Золотые рельсы

Глава сорок третья Риз

Я отпрыгиваю от горящего стола. Едва я выскочил за дверь вагона-ресторана, как в нее попадает пуля.

— Не пристрелите его! — кричит Роуз. — Просто… Дверь захлопывается, не давая мне услышать продолжение.

«…поймайте его?…следите за ним?»

Скорее всего, и то и другое, ведь только живым я могу привести его к Джесси. Потому еще дышу.

На крышу соседнего вагона ведет лесенка. Я хватаюсь за ступеньку и начинаю подниматься. Когда я уже почти на крыше вагона, Баррера хватает меня за лодыжку.

— Ну же, Мерфи, — увещевает он снизу, — мы всего лишь хотим поговорить.

Я пинаю его свободной ногой и попадаю в челюсть. Он исчезает из поля зрения. Я не останавливаюсь, чтобы проверить, свалился он с поезда или просто упал на площадку, а бегу.

Точнее, пытаюсь. Как только я встаю, ветер превращается в ревущий ураган, который толкает меня в спину, заставляя бежать слишком быстро, пытается сорвать и унести шляпу. Я прижимаю ее рукой к голове и, пригнувшись, двигаюсь к хвосту поезда

Мимо несется желто-бурая земля долины Чино — я вижу это краем глаза, хотя стараюсь смотреть только на крышу вагона, на несколько футов вперед, иначе у меня сводит желудок.

— Мерфи! — вопит где-то за спиной Баррера. Значит, он не свалился с поезда, жаль.

Я бегу и, когда достигаю конца пассажирского вагона, перепрыгиваю на следующий. Похоже, все вагоны Тихоокеанской и Аризонской Центральной — набранное на других линиях старье, кое-как сцепленное друг с другом — по крайней мере, у крыши второго пассажирского вагона куда больший наклон. Но я на это не рассчитывал, и в итоге, перепрыгнув, подворачиваю правую лодыжку. В этот миг поезд слегка поворачивает, я теряю равновесие и падаю на бок. Зацепиться не за что. Захваченный инерцией поворачивающего вагона, я качусь к краю, размахивая руками, пытаясь схватиться пальцами за гладкое дерево. Мои ноги свешиваются с края крыши вагона. Ветер свистит в ушах, я чувствую неумолимое притяжение земли… Хватаюсь за край крыши рукой и повисаю, раскачиваясь. Одна нога ударяется об оконное стекло. Мне удается оттолкнуться от него и повиснуть на крыше на локтях, но теперь мои ноги лишились опоры. Силы на исходе, руки деревенеют. Что-то упирается мне под ребра — это книга, которую дала мне Кэти, она торчит из кармана куртки. Ладони мокрые от пота, скользят. Долго мне не продержаться. В тот момент, когда локоть начинает сползать и я готовлюсь к неминуемому падению, кто-то хватает меня за запястья. Это Баррера.

Он затаскивает меня наверх и швыряет на крышу, так что я врезаюсь в нее головой. У меня темнеет в глазах и перехватывает дыхание, когда он сдавливает мне горло.

Лучше бы он дал мне упасть. Боже, лучше бы я свалился. Свободной рукой Баррера достает пистолет, прижимает к моему подбородку.

— Роуз сказал не стрелять, — хриплю я.

— Может, у меня выбора не было. — Он взводит курок. — Может, ты стрелял первым.

Ветер свищет, воздух пахнет дымом и угольной гарью. Баррера бросает пистолет и душит меня обеими руками.

— Дай вздохнуть… Баррера, я не…

— Диас сказал, ты задушил Хоббса. Как ты мог?

Я бьюсь и пинаюсь, царапаю его пальцы, пытаюсь

дотянуться до пистолета в кобуре. Но у меня нет сил, а он не отпускает.

— Как ты мог сделать такое с кем-то из нас?

Я пытаюсь нащупать его пистолет, брошенный где-то у моей головы.

— Как?!

Мне нечем дышать. Губы хватают воздух, беззвучно шевелятся. Вот так я и умру. Хотя бы Джесси будет в порядке. По крайней мере, пока не вернется в дом и не увидит, что случилось с Шарлоттой, Кэти и ребенком. Боже, еще и ребенок.

Так я и умру, руки Барреры сдавливают мне шею, его злобное лицо заслоняет голубое небо. Наверное, это именно то, чего я заслуживаю.

Раздается выстрел, и Баррера валится набок, отпустив меня. Я сажусь, кашляя и отплевываясь. Баррера смотрит в небо немигающим взглядом, на другом конце вагона стоит Джесси, в его руке дымится пистолет. Он только что спас меня. Я пытаюсь сообразить, как ему удалось появиться из ниоткуда, словно ангелу, и вспоминаю — он сел именно в этот вагон. Джесси должен был перебраться в грузовой, но, наверно, услышал шум, может, даже увидел мои ноги в окне.

— В чем дело? — кричит он.

— Роуз знает о…

За его спиной какое-то движение, чья-то рука хватается за ступеньку лестницы, потом появляются лицо и пистолет Кроуфорда.

— Джесси, вниз!

Он успевает увернуться от пули Кроуфорда каким-то чудом. Я стреляю в ответ, и тут Кроуфорд все понимает, — я не на их стороне, а на стороне врага, и он тут, на крыше, в меньшинстве. Он соскальзывает вниз по лестнице.

— Прыгай с поезда! — кричу я Джесси и проскакиваю мимо него за Кроуфордом. — Прыгай и возвращайся к Кэти!

— Что?

— Возвращайся, они в беде!

Я перебрасываю ногу через край вагона, нащупывая лестницу. Кроуфорд почти выбрался на крышу следующего, товарного, он почти в безопасности. Нельзя дать ему уйти теперь, когда он видел Джесси и может описать его Роузу.

Сунув в кобуру пистолет, я прыгаю на лестницу товарного вагона и едва не промахиваюсь, руки соскальзывают со скоб. Когда мне наконец удается крепко ухватиться, плечо горит огнем, а ушибы ноют. Внизу пролетают рельсы. Я подтягиваюсь, быстро перевожу дыхание и лезу на крышу.

В отличие от пассажирских вагонов, у грузовых крыша ровная, как прерии. Я бегу по ней, словно по полу сарая, и догоняю Кроуфорда, который все еще хромает после перестрелки в Викенберге.

Он перепрыгивает на следующий грузовой вагон, и ветер срывает у него с головы шляпу. Она летит над долиной Чино, и я теряю ее из виду, когда прыгаю вслед за ним. Во втором товарном вагоне открыта боковая дверь, и Кроуфорд умудряется шмыгнуть туда.

Не представляю, куда он собирается бежать. Дальше к поезду прицеплены две пустые платформы. Он практически в ловушке.

Я следую за ним, хватаюсь за крышу вагона, с размаху прыгаю в дверь и приземляюсь в самом странном товарном вагоне из всех, какие мне доводилось видеть. Половина его превращена в свиноферму на колесах, иначе не скажешь. Воняет свиньями — они звонко хрюкают в самом настоящем загоне — и испорченной едой. В другой части вагона полно инструментов для ремонта дороги, они висят на стенах и свалены на ящиках с грузом.

Кроуфорд стоит в паре шагов, в руках у него кувалда. Он знал, что найдет здесь. Банда села на поезд давно, у них было время осмотреть вагоны все до последнего. Так что в ловушке оказался я, а не он.

Он взмахивает кувалдой, я ныряю в сторону и проскальзываю мимо него вглубь вагона. Кувалда бьет по раме двери, и щепки летят во все стороны. Я тянусь за пистолетом, но не успеваю, так как мне опять грозит удар кувалдой. Пригибаюсь, теряю шляпу и, вскочив на ноги, лихорадочно ищу любое оружие. Рядом в ящике лежат шпалы. Мои пальцы сжимают большой железный гвоздь, и я едва успеваю отвести руку от следующего удара. Кроуфорд снова размахивается и разбивает кувалдой деревянный ящик. Гвозди сыплются во все стороны.

— Говорил я ему, еще в первый день, чтобы не брал тебя! — визжит он. — Но бог свидетель, он любит тебя. Ты хуже любого из нас, но для него важнее всех.

Я уворачиваюсь от следующего удара, упираюсь спиной в стену.

— В чем дело, Мерфи? Ты нашел их золото и думаешь забрать его себе? Или втюрился в ту городскую девчонку? Диас ей кишки выпустит!

Он вновь поднимает кувалду, но, вероятно, подустав, делает это немного медленнее, и я вижу, куда он целится. Быстро отступаю в сторону, и молот застревает в стене вагона. Пока Кроуфорд пытается его выдернуть, я вгоняю гвоздь ему в тыльную сторону ладони. Он ревет от боли, тут я пинаю его в живот с такой силой, что кувалда освобождается, выскальзывает у него из рук и падает на пол. Наткнувшись спиной на загон для свиней, Кроуфорд опрокидывается назад. Воспользовавшись моментом, я тянусь за пистолетом, но то же делает и бандит. Мы оба ждем, пальцы застыли на кобуре.

— Ты можешь провести Босса, но не меня, — рычит Кроуфорд. — Ты такой же как все мы, Мерфи, может, даже хуже.

— Верно, — отвечаю я. — Я убийца. И, скорее всего, буду гореть в аду вместе со всеми вами, но хотя бы перед смертью поступлю правильно.

Я выхватываю оружие, он тоже. И опережает меня, я отклоняюсь и нажимаю на курок, не целясь. Он повторяет мое движение, пытаясь держать меня на прицеле, и оказывается на траектории моего выстрела. Его пуля летит мимо, а моя попадает ему в шею. Сверкнув глазами, Кроуфорд падает на ограду загона. Та подается под его весом, и стадо голодных свиней окружает его. Его телу выпадает та же участь, что и трупам Хоббса и Джонса. Вероятно, Кроуфорд заслужил ее, но смотреть на это невыносимо. Я убираю пистолет и отворачиваюсь. В проеме дверей деревянные балки образуют гигантскую букву X, и, упираясь ступнями в расходящиеся балки верхней части, я вновь выбираюсь на крышу вагона. И, подтянувшись, вижу на ней Джесси.

— Ты еще здесь?

— Что?

— Я же сказал тебе: возвращайся!

— Возвращаться куда? Я не слышал из-за ветра.

Я хватаю его за руку и тяну в вагон.

— Лезь вниз!

Он прыгает, я тащу его дальше, в конец вагона. На платформе ветер не такой сильный. Я выглядываю за угол грузового вагона. На юге, все еще скрытый от глаз, нас ждет Прескотт, а сейчас мы приближаемся к тропе, которая ведет к убежищу Кол гонов.

— Прыгай, — говорю я Джесси. — Роуз послал двоих бандитов к вашему дому.

Кровь отливает от его лица, словно ему выстрелили в живот.

— Ты говорил, за тобой не следили.

— Я и вправду так думал, но Роуз, как всегда, перехитрил меня, Джесси. Я должен был предвидеть это. Прости. Но тебе надо бежать. Прыгай, отсюда быстро доберешься до лошади и поскачешь туда.

— Но я не успею, если он послал их с утра.

— Даже не попытаешься?

Ремингтон оказывается у него в руке быстрее молнии.

— Это что, двойная игра? — Он держит пистолет у своей груди дулом в мою сторону. — Ты меня послал прямиком в ловушку, а сам сбежишь с Роузом?

— Что? Нет! Кроуфорд мертв, он там, в вагоне, клянусь.

Секунду Джесси морщит лоб, обдумывая мои слова. У меня нет причин лгать. Будь это ловушка, я пристрелил бы его или сдал врагу.

— А ты тут… — он смотрит в сторону грузового вагона. Где-то там Лютер Роуз.

Я киваю.

— Клянусь, это правда, Джесси. Клянусь жизнью моей матери и жизнью твоего ребенка.

Он прячет пистолет и касается моей щеки ладонью.

— Ты молодец, малыш.

На секунду мне кажется, что я нашел отца, о котором мечтал всю жизнь. Того, кто ставит передо мной сложные задачи, чтобы сделать меня лучше, а унизить.

Вдруг раздается выстрел.

У Джесси из плеча брызжет кровь, и он падает, отняв руку от моей щеки.

Я рывком оборачиваюсь и вижу Роуза на крыше вагона.

— Мерфи, сынок! — он перекрикивает ветер. — Достань пистолет и влепи ему пулю в голову.

Я опускаюсь на колени рядом с Джесси. Он прерывисто дышит от боли, но рана не смертельна, если вовремя оказать помощь.

«Сделай это, Мерфи, — слышу я голос в голове. — Сделай сейчас, и ты прощен».

Я чувствую, что Роуз целится мне в спину.

Я хватаю Джесси за рубашку и поднимаю на ноги, достаю пистолет.

— Риз? — в его голосе страх, в глазах отчаяние.

— Мне очень жаль, это будет больно.

И я сталкиваю его с поезда.