Драйв

Глава 29

Into the Black

Chromatics

— Стелла, — умоляла Лекси. — Стелла, пожалуйста, вставай.

Я уткнулась лицом в подушку и натянула одеяло на голову.

— Вставай, черт возьми! — резко сказала она, распахивая жалюзи.

— Не надо, Лекси, пожалуйста, просто оставь меня в покое. Ладно? Мне не нужна ваша «затащим тебя в душ в одежде» терапия. Я больна.

— Ты не больна! Ты пропустила неделю занятий. Твои родители звонят, а я не могу продолжать врать всем!

— Скажи им, что я болею, — процедила я сквозь стиснутые зубы.

— Ты потеряешь работу. Обе. — Она расхаживала возле моей кровати. Матрас просел, и я увидела Бена, смотрящего на меня сверху вниз. В его глазах не было и намека на привычный легкий юмор.

Он молча сжал мою руку, пока Лекси бушевала.

— Стелла, вылезай из постели! С тебя хватит. Он этого не стоит.

Мои глаза умоляли Бена сказать ей, что стоит. Что он стоит каждой слезы, каждой секунды этой адской боли. Мне просто нужно, чтобы кто-то поверил мне. Бен первым отвел взгляд.

Лекси продолжала свою нотацию, загибая пальцы, перечисляя всё, что я пускаю на самотек, и когда она добралась до большого пальца, я остановила ее:

— Ладно.

— Ладно? — она уставилась на меня, склонив голову, пытаясь распознать ложь.

— Ага, ладно, — сказала я, поднимаясь и щурясь от слишком яркого солнца, ворвавшегося в комнату. — Я встала.

Бен поднялся со вздохом и посмотрел на Лекси.

— Дай нам минутку.

Она перевела взгляд с него на меня и вышла из комнаты. Я не стала терять ни секунды.

— Его отец?

— Всё нормально, — Бен был готов к вопросам, которые я никогда не задавала, но которые вертелись у меня на языке с самого отъезда Рида.

— Рид?

— Держится, — тихо сказал он. — Он бы взбесился, увидев тебя в таком состоянии.

— Он с кем-нибудь… — я приготовилась к удару, готовая услышать что угодно.

— Не знаю, детка, но с тебя хватит саморазрушения. Ты меня слышишь? Ты должна отпустить его, Стелла. Должна.

— Знаю, — прошептала я, обхватив себя за плечи, чувствуя, как губы начинают дрожать. — Отпущу. Уже отпускаю.

— Нет, — резко сказал Бен. — Не отпускаешь. Он в этом аду уже давно. Ему нужно самому разобраться в своем дерьме. А то, что сейчас с тобой происходит — ненормально.

Я всё еще тянулась к Риду по ночам, даже спустя месяцы. Я всё еще чувствовала его руки вокруг себя, его ровный пульс у моей спины. Это было не похоже на то, что я чувствовала с Диланом. Это сидело глубоко, гораздо глубже, словно истина, что текла по моим венам и циркулировала, напоминая, что мое место рядом с ним. Какая-то часть меня всё еще цеплялась за надежду, что он вернется после того, как он уехал, и тот телефонный звонок вырвал эту надежду у меня из рук.

Мои руки всё еще тянулись в пустоту, пытаясь ухватить то, чего уже не было.

Это было жестоко. Как будто меня обокрали.

— Это конец, да?

Возможно, мне просто нужно было услышать эти слова. Даже если бы их сказал кто-то другой.

Бен поднял меня на ноги.

— Отпусти его.

Когда Лекси с Беном ушли на репетицию, я провела ночь в постели, в последний раз позволяя себе утонуть в нашей дерьмовой сказке с дерьмовым концом. Он сбежал с злой мачехой и мешком волшебства, а я всё еще драила полы.

— Стелла, — позвал Нейт из-за своего стола. Я подняла глаза и увидела, что он смотрит на меня поверх ноутбука. Я сидела за столом Херба. По четвергам после обеда он отсутствовал из-за книжного клуба «Белые рыцари». Я узнала из надежных источников, что целью клуба был сбор книг для нуждающихся библиотек и школ. Херб был хорошим парнем. У него были жена и две немецкие овчарки. Судя по истории браузера, он отчаянно нуждался в новом средстве для роста волос, которое действительно работает, а еще собирался в отпуск в Новую Шотландию — на каноэ с бывшими однокурсниками. Вся эта информация была в открытом письме на его рабочем столе. Так что нет, я не копалась.

— Стелла, — голос Нейта прозвучал так же рассеянно, как и мои мысли.

— Да?

— Уже за полночь. Иди домой.

— Я почти закончила, — крикнула я, вбивая последние четыре строки из заметок, набросанных в университете. Надо признать, несмотря на безумный график — работа, учеба и попытки успевать на концерты, — я расцветала благодаря этому ритму. Я никогда не опаздывала на пары, всегда приходила на работу раньше всех, и у меня почти не оставалось времени думать о чем-либо еще. Ну, если не считать моментов в душе и долгих пеших прогулок по дороге, но и там я выкручивала громкость так, что музыка глушила всё лишнее. Мои плейлисты были составлены так, чтобы вдохновлять и придавать сил. Ни одной ноты, которая могла бы вернуть меня туда, где я уже была. И если бы я не была так уверена, что побывала там, возможно, мне бы удалось засунуть Рида в коробку с надписью «Упс».

Но как бы я ни злилась на ту влюбленную дурочку, которой была, и на горький осадок, что всё еще тлел в моем сердце, я знала — этого никогда не случится.

Свет в кабинете Нейта погас, а я яростно печатала, чувствуя, как мое время истекает. Это был мой четвертый рабочий день в Speak. И должна признать, я обожала каждую его минуту. Писать статьи дома — одно, но работать в помещении, окруженной другими авторами, — совершенно другое. Я всегда начинала рано днем и обожала этот шумный, живой ритм офиса. Я уже успела наладить хорошие отношения со многими сотрудниками, включая Джей-Джея.

— Почти закончила, — сказала я, запуская проверку орфографии. Я пробежалась глазами по ошибкам, пока Нейт сидел рядом, молниеносно просматривая мой текст.

— Ты входишь в ритм, — сказал он. — И это не совсем хорошо.

Я нахмурилась.

— В каком смысле?

— В том, что у тебя всё сплошные факты и прогресс. Будто ты пишешь отчет.

Я тяжело вздохнула.

— Есть предложения?

Нейт усмехнулся.

— Ага. Иди домой.

— Дома я буду делать то же самое, — сказала я, сохраняя документ и отправляя себе на почту.

Нейт наклонился ближе, и шлейф его парфюма повис в воздухе между нами.

— Ты ничем не выделяешь этот материал от остальных. Просто перефразируешь, и снова выходит тот же самый набор дежурных вопросов.

— Разве не это мы и делаем? — откинулась я на спинку кресла, чтобы создать между нами дистанцию. — Это стандартные вопросы для статьи.

— Отлично, — сказал он, вставая и потягиваясь рядом со мной.

— Нейт, — протянула я его имя, наблюдая, как он возвышается надо мной в костюме, штаны помялись от рабочего дня за столом. Его волосы были в том самом «только что потрахался» стиле, а глубокие синие глаза выглядели уставшими. — Скажи мне.

Он сунул руки в карманы брюк, развел локти и пожал плечами.

— Выделяйся, Стелла. Ты же не назойливая папарацци. Эти группы хотят пиара. Будь кровожадным репортером. Они расскажут тебе всё, что тебе нужно, при минимальной манипуляции. Используй это в своих интересах. Заставь меня захотеть встать с дивана и выложить деньги за вход.

Я снова открыла статью и пробежалась глазами по тексту, чувствуя, как сдуваюсь. Я не задавала вопросы, которые действительно хотела задать. Я шла по безопасному пути.

— Ты прав. Это дерьмо.

— Ну, немного драматично, — он взглянул на экран, затем перевел взгляд на меня. — Нам просто нужно, чтобы твое правое полушарие иногда включалось в работу.

— Могу я предложить что-то свое?

— Валяй, — он уставился на фотографию 4×4 с немецкими овчарками Херба.

— Именно. Нам нужны фотографии.

Он уже качал головой. Я знала, его беспокоил бюджет. Всегда бюджет.

— Я сама их сделаю, — сказала я. — Тебе не нужен фотограф. Смотри… — я ткнула пальцем в экран. — Этот парень, Илай, вокалист, он был красавчиком. Крупный план у микрофона, возможно, и не заманит парней на шоу, но гарантирую — любая девушка от восемнадцати до двадцати пяти с радостью отдаст свои последние деньги, чтобы послушать, как он поет, даже если не слушают глэм-панк.

— Это было бы актуально, если бы большинство наших читателей не были мужчинами.

— Так давай привлечем девушек! Потому что куда девушки, туда и парни.

— Ты хочешь использовать мою газету, чтобы Илаю перепало?

— Конечно. А почему нет? Заодно Speak станет главным источником для сталкинга.

— Секс продает.

— Секс продает.

Мы обменялись ухмылками.

Его глаза казались фиолетовыми под желтым светом ламп. Было почти невозможно не пялиться на него.

— Я могла бы получить разрешение установить несколько стоек в кампусе. Я заметила, что у нас их еще нет.

— Я работаю над этим, — сказал он, задумчиво прикусывая губу.

Я продолжала лепетать, пока волна идей накатывала на меня одна за другой:

— Я могу переговорить с владельцами нескольких клубов, узнать расписание «женских вечеров¹⁰⁷» без входного взноса, сделать репортаж на группы и заведения, которые хотят засветиться…

Нейт отошел, не дожидаясь конца моего предложения, открыл свой кабинет и через несколько секунд вернулся с одной из тех немногих камер, что хранил там.

— Можно попробовать. Знаешь, как этим пользоваться?

Это был Nikon со всеми возможными навортами.

— Конечно.

— Лгунья, — сказал он с фирменным подмигиванием. — Сломаешь — покупаешь.

— Всё получится, — заявила я, схватив рюкзак и укладывая внутрь камеру.

— А что насчет этого уродливого фронтмена? — спросил Нейт.

Я почувствовала знакомый пульс внутри и подавила его.

— Не всегда всё зависит от фронтмена.

Он выключил основной свет в офисе, погрузив нас в кромешную тьму.

Мы вышли в освещенный лунным светом холл, пока он устанавливал сигнализацию.

— Нейт?

— Да? — ответил он, вводя код, спиной ко мне

— Ничего.

Он вывел нас через парадную дверь и запер ее, а я шла за ним по пятам.

— Спокойной.

— Тебя сегодня не подвозят?

Я пожала плечами.

— Соседка работает.

— Давай, я подвезу.

— Я сама, — сказала я.

— Не с камерой в рюкзаке — нет, — он фыркнул и направился к парковке.

— Черт со мной, да? Лишь бы камера была в целости и сохранности.

Он открыл пассажирскую дверь и приковал меня к месту одним лишь взглядом.

— Что ты хочешь услышать, Стелла?

— А? — переспросила я, глотая воздух, пока он сокращал дистанцию между нами и оказался совсем близко. Он вглядывался в мои глаза под светом фонаря, затем склонил голову.

— Стелла.

— Хм? — от него потрясающе пахло, и я не могла перестать вдыхать его аромат. Мне захотелось вцепиться в его широкие плечи и притянуть ближе. Было бы так легко прикоснуться к нему в попытке обрести хоть малую передышку от боли. Зарыть рукоять так глубоко, чтобы потом уже никогда не найти лопату. Но я металась от одного мужчины к другому, и каждый раз их пылающий огонь обжигал меня. И всё во мне кричало, что голубой огонь Нейта разворошит этот пепел и слепит из него нечто неузнаваемое.

— Тебе нужно отойти, чтобы я мог открыть дверь.

— Ладно.

Я сделала шаг назад. Он колебался мгновение, а потом открыл дверь для меня.

Он молчал, пока мы ехали по улицам к моей квартире. Я наблюдала, как он кусает губы, его плечи были напряжены, а взгляд устремлен прямо перед собой. Была причина, по которой я отвергала каждую его попытку сблизиться.

Рид.

Он твой босс.

Рид.

Твое будущее зависит от того, как ты проявишь себя в газете.

Рид.

И вот так я снова оказалась под водой, туша свое пламя.

— Голодна? — спросил Нейт, когда я поймала себя на том, что пялюсь на его профиль.

— Умираю от голода, — сказала я, чувствуя, как сводит живот.

— Чего хочется?

— Еды.

Он усмехнулся.

— Очень информативно. Я знаю одно место.

Телефон завибрировал.

Лекси:Ты где?

Я: Ужинаю с боссом.

Лекси:Серьезно? Ок. Увидимся дома.

Нейт посмотрел на меня, пока я печатала сообщение.

— Моя соседка, Лекси. Интересуется, где я.

— Я не спрашивал. Но ты сказала ей, что пялилась на своего босса? — спросил он с невозмутимым лицом, бросая на меня взгляд.

— Ух, какое эго, — я закатила глаза. — И я на тебя не пялилась.

Мы подъехали к забегаловке греческой кухни, с вывеской «Открыто всю ночь». Он припарковался и повернулся ко мне.

— Не посылай мне эти гребаные сигналы, Стелла, иначе окажешься на правой стороне моей кровати.

— А почему на правой?

— Потому что я сплю слева, — он наклонился ближе. — А ты будешь спать справа. Каждому мужчине нужна та самая девушка.

— Нейт…

— Я не играю в игры. У меня нет на это времени. Я хочу тебя с той минуты, как ты притащила свою шикарную задницу в мою редакцию, и я ясно это дал понять.

В салоне пикапа не осталось воздуха. Клянусь. Я разглядывала его, а его внутренняя мощь ничуть не ослабевала.

— В следующий раз, когда ты посмотришь на меня так, я воплощу как минимум пять сценариев, что сейчас крутятся у меня в голове.

— Значит, это всё про секс.

— Нет, это всё про Стеллу. — Он пригвоздил меня взглядом. Тембр его голоса был пропитан чистейшим соблазном. — Я хочу читать с тобой газету за завтраком. Узнать, какой у тебя любимый фильм. Хочу знать о тебе всё, а ты, несмотря на все мои усилия, не рассказала мне ни хрена. Я хочу тебя миллионом разных способов, но когда ты смотришь на меня вот так, я могу думать лишь об одном.

В горле пересохло, когда взгляд непроизвольно скользнул к его сжатым кулакам.

— Мне причинили боль.

— Знаю. Давай поедим.