Девушки бури и тени

35.

Я бегу.

Склоны дюны – это кладбище, заваленное трупами. Продвигаясь вперёд, я смутно осознаю, что мы выполнила план Ловы по разделению массы солдат на более мелкие группы, с которыми легче справиться. Битва бушует вокруг меня в рёве пламени и звоне мечей. Я перелезаю через упавшие тела. Проваливаюсь в залитый кровью песок. Я не оборачиваюсь, чтобы проверить, насколько близко генерал Ндезе. Зрение сосредотачивается на одном, может быть, двух метрах впереди. Каждое движение, которое я совершаю, инстинктивно.

Гора тел, оказавшаяся под одной из досок Меррина?

Не взбирайся. Обойди их.

Кричащий солдат несётся на меня?

Отклонись в сторону.

Действие – реакция. Просто, как выдох перед вдохом. Кажется, мои боевые навыки работают и при бегстве. Я тяжело дышу, пробираясь зигзагами сквозь корчащуюся массу сталкивающихся тел. Плечо кричит от боли, но от страха слёзы сохнут. Я сосредотачиваюсь только на том, чтобы остаться в живых и ставить одну ногу в сапоге перед другой. В какой-то момент я замечаю вспышку золотых волос, красивое, свирепое лицо девушки-львицы, но оно поглощается извивающимися телами слишком быстро, чтобы я могла его разглядеть.

В следующий раз, когда я вижу знакомое лицо, ошибки быть не может.

Впереди Шифу Цаэнь прорывает брешь в рядах королевских солдат. Он прыгает и вращается, его меч мелькает в воздухе. Он схлёстывается с пятью солдатами одновременно, сражаясь с ними с искусной точностью. Я меняю курс, проскакиваю мимо, испытывая облегчение от того, что вижу его живым и резво сражающимся…

И врезаюсь прямо в демона, который встал у меня на пути.

Я падаю назад, ветер вырывается из лёгких. Надо мной появляется голова: зелёные глаза, круглые уши, украшенные обручами и пирсингом, бежевый мех с бледно-коричневыми завитками в форме раскрывающихся лепестков розы.

– Леи! – ахает Нитта и поднимает меня. — Ты не ушиблась...

Она замолкает со стоном и покачивается, лицо её расслабляется, и она падает на колени.

Я хватаю её, глядя на тяжёлого солдата в форме быка, нависающего над нами. Он поднимает толстую деревянную дубинку, которой ударил её. Его лицо ничего не выражает. Полное сосредоточение.

Я прижимаю Нитту к груди и мечусь с ней в сторону, когда он опускает дубинку. По чистой случайности он попадает по оброненному мечу, лежащему в песке, о который я лишь по чистой случайности не поранилась, когда падала назад. Пока он пытается отцепить его, согнувшись пополам под ставшим теперь неуклюжим весом двух видов оружия, я полосую его по запястью.

Лезвие проникает до кости.

Демон-бык кричит – и кинжал влетает ему в открытый рот.

Он замолкает, задыхаясь, бесполезно хлопая руками по лицу и горлу, а потом падает навзничь в конвульсиях.

Из ниоткуда подбегает Нор. Она выдёргивает клинок, прячет его за пояс и кивает мне. Затем она снова исчезает в гуще событий.

Дрожа, я возвращаюсь к Нитте, которая лежит подо мной на песке. Она бледна, из уголка её губ стекает алая струйка.

Она улыбается мне. На её зубах ещё больше крови.

– Л-леи, – хрипит она.

– Тс-с, – говорю я, проводя дрожащей рукой по её покрытому щетиной лбу.

Я осматриваю её тело. Видимых ран нет. Но дубинка демона-быка попала ей в спину. У нее сломан позвоночник? И у неё во рту кровь — она просто прикусила язык, или это внутренние повреждения?

– Леи, – повторяет она, на этот раз твёрже, и смотрит мне за спину.

У меня меньше секунды, чтобы вскочить на ноги и выставить кинжал.

Генерал Ндезе сердито шипит, когда нож делает глубокую рану на его предплечье. Его лицо перекошено, тонкие губы растянуты, обнажая два ряда мелких острых зубов.

– Прекрати сопротивляться, девчонка, – рычит он. – Пойдём со мной – и всё закончится. Всё это кровопролитие – из-за тебя. Просто сдайся – и все будут жить.

Просто сдайся. Ради них.

Я уже слышала подобное, когда дело касалось отца и Тянь. Прошла целая жизнь с тех пор, но для меня это было будто вчера — что, в некотором смысле, всегда будет так. Потому что это был момент, положивший конец моему прошлому, детству, безопасному миру моей простой деревенской жизни в Сяньцзо.

Жизни, которую я потеряла.

Каждый день до того, как меня привели во дворец, – это вчерашний день, ушедший навсегда.

Что Генерал Ю обещал мне тогда, то же самое генерал Ндезе обещает и сейчас: безопасность для тех, кого я люблю, если только я предложу себя.

За исключением того, что тогда они не были в безопасности. Король приказал привести отца и Тянь во дворец, чтобы они видели мою смерть. И даже если бы он этого не сделал, война всё равно добралась бы и до них.

Каста Бумаги никогда не была в безопасности и никогда не будет. Только не под властью Короля Демонов.

Я делаю неровный вдох, кровь стучит в ушах. Магия вспыхивает под кончиками пальцев, я сжимаю руку на окровавленной рукояти кинжала.

– Я сама о них позабочусь, – огрызаюсь я генералу Ндезе, а потом бросаюсь на него, высоко подняв клинок.

Моя атака застаёт его врасплох. Он не успевает отступить. Я упираюсь коленом ему в пах, а кинжал касается его щеки.

И проникает внутрь. Сначала легко, прорезая тонкую мякоть. Затем вдавливается, когда попадает в кость – челюсть или зубы.

Он с воем отталкивает меня.

Я падаю на землю. Он наносит удар. Тыльной стороной ладони он бьёт меня по подбородку, откидывая голову назад. Перед глазами вспыхивают огни. Я вслепую наношу удар. Мой кинжал во что-то попадает – его руку, торс? Но как только зрение начинает обостряться, всё разлетается на части.

Крик вырывается из моего горла.

Генерал глубже погружает пальцы в рану, которую пёс-демон пробил на моём плече. Боль невероятна, она не столько физическая, сколько звуковая, цветная, белая и пронзительная, и я на мгновение лишаюсь зрения.

Внезапно он убирает пальцы.

Раздаётся глухой удар. Крик.

Я падаю на колени, прерывисто дыша. Меррин взмывает обратно в воздух, а потом снова ныряет.

На этот раз генерал Ндезе отходит в сторону. Он хватает Меррина за когтистую лапу. Отчаянно хлопая крыльями, Меррин вытаскивает копьё из-за пояса, перекинутого через грудь. Он наносит удар, но демон-крокодил цепляет копьё одним из своих кривых ножей и отбрасывает оружие в сторону.

Генерал готовится нанести ответный удар, целясь в ноги Меррина.

И в этот момент я вскакиваю и вонзаю клинок ему в живот.

Генерал стонет.

С торжествующим криком Меррин бьёт свободной ногой. Его нога врезается генералу в лицо. Когда демон пошатывается, я выдёргиваю клинок из его тела и вонзаю его во вздёрнутый подбородок.

Кровь брызжет мне в лицо, тёплая и густая.

Из губ Ндезе вырывается ужасное бульканье. Затем он падает на спину. Кровь пузырится у него в горле, стекая блестящими ручейками по коже рептилии.

Он пытается что-то сказать, но выходит только сдавленный хрип. Он дёргается и мгновение спустя падает неподвижно.

– Меррин! – кричу я, не теряя ни секунды. – Нитта ранена!

Демон-сова приземляется рядом с нами, и я снова склоняюсь над ней.

Нитта лежит, растянувшись на спине. Сначала она не двигается, но потом её ресницы распахиваются, когда я обхватываю её щеку рукой.

– Ты можешь встать? – спрашиваю я.

Она слабо поднимает голову, но тут же снова опускает её с гримасой:

— Я... не могу.

С великой осторожностью Меррин просовывает под неё руку. Его лицо вытягивается.

– Кажется, это спина. Что-то не так с позвоночником.

Вокруг нас бушует битва, хаотичный рёв ударов мечей и крики боли разрезают густой от дыма воздух. Пронзительный крик пронзает мне уши. Я поднимаю взгляд, кровь стынет в жилах.

Майна? Лова?

– Так не должно было случиться.

Я резко оборачиваюсь и вижу, что Меррин смотрит на Нитту сверху вниз. Сейчас её глаза закрыты, дыхание поверхностное и сдавленное от боли.

– Что? – рассеянно огрызаюсь я.

Его лицо ничего не выражает.

– Так не должно было случиться, – категорично повторяет он.

– Надо отнести её в безопасное место, – убеждаю я его. – Она погибнет, если останется здесь.

Меррин никак не показывает, что услышал меня. Затем он бормочет:

– Безопасное место… Да, верно, – взмахом крыльев он усаживает Нитту на спину.

Затем, не успеваю я отреагировать и даже попытаться сопротивляться…

Он хватает меня.

Я скольжу по его перьям, вытягивая руки, чтобы схватить их и поддержать Нитту и себя. Он отрывается от земли, его перья взъерошены, песок и крупинки пепла кружатся вокруг нас от мощных порывов его крыльев.

– Меррин! – кричу я, цепляясь за Нитту и удерживая её рукой. – Боги, что ты делаешь?

– Спасаю тебя! – кричит он в ответ. – Исправляю свою ошибку!

– Какую ошибку?

Не отвечая, он поднимается выше. Моя голова свисает с его плеча, так что мне открывается вид на то, что происходит внизу.

Пустыня превратилась в корчащееся поле битвы. Тёмные комки крови и тел распускаются на песке, как уродливые цветы. Остов корабля продолжает гореть. Языки пламени вырываются из него, достигая нас, когда мы поднимаемся в небо. Битва настолько плотная, что невозможно отличить одну движущуюся фигуру от другой. Среди всего этого безошибочно можно узнать только одного человека.

Окружённая ползущей ордой солдат, Майна сражается с неослабевающей яростью, от неё исходят ледяные волны замерзшего воздуха. Она движется в жестоком танце, её мечи ловят свет костра, так что она почти как солнце, отбрасывающее золотые и оранжевые лучи жидкого света.

Она всегда была похожа на солнце: слишком яркая, чтобы смотреть на неё в упор, но слишком красивая, чтобы не попробовать.

Моё сердце кричит.

Я вцепляюсь в перья Меррина с такой силой, что белеют пальцы. Я прижимаюсь к Нитте, чтобы она не соскользнула. Меррин летит рывками, кренясь вправо. Перья на его правой руке у самого плеча испачканы кровью; должно быть, его ранили в бою.

– Опусти нас обратно, – хриплю я. В глазах туман. Я повторяю, на этот раз с криком. – Опусти нас обратно! Им нужна помощь!

Но он летит дальше. Пылающий корабль удаляется, шум битвы становится всё слабее.

– Я убью тебя! – кричу я, выдёргивая его перья дрожащими пригоршнями. – У меня есть кинжал! Я перережу тебе глотку, если ты не вернёшь нас прямо сейчас!

– Убивай, – отвечает Меррин таким холодным и незнакомым голосом, что кажется незнакомым. – Я разобьюсь – и тогда умрём мы все.

Я кричу, долго, громко и жалобно, дрожа от ярости и беспомощности происходящего. Потому что он прав. Если я убью его, то погибнем все. И он знает, что я не сделаю ничего, что могло бы навредить Нитте.

Мы сейчас слишком высоко, чтобы что-то слышать звуки боя. Слышен только отдалённый звон мечей и слабое потрескивание огня. Смаргивая слёзы, я выворачиваю шею, чтобы оглянуться назад.

Залитые лунным светом дюны расстилаются внизу, как какое-то призрачное море. Далеко позади нас горит оранжевый корабль Амалов – крошечный, как огонёк спички между пальцами Ловы, одинокий светлячок в океане тьмы.

Я зарываюсь лицом в колючие перья Меррин и всхлипываю.

Пятно света от пылающей лодки на мгновение танцует перед моими закрытыми веками. Затем оно тоже гаснет.

Мы летим дальше, пока воздух не становится устрашающе неподвижным. Вскоре замирает всё, кроме ветра, треплющего нам одежду, и слёз, без устали льющихся по щекам.