Моя идеальная ошибка

25. Алек

Глаза Изабель расширяются, затем она смеется. Этот звук я готов слушать целыми днями.

— Правда?

Я сажусь рядом, обнимаю Изабель за плечи. Свободная рука опускается на бедро, и внутреннее напряжение сразу начинает растворяться. Прикасаться к ней становится наркотиком.

— Да. Твоя сегодняшняя затея была гениальна.

— Думала, ты разозлишься.

— Нет. С чего бы?

— Сладости в будний день, пустая трата времени... — она нарочно понижает голос, пародируя меня. — Они должны развивать навыки для будущего, Изабель.

Я щиплю ее за бедро.

— Меня пародируешь?

— Угу, — она смеется. — Может, стоило бы еще нахмуриться для правдоподобия.

— Я не хмурюсь.

— Конечно, — говорит она, улыбаясь. — Ты же эталон беззаботности и радости.

— Ладно, хватит. Иди сюда, — я обхватываю Изабель за талию и пересаживаю к себе на колени, позволяя оседлать меня.

Ее руки обвивают мою шею.

— Это мое наказание?

— Да. Принудительное развлечение моей персоны, — говорю я. — Хочешь, я начну изображать полное спокойствие?

Ее брови приподнимаются.

— Вот так, значит?

— Именно, — я провожу пальцами по изгибу над ее бедрами. Талия упругая под ладонями, такая же подтянутая, как и все остальное. — Сегодня ты выглядишь счастливой.

На ее губах играет улыбка.

— Днем мне позвонили по очень интересному поводу.

— Да?

— Хореограф из балета хочет встретиться за кофе в следующий вторник.

Пальцы непроизвольно сжимаются.

— Правда?

— Да. Он мастер, гений своего дела. Как раз в его постановке я танцевала... до того как пришлось уйти, — она сияет от возбуждения. — Мы никогда раньше не общались один на один.

— Понятно.

— Не знаю, чего он хочет. Хореограф в курсе травмы, конечно, и скорее всего это он рекомендовал меня отстранить. Но возможно, хочет включить меня в свой новый проект. Когда восстановлюсь.

Палец скользит под край свитера, касаясь теплой кожи живота.

— Мак отвезет тебя и встретит.

Она ухмыляется.

— Знаешь, я всегда подозревала, что ты любишь командовать.

— Люблю. И рад, что ты в восторге.

Я снимаю резинку с ее косы, расплетаю толстые пряди, и густые, блестящие, черные волосы рассыпаются по плечам.

Изабель запускает пальцы мне под воротник, касаясь кожи.

— Теперь ты еще и мой парикмахер?

— Угу, — я расправляю ее волосы по свитеру, проводя руками вниз, к груди.

Она прекрасна. Слишком прекрасна, слишком отвлекающая с самого первого дня, когда Конни нас представила.

Я притягиваю Изабель ближе, пока наши лбы не соприкасаются. Мы касаемся друг друга каждой клеточкой тела.

— Не стоит тебе писать. Отвлекать в свободное время.

Она улыбается.

— Мой босс очень требователен.

— Да, — пальцы скользят под свитером, вдоль ее спины. — Он думал о тебе весь день, и все благодаря сообщениям.

— Правда?

Изабель медленно двигает бедрами, создавая трение. Ее щеки розовеют.

— Ты и меня заставил думать. Своими... описаниями.

— Да?

— Угу. И подумываю отплатить завтра тем же.

Я касаюсь ее губ, намереваясь дразнить, но вкус сводит с ума. Поцелуй углубляется, я прижимаю Изабель к себе сильнее.

— Как именно?

Она впивается пальцами в мои волосы.

— Думаю, это будет сюрприз.

— Если ты это сделаешь, придется ходить на работе с эрекцией.

Она отстраняется, глаза сверкают.

— Думаешь, получится?

— Легко, — руки скользят ниже, к теплому месту между ее ног. Прошло всего двадцать четыре часа с последнего раза, но ощущается как вечность. — В последнее время я постоянно возбужден.

Ее глаза загораются.

— Правда?

— Да. Я уже давно в таком состоянии, милая.

Изабель замирает, но пальцы продолжают играть с моими волосами. В ее голосе слышна неуверенность.

— То есть с тех пор...?

Я вздыхаю.

— Нет. Были... эпизоды.

— О. Много?

— Два, — это не та тема, которую я хотел бы обсуждать и не та, которой горжусь.

Но ее ногти так приятно царапают кожу, а на лице отражается лишь любопытство.

— Расскажи, — говорит она.

— В первый раз это был случайный секс на конференции. Во второй же с девушкой из школы, которая приезжала в город на неделю, — я качаю головой. Это были глупые попытки почувствовать связь, выплеснуть потребность и проверить, возможно ли двигаться дальше. — Ты же не всерьез хочешь это обсуждать.

— Конечно хочу. Было сложно?

Я понимаю, о чем она. Но отвечать не хочу, ведь ящик с виной все еще заперт. Поэтому просто притягиваю Изабель ближе.

— Очень сложно, — говорю я. — Воздержание определенно делает кое-что тверже.

Но это лишь слегка притупило потребность, которую я годами держал под замком, удовлетворяя в одиночку.

Изабель нашла ключ и теперь я не могу думать ни о чем, кроме как обладать ею.

— Так ты хочешь сказать, что был обделен? — она закатывает глаза, но пальцы уже расстегивают верхнюю пуговицу моей рубашки.

— Ужасно обделен, — целую ее, сжимая упругие ягодицы и поощряя движения бедер. — Я никогда и ни в ком так не нуждался.

Ловкие пальцы скользят под ткань, касаясь кожи, и волна тепла разливается по телу. Я откидываю ее голову назад, целую шею, как вдруг в голову вползает едкая мысль.

— А ты?

— М-м?

— Когда у тебя последний раз был секс?

— Кажется, вчера вечером, — она хихикает, но я прикусываю ее ключицу, заставляя серьезно ответить.

— Год назад. Может, чуть больше.

Ответ почему-то радует на каком-то первобытном уровне. Будь это три месяца назад, возможно, в ее жизни все еще был кто-то. Танцор, старый друг, кто-то, кто писал ей по ночам. Не уверен, что справился бы с ревностью. Я и так знаю, что Изабель предназначена для кого-то моложе, но не хочу даже думать об этом человеке.

Ее рука скользит между наших тел, сжимая меня через ткань брюк. Я резко вдыхаю, поскольку даже это трение сводит с ума.

— Утром, днем и ночью, — говорю я. — Ты не представляешь, насколько сводишь меня с ума.

Изабель тяжело дышит мне в ухо, поглаживая ладонями ткань.

— Правда?

— За последние недели я дрочил чаще, чем за несколько лет до этого.

— Где?

Я откидываюсь на спинку дивана, наблюдая, как ее глаза темнеют от желания. Готов вечно смотреть на нее, тлеющую от желания, которое невозможно унять в одного.

— Каждое утро в душе. В постели каждую ночь.

Она прикусывает губу.

— В душе?

— Да.

— Хочу посмотреть.

Я приподнимаю бровь.

— Хочешь, чтобы я принял душ?

Изабель прикусывает нижнюю губу, будто только осознала, что выдвинула требование. Ну же, милая, думаю я. Хочу, чтобы она произнесла это вслух.

— Да. Немедленно, — говорит она.

Я тяну ее за собой в спальню и плотно закрываю дверь. На секунду задумываюсь и поворачиваю ключ. Пусть уж лучше дети, если что, постучат или прокричат с порога, чем застанут то, чего видеть точно не стоит.

Она наблюдает за мной широко раскрытыми карими глазами, прислонившись к туалетному столику в ванной. Похвала, мелькает в голове. Изабель всегда прекрасно на нее реагировала. А еще хотела, чтобы я говорил грязно.

Ощущается как новый вызов. Дать ей самые сильные оргазмы в жизни. Осуществить каждую фантазию, о которой она только читала. Все это не продлится вечно. Я осознаю это с глухой, костной уверенностью, ведь ничто хорошее не длится долго. Но, черт возьми, уж пока длится, я могу устроить Изабель лучший секс в жизни.

Хочу испортить ее для всех будущих мужчин.

Хочу быть тем, о ком она будет думать, когда начнет себя трогать. Когда будет трахаться со скучным будущим мужем. Когда станет рассказывать подругам о самом горячем романе в своей жизни.

Я начинаю расстегивать рубашку.

— Каждое утро, — говорю ей, — я просыпался с мыслями о тебе. Знал, что это неправильно. Знал, что не должен.

Скидываю одежду и шагаю под душ. Включаю теплую воду. Она льется сверху ровными струями. Я оставил стеклянную дверцу открытой, и Изабель прислонилась к ней, наблюдая за мной.

— Почему? — выдыхает она.

Взгляд скользит по моему телу, и я позволяю ей смотреть. Провожу рукой вниз по животу и обхватываю член.

— Почему я не должен думать о тебе?

— Угу.

Я сжимаю себя и стону от нарастающего напряжения. Последние сутки я только и ждал, чтобы снова оказаться здесь, с ней. Медленно провожу ладонью от основания к головке, сжимая посильнее в самом верху.

— Потому что ты хорошая и слишком молодая. Никто не поймет, — говорю я.

Она смотрит на меня, тяжело дыша.

— Наша разница в возрасте не так уж велика.

— Велика, — отвечаю я. Пятнадцать лет ведь не пустяк. — Слишком, чтобы окружающие задавали вопросы. Сестра попросила помочь, ты пришла ко мне за работой. Ты моя сотрудница. И все же, — я медленно веду рукой вверх по стволу, — я думал о тебе каждое утро.

Ее дыхание сбивается.

— Здесь, в душе.

Я упираюсь ладонью в кафельную стену.

— Да. Именно здесь.

Ее взгляд опускается на мой член, на руку, движущуюся в размеренном ритме. По спине пробегает огненная волна. То, как она смотрит, почти доводит до кульминации.

Все те утра, когда стоял здесь, я и представить не мог, что она окажется рядом.

Изабель теребит край свитера.

— И думал обо мне.

— Да, — я расставляю ноги шире и ускоряю движения, особенно плотно обхватывая головку. — Я пытался остановиться. Не вышло. Просто представлял твое тело, волосы, улыбку... и все те способы, как хотел тебя трахнуть. Довести до оргазма. После того как увидел, как ты занимаешься йогой в этих обтягивающих леггинсах... Черт возьми, Иза. Я хотел сорвать их с тебя.

Она стягивает свитер через голову и бросает на кафельный пол. На Изабель остается хлопковый лиловый бюстгальтер, обтягивающий грудь. Соски напряжены, выпирая под тонкой тканью.

Я жадно рассматриваю стройные линии ее тела.

— Это ты представлял? — спрашивает она. — Как я выгляжу, будучи обнаженной?

— Да.

Она заводит большие пальцы за резинку леггинсов и стягивает их по ногам, сбрасывая, но оставляя трусики.

— После того, как мы целовались, после того, как ласкал тебя языком... — я качаю головой. — Я прокручивал это в голове. Снова и снова. А теперь снимай остальное, милая.

Изабель тянется к застежке бюстгальтера, но останавливается с улыбкой.

— Это приказ, босс?

— Да.

Изабель сбрасывает лифчик, и он падает к остальной одежде. Я стону. У нее самая прекрасная грудь. Небольшая, аккуратная, упругая, с твердыми сосками. Как и все в ней идеально.

Она играет с резинкой трусиков.

— Давай-ка... ты когда-нибудь фантазировал, что я присоединюсь к тебе в душе?

Голос хриплый.

— Да.

Изабель стягивает трусики и перешагивает их, и я рычу при виде ее киски. Сжимаю основание члена, чтобы сдержать нарастающее напряжение.

— Боже, ты идеальна.

Изабель заходит под струи воды. Те смачивают ее волосы, стекают по обнаженным плечам. Я отпускаю член и перехожу к яйцам, слегка сжимая их.

— Если бы присоединилась к тебе раньше, — она проводит ладонью по моей груди, — я бы с радостью взяла утренние обязанности на себя.

Ее рука заменяет мою. Она меньше, хватка не такая уверенная, но ощущается в тысячу раз лучше. Я стону, упираясь предплечьями в стену и загораживая Изабель от прямых струй.

— Вот так, — бормочу я. — Чуть плотнее, милая.

Она подстраивается и ускоряет движения, а затем начинает оставлять легкие поцелуи вдоль моей челюсти, шеи, ее обнаженное тело мокрое и находится невероятно близко. Не могу оторвать взгляд. Не могу удержаться, чтобы не обхватить ее грудь, не поиграть с сосками.

— Ты кончал в душе? — спрашивает она.

— Да, — рука скользит между ее ног, лаская шелковистую кожу. Я касаюсь входа. — Думал о том, как прямо здесь заполняю тебя.

Ее дыхание срывается на тихом выдохе. Одной рукой Изабель продолжает работать над моим членом, другой массирует яйца, надавливая у основания.

— Ты думал о том, чтобы кончить в меня.

— Миллион раз, Иза, — прижимаю лоб к ее, закрываю глаза. Черт, прикосновения сводят с ума. — Только об этом и думал. Держал в руке член, представляя твой рот, грудь и киску.

Ее хватка становится крепче, жарче.

— Кончи для меня, — шепчет она в щеку. — Облей мой живот.

Черт. Я болезненно возбужден, и что-то дает слабину. Член пульсирует в ее руке, и затем меня накрывает оргазм. Я стону, прижимаясь к ее виску, пока волны удовольствия прокатываются по телу.

Как будто только что потерял десять лет жизни.

— А я-то планировала сделать тебе минет, — шепчет она. — Жаль, что ты не продержался дольше.

Я хватаю ее за упругую задницу, легонько шлепая.

— У нас еще будет время, — произношу я. — Ты что, думаешь, я уже старик?

Изабель смеется, расслабляясь в моих руках. Несколько капель попадают на нее, оседая на макушке. Изабель прекрасна: мокрые темные волосы, гибкое тело в моих руках, розовый румянец на щеках.

Слишком хороша для меня, снова мелькает в голове. Я разворачиваю ее, прижимая спиной к груди, и подставляю нас под воду. Она снова смеется, когда я беру мыло и начинаю намыливать нас обоих, особое внимание уделяя ее груди и животу, смывая все следы.

— Я тоже тебя хотела, — шепчет она, положив голову мне на плечо. — Месяцами, еще до переезда.

Я закрываю глаза, услышав это признание. Я планировал испортить ее для других, стать лучшим сексуальным партнером в жизни, даже если не смогу находиться рядом.

Но не ожидал, что и она меня испортит.