Плохой парень

ГЛАВА 15

Валя

—Привыкай, малыш, я буду влезать туда часто и много, очень даже глубоко, — со смехом продолжает этот осел, на что я поворачиваюсь и разве что языки пламени не изрыгаю.

Очевидно, что именно он имел только что в виду. И очевидно, что я во всем этом предстаю сейчас не в самом лучше свете. Может даже в самом худшем.

Мне понятно, что находиться в одном учреждении мы не сможем, как и учить у меня не получится, потому что он везде меня достанет. Доведет до ручки и просто выпотрошит всю душу!

Надо срочно говорить папе, чтобы ставил меня куда-угодно, но только не в его группу. Да хоть к черту! Хоть к кому! Но не к Шолохову!

—Пошел ты нахер! — вырывается у меня быстрее, чем я успеваю это осознать. Непрофессионально, некорректно и вообще грубо! Плевать! Плевать! Плевать на все!

—После тебя на мой, — двигает бедрами и посылает мне воздушный поцелуй.

У меня перед глазами уже мошки прыгают, и в ушах давление перекрывает слух.

—СТОП! — слышится крик со стороны.

—Невыносимый, наглый, противный и мерзкий…— часто дышу и только так накидываю все варианты того, какой Юра. Стараюсь на него даже не смотреть, но по факту это бесполезняк! Он везде! Просто везде!

—А я думаю, что тебя надо спустить пар, хорошенько потрахаться…могу помочь! — перебивает, склонив голову.

—Я сказала стоп! Немедленно прекратили! И идите уже куда-то в уединенное место для продолжения срача! —Карина встает между нами двоими и вскидывает руки вверх, чтобы ее уж точно увидели…

—Малыш, давай мириться, — Шолохов опускает голову и посматривает на меня сверху-вниз, пока я кусаю губы и дышу через раз. —Быстро помирились и погнали мясо выбирать, — наставнически произносит Кариша.

У меня терпения вовсе не остается, и только махнув на все рукой, я, полностью игнорируя Шолохова, иду покупать по списку продукты.

Как сказать…иду. Юра все оплачивает сам, быстрее, чем я успеваю выуживать деньги из кошелька. Я так устала беситься, что молча принимаю это, обессиленно опустив руку сразу после того, как он забирает пакеты из моих рук.

Собственно…

Вручаю ему список продуктов и иду на скамейку под высоким дубом. Раз он такой самостоятельный, то и я там не нужна.

Шолохов же шустрый как веник, но Карина быстрее, подходит ко мне через некоторое время и, потрепав по плечу, садится рядом.

—У него не прошло к тебе.

—Бред, — отвечаю даже не задумавшись, а пальцы тем временем посильнее врезаются в деревянную поверхность старой обшарпанной скамейки.

—Не бред, он с девчонкой разбежался, ничего ему не надо, только ты. Как услышал, что за продуктами, сразу…Валю бери, все спрашивает, что у тебя и как. Он убивался так, я думала, что все пропал. В военку пошел, хоть немного отошел. Слушай, подруга, ну может ты присмотрелась бы. Бляха, я не знаю, он же хороший, и вообще как за каменной стеной будешь, — Карина с умным видом начинает говорить мне все это, ожидая от меня что? —Ты не смотри, что шебушной, мужик. Отец твой так говорит, а ему, как ты помнишь, никто не нравится.

У меня волос медленно дыбом встает по всему телу.

—Карина, он мальчишка, а я уже не в том возрасте, да и вообще. Господи. Не верю, что мы всерьез это обсуждаем. Правда, — прикрываю лицо руками, а перед глазами стоят результаты анализов, от которых волосы встают дыбом. И ужас каждый раз сильнее хватает за горло стальным захватом.

—Мужик он, Валь. Я бы не говорила, не будь уверена, даже несмотря на то, что это мой брат, — медленно поворачивает голову в мою сторону и кусает губы.

Мужик. Да что ж такое творится-то? Какой мужик? Это же Юрка Шолохов. Тот, кто в первый класс беззубый пошел со мной под ручку. Какой же мужик…

Я его первые прыщи помню, как дрался со всеми…как отмазывала его от ментов, когда нашкодничал как следует. Как они писали в горшки на расстоянии, соревновались, “кто дальше письнет”. И такое было, да и не только это, конечно.

—Карин, давай не будем.

—Валь, мы не будем, а он будет. И не отступит, понимаешь? Это же совсем другой человек, не тот парниша на выпускном, которому удалось поцеловать свою первую любовь, после чего она навсегда исчезла в столице с другим, — печально улыбается и подмигивает мне, и в этом жесте она чертовски сильно схожа с Юрой.

А меня снова в прошлое откидывает, и сразу становится больно, ведь я совсем не хотела сделать ему больно.

Я просто сказала правду, что “это все блажь, Юра, и что будет у тебя еще очень много девчонок, молодых и красивых”, и что “они тебя все любить будут, потому что ты хороший парень, но я не буду тебя любить никак иначе, кроме как брата, Юра, прости”.

—Перебесится в конечном итоге, на него любая запрыгнет с разбегу.

—А он тебя хочет. И дело вовсе не в сексе, подруга.

Меня хочет. Знаем, как он меня хочет. И знаю, что я точно не для этого.

—У меня другие проблемы, Кариш, вообще другие. Голова забита до максимума, да и с машиной разобраться, пока ее снова…прокладками не обклеили.

—Что? Ты еще никому колов не наставила, чтобы тебе ТАК мстили, — смеется Шолохова, хватаясь за живот.

—Женская месть, подруга, вещь страшная. Думаю, это воздыхательница Юры мне так мстит. Не ясно только почему мне и за что? Я ни сном не духом, — пожимаю плечами, а вот Карина замирает и прищуривается, отключается от разговора на пару секунд.

—Не знаю, Валька, не знаю, — задумчиво тянет, переводя взгляд вперед, только я уверена на процентов эдак восемьдесят, что она как раз-таки в курсе и прекрасно понимает, почему все происходит именно так.

Ладно, я подумаю об этом потом, совсем как Скарлетт.

Поездка домой ничем особо не выделяется, кроме как точечным лазерным взглядом, прожигающим во мне дыру через зеркало заднего вида.

А дома я все-таки вставляю симку в новый телефон и восстанавливаю данные, как минимум для того, чтобы сообщить родным о своем “полном порядке”.

А как максимум, без телефона сложно…купить сейчас проблематично. Черт.

Я немного с ним похожу, куплю себе другой, а этот отдам.

Да. Так и будет.

Первым делом записываюсь на анализы на утро, выполняю домашнюю работу и отпариваю вещи для первого рабочего дня. Волнение охватывает меня и тут же отпускает. Эти волны происходят стабильно до конца дня.

Хоть что-то в моей жизни протекает стабильно, а это как никак — признак мастерства.

Перед сном загадываю желание, когда на часах “говорящие и магические цифры” — 00.00.

Пусть все будет так, как будет лучше для меня. Во благо.