Ее дикие звери

Глава 21

Аурелия

Когда я возвращаюсь в наше общежитие, Минни стоит снаружи и кричит на охранников, дергая себя за растрепанные розовые волосы.

— Говорю же вам! Она была…

Один из охранников указывает в мою сторону, и Минни резко оборачивается с искаженным страданием лицом. Она видит меня, и темные брови взлетают до линии роста волос.

— Лия? — тигрица подбегает ко мне, но я предупреждающе качаю головой. Должно быть, она что-то замечает в выражении моего лица, потому что молча следует по пятам, пока я открываю входную дверь картой и бегу вверх по лестнице.

Мое тело дрожит и вибрирует, трещит по швам. Я врываюсь в наше общежитие, отступаю, чтобы впустить Минни, затем захлопываю дверь.

— Блядь! — кричу я стенам. — Блядь, блядь, блядь!

Сажусь на свою кровать и закрываю лицо руками, слезы текут быстрым потоком. Генри вздрагивает, прижимаясь к моей шее, и я чувствую, как Герти приземляется рядом с ним, тихо воркуя, как будто пытается помочь.

На моих глазах был убит человек, растерзан до смерти Дикарем, который оказался не более чем жестоким, порочным существом. Убийство доставляло ему наслаждение.

Я знала, что они не были хорошими людьми, но видеть Дикаря таким? Видеть, на что они способны? Прощальные слова Клюва не дают мне покоя.

Вот кто они такие. Вот с кем ты имеешь дело.

— Лия. — Голос Минни переходит в шепот, когда она подходит и садится рядом со мной. — Мы сидели за ужином, когда трое психов просто встали и выбежали. Что-то явно насторожило их, а тебя все не было, и я просто знала, что это ты! Пожалуйста, не говори мне, что ты совершила что-то безумное!

— Я совершила что-то безумное.

Мой голос звучит приглушенно, когда я пытаюсь выдавить из себя слова, словно этим я смогу уничтожить воспоминания и саму мысль о том, что мне сошло бы с рук проникновение в их комнаты.

— И я, блядь, ничего не добилась. — Один человек мертв, и, насколько я знаю, этот петух следующий.

Минни стонет.

— Лия! Я думала, тебе конец. Ты не можешь связываться с такими опасными людьми.

Наконец, я поднимаю голову и смотрю на нее. Должно быть, я действительно выгляжу ужасно, потому что ее лицо смягчается, и она тянется к моей руке.

— Лия, — серьезно говорит Минни. — Ты на самом деле не знаешь, кто они такие, да?

— Что ты имеешь в виду?

Она хлопает себя по голове.

— Подожди секунду.

Минни выходит из общежития, и я слышу, как она колотит в дверь Ракель и Сабрины. Через несколько секунд Минни возвращается, таща Ракель на буксире.

— Скажи ей! — обращается она к Ракель. — Расскажи ей, что мы слышали про Убойных братьев!

— Ч-что ты сделала, щ-щенок? — спрашивает Ракель, широко раскрыв карие глаза. Я качаю головой, и волк говорит: — Глупый п-птенец, Коса Х-Харкурус — босс м-мафии. Его б-брат-волк — силовик. Наемный убийца. Они ш-шантажируют, вымогают, у-убивают людей в п-преступном мире.

— Что? — в ужасе спрашиваю я. Но внезапно это перестает быть сюрпризом.

Ракель и Минни закатывают глаза, глядя на меня, как на наивную идиотку.

— Я знаю, что происходит на подпольных бойцовских рингах, — кричу я. — Я слышала, как люди заключали сделки. Черт возьми, мой отец — один из них! Я все это знала, просто… Я в шоке, потому что…

Потому что все это время я просто мечтала, что мои суженые — нормальные люди.

— Потому что что? — спрашивает Минни.

Я сглатываю, потому что не могу ничего сказать. Но, возможно, я смогу дать им что-нибудь, что заставит их понять, почему я должна уйти. Поэтому я говорю:

— Они охотятся за мной.

Глаза Ракель едва не вылезают из орбит.

— П-поэтому Д-дикарь н-набросился на тебя?

— А еще он приходил сюда и рылся в наших вещах, — выдыхает Минни.

— П-предупреждение, — рычит Ракель.

Мы смотрим друг на друга в каком-то взаимном ужасе, и я вскакиваю на ноги.

— Они собираются убить меня. Или схватить. Или еще что-нибудь! Я понятия не имею, что именно, но это будет плохо.

Ракель смотрит на меня так, будто у меня выросла третья грудь.

— Почему?

Я вздыхаю.

— Полагаю, они плохо воспринимают отказ.

— Дерьмо! — восклицает Минни, подпрыгивая на месте. — Вот же дерьмо!

— Единственное, что я могу сделать, это… — я бросаю взгляд за стеклянные двери балкона. — Убраться отсюда нахрен.

— Ты собираешься сбежать? — голос Минни похож на шокированный вздох.

— Я должна, Мин. — Дрожь сотрясает мое тело. — Они угрожали посадить меня на цепь.

Ракель громко ругается.

— Видишь? У меня нет выбора.

Ракель направляется к стеклянным дверям, ведущим на балкон.

— К-как ты собираешься это с-с-сделать? Это м-место как Ф-Форт Нокс.

Я испытываю облегчение, что Ракель не пытается отговорить меня от побега. Наверное, помогает то, что они такие же преступники, как и я. С другой стороны, то, что они не спорят со мной, говорит насколько ужасна ситуация.

— Должен же быть какой-то способ, верно? — в отчаянии спрашиваю я. У меня есть «карта» невидимости и обонятельные щиты. Ни у кого нет лучших шансов, чем у меня.

Потом я вспоминаю то, чему стала свидетелем только что.

— Итак… — медленно произношу я. — Мы знаем, что здесь убивают людей, верно? Сначала двое наших охранников, а теперь этот змей, которого я только что видела. Как они избавляются от тел? У них должен быть какой-то способ вывоза?

Ракель и Минни обмениваются взглядами. Ракель проводит рукой по волосам. Минни говорит:

— Будет лучше, если мы поспрашиваем вокруг. Но Сабрина только что начала встречаться со львом из общежития для одиноких. Может быть, ей удастся что-нибудь выяснить.

Вовлекать в это другого человека рискованно. Чем больше людей знают, тем больше людей могут разболтать.

Я не могу удержаться от мысли, что, возможно, мне нужно еще покопаться в их белье. Хотя мысль о том, чтобы вернуться туда…

Мой вздох протяжный и драматичный, потому что я действительно не в себе, если думаю, что это сойдет мне с рук.

— Извини, что сообщаю тебе это, Лия, — нервно говорит Минни. — Но на тебе в буквальном смысле табличка с предупреждением о риске полета. Они будут следить за тобой.

Я скорбно дергаю за шнурок. Но теперь чувствую вызов, и то, что Минни считает меня не способной это сделать, только подзадоривает. Мои кулаки сжимаются сами по себе.

— Ну и пошли они на хер и Лайл Пардалия тоже. Я ухожу на этой неделе и собираюсь найти способ.

В последующие два дня я работаю над планом побега. Дикарь, Коса и Ксандер изо всех сил игнорируют меня, и от этого у меня мурашки бегут по коже каждый раз, когда я вижу их. Дикарь время от времени бросает на меня мрачные взгляды, и я не могу отделаться от ощущения, что отсутствие открытых действий с их стороны означает, что они что-то припрятали для меня в рукаве.

В столовой, по крайней мере хотя бы раз за прием пищи, к нашему столу подходят анимусы, чтобы попытать счастье. Ракель откровенно рычит на любого волка, который попадается на пути, за исключением одной девушки-анимуса с длинными черными волосами до талии и в кружевном черном корсете. Ракель кивает, пока они ведут безмолвный разговор, а остальные прячут ухмылки, догадываясь, что они, похоже, строят планы на остаток дня. Сабрину и Стейси обхаживает группа львов, которые бросают на наш стол маленькие записки, свернутые в бумажных журавликов. Это новая, впечатляющая версия секстинга, которая бесконечно забавляет нас. Минни, к моему удивлению, с застенчивой улыбкой отметает все заигрывания и вместо этого кладет глаз на одну из старших анима из нашего общежития.

Что же касается меня, то я сосредоточена, как и подобает орлу, и моя добыча — те черно-золотые ворота, которые ведут из академии.

Мне нужны припасы, чтобы снова не впасть в продовольственное отчаяние, как было в первый раз. У нас пока нет доступа в студенческую деревню, поэтому я довольствуюсь воровством.

Ненавижу их за то, что они превратили меня в это. В вора. В человека, которому приходится красть, чтобы выжить. В человека, которому приходится скрываться, чтобы выжить. Но моя цель абсолютна, и у меня нет другого выбора.

На уроке гигиены, где мы узнаем, как правильно принимать душ и мыть свои причиндалы, я беру дополнительные образцы дезодоранта и мыла.

На уроке столового этикета я спрашиваю Терезу о том, как доставляется еда в школу. Она не подозревает, что я что-то замышляю, потому что Минни изо всех сил старается показать, как ей интересно научиться запекать тунца. Доставку делают каждую пятницу вечером, и я едва могу сдержать свое волнение, потому что, мне кажется, я только что нашла машину для побега. Я смогу остаться невидимой в человеческом обличье и забрать с собой пару сумок.

Это просто, это гениально, и я смогу наслаждаться едой и водой в изобилии. Тогда моей единственной проблемой становятся деньги.

У меня их нет, и я не хочу ни у кого их просить, потому что моя гордость размером с Гренландию. У меня есть бриллиантовое колье, которое Полупернатый подарил мне в день нашей свадьбы, но мне нужно будет найти способ заложить его. У простого ростовщика в ломбарде не будет таких денег, так что некоторое время я останусь без наличных.

Это нормально, я привыкла жертвовать. Я переживу.

Так что я просто жду, но в какой-то момент в четверг находиться рядом с моими друзьями становится невыносимо.

На уроках ораторского искусства некоторых учеников приходится водить на дополнительные занятия, потому что чем более диким ты становишься, тем меньше твоему зверю нравится разговаривать. Некоторые из них не могут правильно произносить слова или забыли, как это делается, поэтому им нужен логопед, чтобы заново научиться говорить. У Ракель небольшое нарушение речи из-за заикания, поэтому она проводит время с логопедом вместе с остальными.

Ксандер был таким тихим на всех наших занятиях, что его куратор, волк грозного вида, жестом велит ему следовать за одичавшими учениками. Ксандер рычит и выхватывает «Скотный двор» у него из рук и зачитывает отрывок из книги ровным, официальным тоном, который так прекрасен, что я не могу не пялиться на него, мой живот поджимается от его богатого тембра.

Я в очередной раз задаюсь вопросом, как Ксандер оказался с Убойными братьями. Драконы богатые и чванливые люди, получающие образование в частных школах, и все же Ксандер угодил в темницу Полупернатого, и некому было внести за него выкуп. Мне и тогда показалось это странным, но теперь, когда он здесь все становится куда подозрительнее.

Что-то подсказывает мне, что это как-то связано с состоянием его глаз.

Мы с Минни покидаем класс последними, потому что мне нужно задержаться, чтобы взять еще образцы духов, оставшиеся с предыдущего урока. Я прикрываюсь их ароматами, ведь мой обонятельный щит включен на полную мощность, и я вообще ничем не пахну, поэтому нужно избегать нежелательных вопросов.

Я выхожу из класса впереди Минни, и при виде него торжествующая улыбка стирается с моего лица. Все три пластиковые пробирки с образцами с грохотом падают на деревянный пол.

Коса прислонился к стене напротив меня, скрестив мощные руки на широкой груди. Ужас, смешанный с глубокой тоской, ударяет меня в грудь, когда его льдисто-голубые глаза впиваются в мои, словно в знак моей обреченности.

Одним своим взглядом он держит меня в плену.

Это как в фильме ужасов, где главный герой идет по дому с привидениями, и ты просто знаешь, что демон собирается выпрыгнуть и схватить его, но задерживаешь дыхание и не отводишь взгляда, очарованный ужасом и напряжением.

Между нами простирается слой силы, холодной как лед, трещины которого тянутся паутиной в длину и ширину. И я понимаю, что Коса обладает силой, о которой я даже не подозревала. Что у него есть способность наносить сокрушительный и серьезный ущерб всему, что лежит на его пути.

Ровно так, как он и сказал мне там, в их комнате.

Я не могу дышать. Не могу моргнуть.

И все же в глубине души я знаю, что хочу его.

В момент, когда мне уже кажется, что я разлечусь на миллиарды осколков, он внезапно отталкивается от стены и крадется по пустому коридору. Все, что я могу делать, это наблюдать за его телом, за этой медленной, вальяжной походкой чистой силы, ленивой, как послеполуденный прилив.

Когда он сворачивает за угол, чары рассеиваются, оставляя меня в луже моего расплавленного разума. Генри вибрирует у меня на плече, а Минни похлопывает меня по спине, прося подвинуться. Я отхожу в сторону и прислоняюсь к дверному косяку, схватившись за бурлящий живот. Генри издает тихий звук, и Герти отвечает ему, как будто они ведут беседу. У меня нет времени обдумывать это, потому что Минни смотрит на меня с беспокойством.

Я не могу избавиться от стойкого ощущения, что мне было сделано предупреждение.

Если бы все акулы были такими, они могли бы захватить мир. Вот только никто из них не хочет этого, предпочитая оставаться в своем водно-голубом царстве, отрешившись от всего сущего. Или, возможно, воспарив над ним.

И все же, Коса здесь. Наблюдает за мной. Угрожает мне и моему нижнему белью, которое в данный момент горит, потому что моя анима хочет его так сильно, что у меня между ног текут горячие слезы.

Не знаю, как я собираюсь это пережить. То, что только что произошло между нами, я даже не могу объяснить.

— Ты в порядке, Лия? — спрашивает Минни, подбирая мои упавшие образцы.

Генри выразительно щелкает клювом.

— Однажды, — еле слышно бормочу я. — Однажды я буду в порядке.