Хрущевка княжны Соколовской 3

Эпилог

Я смотрела на свадебное платье, испытывая острейшее чувство дежа вю. Хоть и стояла сейчас вовсе не в поместье Морозова, а в милом домике, который Влад снял для нас с сестрами. И болтался на мне не кружевной халат, а спортивные штаны и потная после пробежки просторная рубашка, которую я даже не потрудилась заправить. И платье выглядело великолепно: простое, со струящимся подолом, который украшали только слезинки маленьких бриллиантов, нашитых по моей просьбе довольно редко.

Рядом, на столе, стояла массивная коробка с украшениями. Тоже бриллианты, в белом золоте: набор из браслета, ожерелья и диадемы, которая, если парикмахер не напортачит с прической, будет выглядеть в волосах почти невесомой. Кольцо добавится потом – уже во время церемонии.

Но беспокойство терзало душу снова. Неделю назад Влад уехал в столицу, чтобы предстать перед Его Величеством и доложить о расследовании. Он должен был вернуться еще два дня назад, но недавно написал, что задержится. Однако строго запретил переносить банкет: пообещал, что успеет в срок.

До церемонии оставалось часов семь, но в этот день я подскочила еще до рассвета, не в силах сомкнуть глаз от беспокойства. И по привычке отправилась в парк, чтобы немного унять бушующий в груди ураган.

По возвращении меня ждало длинное письмо от Краузе. За неимением других дел я распечатала его и села в кресло – уютное и чистое, в отличие от мебели, которую я недавно с огромным удовольствием выбросила из почти отремонтированной хрущевки.

В послании наставник подробно и как будто даже с легким злорадством перечислял все статьи, по которым столичный суд признал Морозова виновным. Среди них помимо финансовых махинаций и попытки очернить доброе имя дворянина я не без удовольствия отыскала и обвинение в покушении. Не вчитываясь в остальное, сразу нашла в конце письма приговор: конфискация имущества с частичной передачей оно его старшему сыну и ссылка на дальний восток без права заниматься коммерческой деятельностью.

Не казнь, конечно, но честно говоря я и не хотела, чтобы мои действия привели к чьей бы то ни было смерти.

Я уже сложила письмо в конверт и убрала в ящик стола, когда в дверь кабинета постучали. И лишь после того, как я разрешила войти, Марта и Марина тихо шагнули в спальню.

Мы мало говорили с ними с тех пор, как выбрались из дома Морозова. Я не начинала бесед, опасаясь услышать очередные упреки и требование уступить место прежней Марго, девочки тоже переваривали ситуацию и с выводами не спешили.

– Мы хотим извиниться, – начала Марина, пока Марта стояла, потупив взгляд. – В какой-то момент мы и в самом деле поверили, что ты и Михаил Юрьевич… – она залилась краской и замолчала.

– Простиии, – наконец всхлипнула Марта и вдруг плюхнулась на колени перед креслом, крепко обнимая мои ноги. – И за те слова, и за пощечину, и за все… Мы любим Марго, но тебя мы тоже любим… Вы обе ни в чем не виноваты…

Пока она лепетала, я отходила от шока. Уже не знала, чему верить, после стольких кругов прощений и упреков. Но когда слезы младшей сестры намочили штанину, все-таки сдалась и погладила ее по волосам, как часто делала, когда она о чем-то горевала.

Конечно, я никогда не стану их прежней сестрой, но это не значит, что они мне не дороги. И похоже, девочки испытывали ко мне примерно те же смешанные чувства, что и я к ним.

На несколько минут, пока длились теплые объятья, я позабыла о том, что Влад до сих пор не приехал, но вскоре тревога вернулась. – Ты же вчера была в квартире, да? Там уже закончился ремонт? – спросила Марина, присаживаясь на диван.

Марта так и осталась сидеть рядом с креслом, опустив голову на мои колени.

– Почти. Осталось докупить кое что для декора и все будет готово, – кивнула я, радуясь возможности поговорить о своем маленьком рискованном проекте и хоть немного отвлечься от беспокойства.

– Зачем ты вообще ее ремонтируешь, мы же больше не будем там жить? – спросила младшая сестра, не поднимая головы.

– Я хочу сделать ее местом, где женщины смогут собираться, чтобы обсуждать культуру и искусство, делиться тем, что они создали – картинами, стихами, песнями или чем угодно еще. Может, когда-нибудь открою в ней что-то вроде курсов литературного мастерства, – начала воодушевленно перечислять я, хоть и не чувствовала полной уверенности, что план удастся осуществить.

– Ого! А собрания моего клуба там можно будет проводить? Залы библиотеки не всегда свободны, – тут же заразилась моим энтузиазмом Марта.

– Почему бы и нет? – я невольно улыбнулась, радуясь, что она решила не забрасывать идею клуба даже после того, как в нашей жизни все наладится.

При мысли о ближайшем будущем по душе будто снова провели бритвой, выпуская наружу едва улегшееся беспокойство.

Но нечего разводить панику. Если Влад сказал, что успеет, значит успеет!

В подтверждение моих слов из прихожей раздался его звучный голос.

– Марго!

Мы все втроем вскочили и поспешили к двери. Не сбавляя скорости, я сдавила Влада в объятьях, желая одновременно показать, как рада его видеть, и выместить гнев за пустое беспокойство. И к стыду своему даже не сразу заметила, что он выглядит уставшим.

– Как прошла беседа с Императором? – спросила сразу же, как только мы устроились в гостиной, где уже битый час остывал утренний кофе.

Услышав мой вопрос, сестры переглянулись и скрылись на кухне. Правильно: меньше знают – крепче спят.

– Немного хуже, чем я ожидал, но лучше, чем могло бы быть, – уклончиво ответил Влад, но под моим требовательным взглядом сдался. – Мне придется выплатить кое какие штрафы: не все обвинения против меня были беспочвенными, как ты понимаешь. Кроме того, Его Величество непрозрачно намекнул, что в ближайшие несколько лет мне желательно оставить пост главы круга и найти преемника.

Что ж, действительно не так уж и плохо. По крайней мере никого из нас не отправят в ссылку вслед за Морозовым.

– Но самое главное – Император решил, что представлять ему тебя нет необходимости, – добавил Влад после короткой паузы.

– Почему это главное? – нахмурилась я, вовсе не ожидавшая такого поворота беседы.

– Когда ты начала показывать первые успехи на учебе у Краузе, он планировал взять тебя в свой штат шпионов, но теперь передумал. Сказал, что такую лисицу на свою псарню не пустит, иначе все его гончие друг другу глотки за нее передерут. Это цитата, – с улыбкой пояснил князь.

Я прыснула в чашку. Да уж, Его Величество видимо не лишен чувства юмора. И здравого смысла. Я бы в любом случае отказалась от карьеры шпионки: в прошлой жизни не видела знала ничего, кроме работы, и мне очень хотелось, чтобы новая прошла иначе. Так что меня его решение более чем устраивало. К тому же, я и без приказов Императора придумаю чем заняться.

– Ты наверное устал после этих «бесед» и дороги. Точно не хочешь отложить торжество? – на всякий случай уточнила я, хоть и заранее знала ответ.

– Ни за что. Ты станешь моей женой сегодня же. Мне надоело отбивать тебя от других желающих: возвращаясь в город, я всерьез опасался, что опять застану тебя в статусе чьей-нибудь невесты. И честное слово, если бы это оказалось так, я вызвал бы твою очередную жертву на дуэль и застрелил бы без малейшего зазрения совести, – со странной смесью злобы, веселья и азарта ответил Влад.

Церемония заключения брака прошла без особенных эксцессов. Парочка разбитых бокалов шампанского и букет невесты, который шлепнул по лицу пожилую вдовствующую графиню – не в счет.

Принимая поздравления и подарки, я невольно прижималась ближе к Владу и время от времени поглядывала на кольцо, которое теперь украшало безымянный палец. Россыпь бриллиантов на белом золоте напоминала нанизанные на паутинку капли росы, и я любовалась игрой света на них, пока принимала не слишком искренние, а порой и злорадные поздравления.

В свете к нашему браку отнеслись крайне неоднозначно. Слухи о том, что произошло в доме Морозова на самом деле, ходили самые разные: в одних я представала ангелом, в других – грязной куртизанкой. Молодые дворянки и их бдительные матери полагали, что князь Тарковский мог бы найти невесту с репутацией почище. На мои попытки поговорить об этой ситуации с Владом он всякий раз затыкал меня долгим поцелуем, после которого сообщал, что ему совершенно плевать на чужие мнение. Особенно теперь, когда он собирается оставить пост главы Круга. Полная изоляция нашей семье не грозила хотя бы в силу большого состояния и влияния, которое от парочки неправдоподобных слухов не становилось менее внушительным. Так что вскоре отношение света перестало волновать и меня.

Среди прочих гостей Кречет выделялась искренней улыбкой. Я выслала ей приглашение одной из первых, как и обещала. Она подошли вместе с Исидором, протянула мне коробочку, перевязанную алой лентой и наклонилась ближе.

– Это ловец душ, зачарованный на кое-кого конкретного. Поставь его в спальне и ни о чем не беспокойся, – шепнула она, пока Исидор своей широкой спиной и колючим взглядом держал других любопытствующих гостей на почтительном расстоянии от нас.

– Но зачем? Кого я должна поймать в собственной спальне? – удивилась я, оставляя коробочку отдельно от остальных подарков.

Кречет заговорщицки подмигнула.

– Ты не можешь вернуть умершую Марго к прежней жизни, но можешь подарить ее духу совершенно новую. Долгую и счастливую. Но тебе решать, хочешь ли это сделать, или позволишь твоей предшественнице навсегда исчезнуть в посмертном небытие, – пояснила она.

Если смотреть на вопрос в такой формулировке, то выбора у меня как будто и нет. Кроме того, я действительно считала, что прежняя Марго за самопожертвование заслуживает такого шанса.

Гости разошлись ближе к рассвету. Но к счастью, местные правила не требовали, чтобы мы провожали каждого из них. Столы ломились от угощений, звучала музыка, гостеприимный просторный зал ресторана позволял и танцевать, и собираться в уютных уголках для задушевных разговоров.

– Сбежим отсюда? – предложил Влад, уже совсем неприлично прижимая меня к себе.

Я невольно оглянулась на зал. Марта о чем-то тихо говорила с Андреем в одном из тихих уголков, поминутно краснея. Марина поглядывала в сторону младшей сестры, стоя в кругу молодых людей и девушек, среди которых я заметила и Павла.

– С ними все будет в порядке, – заметив мое беспокойство, шепнул Влад. – Ты преподала им отличные уроки. К тому же, за ними присмотрят, – он с улыбкой кивнул в сторону своей матери, которая с видом хищной птицы оглядывала гостей, поднеся к лицу лорнет.

Я глубоко вдохнула, убеждая себя, что он прав, и кивнула.

Мы вышли через задний ход. По пути я прихватила подарок Евгении. И хотя этот наполненный тревогами и радостями день порядком меня вымотал, спать совершенно не хотелось.

Какой тут сон, когда в спальню мы с Владом наконец-то заходим вовсе не для разговоров?