Дикарка для Хулигана

Глава 10

Те же грабли в то же сердце.

Все мои попытки уговорить Дена отказаться от обращения в полицию заканчиваются феерическим провалом. Даже напоминание о том, что он собирался меня изнасиловать, не охладило его. Потому что я и сама понимаю, что кроме поцелуя, которого, я не хотела и его руки между ног, больше предъявить ему ничего не удастся.

Если бы Егор не избил его так сильно, то это можно было бы скинуть на то, что он просто старался защитить меня и немного перегнул.

Когда понимаю, что сама не смогу добиться от Никифорова необходимого результата, задействую тяжёлую артиллерию. Звоню Андрею и прошу приехать в больницу.

Заваливается он, конечно же, не один.

Рассказываю о произошедшем, опустив только то, что мы с Егором целовались и что он меня толкнул.

С каждым моим словом лица братьев становятся всё мрачнее, и я отлично осознаю, то, что сделал с ним Гора, это ещё мелочи. Когда все четверо церберов заваливаются в палату, понимаю, что это выглядит как настоящая прессовка. Впрочем, это она и есть.

— Ошибку ты допустил, парниша. — шипит Никита, сжимая в кулак его футболку.

— Я ничего не сделал. — защищаясь, заметно бледнеет. — Мы просто целовались.

— Хватит врать! — вскидываюсь, глядя прямо на него. — Ты собирался меня изнасиловать. Раздвинул мне ноги и собирался засунуть руку!

— Когда просто целуются, укусов не остаётся. — подключается Макс, оценив мой внешний вид.

Не думала, что след от зубов настолько заметен.

— А вот это на меня не вешай!

Стоя за спинами братьев, всячески подаю ему знаки, чтобы он заткнулся, но хрен там.

В какой-то момент ловлю на себе внимательный взгляд старшего брата и понимаю, что он догадывается о том, что случилось на самом деле.

— Выйдите. — командует Андрей. — Все. — зацепив глазами каждого, давит авторитетом старшего брата. Останавливается на мне и повторяет. — Все.

Братья выходят, а я всё не решаюсь пойти за ними. Ден точно всё расскажет Андрюхе, и тогда он убьёт Егора. Он глазами повторяет своё требование, но я только отрицательно качаю головой и складываю руки под грудью, давая понять, что остаюсь.

— Сама расскажешь или мне это сделать? — ядовито бросает Никифоров.

— Даня? — удивлённо толкает брат.

— Я уже всё рассказала, как было на самом деле. В тот момент, когда ты, — зло стреляю взглядом в Дена, — полез мне в штаны, появился Егор. Он взбесился. — громко сглотнув собравшийся в горле ком, продолжаю. — Я пыталась его остановить, чтобы он не убил Дениса. — переводя срывающееся дыхание, смотрю брату в глаза. — Он укусил меня, когда я его поцеловала, чтобы отвлечь.

— Блядь, Даня, ты чем вообще думаешь? — рычит брат.

Как бы страшно мне сейчас не было, внешне ничем себя не выдаю. Я же прекрасно понимаю, что Андрей злится потому, что переживает за меня. А после рассказа о том, что произошло той ночью, он и близко Егора ко мне подпускать не собирался. Уверена, что если бы Гора не исчез сам, то старший брат нашёл бы способ, чтобы держать нас подальше друг от друга.

— Я просила тебя приехать не для того, чтобы читать мне нотации. Просто помоги, братишка. — с этими словами выхожу из палаты.

В коридоре сразу сталкиваюсь с братьями. Пока на меня сыплются вопросы, продолжаю держаться заранее заготовленного варианта истории, чтобы близнецы не узнали, что было между мной и их другом.

Андрей пусть и строгий, но умеет держать себя в руках. Если же Никита и Макс узнают правду, то полетят головы. Потому что они оба вспыльчивые и для них едва ли не цель жизни — защитить меня от каждого козла на этой планете. Что уже говорить о том, что будет, узнай они, откуда укус и синяки на спине и ногах.

Как объяснить им, что Северов толкал меня, чтобы защитить от самого себя, а не чтобы сделать больно? Уверена, что это именно так. Я чувствовала его сопротивление, когда мы целовались. Знаю, что он боролся с собой.

Опустив ресницы, толкаюсь спиной к стене. Сую руки в карманы куртки, чтобы скрыть дрожь в пальцах. Медленно тяну кислород через нос. После переработки так же выпускаю. Думаю, что стоит позвонить Егору и рассказать о произошедшем, чтобы он был в курсе, если близнецы всё же узнают правду.

— Пойду возьму воды. — бросаю, направляясь на улицу.

— И мне захвати. — кричит Тимоха.

— Окей.

Достав мобильный, нахожу номер Северова, но так и не набираю.

А что, если он сейчас с той блондинкой? Я совсем о ней забыла. Блин, как я могла забыть о том, что в клубе он был не один? Может, они встречаются? Что, если у них всё серьёзно? Но тогда почему он обнял меня на танцполе. И потом… После поцелуя…

Эти вопросы не просто сводят меня с ума. Они мне череп на части разносят. Как я получу ответы, если не спрошу прямо? К тому же я и так уже решила, что не отпущу его больше, потому что он сам так и не сделал этого. Понимаю, что в происходящем между нами нормального мало, но я и никогда не была нормальной. Так какой смысл рассчитывать, что в моей жизни вдруг всё станет прозрачно ясно? Как говорится: попытка — не пытка. Впрочем, для меня это не так, но по-другому не выйдет.

Забиваю лёгкие кислородом до отказа и веду пальцем по экрану, набирая номер. Когда на том конце раздаётся сиплый и будто сорванный и уставший голос, слова застревают в горле.

— Зачем ты звонишь, Ди? Ничем хорошим это не кончится. Я же просил тебя удалить номер.

С треском выпускаю весь воздух и выбиваю:

— Мне пришлось позвонить Андрею, чтобы он помог решить проблему с Деном, потому что тот собирается писать заявление на тебя.

— Не лезь в это. Пусть пишет.

— Но, Егор…

— Блядь, Дикарка, не лезь! — рявкает, а потом добивает уже еле слышно. — Если я окажусь за решёткой, то хоть проблем меньше будет.

Сердце замирает при этих словах, сжимаясь до размеров болезненного комочка. Стука нет. Кровь в венах превращается в острые кристаллы плазмы, царапая, продирая, убивая. Я даже забываю о необходимости дышать. Проталкиваю ещё один ком и сиплю вполголоса:

— Ты не животное, чтобы сидеть в клетке.

— Я намного хуже, Ди. Сколько раз мне ещё придётся повторить, чтобы ты держалась от меня как можно дальше? Если напишет заяву, то хер с ним. Я сам виноват. — отсекает хрипло.

Судя по звуку, затягивается дымом, выпускает и молчит. Я тоже. Потому что понимаю, что не смогу убедить его в том, что не боюсь его и что его вины в случившемся нет.

— Егор, ты защищал меня. — шуршу так тихо, что сама себя не слышу.

— Ага, защищал. Нехер было мне в это лезть, раз ты сама на него набросилась. А я, судя по всему, вам помешал. Соррян, тупанул. — бросает с нескрываемой иронией.

Значит, он всё видел? Тогда почему не вмешался сразу? Чего ждал? А что если?..

— Мы с Денисом только друзья. Были. — добавляю спешно, потому что после случившегося о дружбе можно забыть.

Если бы не необходимость помочь Северову, то я как минимум бросила бы этого козла истекать кровью на улице, а не лебезила перед ним.

— Хах… — толкает со смешком. — Не объясняйся, Дикарка. Мне похую, что у вас там происходит. Дружба… Любовь… Трах… Это ваше дело. Если ты не заметила, то я тоже не один повеселиться пришёл.

Ноги будто в вату превращаются. Чтобы не упасть, облокачиваюсь на стеклянную дверь. Схлопываю веки, но это не останавливает обжигающие кислотные капли, катящиеся по щекам. Сдерживая непрошенный всхлип, вгрызаюсь зубами в кулак. Сердечная мышца опять отказывается от нормальной работы, то замирая, то выдавая сбитые корявые удары с долгими перерывами.

— Я поняла, Егор. — разрезаю скрипучим голосом в попытке перекрыть шквал болезненных вибраций в груди. — Соррянчик, что беспокоилась о тебе.

— Расслабься, Дикарка. — отбивает со смешком. — Не парься. Удачи тебе.

Несколько коротких гудков и тишина на том конце трубки, прерываемая только монотонным стуком дождевых капель и моим влажным, сбитым, нестабильным дыханием.

Больно, да, но я не заплачу. Это его выбор, а значит, я просто должна принять его и смириться с тем, что нихрена у нас не выйдет. Не знаю, на что я вообще надеялась. Просто после случившегося в клубе и на улице, я подумала, что он тоже не забыл меня. Что всё ещё чувствует тоже самое, что и я. Дура, знаю. Наивная, глупая, беспросветная дура с розовыми мечтами.

Толкаю в лёгкие воздух. Растираю ладонями лицо. Убираю рассыпавшиеся волосы на спину. Поднимаю голову и возвращаюсь в здание.

Для отвода глаз покупаю в автомате бутылку воды. Захожу в туалет и умываюсь. Недовольно морщусь, глядя на своё отражение. Я, конечно, регулярно ходила в синяках, но вот следы зубов… Надеялась, что не такой уж глубокий и заметный этот укус. Надеюсь, что Макс и Ник ничего не поймут. Плевать мне на всё, что наговорил Гора, я не хочу, чтобы ему влетело из-за меня. То, что он разбил мне сердце, не отменяет того, что он он спас меня от насилия. Да и чувств моих тоже не отменяет, как бы паршиво при этом не было.

Я сильная. Я справлюсь. И не из такого выкарабкивалась.

Поднимаясь на этаж, сразу замечаю, что все братья в сборе.

— Вы чего здесь торчите? — выбиваю, подходя ближе. Парни все как один смотрят на меня. Младшие с беспокойством. Старший со сдерживаемой злостью. — Порешал с Деном?

— Порешал. В полицию он не пойдёт. К тебе тоже больше не приблизится. Поехали домой. — обращается ко всем, но взгляд опять держит на мне.

Видимо, эта гнида рассказала ему больше, чем я готова была признать.

Шумно вздохнув, плетусь следом за всеми, нервными глотками поглощая содержимое бутылки, пока Тима не выдёргивает её у меня из рук.

— Я вообще-то просил и мне купить. — долбит с улыбкой.

Выдавливаю из себя ответную, но даже представлять не хочу, что из этого получается, потому что внутри я будто заживо сгораю. Плавлюсь. Тлею. Умираю.

— Видок у тебя, братишка, что надо. — угорает Никитос, закидывая руку мне на плечо.

— Что же ты сама этому уроду не наваляла как следует? Чтобы в жизни больше желания не возникло к кому-то приставать. — подбивает Макс, закидывая руку с другой стороны.

— Соррянчик, братишки, но я не Рембо. Растерялась.

— Вовремя Гора подвалил.

Сжимается всё внутри. Сердце скулит и растекается кровью, заполняя нутро. Встречаясь с пожаром, кровь превращается в горючее. До предельных температур вскипает желание закричать, чтобы выплеснуть обиду, но сжимая кулаки, сдерживаюсь. Продолжая искусственно улыбаться, никому не позволяю увидеть маленькую девочку, которая рыдает, забившись в самый тёмный угол. Ту девочку, которую Егор смог рассмотреть с самого начала. Ту, которой не должно быть, потому что иначе я просто не справлюсь.

— Тимоха, езжай с Максом и Ником. — командует Андрей. — Даня, со мной.

Как бы мне ни хотелось сейчас сбежать от него, чтобы не разговаривать о том, что происходит между мной и Егором, спорить даже не начинаю. Занимаю переднее пассажирское сидение.

Машина близнецов сразу вырывается вперёд, и я даже умудряюсь порадоваться, что поехала не с ними. Потому что Андрей водит очень осторожно, в отличии от них. Впрочем, радость моя недолгая, потому что старший брат всё же поднимает неприятную для меня тему.

— Этот уродец всё мне рассказал, Даня. — косит на меня взгляд, а потом возвращается к дороге.

— Я и сама тебе всё рассказала. Нашёл кого слушать. Мудака, который хотел меня изнасиловать. — отбиваю, пряча глаза в боковом стекле.

— Всё? Уверена, что всё? — толкает, сжимая челюсти.

Даже костяшки пальцев белеют. Я редко вижу брата злым, но сейчас он просто в бешенстве.

Продолжая гнуть свою версию, уверенно киваю головой, упираясь взглядом в его лицо.

— Мне больше нечего добавить к тому, что я уже сказала. Я поцеловала его, чтобы остановить. Да, он меня укусил, но больше ничего не сделал.

— Блядь, Даня, харе мне лапшу на уши вешать! — рявкает со несдерживаемой злостью. — А то, как он толкал тебя?! Как ты несколько раз падала на землю?! Как вы обнимались в клубе?! Мне продолжать?!

— Не надо. — шиплю сквозь сжатые до скрипа зубы.

Я даже не догадывалась, что Ден видел нас в клубе. Да и как он вообще разобрал, что было после, если у него всё хлебало расквашено было?

Трындец полный.

— Теперь будешь говорить правду или продолжим играть в вопросы? — спрашивает уже немного спокойнее.

— Это правда, Андрей. — выпаливаю с дрожью в голосе. — То, что между нами, не касается ни тебя, ни кого либо другого.

— Между вами?! Что, блядь, между вами, Даня?! Он опасен для тебя! Ты правда думаешь, что я буду спокойно смотреть, как ты ломаешь свою жизнь о какого-то психа?! Он же, блядь, больной на всю голову! Держись от него подальше!

— Я не ребёнок, Андрей! — поворачиваясь к нему всем телом, насколько позволяет пространство седана, сжимаю кулаки. — Не лезь ко мне! Хватит меня опекать!

— Да, ты не ребёнок, Диана. В том то и дело. — если он зовёт меня по имени, то всё действительно серьёзно. — Ты — моя младшая сестра. Мы всю жизнь тебя опекаем и защищаем, и ты понятия не имеешь, на что способны некоторые люди. Перестань видеть во всех только хорошее. Сегодня ты обожглась сразу о двух. Ты реально думаешь, что нужна Егору? Спроси у близнецов, как часто он меняет девушек. И как долго они держатся рядом с ним.

— Мне не надо спрашивать. Я и так знаю. Я не питаю никаких иллюзий на его счёт, но сердцу не прикажешь. Пойми меня, братишка, я просто не могу иначе. Мы с ним не вместе, но это не значит, что я не готова рискнуть.

— Бля, Даня, ты меня убиваешь. Посмотри на себя. Вся в грязи. С искусанными губами. Растрёпанная. И, уверен, с синяками. Что ты вообще несёшь?

— Андрей…

Сжимая мою руку, перебивает:

— Короче так, Даня, если ты не возьмёшься за ум, то мне придётся поговорить с Егором. Чтобы защитить тебя, я сделаю всё. И хочу, чтобы ты это понимала. Можешь злиться на меня за это. Можешь проклинать. Можешь ненавидеть. Но я и на десять метров не подпущу к тебе этого маньяка. — не давая возразить, добавляет. — Даже не спорь со мной. Научись жить с этим.

Мне есть что ему сказать. Слишком много. Я могу возражать и спорить. Я могу кричать и плакать. Я могу угрожать и умолять. Но я понимаю, что ничего этим не добьюсь. Упрямство у нас в крови.

— Я поняла. — выталкиваю шёпотом, чтобы закрыть тему.

Понимаю, что только так смогу добиться необходимой мне реакции и успокоить старшего брата, чтобы он не лез к Егору. А ещё я должна признать, что он прав и у нас ничего не выйдет. Всё, что было между нами — это всё, что могло было быть. Парадокс, конечно, но как есть.

Северов с другой. Мои братья против него. А я ничего не могу сделать, чтобы повернуть ситуацию в свою сторону. Я ничего не знаю не только о парнях, но и о жизни. Андрей прав: я считаю себя взрослой. Требую, чтобы и остальные ко мне так относились, но сама веду себя как ребёнок.

Так больно было слушать, когда Андрюха говорил о том, что Егор меняет девушек как перчатки, но я изо всех сил старалась не показывать виду, как сильно меня это цепляет.

Остаток пути проводим в напряжённой тишине. Никогда раньше мне не было так сложно находиться рядом с братом. Впервые мне хочется, чтобы он гнал изо всех сил, выжимая из тачки максимум, чтобы как можно скорее покинуть салон и спрятаться ото всех в своей комнате. Возможно, даже выплеснуть всю боль слезами.

Изнутри аж распирает, рвёт на куски, истекает всё нутро кровью.

Как только машина останавливается, выпрыгиваю и, не оборачиваясь на оклики братьев, бегу в дом. Торможу, только когда слышу характерный звук отъезжающей машины. Оборот вокруг своей оси, и я вижу, как Андрей срывается с места. Мне не надо спрашивать, куда он поехал. Видимо, обмануть мне его не удалось, потому что сейчас он едет к Егору, чтобы разобраться с ним.

Нет, я уже смирилась с тем, что вместе мы не будем, но я всё равно не хочу, чтобы брат на него наезжал, потому что тогда станет ясно, что я рассказала Андрюхе о его приступах, и теперь брат считает его чудовищем. А как бы то ни было, я знаю, что это не так.

Не теряя ни секунды, выбегаю обратно под дождь, подскакивая к близнецам.

— Мне нужен адрес Егора. Быстро!