Плохой парень

ГЛАВА 61

ВАЛЯ

Я не ожидала, что Леон приедет сюда, чтобы со мной поговорить. Вообще он высоко ценит свое время, пожалуй, даже больше, чем некоторые ценят родных и близких. Считает, что только время равноценно деньгам, которые он зарабатывает за потраченные рабочие часы.

Вот почему разговор по душам — это не про него, потому что на это надо слишком много времени тратить, впрочем как и сил.

Леон размеренно ведет машину, а я украдкой наблюдаю. Он никогда не нарушает правила. Никогда. Что бы ни случилось. В этом есть определенные плюсы,но и минусы. Однажды я опаздывала на встречу, впрочем, как и Леон.

Единственный вариант в таком случае: слегка поднажать на газ, но он с напряженным лицом ехал дальше, не размениваясь на ненужные эмоции, пока меня сокрушал праведный гнев.

—Так зачем ты на самом деле приехал? — на выдохе выдавливаю из себя, не особо рассчитывая на ответ со стороны мужчины.

Он очень редко мог пояснять свое поведение, считая это, опять же, напрасной тратой времени. Сделал и сделал, что тут вообще обсуждать?

Леон лениво тянет тонкие губы в подобие улыбки и очень подозрительно смотрит на меня, как только мы тормозим на красный. Тоже редкость.

Обращать внимание на дорогу и только — его кредо по жизни.

—Ради тебя, Валя, а как же иначе? Вещи я бы мог отправить и по почте. Ты так не думаешь? — подмигивает и плавно трогается вперед.

—И зачем же ради меня преодолевать такие расстояния? Мне казалось, мы все выяснили. Кстати, “Ауди” я выставила на продажу, а как только получу деньги, переведу тебе.

Сжимаю руки в кулаки и стараюсь выровнять дыхание, а заодно и несущийся на бешеной скорости пульс. Мне правда все равно на его ответ, но внутри что-то переворачивается и заставляет чувствовать отвращение к ситуации в целом.

Мне этот разговор по сути нужен был намного раньше. Тогда, когда он нужен был по итогу лишь мне и больше никому. Пожалуй, только мать Леона в какой-то мере поняла меня изначально и понимает сейчас. Она единственная с участием посмотрела на меня и обняла, помогая собирать вещи.

Потому что слишком хорошо знает своего сына.

Леон перестает улыбаться, хмурится сильнее и сжимает руль идеальными руками с такими же идеальными пальцами, которые явно вчера побывали во власти мастера маникюра.

Второе имя Леона — идеальный во всем. Это его альтер-эго.

—Валь, мне странно понимать, что ты видишь во мне индифферентного ко всему человека.

Вот теперь это Леон. Использование замысловатых слов, как яркий атрибут его личности.

—А какого человека мне видеть? Заинтересованного во мне, наверное? После наших многочисленных разговоров, в которых я унижалась, чтобы добиться от тебя толики внимания?

Прижимаю руку к груди и сдавленно выдыхаю. Физически больно дышать рядом с ним. Смотрю на ничего непонимающее лицо и чувствую, как он далек от меня даже сейчас. И вообще, наверное, приехал лишь потому, что ему не хватает завтраков!

Он выдерживает паузу, пока я стараюсь отдышаться от того потока гнева. что вылился из меня.

Молчит! Ну ты глянь на него! Просто бесит!

Тяжело вздохнув, отворачиваюсь и складываю руки на груди, злобно вперяясь в окно.

—Успокоилась?

Да как же меня это бесит! Успокоилась или не успокоилась! Этот вопрос повисает в воздухе бетонной плитой и придавливает меня ею!

—Давай спокойно. Выпьем кофе, я все расскажу. Обсудим сложившуюся ситуацию со всех сторон.

Со всех сторон? У нас есть стороны? Если подразумевается еще и что-то хорошее в этой ситуации, то я просто двину его по роже!

Выдыхаем!

Так, мне надо забрать лишь документы, часть вещей. Дальше он идет в свободное плавание. А я в свое плавание.

Мы тормозим у ресторана. Он у нас единственный в городе приличный для Леона. И где же, как не в нем пить кофе в самом-то деле?

Молча выхожу из машины и оступаюсь, подвернув ногу. Спазм боли стягивает стопу, и быстро сходит на нет. Прекрасно!

Это ли не знак?

Прямо булыжник в голову прилетел.

Как истинный джентльмен, Леон открывает мне дверь и терпеливо ждет, пока я зайду. Момент с неудачным выходом из машины или проморгал, или не посчитал нужным заметить.

Садимся на самый первый попавшийся столик и то лишь потому, что я кладу сумку на стол. И тут же перевожу внимательный взгляд на Леона, который втягивает с силой воздух и в праведном гневе смотрит на злосчастную сумку.

Конечно, это провокация с моей стороны.

—Что? Бесит, да? Меня тоже. Бесишь.

***

Леон не единожды делал мне замечание по поводу сумок на столах. Я вымуштровала саму себя до болезненных импульсов, всякий раз рождавшихся при собственных ошибках. Вот и сейчас слежу за тем, как искры гнева рождаются на безмятежном лице.

Он хочет мне что-то сказать, но вместо этого проглатывает мою колкость. Да что ты? Неужели? А что сдохло в лесу, что он просто впитал эту ситуацию?

Потрясенно всматриваюсь в мужчину, которым подменили Леона, и сажусь за стол. Мне помогает усесться официант. Сумка перекочевывает на соседний стул, потому что выпад уже кажется неуместным.

—Ты делаешь из меня какое-то чудовище, что мне совершенно не понятно, — переводит на меня изучающий взгляд и складывает руки замком перед собой. В каком-то смысле я вообще не понимаю, что происходит.

—Давай сразу к делу. Меня волнует, почему мы здесь сегодня собрались. Помимо моих вещей, разумеется, которые ты и правда мог бы отправить почтой, чтобы не обременять себя моими проблемами.

Я не договариваю до конца, но так и просится сказать, “которые ты так не любишь решать”.

Леон сдержанно ухмыляется и склоняет голову, рассматривая меня с особым вниманием. Словно ему и правда есть до этого дело.

Не помню, чтобы он хоть раз так уж и любовался мною за последний год. Пожалуй, даже меняющиеся прически не замечал, что и говорить о чем-то большем. Какие-то уж совсем странные подозрения рождаются внутри и пугают меня до чертиков. Уж не приехал ли он, чтобы помириться?

Или ему что-то нужно? Например, сопровождение на важную встречу со старым семейным компаньоном, который не приемлет разводов и быстрой смены партнеров?

Я помню одного такого, меня тогда и правда потащили на скучный вечер, где жены толстоусов обсуждали неведомые картины за несколько десятков тысяч долларов.

Ничего более удручающего со мной не случалось ни до, ни после.

Леон не глядя в меню, заказывает мясо средней прожарки, салат и безалкогольный коктейль.

—Для двоих, — добавляет в конце, чем вводит меня в ступор. Я не планировала тут сидеть и разглагольствовать с ним. Максимум кофе и на кислород, но теперь это полноценный ужин.

—Я не хочу есть.

—Ты бледная, явно голодна после рабочего дня

—Когда тебя стало это волновать?

—Валь, если я каждую минуту не кричу о своих чувствах к тебе, это не значит, что мне на тебя все равно.

Вот это поворот. Замираю и чувствую, как внутренности медленно холодеют. Мне все меньше нравится этот разговор. Вернее, он мне вообще не нравится!

—Тебе не кажется, что говорить об этом сейчас слегка поздно? — выдавливаю из себя вежливое, беззвучно постукивая пальцами по столу. На Леона не смотрю, мне все кажется, что он захватит меня в плен своим педантичным взглядом и прочитает все тайны.

—Почему? Мы поругались, но мы и до всего ругались, потом мирились. Ничего страшного не случилось, по правде говоря. Недоразумение. Как человек бизнеса, могу сказать тебе, что и не такие проблемы решаются коммуникацией. Я дал тебе время остыть, и как мужчина приехал решать вопрос.

Прямой взгляд срезает с меня кожу на живую. То есть я сейчас что услышала?

От потрясения меня начинает мутить. Он дал мне время что сделать? Остыть? А я думал, что он клал хер на меня и на мои желания. Это куда более прозаично! И как нельзя точно поясняет сложившуюся ситуацию!

—Мне казалось, ты четко дал понять, что мы больше не можем быть вместе, исходя из моих желаний. А я приняла решение не утруждать тебя, и ушла. Наши отношения закончились, — дыхание перекрывает, сердце стучит в висках. Я сейчас говорю, казалось бы, простые вещи, которые должны быть понятны человеку бизнеса, способному к мало-мальскому анализу.

Но Леон только шире улыбается и опускает взгляд, после чего достает из кармана черную бархатную коробочку и кладет передо мной на стол, укладывая одним ударом биты по голове на пол.

Нет-нет-нет

Это не может быть это. Не может быть.

Просто не может быть!

—Валь, я не романтичный, ты заметила. Мне чужды все эти сопли и розовые слюни. Я не буду дарить мишек и как-то красиво делать предложение. Вместо этого я купил кольцо, приехал к тебе и говорю как есть: давай поженимся, но с детьми повременим хотя бы до конца этого года. У меня много работы, огромные проекты, которые не просто энергозатратны, но и денежны. У меня не будет возможности уделять тебе, беременной, время, или заниматься зачатием сейчас в принципе. Это не значит, что я не хочу детей, но я хочу, чтобы дети ни в чем не нуждались, понимаешь? Я иду на компромисс, я предлагаю варианты, и жду ответных компромиссов от тебя.

Меня нельзя было бы шокировать больше, чем это сделал сейчас Леон. В принципе невозможно было бы.

Я сижу и обтекаю от полученной информации, судорожно дыша и всматриваясь в кольцо как ползучую змею, способную отравить меня своим укусом.

Леон открывает коробочку, в которой на мягкой подушечке красуется кольцо с крупным камнем, подсвечивающим от встроенной лампочки, вмонтированной в крышку.

Это не кричащий булыжник, но при этом упрямо говорящий о реальном положении вещей украшение.

Настойчиво говорит о том, что у подарившего имеется возможность делать щедрые жесты.

Мои внутренности булыжником скатываются на пол, заставляя чувствовать себя мерзопакостно.

Дар речи пропадает, и сразу вспоминаются слова психологов, коучей и прочих ребят, которые говорят об исполнении желаний, стоит только расхотеть что-то. Вот она я, живой пример исполнения такого желания, когда я нашла другого мужчину и влюбилась в него без памяти.

Леон ждет моего ответа, а я даже не понимаю, как его в словесную форму преобразовать, чтобы не мычать, как безвольная овца.

И все бы ничего, если бы эту сцену не застал Юра, вломившийся сюда в военной форме с разъяренным выражением лица. Он останавливается возле нашего столика и выбывает кислород из легких одним лишь взглядом, пробивающим пиком.

Меня бросает в ледяную прорубь. Все, что могло пойти не так, пошло не так.

“Это не то, что ты подумал” — хорошая фраза, она прямо к месту, но не для Юры, который срывает скатерть и наматывает ее на голову Леона под сокрушительный крик присутствующих.

—Я тебе это кольцо в прямую кишку засуну и через ротяку вытащу. Будешь сверкать у меня, блять.

А затем перехватывает меня за руку и тащит к выходу, где прямо перед входом стоит его танк.

Меня трясет как припадочную, и паника давит горло.

—Юра, это не то, что ты думаешь, — срывающимся и плаксивым голосом лепечу, но Юра молчит, только дышит тяжело и затаскивает меня в машину, вибрируя от злости.

Слезы брызгают из глаз, когда мы срываемся с места в неизвестном для меня направлении.

—Твою мать, блять! Да что за нахер, Валя?