Плохой парень

ГЛАВА 38

ВАЛЯ

Он просто отключился, но перед этим я услышала много всяких разных вещей, что наталкивает на мысль: нас могли спалить. Этот страх становится очевиднее, когда я собираюсь в академию. Но с другой стороны, если бы это и было так, я бы наверняка уже сейчас узнала.

Ладони взмокли, но паниковать же рано, да? Я уснуть вчера не могла, особенно после того, как отправила Юре селфи. А что если тот, кто спалил Юрку, отобрал телефон и непременно полистал содержимое?

Смешно. И грустно. И вот я смеюсь сквозь подавленное настроение, надеваю сдержанную одежду и туфли без каблука. Мне ясно, что для моего мужчины их наличие в стенах военной академии равносильно гильотине. Мучить его или издеваться не хочу, впрочем, как и выводить на эмоции.

Я люблю спокойствие, мне не нужны выяснения отношений, да и туфли, мягко скажем, далеки от идеала. Конечно, нашлись бы сейчас те, кто сказал бы мне: “Нельзя потакать желаниям мужчины, и он не может вам запрещать или разрешать что-то!”.

Будь помоложе, может быть и взбрыкнула, например, в свои шестнадцать. Но мне давно не шестнадцать. И даже не двадцать же, верно?

Усмехаюсь, поправляя волосы перед зеркалом. Собрала их в замысловатую гульку, а парочку прядей выпустила наружу. Хочется подвести губы, хоть и понимаю, что велика вероятность съеденной помады по опухшим от поцелуев губам.

Будоражит и пугает. Меня в один момент потряхивает от эмоций из-за Юры, в другой погружает на дно переживаний, а вдруг…вдруг у нас так, несерьезно?

Еще больше пугает, если серьезно. Я максимально серьезно влипла, но он такой. Такой. Каких я точно еще не встречала и уже не встречу, потому что он такой один.

Выхожу из квартиры и сталкиваюсь с Каришей, которая наперебой о чем-то вещает кому-то в довольной несдержанной форме.

—Я сказала быстро! Что не ясно? Вот что? — вспыхивает и кусает губы. Резко закрывает дверь и прижимается плечом к ней, закрывая на замок.

В этом вся Карина. Ее взрывному нраву равных точно нет. Улыбаюсь и машу ей, когда она меня наконец-то замечает.

—Да, все, давай пока.

Бросает трубку и тяжело вздыхает.

—Привет, подруга. Ты прикинь? Я заказала итальянскую муку, она лучшая, просто лучшая, а мне суют немецкую. Я что дура, что ли? Мне нужна мука с высоким содержанием белка! А миндальной вообще нет! Не привезли! Макаруны мне на чем делать? На святом духе? БЕСЯТ!

Загорается всеми оттенками красного и целует меня.

—Привет. Может тебе помочь?

—А ты у нас занимаешься поставкой продуктов? Спасешь меня от злых владельцев заведений, для которых я пеку макаруны и на завтра должна поставить сто штук? — широкие брови летят вверх, после чего Карина устало посматривает на часы и снова на меня. Семь двадцать утра, мы обе шуруем на работу.

Когда-то она говорила мне, что лучше станет содержанкой, чем ей придется рано вставать на работу. Что мы видим? Она акула бизнеса! А я говорила, что замуж только за парня старше себя выйду. А сейчас что?

У меня отношения с ее братом.

Жизнь все-таки удивительная штука…

—Нет, но морально поддержать я всегда за, ты и сама это знаешь, — улыбаюсь и закидываю сумк уна плечо.

—Как дела? Что там первый день?

—Нормально, — нервно улыбаюсь, вспоминая вчерашний опыт нашего несостоявшегося с Юрой секса по телефону…

Щеки рдеют, в мыслях бардак.

—Только не говори, что трахалась уже в первый рабочий день на этой самой работе! — тут же оживает и врубает игривое настроение, на меня смотрит скорее приятно пораженно, чем жутко потрясенно.

Как она умудряется читать мои мысли на ровном месте?! Немею и удивленно посматриваю на него, отрицательно махнув головой.

—Карина.

—Валя! Вы там как кролики, что ли? Нет, Юру я понимаю, он дорвался, но ты-то! совесть где будем искать? — мы выходим на улицу, и тут я уже оглядываясь по сторонам, чтобы не встретить еще каких-то знакомых или папу, в конце-то концов.

Нет, он не обещал за мной каждое утро заезжать, но все-таки по закону подлости возможно всякое.

Грудь сжимает сильнее. Волнительно. Душераздирающе.

—Так, вообще-то я сейчас серьезный вопрос задать хочу, — мягко съезжаю с темы.

—Да? Как перестать трахаться с моим братом в стенах академии, а потерпеть до увала? У него там что? Отбойный молоток?

Меня от смущения выкручивает в дугу. Закатываю глаза и еще тише шепчу:

—Карина, а давай еще транспарант повесим? Через громкоговоритель расскажем?

—Ой все, не смеши меня. Никто ничего не услышал, я говорила почти шепотом, — поворачивается ко мне и склоняет голову в сторону. —Давай серьезно. Что там за вопрос?

—Посоветуй мне хорошего гинеколога, пожалуйста, я думаю, что на расстоянии все же не выйдет у меня наблюдаться у прежней, да и сейчас у меня свежие анализы, — на последней фразе у самой ком в горле встает. —Надо еще на узи сходить…словом, мне бы кого-то поближе, уверена, у тебя есть на примете нужный человек.

Карина без тени юмора смотрит на меня, достает телефон и почти мгновенно передает мне.

—Она богиня гинекологии, занимается еще и проблемными беременностями. Одним выстрелов двух зайцев уделаем.

Номер у меня, а вот настроение уже не такое радужное, как вчера. Или как тогда, когда я бываю с Юрой. У него магическим образом получается вдохнуть в меня жизнь.

С Каришкой прощаемся, а по дороге на работу я звоню по номеру и записываюсь к врачу. Морально понимаю, что ждать месячные смысла нет, надо идти сейчас и консультироваться как есть со всем паком моих анализов.

Паркуюсь возле академии и быстрым шагом топаю на работу. А стоит зайти внутрь, как сердце уже готово выпрыгнуть из груди. Нет, я не опаздываю, но мне кажется, что новости я должна узнать первой. Бросаю печальный взгляд на казарму и вздыхаю еле слышно.

Наверное, нас все-таки пронесло. Папа бы точно жал мне знать об обратном. Он бы первым заявился ко мне выяснять отношения и какого черта я вообще творю.

Уверена.

Даже то, что Юра ему нравится, совершенно не значит, что я должна совращать курсанта. Да и вряд ли он бы понял наши отношения…

Эта мысль печалит все сильнее.

Я беру ключи у консьержа и быстрым шагом направляюсь в аудиторию, где у меня пара с Юрой…да именно так.

Под дверью уже стоят курсанты, Шолохов, разумеется, среди них. Мгновение. Сердце пропускает удар, заводится и несется вперед. Он смотрит на меня, прищуривается, одобрительно кивает и проводит языком по нижней губе.

Синхронно у меня на губах оседают такие же ласки, память о которых въедается в кожу.

—Здравия желаем, товарищ преподаватель! — хором кричат парни, выстраиваясь по стойке смирно. Юра впереди всех. Горяч, молод и привлекает внимание как никто и никогда.

—Доброе утро, ребята, — сдержанно улыбаюсь, отворачиваюсь, чтобы никто не заметил моего внимания к юре, а вот он продолжает рассматривать меня с ног до головы. И эти взгляды ощущаю физически как прикосновения пальцев к разгоряченной коже.

Когда мы заходим в аудиторию, я не сразу понимаю, что не так.

Только по улюлюканью парней.

Подхожу к столу и замираю, ведь на нем шикарный букет белых роз в широкой корзине. Мне ее точно не поднять…

Ищу глазами Юру, но он чернее тучи, на меня с упреком смотрит. А меня после мгновенной радости размазывает огорчение. Это точно не он…