Земля любви

Глава 41

Жулиана снова и снова умоляла Матео вернуть сына Poзане, а он не соглашался.

— Но как же мы будем жить? Ты ищешь работу, Ортенсия присматривает за Маринью, но она скоро переедет в новый дом...

— Я не отдам Маринью никому, даже сеньору Гумерсинду!

— А если ты не найдешь работы? На какие средства будешь содержать семью?

— Мы можем уехать в Италию.

— О Господи! Я не могу больше слышать эту чушь! — вышла из себя Жулиана. — Забирай своего сына и езжай с ним в Италию! А меня оставь наконец в покое!

— Без тебя я никуда не поеду.

— А как же быть с моей дочерью?

— Мы возьмем ее с собой!

— Матео, мне иногда кажется, что ты сошел с ума, — сказала ему Жулиана. — Откуда в тебе взялась эта безответственность? И это... бездушие. Ты готов увезти на край света детей, не подумав о том, что у Маринью есть мать, а у Аниньи — отец!

— Похоже, о нем ты больше всего и печешься! Ты, наверное, не можешь простить себе, что упустила Марко Антонио!

— Это ты бесишься из-за того, что Розана живет с ним, а не с тобой. Иначе бы ты не стал мучить ее и держать в заложниках Маринью!

Такие ссоры случались у них едва ли не каждый день.

Жулиана приходила на работу разбитая и жаловалась Паоле на свою нескладную жизнь.

— Я не знаю, что мне делать, — сказала она однажды. — Ведь я любила Матео до безумия, а теперь иногда просто ненавижу его!

— В этом нет ничего удивительного, — задумчиво произнесла Паола. — Любовь, она как боль в животе. Случается не один раз в жизни. Когда-то я умирала от любви к Аугусту. А потом встретила Франческо и поняла, что не променяк его ни на кого на свете!

— Ты, наверное, просто счастливая, Паола. И везучая.

— Наверное, — улыбнулась та. — Знаешь, я опять жду ребенка! И может, мне повезет родить сына моему дорогому Франческо!

— Я тоже хотела родить ребенка от Матео, после того как умер наш Хуаниту, — вздохнула Жулиана. — А сейчас уже и не мечтаю об этом.

Она так устала от бесконечных ссор с Матео, что ей не хотелось идти домой. Едва она ступала на порог, как Матео сообщал ей какую-нибудь неприятную новость: то на бирже его опять обозвали анархистом и он подрался с обидчиком, то у Маринью отчего-то разболелся живот и мальчик целый день проплакал, то еще какая-нибудь напасть приключилась...

Однажды Матео встретил Жулиану в крайнем возбуждении:

— Твой проклятый Марко Антонио приезжал сюда и сказал, что заберет Анинью!

— Этого не может быть, — устало ответила Жулиана. — Марко Антонио не станет поступать со мной, как ты с Розаной.

— Он пригрозил, что заберет свою дочку, если я не отдам сына Розане. А потом еще стал нести всякую чепуху: будто я ревную Розану и только потому цепляюсь за Маринью.

— То же самое и я тебе говорила. А если это не так — верни ребенка матери!

— Я не хочу, чтобы его воспитывал Марко Антонио. Вот если Розана вернется в родительский дом, тогда...

— И ты еще смеешь говорить будто яи Марко Антонио несем какую-то чепуху? — возмутилась Жулиана. — Знаешь что, дорогой? Бери сына и отправляйся с ним к своей законной жене! А я возьму дочку и пойду на поклон к своему, законному мужу! У меня больше нет сил жить с тобой!

Матео буквально захлебнулся от гнева.

— Прежде чем ты бросишь меня, предательница, — закричал он, — я убью тебя, убью его, убью вас обоих! Поняла?

— Тот, кто любит, не убивает, Матео. Я не верю в такую любовь, — тихо промолвила Жулиана. — Мне порой бывает страшно жить с тобой.

— Ну да, я неотесанный крестьянин, а у тебя есть возможность жить с сыном банкира!

— Я не знаю, согласится ли Марко Антонио принять меня обратно, зато готова поспорить, что Розана встретит тебя с распростертыми объятиями, если ты ее позовешь!

— Ты говоришь глупости. Мне не нужна Розана. Я хочу жить с тобой! Прости меня!

— А ты пойми наконец: я не могу больше тебя видеть и выслушивать все твои глупости. Возвращайся к жене, поезжай с ней на фазенду. Может, там ты обретешь себя заново.

— Учти, если я сейчас уйду, то больше никогда не вернусь к тебе! — пригрозил ей Матео, но Жулиана осталась непреклонной:

— Я от всего сердца желаю тебе удачи!

Матео было некуда идти, кроме как к Амадео. Да и перед ним он не очень-то хотел предстать в таком крайне растерянном состоянии. Что он мог сказать приятелю? Что ушел от Жулианы, оставив ей чужого ребенка, а она, отработав целый день на фабрике, должна теперь одна мыть, кормить и укладывать спать обоих детишек?..

Так и стоял он у входа в пансион, не зная, куда податься, пока его не окликнул Амадео.

— Что, опять поругался с женой? — спросил он, сразу все поняв по угрюмому виду Матео.

Тот не стал скрывать, что Жулиана его попросту выгнала.

Амадео сокрушенно покачал головой:

— Ты совсем спятил, Матео. Сколько раз я предлагал тебе вернуться на строительство! Но ты воротишь нос. В таком случае у тебя один выход: вновь сойтись с Розаной и уехать вместе с ней на фазенду ее папаши Гумерсинду.

В тот же день крупная ссора произошла также между Розаной и Марко Антонио.

Приехав от Матео, Марко Антонио сказал ей, что тот удерживает у себя Маринью исключительно из ревности.

— Он готов отдать тебе сына только при одном условии: если ты снова будешь жить в отцовском доме!

— Как это понимать? Он хочет, чтобы я ушла от тебя? — изумилась Розана.

— А как еще можно такое понять? Похоже, он любит тебя.

— Я не могу в это поверить!

— А если бы смогла, то что было бы?

— Я не хочу больше думать о Матео!

— Не хочешь, но думаешь! Вон как засветились твои глазки, когда я сказал, что он тебя любит!

— А ты, я вижу, готов согласиться с Матео и опять вернуть меня отцу? — перешла в наступление Розана.

— Какому отцу? Разве сеньор Гумерсинду не сказал, что ты ему больше не дочь? — парировал Марко Антонио.

— Да, сказал! — заплакала Розана. — Ради того, чтобы жить с тобой, я пожертвовала своим отцом! И сыном тоже!

— Значит, ты принесла себя в жертву? — ухватился за ее слова Марко Антонио. — И теперь горько сожалеешь?

— Прости, я совсем не это имела в виду!

— Ладно, я не намерен сейчас выяснить с тобой отношения, — хмуро произнес он. — Но такие ссоры нас не доведут до добра...

Впервые за все время их совместной жизни ночь они провели в разных комнатах.

А утром, когда Марко Антонио отправился на работу, к Розане приехала Жулиана — вместе с Маринью.

— Я считаю несправедливым, что у тебя отняли сына, — сказала она.

Розана прижала к себе малыша, а он, крепко обхватив ее ручонками, твердил:

— Мамочка! Мамочка моя!

Жулиана плакала, глядя на них.

У Розаны тоже текли слезы по щекам. Вспомнив о Жулиане, она стала благодарить ее.

— Вот уж не думала, что ты сама привезешь мне сына!

— А я не думала, что Матео может быть таким жестоким. Я увезла Маринью без его ведома и готова заплатить за это самую высокую цену.

— О чем ты говоришь, Жулиана? Я тебя не понимаю. — О том, что я теряю моего Матео!

— Теряешь?!

— Да. Вчера я сказала, что больше не хочу с ним жить.

— Почему? Ты его разлюбила?

— Нет!

— Так что же между вами происходит?

— Мне трудно это объяснить, Розана... Одно я знаю точно: с тех пор как мы стали жить вместе, он перестал быть собой. У него повсюду одни неприятности.

— Но Матео так сильно любит тебя!..

— Выходит, этой любви оказалось недостаточно для его счастья, — тяжело вздохнула Жулиана. — Я совершила ошибку. Мне не следовало разлучать вас. Пусть бы он жил и работал на фазенде. Это его стихия! Он был земледельцем в Италии, у него все прекрасно получалось на кофейных плантациях твоего отца. Ав городе он так и не смог найти своего места... Поэтому я и хочу исправить ошибку. Конечно, я буду страдать, но для Матео так будет лучше.

— Ты уверена в этом, Жулиана?

— Да. Если я уйду от Матео сейчас, если у меня достанет на это сил, то со временем он обязательно вернется к тебе.

— Ты думаешь, он меня хоть немножко любит?

— Не знаю, Розана, не знаю. Но он наверняка согласится вновь поехать на вашу фазенду. А уж там, я уверена, ты сумеешь позаботиться о моем Матео.

— Вот видишь, ты все время говоришь: «Мой Матео»! — грустно произнесла Розана. — А я люблю его так же сильно, как и ты. И тоже искренне желаю ему счастья.

— Я знаю это.

— Ничего ты не знаешь! — взволнованно произнесла Poзана. — Матео никогда не сможет забыть тебя. И никогда не будет счастлив со мной — даже если мы уедем на фазенду. Поэтому прошу тебя: не сдавайся, борись за своего Матео!

— Я не ожидала от тебя это услышать, — растерялась Жулиана.

— Я сама от себя такого не ожидала, — призналась ей Розана. — Но ты своей жертвенностью заставила меня понять, что это я должна раз и навсегда забыть свою любовь к Матео. Я больше не хочу становиться между вами. Ты вернула мне сына — частичку Матео, и этого мне хватит до конца моих дней... — Она заплакала, но решительно вытерла слезы и продолжила: — Сегодня я поняла, что мы с тобой могли бы стать близкими подругами.

— Я тоже! — воскликнула Жулиана.

— Но нам не повезло: мы полюбили одного и того же мужчину, мы сражались за него не на жизнь, а на смерть. И вот теперь я признаю свое поражение! Будь счастлива, Жулиана, со своим Матео! Он действительно твой, потому что всегда любил только тебя одну!

Так разрешился долгий затяжной конфликт, которому, казалось, не было конца.

Жулиана вернулась к своему Матео, сказала, что любит его и уважает Розану.

— Я отвезла ей сына, и ты не посмеешь меня за это упрекать. Хватит уже использовать бедных детишек в своих корыстных целях. Они нуждаются в защите, а мы сами должны как-то налаживать нашу жизнь.

— И как ты представляешь нашу дальнейшую жизнь? — спросил Матео.

— Не знаю. Но сегодня я поняла, что ты мне очень дорог и что надо научиться принимать тебя таким, какой ты есть.

А Розана пересказала Марко Антонио свой разговор с Жулианой.

— Я была несправедлива к ней. Она проявила благородство, на какое я не способна.

— Но ты же не приняла ее жертву! — возразил Марко Антонио.

— Я так поступила лишь потому, что проиграла Жулиане по всем статьям.

— То есть? — не понял Марко Антонио.

— Ее любовь к Матео оказалась гораздо сильнее моей. Жулиана действительно без него жить не может. А я поняла, что смогу... Я смогу прожить свою жизнь с тобой, Марко Антонио!

— Значит, мы с тобой оба с самого начала были заведомо проигравшими, — промолвил он печально.

— Да, выходит так, — согласилась Розана. — Но позволь мне все же попытаться сделать тебя счастливым!..

Марко Антонио согласно кивнул, но сам подумал о том, что должен помочь Жулиане обрести наконец счастье.

По прошествии нескольких дней он обратился с просьбой к отцу:

— Папа, Жулиана не знает, как защитить свою любовь. Но мы можем ей помочь!

— Как? Что ты имеешь в виду? — спросил Франческо.

— Ты всегда относился к Жулиане как к дочери, она воспитывает твою внучку...

— Не тяни, Марко Антонио, — прервал его Франческо. — Говори конкретно, что ты задумал?

— Папа, Жулиана не сможет быть счастливой со своим итальянцем до тех пор, пока он не станет работать на земле. Поэтому я прошу тебя: подари ей ту фазенду, что ты получил от нашего клиента в счет оплаты его долга.

— Я тоже не хочу, чтобы Жулиана страдала, — ответил Франческо. — Но как можно помочь тому итальянцу, если он сам о себе не в состоянии позаботиться?

— Папа, я не узнаю тебя! — огорчился Марко Антонио. — Когда ты получил в счет погашения кредита парфюмерный магазин, то не пожалел отдать его своей бывшей жене и ее кучеру. Выходит, о них ты позаботился, а о собственной внучке не хочешь?

— Я отдал тот магазин твоей матери только потому, что она всегда была неравнодушна к французским духам! Ты сам подумай, что бы мы делали с ним, зачем он нам нужен? А сейчас и мадам Жанет при деле, и кучер не сидит на ее шее! К тому же ты разве забыл, какое несчастье постигло бедную старушку?

— Отец, не надо говорить о маме в таком тоне. Она любит этого Медейроса, и нет ничего предосудительного в том, что ей захотелось родить от него ребенка. Ты ведь и сам еще молодой отец — в твои-то годы!

— Но у меня молодая жена. А мадам Жанет, видимо, переоценила свои силы и не смогла повторить подвиг доны Марии, родившей богатыря на старости лет.

— Я никак не пойму тебя, отец. То ты жалеешь ее и даришь ей магазин, а то насмехаешься над ней.

— Может быть, я неловко пошутил, так ты меня прости, — повинился Франческо. — Разумеется, я сочувствую Жанет. Знаешь, что она мне сказала, когда потеряла ребенка и вышла из больницы? «Это расплата за мой грех, Господь наказал меня в отместку за ребенка Жулианы, которого я ее лишила!»

— Как же она, должно быть, страдает!

— Да, это так. Вот я и решил отвлечь ее от страданий. Сейчас, насколько мне известно, она с головой ушла в работу.

— Мама скоро откроет свой магазин. А как нам все же быть с Жулианой? Ты отдашь ей ту фазенду?

— А ты отпустишь с ней Анинью? — задал встречный Вопрос Франческо. — Там же глушь и комары. Помнится, когда-то ты именно из-за этого отобрал у Жулианы дочь! Или то была совсем другая фазенда?

— Какой ты сегодня ядовитый, папа! — усмехнулся Марко Антонио. — Зачем ворошить прошлое? Теперь я живу с Розаной, у нас все хорошо. Того же я желаю и Жулиане. А если она будет счастлива, то и за дочку свою я буду спокоен.

— Ну ладно, я перепишу фазенду на Жулиану, — сдался Франческо, — только пусть она сначала уговорит своего норовистого итальянца. А то он, говорят, слишком гордый, еще не захочет ехать на фазенду жены.

— Я думаю, против такого куска земли он не устоит. А если не захочет быть на ней хозяином, то пусть будет управляющим у Жулианы!