Земля любви

Глава 6

Жулиана не приняла жертвы Марко Антонио. Она твердо стояла на своем — отец ребенка Матео, и только Матео, и если он женился, то тем хуже для них обоих, для Жулианы и малыша.

Такая беспримерная твердость поразила Марко Антонио и устыдила его.

— Я постараюсь все-таки переговорить с ним, — пообещал он. — Кто знает, может, Матео еще не женился на этой девушке. Может, узнав такую новость, она сама откажется от него.

Ему было стыдно признаться в своем вранье, в своей недобросовестности перед чистой, искренней Жулианой. А в ее сердце вновь пробудилась надежда.

— Ты самый добрый человек на свете, Марко Антонио! — растроганно сказала она. — Даже если ты просто хочешь меня утешить, я очень это ценю! — И она от полноты чувств расцеловала своего названого брата.

От ее поцелуев Марко Антонио почувствовал себя на седьмом небе, и готов был отправиться хоть на край света. Но все оказалось не так уж и сложно: как только Марко Антонио отыскал вербовщика, который отправлял именно ту группу итальянцев, он сразу же получил все сведения — теперь он знал, где находится Матео.

Дон Франческо готов был дать деньги за него, но вербовщик привез весть о его бегстве.

Когда Жулиана узнала, что Матео сбежал с фазенды, она сказала с тяжелым вздохом:

— Бедный он, бедный! Видно, так не хотел жениться на этой девушке, что не испугался даже смерти! Ты ведь не обманул меня, Марко Антонио, ему в самом деле грозит смерть?

— Да, — кивнул тот, — по законам нашей страны ему грозит смерть от руки родственников обесчещенной.

Но продолжать эту щекотливую тему ему показалось невозможным, она могла стать оскорбительной и для Жулианы.

— А что если он отправился искать меня? — спросила она.

— Вряд ли, — с сомнением пожал плечами Марко Антонио. — Вербовщик сказал, что он уехал в Аргентину. Сюда ему трудно будет вернуться... Честно говоря, если бы он думал о тебе, он бы не наворотил стольких глупостей.

Жулиана задумалась, и Марко Антонио тихонько вышел. У него еще было очень много дел.

С тех пор как дон Франческо стал распродавать свои, как он выражался, избыточные земли, ко всеобщему несказанному изумлению, и организовал Итальяно-Бразильский акционерный банк, у Марко Антонио дел было невпроворот. Вчерашний вертопрах вдруг заделался аккуратным клерком, вникающим во все тонкости бухгалтерского учета. Может быть, в нем наконец заговорила итальянская кровь?

Отец сказал ему:

— Если бы у меня было десять сыновей, я оставил бы тебя балбесничать. В конце концов, я достаточно богат, чтобы при надлежащем контроле прокормить одного бездельника. Но ты у меня один, ты мой наследник, и поэтому тебе придется впрягаться в лямку. Я затеваю совершенно новое дело, но за ним будущее, точно так же, как за тобой, сынок! Так что давай трудиться вместе!

И, к удивлению окружающих, Марко Антонио внял на этот раз голосу отца и разума.

После нескольких недель работы Марко Антонио понял, что дело у него интересное, и теперь охотно торопился в банк. Хотя сейчас он посидел бы с Жулианой, утешил бы ее, успокоил. Он был рад, что его ложь оказалась почти правдой, а эта правда подавала ему надежду на совместную жизнь с Жулианой, о которой он только и мечтал.

Франческо твердо и определенно заявил Жанет, что Жулиана в качестве приемной дочери будет жить у них в доме, а родившегося ребенка они примут как своего собственного внука и воспитают его. Жанет посмотрела на мужа косо и промолчала.

При всяком удобном, но и неудобном случае Марко Антонио говорил Жулиане о своей любви.

— Давай поженимся, Жулиана, — просил он ее.

За время болезни Жулиана привязалась к Марко Антонио и привыкла относиться к нему как к брату, чувствуя в нем и опору, и покровителя. Она знала, что Жанет ее терпеть не может, недаром она постоянно пыталась выдворить ее из дома. А когда появился еще и ребенок, она будет сживать со света обоих. Может быть, Марко Антонио предлагает ей единственно Возможный выход для того, чтобы как-то жить.

— Но ты же знаешь, что я люблю другого, — сказала она.

— Знаю, но я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива.

— Если он вернется ко мне, я тебя брошу, это ты знаешь? — честно расставила все точки Жулиана.

— Ты сказала мне, что так будет, и я благодарен тебе за прямоту, — ответил Марко Антонио. — Я не брошу тебя, что бы с тобой ни случилось!

— Подожди, пока я рожу ребенка, — сказала Жулиана, думая, что за это время что-нибудь да прояснится.

— Я жду его как своего: ты даже не представляешь, как он мне дорог.

Эти слова оказались решающими.

— Я выйду за тебя, Марко Антонио, — пообещала Жулиана.

Высказав все прямо, ничего не утаив, Жулиана испытала невероятное облегчение. Она страдала без Матео, страдала от неопределенности, от его возможной измены и от его верности тоже. Ей было страшно за будущее, за малыша. Марко Антонио был тем надежным другом, с которым все становилось преодолимым, даже боль из-за Матео...

Франческо был обрадован решением сына. Он и впрямь относился к Жулиане как к дочери, чувствовал себя в неоплатном долгу перед погибшим другом и готов был растить его внука как своего. Если сын с Жулианой будут счастливы, дай им Бог здоровья!

Жанет приняла новость с кисло-сладкой улыбкой. Но Марко Антонио летал как на крыльях. Он поторопился надеть на руку Жулианы обручальное кольцо.

— Пусть мы обвенчаемся позже, — сказал он, — но никто не должен думать, что ты мать-одиночка.

Собравшись в банк, он пригласил Жулиану с собой.

— Ты посмотришь, где мы с отцом работаем и, возможно, будешь помогать нам!

Необыкновенный прилив благодарности захлестнул сердце Жулианы — рядом с Марко Антонио она получала свое место в жизни, могла учиться, чего она всегда хотела. Он обращался с ней так уважительно, так заботливо, ценя ее способности, веря в нее!..

Жанет смотрела неодобрительно на хлопоты сына.

— Носится с ней как с принцессой, — возмущенно пожаловалась она Мариане. — Скоро эта проходимка станет хозяйкой в доме!

«А я бы на месте бедняжки из этого дома сбежала», — подумала про себя Мариана, уж кто-кто, а она лучше всех знала свою хозяйку и никому бы не пожелала зависеть от нее.

Первыми оженитьбе молодого хозяина узнали служащие банка, — Марко Антонио познакомил с ними Жулиану, показывая все службы и помещения. А заодно и сеньора Алтину, который как раз зашел по делам в банк. Красота Жулианы произвела на того большое впечатление. Он давно вдовствовал, отличался сентиментальностью и был платонически влюблен во всех привлекательных молодых женщин, так как же ему было не понять своего сына, которому нравились и Паола, и Анжелика одновременно? Теперь к галерее очаровавших его красавиц он присоединил и Жулиану.

— Ты могла бы помогать нам оформлять вклады, — объяснил Марко Антонио Жулиане. — Вот увидишь, это совсем не сложно! Со временем ты войдешь в суть дела, освоишь более сложные операции.

Жулиана благодарно кивала, у нее было ощущение, что после долгого пребывания в зябких сумерках она наконец ощутила согревающее солнечное тепло.

— А теперь обедать! Мы тебя оставляем, папа! И едем обедать в ресторан... Жулиане нужно регулярно питаться.

Франческо одобрительно похлопал сына по плечу.

— Поезжайте! Поезжайте! — только и сказал он, глядя со счастливой улыбкой вслед молодой красивой паре.

Марко Антонио повез Жулиану в ресторан, где был завсегдатаем, где все его знали. Он хотел, чтобы все увидели его с Жулианой и догадались, что он женился. Жулиана оценила заботу Марко Антонио.

От бокала вина ей стало еще теплее, и ее охватило ощущение праздника. Нет, жизнь не кончилась, она была долгой и сулила еще много разных неожиданностей.

— Я сделаю все, чтобы ты и малыш были счастливы, моя любимая, — сказал Марко Антонио, проникновенно глядя ей в глаза. — И надеюсь, что ты тоже меня полюбишь когда-нибудь.

— Я очень хочу этого, Марко Антонио, — с присущей ей искренностью сказала Жулиана, и говорила правду.

Матео она забыть не могла, но с Матео была связана лишь ослепительная вспышка счастья, а все остальное было тянущей мучительной болью. Марко Антонио с первого дня окружил ее заботой, и Жулиане вдруг очень захотелось, чтобы ее прошлое сгинуло как дурной сон, а осталось одно настоящее — надежное, прочное, ощутимое. Ей хотелось полюбить это настоящее, жить в нем. Разве это предосудительно?