Плохой парень

ГЛАВА 2

ВАЛЯ

—Валь, да как же, мы же не допили.

—Кариш, давай в следующий раз, ага? Прости меня, правда пора, — показательно посматриваю на часы, дорогие, которые не мешало бы уже снять. Не нужны мне сейчас напоминания о том, что я буду стараться забыть.

Подхватываю сумочку, сгребаю телефон со стола, и подув на руку, двигаюсь на выход. Нежно улыбаюсь подруге и киваю Юре, он же синхронно со мной двигается сзади. Я чувствую его тяжелые шаги.

Дышать все тяжелее, теперь огненная точка сместилась к лопаткам. Стекает вниз до задницы и уползает к икрам, подольше задерживаясь на стопах.

—Давай тогда на выходных соберемся нормально, отпразднуем? Матвей как раз дома будет, надеюсь, без своих срочных дел. Можем на даче вообще? А? Родителей подтянем, пусть старики отдохнут, — хмыкает она, очень радостно улыбаясь.

—Да, конечно, я только за, почему нет, собственно говоря?

Опускаюсь, чтобы надеть сандалии. Черт. Платье поднимается, чувствую как ткань скользит по ногам и сразу приседаю ниже, опускаясь на корточки, чтобы не было видно ничего.

Но кому-то все-таки видно.

Боковым зрением вижу, как ко мне подходит Юра. Вижу слишком много. И то, как натягиваются у него джинсы в нужном месте, и как фигура покачивается вперед-назад, словно в нетерпении.

—Ну и отлично. Юр, ты как на выходных? Это последние выходные месяца, а там уже все, увалов не будет же. Сможешь?

Я поднимаюсь и чувствую легкое головокружение. Он все еще смотрит на меня, даже когда я возвращаю ему прямой взгляд, после которого порядочные люди сразу же отводят взор, чтобы не смущать.

Но не Юра. Он так и смотрит, внимательно и до потери пульса тщательно, словно считывает что-то или сличает.

—Смогу, конечно, — спокойно отвечает, начиная обуваться.

—Вот и отлично, тогда в субботу у нас на даче.

С учетом, что мои родители все лето на даче, а то и осень, выходит, что им придется только перейти из одного дома в дом напротив.

Интересно получилось, что даже там наши семьи соседи.

Мы просто больше, чем соседи, мы почти семья. НЕкровная, но самая настоящая.

—Не поняла, а ты куда? Только же зашел…— обращается подруга к брату, а я немею, цепляясь за ручку двери.

—И уже ухожу, — хмыкает он, выходя со мной из квартиры.

Карина подмигивает мне, показывает кулак Юре и закрывает дверь.

В тишине подъездной прохлады мы остаемся один на один.

—Значит, навсегда вернулась, да?

—Да, думаю, что да, — натянуто улыбаюсь.

По ступенькам иду неуверенно, словно сейчас упаду. Юра сзади.

—А что так? Столица надоела? Или не оправдала надежд? — с ехидным подколом звучит вопрос.

Расправив плечи, пытаюсь сформулировать ответ, но отвлекаюсь и на ровном месте оступаюсь. Я бы точно зарылась носом в ступеньки, если бы не брат моей подруги. Он подхватывает меня за талию и к себе прижимает со спины.

Словно я пушинка и совсем ничего не вешу.

—Смотрю, с годами ты не стала на “ты” с координацией, да?— шепчет мне в ухо, прижимаясь к раковине и выдыхая горячий воздух.

От неожиданности даже охнуть не успеваю. Мои руки ложатся на его накаченные предплечья.

И все кажется каким-то нереальным. Он меня держит и осторожно поднимает.

—Не ушиблась? — захват ослабевает, но не исчезает.

—Спасибо, все хорошо. Я рассеянная, — встаю на свои две и, вцепившись в парапет, шустро спускаюсь вниз. Все еще слыша отголоски спокойных шагов по спине.

Это смешно, я веду себя как ребенок.

А перед глазами его взгляд голодный и какой-то потрясенный, словно он видит призрака из прошлого.

Но ведь так оно и есть.

Мы виделись два года назад, когда он, совсем мальчишкой, признался мне в любви, а я посчитала это блажью и с улыбкой на лице сказала, что все пройдет.

Все прошло. Он вырос. И у него есть очень много молодых и красивых, которым я не дам форы никогда.

Тогда почему он так смотрит на меня?

Словно ничего не прошло.

На улице достаю из сумки ключи от “своей” чужой машины, подаренной, как и эти часы по баснословной цене. Открываю багажник и в ужасе смотрю на вещи, аккуратно сложенные в коробки.

Внутренности еще вибрируют, а давление в легких мешает полноценно пользоваться этим органом.

Беру коробку поменьше и пытаюсь поднять, когда у меня ее вырывают из рук под злобный крик:

—С ума сошла тяжести тягать?—кидает в меня злобный взгляд Юра.

С легкостью в одну руку берет, как будто это мелочи. Во вторую укладывает еще один короб и мне кивает.

—Я справилась бы сама.

Это для меня не в новинку. Я привыкла решать бытовые вопросы за то время, что жила в столице.

Так уж вышло, что Леон был всегда на работе и мне приходилось не только коробки тягать, но и краны ремонтировать. В ожидании, пока придет сантехник.

Не хотелось к тому моменту утонуть.

А там и выходило так, что научилась простым вещам уже и без вызова специального работника.

—Ясно, ударилась в своей столице и забыла, что девочки не носят тяжелое. Что ж, будем возвращать в родные пенаты, — недовольно бурчит и кивает мне на дверь.

Я блокирую машину и открываю подъездную дверь.

Юра очень быстро поднимается на второй этаж, заносит все в квартиру и даже дыхание у него при этом всем не сбивается. А коробки ведь тяжелые. То есть да, они нелегкие для меня, а для него, как и я в целом, ничего не весят.

Я же отвлекаюсь на перекатывающиеся мышцы спины.

Становится вообще не по себе. И по итогу я решаю остаться на жгучей жаре, чем стоять и смотреть на то, как парень устанавливает на пол коробки.

Пью уже кипящую воду из бутылки и сожалею, что не додумалась взять ее с собой. Сейчас было бы проще, нет? Где мои мозги?

Поплавились.

Обмахиваюсь папкой с документами, когда за спиной слышу угрюмое.

—Еще что?

Подскакиваю и поворачиваюсь, всматриваясь в покрытой бисеринками пота тело. Итак, он все-таки человек со своими несовершенствами.

Еще бы на такой жаре он еще и не вспотел, я бы серьезно испугалась.

—Та там по мелочи, спасибо, Юр, мне правда неловко, что я тебя сейчас напрягла. Да и вообще…я не знаю, как тебя отблагодарить, — несу откровенную чушь, в надежде, что он просто скажет, мол ничего, и уйдет.

Но он всматривается в меня внимательным взглядом, и вместо очевидного, говорит совсем неожиданное.

—Я знаю.

И замолкает.

Только рассматривает меня словно под микроскопом. Я закрываю машину и ежусь под внимательным взглядом.

—Что?

—Покорми меня, хочу твой пирог с мясом и грибами. Ну и еще кое-что.

Потрясенно смотрю на него и начинаю смеяться. Серьезно, без шуток. Я смеюсь впервые открыто за очень долгое время.

Пирог? Никогда бы не подумала, что он может попросить это.

—Ты серьезно? И что еще? — переминаюсь с ноги на ногу

—Да, хочу твой пирог, и чтобы ты так улыбалась всегда, — шепчет тише, забирая из моих рук бутылку с водой. Открывает ее и с горла пьет жадными глотками. Часть воды расплескивается на тело, но он продолжает пить, не сбиваясь с ритма.

Половину выдувает и отдает мне, облизываясь, словно это самая вкусная вода в мире.

Пухлые губы поблескивают от влаги.

А я заставляю себя поднять взгляд на глаза.

Прищуренные словно перед нападением дикого зверя.

—Я пирог на субботу приготовлю специально для тебя.

—Завтра приду пирог есть, — ставит перед фактом, а я теряюсь от такой наглости.

Завтра? Как это завтра?

—Но завтра я не могу.

—Какие-то планы? — недовольно спрашивает, сжав губы в прямую линию. Сразу чувствуется переключение настроения.

—Да, представь себе, — потрясенно произношу, нахмурившись. Юра отдает мне бутылку, одновременно случайно касаясь меня горячей ладонью.

—Какие?

—Личные, Юра.

—Ааа с хлюпиком твоим, — насмешливо произносит с заметным отвращением в голосе.

—Не твое дело.

—Раз у тебя с ним дела, то какого черта он тебе оставил все эти коробки, гандон штопанный? Женщину свою оставил с проблемой один на один? Где же твой мужик, Валь?

—У меня не с ним дела. И вообще это не твое дело, ясно? — рычу в ответ и ухожу, чувствуя как внутри распаляется гнев.

—Бросил тебя этот ушлепок, да? Говори как есть. Или ты его?

Молчу, а он продолжает…

—Что ж, я в отличие от него всегда веду себя как мужик.

—Я не просила тебя, не надо мне этой помощью тыкать.

—Настоящего мужика не просят. Он приходит и делает, ага? Обращайся, — уже спокойнее произносит, подмигнув мне.

Опять он делает это! Опять! Влезает туда, куда его не просят!

Закипая от злости, открываю дверь и взлетаю на свой этаж. Хлопаю дверью так сильно, что слышно в соседнем доме.

Но тут злиться не выходит, ведь он не просто занес коробки, а разложил их по комнатам, чтобы я не таскала их в нужную…

“Кухня” на кухне.

“Спальня”, “одежда” в моей комнате.

“Обувь” в прихожей.

“Книги” тоже в моей комнате.

В этом весь Шолохов. На него не получается злиться долго.

Устало прижимаюсь к стене и выдыхаю.

Бросаю на тумбочку воду и папку. В руках сжимаю ключи от подаренной ауди.

Надо бы от нее избавиться и купить что попроще. Срочно. Начинать жизнь с чистого листа, так с чистого.

Что-то мне подсказывает, что работа в академии окажется сложнее, чем я думала.