Дикарка для Хулигана

Глава 51

Новое начало

Вместо того, чтобы пойти в клуб, Егор забирается на заднее сидение своей машины, скидывает обувь, облокачивается спиной на двери и, вытянув руки в мою сторону, без слов приглашает присоединиться к нему. Сажусь на край сидушки, снимаю ботинки и подползаю к нему, захлопнув за собой дверь. Чтобы иметь возможность видеть его лицо, ложусь полубоком. Парень, скривившись, сталкивает моё плечо чуть в сторону.

— Давишь. — бурчит тихо, вынуждая меня полностью лечь на него.

Одной рукой оборачивает поясницу, а второй плечи. Опускаю ладонь ему на шею. Поглаживаю кончиками пальцев, ощущая, как стремительно колотится его сердце, разгоняя кровь по венам, которая бьётся под моими пальцами. Провожу губами по его слегка колючему подбородку. Он наклоняет голову ниже и прикасается своими губами к моим.

— Извини, Ди, что не позвонил. Знал же, что ты будешь кипишовать, но времени не было. Да и весь этот пиздец. — шумно переводит дыхание, сильнее сжимая мои плечи. Я не тороплю его, с замиранием сердца ожидая продолжения рассказа. — То, что они пережили. Через что прошли. Я, блядь, самому ярому врагу такого не пожелал бы. У Насти был жених, которого она бросила ради Тёмы. У того поехала крыша и он её похитил. Собирался изнасиловать всеми возможными способами, а когда у него нихрена не вышло, то избил ногами до полусмерти и попытался убить, но она смогла сбежать и выжить. А эта гнида… Блядь, Дикарка, он позвонил Артёму и сказал, что убил Настю. Брат девять дней думал, что его невеста мертва. Даже представить не могу, что он чувствовал. Подумал только, что если бы был на его месте, то не смог бы дальше жить. Если бы потерял тебя, Диана. Я бы просто, сука, не смог. — голос Егора глохнет. Он прикрывает веки и тяжело сглатывает. Меня начинает колотить сильнее, когда представляю, через какой кошмар прошёл его брат со своей девушкой. Гора усиливает давление и прижимается губами к макушке. — Но теперь всё хорошо. Они столько друг ради друга вынесли, что у них просто нет вариантов. — толкает с улыбкой в тихом голосе. — А как они смотрят друг на друга…

— Как? — поднимаю голову к его лицу, опираясь ладонями на крепкие плечи.

— Вот так же, Дианка, как ты сейчас смотришь на меня. — улыбается парень, убирая пальцами за ухо рассыпавшиеся волосы.

— А ты? — выпаливаю почти беззвучно.

Он коротко хмыкает и качает головой, сдавливая ладонями мои щёки.

— А сама как думаешь, Дикарка?

Толкнувшись ему навстречу, соприкасаюсь своим носом с его и поднимаю уголки губ вверх.

— На меня никто никогда не смотрел так, как смотришь ты. И я уверена, что твой брат смотрит так же на свою девушку.

Он негромко смеётся и целует меня, едва сминая мои губы своими.

— Да, любимая девочка. Мы так же друг на друга смотрим. Будто весь мир в одном человеке. А вообще, я рад, что брат смог не просто выжить, но и встретить свою любовь. Возможно, всё должно было сложиться именно так. Помнишь, как ты сказала, что это судьба? — сосредоточенно киваю. — Ты была права. Вот только всё началось гораздо раньше.

— Когда? — шелещу одними губами, а сердце сбавляет темп до жизненно необходимого минимума.

— В тот день, когда я принял предложение твоих братьев поехать с вами в коттедж на озере, чтобы встретить там себя.

Непонимающе нахмурившись, стараюсь найти связь, но ничего не понимаю.

— При чём тут это, Егор? Я имела ввиду, что судьба — это то, что именно ты встретил её на той дороге.

— Дикарка-Дикарка. — качает головой Северов, толкая мою голову себе на плечо. — Если бы я не встретил тебя тогда, то не мчался бы домой среди ночи, чтобы скорее увидеть тебя. Я бы уехал на следующий день, когда уже было бы поздно. Благодаря тебе, Котёнок, я снова встретился с братом. У меня опять есть семья. Есть родной человек. И ты у меня есть. Вторая половина моего сердца и души. Единственная девушка на свете, которая смогла принять меня и полюбить таким, какой я есть. Единственная, которая смогла меня изменить. Единственная, которая смогла осветить мою тёмную душу и пробраться в каменное сердце, чтобы занять его полностью.

От его тихих, но таких сильных слов на глаза наворачиваются слёзы. Незаметно смаргиваю их, спрятавшись у него под подбородком. Глубже вгоняю пальцы в его плечи, дыша урывками. Егор гладит по голове, то и дело скользя по волосам губами, разгоняет своё обжигающее дрожащее дыхание, вызывающее миллионную стаю мурашек по моему телу.

— Любишь меня, Дикарка? — спрашивает со скрытой улыбкой.

Поднимаю на него переполненные влагой глаза, улыбаясь сквозь слёзы. Парень собирает губами непослушные капли, которые всё же срываются.

— Как никогда и никого не смогла бы полюбить. Бесконечно, любимый мой.

— Выйдешь за меня? — сечёт со своей хулиганской улыбкой на чувственных губах, к которым в порыве нежности я прижимаюсь своими и смеюсь ему в рот.

— Да, Егор. Да! — кричу шёпотом, а он хохочет, обнимая крепко-крепко.

Сдавливая затылок, прижимает лицо вплотную к моему.

— Уже согласна? Так просто? — сипит, растягивая лыбу.

— Так просто, Егорушка. Я хочу всю жизнь с тобой прожить.

— Будет исполнено. На всю жизнь, Диана, и отмазки не принимаются.

— Никаких отмазок.

— Моя любимая аномальная девочка. — высекает с хрипом и забирает в жаркий плен мои губы.

Сплетаемся языками, пока в лёгких не заканчивается воздух, а сердце не замедляется от нехватки кислорода. Внизу живота стягивается тугая пружина, а твердокаменная эрекция давит в живот, до болезненных спазмов подогревая моё возбуждение. Егор двигает бёдрами вверх-вниз, сводя с ума нас обоих. Прикусываю его нижнюю губу, размашисто гоняя по ней языком, чем вызываю у парня тихий гортанный стон.

— Тормозим, малышка. — хрипит мне в рот, несколько раз лизнув губы. — Пока я не выебал тебя прямо в машине.

Но я не хочу тормозить. Пусть это и не совсем нормально, но я хочу его каждую минуту, что мы вместе. Хочу снова почувствовать его член внутри своего тела. Это куда круче, чем когда он доводит меня до оргазма пальцами или языком.

Проталкиваю между нашими телами руку, нащупывая сквозь джинсы его агрегат и сдавливаю его пальцами.

— Ди-и. — шипит, останавливая мои движения и поцелуй. — Потерпи немного. Я тоже, блядь, хочу тебя, но не на проезжей части, когда твои братья в любой момент могут начать тебя искать. Не так, Котёнок. Я знаю, что ты у меня заводишься с пол-оборота, но сейчас надо тормознуть. — сжимает мою голову, отрывая от себя и заглядывая в глаза. — Мы всё нагоним, Котёнок. Как только ты переедешь ко мне, то обещаю, что у тебя не будет ни дня передыху. Ещё будешь умолять меня дать тебе отдохнуть.

— А не боишься, что тебе придётся умолять меня? — высекаю, улыбаясь.

Он качает головой и смеётся.

— Мне только в кайф. Вернись на место. — требует тихо, возвращая мою голову на своё плечо и обвивая руками, закапывается лицом мне в волосы.

— Артём с Настей и Тохой завтра уезжают.

— Уже?! — вскрикиваю, подскакивая.

— Да. Им сейчас лучше вернуться домой, в привычную атмосферу. Я понимаю, почему он не задерживается.

— И ты так просто отпустишь его? Вы же шесть лет не виделись и… — от обиды за Егора повышаю тональность и децибелы.

— Не кричи, Диана. — тихо просит Гора, устало потирая переносицу двумя пальцами. — Башка и так трещит.

— Прости. — пищу, снижая голос до минимума. — Просто вам же столько надо обсудить.

— Ещё успеем. Связь мы больше не потеряем. Он живёт в Питере. Жаль, что не получается вас познакомить. А может, забрать тебя утром?

— Не надо, Егор. Сейчас не до того. Сам сказал, что время ещё будет. Нам некуда спешить.

Парень облегчённо выдыхает, а я понимаю, что ему и самому сейчас хочется просто побыть с родным человеком, которого он долгие годы считал потерянным.

— Опять ты меня поражаешь, Диана. Был уверен, что ты затребуешь предъявить тебе доказательства, что…

— Егор! — в возмущении кусаю его за щёку, а он опять растягивает лыбу.

— Ладно-ладно. Не грызись, Демоница. Давай расскажу остальное и пойдём в клуб, пока твои церберы не прибежали тебя искать. — притихаю, обнимая его за рёбра, и слушаю сбивчивый стук его сердца. — Мы с братом многое обсудили. — пока пересказывает их разговор, едва дышу. В его голосе столько облегчения и радости, что и моя сердечная мышца разгоняется до скорости, на которой способна разорваться. Я так рада за своего любимого Хулигана, что могу только улыбаться, пока он не доходит до момента с отцом. — Я не понимаю, как один и тот же человек смог сделать нас такими разными. Артём закрылся от всего мира, никому не верил, боялся привязаться хоть к тому-то, чтобы не потерять. А я… — сглатывает и судорожно вдыхает. — А я вообще только с виду человеком был, а внутри тьма и монстр.

— Не говори так, Егор. — умоляю полушёпотом. — Ты не такой.

Он давит сильнее и ведёт носом по моей голове.

— Сейчас нет, Диана. Но раньше был. До встречи с тобой. Ты смогла меня изменить. Стала моим светом. Но до этого… Ты и сама знаешь. Когда с Тохой решили оставить их вдвоём, он рассказал подробнее о том, что было с братом после той ебаной ночи. Я не собирался ехать к отцу, но меня сорвало. Как только увидел отца, то… Извини, Диана.

— За что? — поднимаясь, непонимающе на него таращусь.

За что он сейчас просит прощения? Что он сделал? Господи, лишь бы он его не убил и не искалечил.

— Я обещал тебе, что больше не дам волю монстру, но не сдержался. После всего, что нам с Тёмой пришлось пережить по его вине.

— Что ты с ним сделал? — выталкиваю дрожащим шёпотом. — Ты его не?..

Глядя в черноту его глаз, не могу произнести этого вслух.

— Нет, Дикарка. Но хотел. Тоха тормознул. Пару раз двинул по роже и всё. Это, сука, так мерзко, бить собственного отца. Я не горжусь этим, но то, что он говорил в адрес Артёма, как поливал грязью меня… Короче, эту цепь я разорвал раз и навсегда. Больше отца у меня нет. Только брат и любимая девочка.

— Ты же знаешь, что я всегда с тобой? — высекаю тихо.

— И никогда этого не забуду.

Ещё какое-то время проводим в машине, то разговаривая, то целуясь, пока мои братья не начинают обрывать телефоны и мне, и Горе.

— Извини, Котёнок, но твои церберы меня уже заебали. — высекает с усмешкой.

— Меня тоже. — буркаю, отзеркаливая его выражение лица.

В итоге нам приходится выбраться из бэхи и пойти в клуб, хотя веселиться никому из нас не хочется. Егор держит ладонь на моей талии, забив на косые взгляды и едкие замечания НикМака. Так он даёт понять, что они ничего не добьются, сколько бы не старались. Друг его брата уже заметно захмелевший. Подходит к нам шаткой походкой, оглядывает меня с ног до головы и присвистывает.

— Нихуя себе красотка. Твоя?

Северов прибивает меня ближе к себе и скрипит зубами. Желваки ходят под кожей.

— Не заметно? Если ты думаешь, что Тёма ревнивый, то ты меня нихуя не знаешь. — цедит сквозь челюсти.

Вот только Тоха пропускает его замечание мимо ушей, продолжая рассматривать меня. Задерживает взгляд на груди.

— Тоха, блядь! — рявкает с яростью Гора, бросаясь на него.

Едва успеваю перехватить его за запястье. Егор закрывает глаза и глухо переводит дыхание. Повернувшись ко мне, укутывает в коконе объятий. Дышит тяжело, шумно, на надрыв, успокаивая злость. Обнимаю его, гладя ладошками спину и плечи.

— Всё хорошо, Котя. Успокойся. Ничего ужасного не случилось.

— Не только тебе ревновать, Дикарка. — хрипло смеётся мне в шею, прихватывая губами кожу.

Остаток ночи проходит без происшествий. Прощаемся с Егором возле клуба, потому что Антон еле стоит на ногах. Видимо, пил он сегодня за всех. Целуемся до тех пор, пока Ник с Максом нас друг от друга не отрывают. Северов подмигивает мне и садится в машину.

Забив на незаконченную учёбу, скидываю с кровати тетради и заваливаюсь спать. На следующий день Гора объявляется только к обеду. Звонит, едва заканчивается пара.

— Не бурчи на меня. Я только проснулся. — выбивает, не успеваю я ничего сказать.

— Я и не собиралась. — режу, улыбаясь. — Ты же две ночи не спал. Тебе надо было отдохнуть. Твой брат уже уехал?

— Нет. Поедут вечером. А ты сегодня начинай собирать вещи. Завтра переезжаешь ко мне.

— Егор, мне надо сначала поговорить с мамой и папой и только…

— Я сам всё решу. — перебивает, рассекая ровно и уверенно. — Просто будь готова.

Весь день то созваниваемся, то переписываемся. Вечером выхожу с Аресом на пробежку, потому что утром проспала. По возвращении домой замечаю у ворот серебристую BMW, и сердце срывается вскачь от счастья. Северов, увидев меня, выходит из машины, и Арес тут же срывается к нему, пачкая грязными лапами светлые джинсы и курку, а парень только смеётся и треплет его за ушами. Пёс от радости виляет хвостом, счастливо скулит и лает.

— Арес, фу! — гаркаю, когда он старается дотянуться языком до лица Егора, чтобы обслюнявить.

Стукаю его ладонью по заднице, чтобы перестал прыгать. Он недовольно опускается на землю, но, поймав мой злобный взгляд, виновато прижимает уши и скулит.

— Не ругай его, Дикарка. — лыбится Северов, притягивая меня к себе, чтобы оставить на моих губах горячий голодный поцелуй, полный тоски и желания. — Я знал, куда еду, поэтому надел вещи, которые не жалко. Подожди. — отстраняясь, ныряет в салон авто и вытягивает оттуда огромный букет ромашек.

— Зачем? — пищу, ощущая, как внутри растекается жидкий огонь.

— Помнишь, как в мультике? Просто так. Потому что люблю тебя. Ну и ради твоей счастливой улыбки.

Ныряю лицом в цветы, втягивая носом горьковатый аромат, сияя, как новогодняя ёлка. Перехватив одной рукой, бросаюсь Егору на шею, обнимая со всей силой, которую только могу вложить в этот контакт. Он сгребает меня за талию, поднимает в воздух и кружит. Смеёмся громко и звонко, ухватывая губами холодный воздух. Арес бегает вокруг нас и лает, вывалив язык.

— Опускай меня, Егор, пока Арес нас обоих не завалил! — кричу сквозь смех.

Северов ставит меня на ноги и снова целует.

— Прогуляемся немного? — предлагает, вытаскивая из машины стаканчики с кофе.

— С удовольствием. У тебя сегодня праздник. — выбиваю, глядя на довольного пса, который сразу же срывается вперёд, понимая, что прогулка не окончена.

Пока неспешно бредём по парку, потягиваем кофе и делимся событиями последнего дня. Гора рассказывает подробнее о брате и, вздыхая, жалуется, что Тоха вчера так перебухал, что не в состоянии был сесть за руль и свалить с ними, поэтому остаётся на ночь. Несмотря на разочарование, испытанное от того, что мы опять не можем остаться наедине, всё равно улыбаюсь и заверяю, что всё в порядке. Вот только он слишком хорошо меня знает. Останавливаясь, притягивает в кольцо рук и целует в кончик носа.

— Завтра, малышка. Обязательно. Следующую ночь ты проведёшь в моей постели, как полноправная хозяйка, а не гость. И каждую ночь после.

Гора провожает меня до ворот, но на приглашение зайти — отказывается. Возвращает мне цветы.

— А как ты узнал, что я люблю именно ромашки?

— Пытал твоих братьев. — смеётся мой Хулиган.

После ещё десятка поцелуев расходимся, но переписываемся добрую половину ночи. Как и весь день на учёбе. К вечеру Егор говорит, что у него какие-то дела, и он приедет, как только сможет. Я не задаю вопросов, помня о том, что обещала доверять ему.

За ужином, как всегда, общаемся с семьёй. Наш разговор прерывает звонок в дверь. Макс подрывается, чтобы открыть. Возвращается уже вместе с Егором, у которого в одной руке букет красных роз, во второй пакет под бутылку и торт.

— Добрый вечер. — растягивает рот до ушей. — Извините, что так неожиданно, но я приехал за вашей дочерью. — подходит к моей маме и передаёт букет и торт, а папе отдает бутылку дорогущего виски. — Я забираю её на совсем. — сечёт, пока они непонимающе на него смотрят.

А я так и замираю с вилкой в руке и открытым ртом.

Вот как он всё решает? И он правда думает, что они так просто меня отпустят, если он заявит о своих намерениях?

— Ты же помнишь, что обижать Даню нельзя ни в коем случае? — с улыбкой спрашивает папа.

Мама опускает презенты на стол и умилительно вытирает выступившие на глазах слёзы.

— Помню. Обещаю, что со мной она будет счастлива. — серьёзно заявляет парень, глядя прямо в глаза отцу. — У неё будет всё, что она захочет. Деньги у меня есть, квартира и машина свои. Я пишу на заказ курсовые и дипломные работы, что приносит неплохой доход. Буду баловать её, холить, лелеять, заботиться и, — повернув голову, смотрит прямо мне в глаза. Протягивает руку в мою сторону. Несмело поднимаюсь со стула и медленно подхожу к нему. Вкладываю трясущиеся пальцы в его большую горячую ладонь, и он тут сжимает их, подтягивая меня к себе. Всё так держит в плену своего взгляда и добивает, — любить, обожать, поклоняться и терпеть все её капризы. Я люблю тебя, Диана. — последнее беззвучно, но куда громче, чем всё сказанное ранее, внутри отзывается. — Отдадите мне её?

Мама буквально влетает в нас, обнимая. Целует меня в щёку, а потом расцеловывает Северова сначала в правую, а потом в левую. Обнимает его и говорит сквозь слёзы:

— Конечно, сынок. Данечка же тебя очень сильно любит. Желаю вам счастья.

Только не говорите мне, что она сейчас подумала, что мы собираемся пожениться. Неловкая ситуация выйдет.

Взгляд на моего Хулигана, и я еле сдерживаюсь, чтобы не заржать. Впервые вижу, как он краснеет до кончиков ушей. Его смущение стекает даже за воротник белоснежной рубашки.

Теперь я крепче сдавливаю его руку, поддерживая.

— Спасибо, тётя Наташа. — толкает тихо и сипло, обнимая её в ответ.

Как только мама отступает на пару шагов, приходит очередь моего папы доводить Гору до цвета свёклы.

— Я так понимаю, что речь сейчас не о женитьбе? — строго вопрошает он, сводя брови вместе.

Впрочем, эту нападку Гора отбивает спокойно и без лишних эмоций.

— Пока нет. Но это я скоро исправлю. — подмигивает мне, а прячу лицо у него на плече, чтобы не видеть злые морды церберов. По крайней мере, двух из них. — Сейчас будем привыкать жить вместе. Если Дианка будет психовать, то хоть не станет каждый раз швырять в меня кольцо. — смеётся этот гад, за что получается болезненный щипок.

— На счёт детей…

— Папа! — вскрикиваю, тормозя поток несвоевременных вопросов и наставлений.

— Не вмешивайся, Диана. Иди лучше вещи собирай. Не думаю, что Егор собирается ждать до завтра. — заговорщески подмигивает ему.

— То есть… — пищу недоверчиво.

— То есть собирайся, пока я не передумал, а мы пока пообщаемся по-мужски.

— Пап…

— Даня, иди. — сжимает плечо Андрюха. Нагибаясь к самому уху, высекает. — Я за ним пригляжу, не волнуйся. Никто твоего Хулигана не обидит. Есть вещи, которые решаются только между мужчинами. А раз он повёл себя как мужик, а не пацан, то не принижай его решимости и способности постоять за вас обоих.

— Близнецов к нему не подпускай. — шиплю, кося на них предупреждающий взгляд.

— Не парься, братишка. Всё будет хорошо.

Мама идёт со мной и аккуратно складывает вещи в сумку, то и дело всхлипывая и причитая, что я так быстро выросла. Со слезами смотрит на завалявшийся в шкафу розовый свитер, который она покупала мне лет в четырнадцать, но я так ни разу его и не надела.

Опускаюсь перед ней на колени и вытираю слёзы с родного лицо. Сжимаю её дрожащие пальцы и смотрю прямо в глаза.

— Мамочка, я же не уезжаю в другой город. Мы будем жить всего в сорока минутах езды. К тому же будем приезжать каждый вечер, чтобы побегать с Аресом. Вы только заботьтесь о нём, пожалуйста. — тут горячая влага начинает и по моим щекам сползать к подбородку. — Если бы я могла его забрать… Но у Егора квартира, а он привык жить на воле.

— А Бублик? — выпаливает мама так, будто больше всего переживает о животных.

Вспоминаю, сколько он оставил отметин на Северове, и качаю головой.

— Боюсь, что тогда будет ядерная война. Ты же знаешь, какой он. Егор за эту неделю весь исцарапанный. Если со временем он привыкнет к нему, то мы его заберём. Обещаю. И вы сможете приезжать к нам.

Правда, не уверена, что сам Егор с этим согласится.

Ничего не ответив, мама притягивает меня к себе, обнимая за плечи, и плачет. Я и сама не сдерживаю потоков слёз, пусть и не понимаю, почему реву. Мы же не навсегда расстаёмся.

В таком виде нас и застают Гора и папа. Парень подхватывает меня под локоть и прижимает к себе, гладя спину и нашёптывая тихие успокаивающие слова, пока папа утешает рыдающую маму.

— Женщины. — смеётся он.

— Но мы без них никуда. — поддерживает Егор с коротким смешком. Кладёт ладони на шею сзади и большими пальцами подбивает вверх подбородок, устанавливая зрительный контакт. — Готова, Диана?

Всхлипнув, отрицательно качаю головой и растираю ладонями лицо. Папа уводит маму, которая так и продолжает лить слёзы, а Северов помогает мне со сборами. Когда все вещи, необходимые на первое время, перекочевывают в дорожные сумки, парень садится на кровать и тянет меня к себе на колени. Обнимает, покрывая поцелуями левую сторону лица.

— К чему были слёзы, Котёнок? — сипит вполголоса.

— Мама разревелась, и я вместе с ней. — выбиваю, слабо улыбнувшись. — Подумала, что Арес будет скучать. И Бублик тоже.

— Только не говори, что хочешь их забрать. — настороженно рубит он. — Твой кот меня на части раздерёт, а пёсель превратит квартиру в груду обломков.

— Знаю. — пищу, пряча глаза.

— Давай так. — сжимает пальцами подбородок, вынуждая смотреть ему в лицо. — Я попробую подружиться с твоим серым демоном. Если он не будет пытаться меня убить, то чёрт с ним, пусть живёт с нами.

Улыбка расползается от уха до уха, а давление, размазывающее грудную клетку, ослабевает.

— Правда?

— Только если мы сможем с ним сосуществовать. — на серьёзе напоминает Северов.

— Егорчик! — бросаюсь ему на шею, жадно целуя любимые губы.

— Поехали домой, Диана? — выбивает, поднимая сумки с моими вещами с пола.

Я закидываю на плечи рюкзак и беру ещё одну сумку.

— Поехали домой, любимый Хулиган. — улыбаюсь, беря его под локоть и шагая вперёд навстречу новой жизни.