Дареная истинная. Хозяйка лавки «С огоньком»

Глава 18

Сердце уходит в пятки, когда я вижу, как, словно в замедленной съемке, медленно открывается дверь кабинета, оттуда выходит дракон, а прямо на него, размахивая своими красивыми крыльями, летит сов.

“Главное, чтоб сразу голову не свернул”, — мелькает в голове мысль. Может, хоть даст объясниться, и тогда Руди успеет вылететь?

Движения Роуварда на фоне всего этого кажутся молниеносными: он быстро вскидывает руку и на лету ловит птицу, смыкая на ее теле свои длинные сильные пальцы.

“Свернет”, — думаю я и ахаю.

Но нет, дракон держит крепко, но не слишком, так, чтобы не повредить тонкие птичьи косточки. Руди, похоже, даже испугаться не успевает, когда оказывается в своеобразной клетке из пальцев.

Роувард подносит сову к лицу, внимательно рассматривая. А Руди удивленно-шокированно хлопает своими большими глазами.

“Не смотри на меня так, большой злой дядя”, — прозносит сов, а вслух раздается только уханье.

Дракон поднимает брови, словно… Словно он понимает Руди?

— А ты у нас, значит, маленький, но храбрый совенок? — спрашивает Роувард.

“Ты меня слышишь?” — еще больше выпучивает глаза Руди и поворачивается ко мне, чтобы еще что-то спросить.

Но я едва заметно мотаю головой, чтобы он не сдал меня дракону. Я не хочу, чтобы дракон знал, что я понимаю сову. Мало ли что там взбредет в драконью голову…

К счастью, Руди понимает намек и отворачивается:

— Еще и не простой совенок, — усмехается Роувард. — Как интересно… И почему я даже знаю, откуда ты в доме?

Его взгляд тут же оказывается на мне, а я тушуюсь. Как будто сделала что-то плохое, а меня устыдили. Но я же плохого не делала! Поэтому расправляю плечи и собираюсь отстаивать свои права, но мне не удается это сделать, потому что в холл выходит Клотя.

Не просто выходит, она победно вышагивает:

— Ох, ваше величие! — она делает наигранно возмущенный взгляд. — Я правда не ожидала такого! Она… — Клотя делает паузу, как будто споткнулась. — Марика притащила в дом птицу! Это ж как надо было…

— Это моя сова, — перебивает ее ледяным голосом Роувард.

Он помогает Руди усесться на своем предплечье. Учитывая когти совы, дракону должно быть больно от того, как они впиваются в руку, но тот даже вида не показывает.

— Ва… ша? — только и выдыхает экономка. — Какая… прекрасная птица. Просто… замечательная.

Лицо Клотильды бледнеет, видимо, от осознания того, что в этот раз она точно не в дамках. Она переводит на меня растерянный взгляд, в глубине которого тлеет желание отыграться, а потом снова смотрит на Руди.

— Но… Почему?

— Почему я его держал там?

“Я летать не мог”, — подсказывает дракону сов.

— Подлечить его надо было, — с хитрым прищуром отвечает Роувард. — А я должен перед вами отчитываться? Или вы птиц не любите?

— Люблю, — сипло отвечает Клотя. — Очень хорошая птица.

В этот момент “замечательная” птица срывается в руки Роуварда, взмывает под потолок, делает там пару кругов, очень метко… гадит на плечо Клотильды. И только после этого, с чувством полного удовлетворения возвращается к дракону.

— К деньгам, наверное, — с кривой улыбкой и откровенной брезгливостью в голосе произносит Клотя.

— Вы уже хотите расчет? — удивленно спрашивает Роувард.

— Нет-нет, — закашливается экономка. — Я, пожалуй, пойду.

Шурша юбками, Клотя скрывается на лестнице, ведущей в кухню.

— Ты знаешь, — медленно произносит дракон, глядя на Руди, но обращаясь явно ко мне. — Просьба не врать точно так же относится к моменту недоговаривания, Марика. Откуда эта сова?

“Руди”, — поправляет дракона птица.

Роувард только кивает.

— Он… Случайно влетел в окно флигеля, когда я там была, — признаюсь я, раз уж дракон не предпринял никаких кардинальных мер, почему бы и не рассказать? — Он был слаб и не мог летать. Я… Помогла, насколько смогла.

— Он? Почему ты думаешь, что это он? — задает каверзный вопрос Роувард.

— Да вы… Вы посмотрите в глаза. Взгляд же совсем мужской! — выпаливаю я первое, что приходит в голову в надежде, что дракон не почувствует лжи.

— Руди. Его зовут Руди, — говорит он. — И это из-за него ты хотела залезть в мой камзол?

Черт. Да что же это такое? Он этого драконища, кажется, ничего нельзя утаить!

Киваю и опускаю взгляд. Неудобно, что меня вот так ловят на мелком вранье, но, кажется, Роувард не сильно злится.

— Думаю, мы поселим нашего гостя в более удобных покоях. Я видел чердак. Идем посмотрим, как он?

Последнюю фразу дракон говорит уже не мне — Руди и направляется к лестнице.

Я остаюсь одна посреди холла, не понимая, а что, так бывает? Чтобы какая-то неприятность и опасность внезапно развернула все вверх тормашками и превратилась в удачное стечение обстоятельств?

Но не только это удивляет: Клотя точно Руди не понимает, Улька тоже. А вот я и дракон — да. Как так? Почему? Интересно, а об этом я где-то в книгах смогу найти информацию?

Улька так и не появляется, даже на грохот: она совсем не любит попадаться на глаза Роуварду. Я считаю свою миссию по уборке пыли в холле завершенной. Новых дел у меня не появляется, поэтому решаю испытать старую мастерскую.

Сейчас пока свечи есть, но если вдруг они кончатся, делать их придется в темпе вальса. А если с первого раза ничего не получится? Ведь если что-то может пойти не по плану, оно туда и пойдет.

Захожу к себе в комнату за ключом и заодно закидываю в карман мазь — пора уже вернуть дракону. И забежать к Руди обязательно.

В мастерской пахнет пылью, деревом и воском. Я подвешиваю небольшой котел на крюк в очаге, закидываю туда несколько кусочков воска и, справившись с огнивом, развожу огонь. Дневной свет едва пробивается сквозь стекла, покрытые тонким жирным налетом, поэтому пока плавится воск, я очищаю окно.

Потом, когда становится светлее, подготавливаю самые маленькие формы, чтобы свечей получилось побольше. Фитили подвешиваю на специальной рамке очень внимательно и аккуратно, так, чтобы они были точно посередине, и свечи не вышли кривыми.

Растопленный воск охлаждаю до того момента, когда он начнет чуть-чуть мутнеть, и заливаю в формы. Только с этого момент работать приходится быстро. Увы, есть такая особенность, что если взять его слишком горячим, свеча получится ломкой, а слишком холодный — будет ложиться неровно.

Постукиваю немного по форме, чтобы избежать пузырьков, и доливаю воск по мере усадки около фитиля. Работа кропотливая, но не слишком сложная.

Прерываюсь только на обед, переживая, что если дракон будет меня требовать в столовую, меня пойдут искать. И я потеряю свое место для уединения. Однако Роувард сказал, что и обедать, и ужинать он будет в кабинете, потому я получаю прекрасную возможность продолжить свое занятие.

В итоге к концу дня я получаю около тридцати свечей, каждая высотой не более пяти сантиметров. Для каждой подрезаю фитиль и складываю на стол. Да, свечей немного, но уже хоть что-то.

Однако все же остается вопрос: если закончатся и эти (а они закончатся), что делать дальше? Из чего отливать новые?

С этим вопросом я запираю мастерскую и собираюсь пойти к себе, но… Удивительно. Меня снова останавливает тонкая полоска света из кабинета Роуварда. Вспоминаю, что хотела ему вернуть мазь, и стучу в дверь, осторожно приоткрывая ее.

Я застываю на пороге: дракон спит. Прямо за столом, опустив голову на сцепленные в замок руки. Все такой же напряженный, как и днем, но… Сейчас как-то слишком похожий на обычного человека.

А мне еще говорил, что спать при горящей свече небезопасно! Подхожу ближе, кладу на стол перед ним баночку с мазью и уже собираюсь затушить фитиль, как взгляд цепляется за мое имя в письме перед Роувардом.

“Вард,

Я постарался найти максимум информации о твоей Марике, сам понимаешь, что работать на территории другого государства сложнее.

Но я тебе скажу, оно того стоило. Не знаю, где и как они откопали ее, но будь аккуратен: девочка не простая.

К письму прилагаю все найденные документы, из которых можно сделать однозначный вывод, что она, вероятно, наследница утерянного дара менталистов. А ты помнишь, что это единственные маги, которых стоило опасаться драконам.

Держи меня в курсе.

Тарден”.