у вас свидетеля?

— Есть! Наша экономка Мариана. Именно она помогала мне принимать роды у этой итальянки!

— Так вы сами, лично принимали роды? — изумился Маурисиу.

— Да, я была первой, в чьи руки попал этот несчастный ребеночек! — не без гордости подтвердила Жанет.

— Что ж, я хотел бы поговорить с вашей экономкой.

— Сейчас я позову ее.

Жанет отправилась на кухню и, приглушив голос, требовательным тоном пояснила Мариане, что и как та должна отвечать адвокату. Никаких сомнений в преданности экономки у Жанет не было, но Мариана вдруг воспротивилась:

— Помилуйте! Как можно? Взять еще один грех на душу?!

— Ты вовремя вспомнила о своем грехе, Мариана, — язвительно усмехнулась Жанет. — Поэтому надо быть последовательной. Обратной дороги нет! Иди к адвокату и сделай все так, как я тебе сказала!

Мариана вошла в гостиную на негнущихся ногах, подталкиваемая сзади своей госпожой, и у Марко Антонио при виде этой картины блеснула надежда. По тому душевному смятению, в каком пребывала Мариана, он совершенно отчетливо понял, что ее заставляют лжесвидетельствовать, а она этому внутренне противится. И поспешил поддержать ее в стремлении к справедливости:

— Ничего не бойся, Мариана! Расскажи всю правду. Только правду!

Она благодарно посмотрела на Марко Антонио, но от волнения не могла вымолвить и слова.

— Вы не стесняйтесь, — подбодрил ее Маурисиу. — Вам нужно ответить всего лишь на несколько вопросов.

— Да-да, я отвечу, — глухо произнесла она.

— Скажите, верно ли, что ребенок, которого вынашивала сеньора Жулиана, был для нее нежеланным? Вам чтолибо известно об этом? — спросил Маурисиу.

— Это неправда, — без колебаний ответила Мариана. — Жулиана очень хотела родить ребенка, но даже не смогла увидеть его. Роды были трудными, она потеряла сознание.

— Мариана, твои фантазии здесь неуместны! Говори то, что было на самом деле, — попыталась спасти ситуацию Жанет.

— Сеньор, поверьте, я не лгу, — клятвенно заверила адвоката Мариана. — Бедняжке не довелось даже увидеть своего сына. Она не подержала его на руках, не услышала его голоса.

— Почему? — задал короткий вопрос Маурисиу, и Мариана дала на него исчерпывающий ответ:

— Дона Жанет приказала мне отнести мальчика в сиротский приют при монастыре. А Жулиане потом сказала, что ее ребенок родился мертвым, что будто бы он был задушен пуповиной.

— Именно это мне и говорила сеньора Жулиана, — сказал Маурисиу, переведя взгляд на Жанет.

— Они обе врут, потому что были подругами! — не сдавалась та. — Мариана, ты свободна, можешь идти!

— Да, сеньора. Пойду соберу свои вещи. С вашего разрешения.

Этим ответом она окончательно выбила почву из-под ног своей госпожи, а Маурисиу подвел итог:

— Надеюсь, вы понимаете, дона Жанет, что ваша версия случившегося вряд ли найдет поддержку у судей — при наличии таких свидетельских показаний!

— Никто не вправе судить меня! — злобно сверкнула глазами Жанет и вышла из гостиной.

— Я очень сожалею, — сказал Марко Антонио адвокату. — Мариана не лгала. И как ни горько мне это признать, в трагедии Жулианы повинна только моя мать.

— Не печальтесь, мой друг. Я постараюсь не предавать это факт широкой огласке, — пообещал ему Маурисиу.

А разъяренная Жанет ворвалась тем временем в комнату Марианы:

— Предательница! Мерзавка! Тварь неблагодарная! Вот как ты отплатила мне за все добро, которое я для тебя сделала? Если дело дойдет до суда — ты изменишь свои показания, или я тебя уничтожу.

— Мне очень жаль, сеньора, но я решила уйти из вашего дома, — ответила на это Мариана, вызвав еще больший гнев Жанет.

— Решила уйти? Так убирайся вон! И чтобы я тебя больше никогда не видела, мерзавка!

Мариана, однако, задержалась в доме Мальяно до ночи, так как не могла уйти отсюда без того малыша, которого полюбила как родного сына и который здесь никому, кроме нее, не был нужен.

А Пробравшись тайком в детскую, она взяла на руки маленького Франческо, прижала его к себе и прошептала сквозь слезы:

— Я никому не отдам тебя, мой сыночек! Мы уйдем отсюда вместе. Сейчас я только возьму самое необходимое, и мы уйдем. Подожди немного.

— Оставив малыша в кроватке, Мариана принялась искать то, что считала необходимым для него.

— Где же те золотые монетки, что дал тебе дедушка? Вот они! Это принадлежит тебе по праву. А вот и свидетельство о рождении. Оно еще сможет тебе пригодиться, правда? Ведь Здесь написано, что ты — Мальяно...

Затем она вновь взяла мальчика на руки и, никем не замеченная, отправилась с ним в тот же монастырский приют, откуда его однажды привезли в дом Мальяно.

А Жанет, обнаружив на следующий день пропажу, заявила сыну:

— Я не собираюсь бросаться на поиски Марианы и тем более этого подкидыша. Он никогда не был и не будет моим внуком! Он не Мальяно! Мариана сделала нам большое одолжение, выкрав его. Пусть они оба исчезнут из нашей жизни навсегда!