Последнее обещание, которое ты дала (ЛДжей Эванс) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 24

Джиа

Я всегда считала себя в хорошей форме. В отличие от других аналитиков АНБ, которые практически не покидали штаб-квартиру, я проводила большую часть времени в поле, работая в Специальной службе сбора данных, и должна была быть готова защитить себя и свою команду. Меня подготовили в Федеральном центре правоохранительной подготовки в Вирджинии, вместе с другими аналитиками и агентами различных федеральных ведомств. После этого я поддерживала свою физическую форму, проводя часы в зале кроссфита, на ринге для кикбоксинга и бегая по улицам.

Всё это к тому, что я не была слабачкой, но к обеду тело ломило от работы с пистолетом для забивания гвоздей и удерживания досок вместе с Райдером. Адди не отходила от нас, помогала, как могла, с какой-то тихой решимостью. Каждый раз, когда Райдер её хвалил, она светилась, словно кто-то направил на неё луч фонаря.

Когда снег повалил уже ровной, густой пеленой, я была готова передохнуть. Нос, пальцы ног и рук онемели от холода, хотя по спине стекала капля пота. Адди выглядела так же замёрзшей, как и я, а вот Райдер… Казалось, будто противостоять снегопаду для него — обычное дело. Он выглядел так, будто идеально вписался бы в календарь про деревенских парней зимой.

Щёки у него чуть порозовели, ковбойская шляпа была сдвинута назад, и из-под неё выбивались тёмные пряди. Рабочая куртка из вельвета, подбитая фланелью, была изрядно поношенной, но не потрёпанной, а джинсы облегали его узкие и мускулистые бедра так, словно были сшиты специально для него. Потёртый ремень для инструментов подчёркивал, что передо мной не случайная фотомодель, а человек, привыкший к тяжёлому труду. Его руки были мозолистыми и сильными. Те самые руки, что минувшей ночью скользили по моей коже, касались груди и доводили меня до края наслаждения быстрее, чем это удавалось кому-либо раньше, даже когда я была полностью обнажена.

— Обед, — сказал Райдер.

Он крикнул остальным рабочим в доме, и все пятеро направились к фермерскому дому.

Когда мы добрались до парковки, Энрике уже не было. Я вытащила телефон из кармана замерзшими пальцами. Пропущенное сообщение гласило, что он отправился проверить одну зацепку, но вернётся позже.

Мы уже успели набрать себе полные тарелки супа, который Ева оставила в мультиварке, и снова ели тот самый хлеб из закваски, что и вчера, когда в дом вошли Ева, Брэндон и Сэди. Лица у женщин были заплаканными, а даже в глазах Брэндона виднелась краснота.

Отец Райдера обнял его, и это был не просто формальный мужской жест — он крепко держал сына, вкладывая в объятие всё тепло и любовь. У меня внутри что-то сжалось. Я вдруг соскучилась по отцу и брату, захотела вернуться домой, обнять их и сказать, как сильно их люблю. Необычные для меня мысли посреди работы, когда в голове обычно оставалось место только для дела. Но это расследование всё больше напоминало не работу, а что-то другое… что-то, о чём мне не хотелось задумываться, потому что от этого сжималось сердце.

— Садитесь, — сказал Райдер своей семье. — Я подам еду.

И снова что-то внутри меня дрогнуло. Райдер умел заботиться о близких. Я почти не сомневалась, что он пылинки сдувал с Рэйвен, а когда узнал о её беременности, наверняка носил её на руках. В письме она написала, что любила его, и до сих пор любит. Но она всё равно ушла.

Часть меня понимала: если она была связана с семьёй Ловато, а они захотели вернуть её, они бы не остановились ни перед чем. Но другая часть задавалась вопросом: а что, если бы она доверилась семье Хатли? Если бы поверила Райдеру и его брату-шерифу? Возможно, Ловато удалось бы уничтожить ещё тогда, прежде чем они встали на верхушку преступного мира?

Казалось, она выбрала лёгкий путь. Остаться было бы труднее. Труднее довериться. Труднее рискнуть всем.

А что сделала бы я, окажись на её месте? Если бы у меня был кто-то, кто любил меня так, как Райдер любил её… оставила бы я его? Особенно если бы носила его ребёнка?

Одна эта мысль вызывала у меня тошноту. Я отодвинула тарелку, заставляя себя сосредоточиться на людях в комнате, а не на своих мучительных мыслях.

Шон и Рамон выразили семье соболезнования, пока Райдер разливал суп для родителей и Сэди.

— Как всё прошло в похоронном доме? — спросил он у матери.

— Похороны назначены на пятницу, а после устроим вечер памяти в баре, — ответила Ева, потирая лоб.

Адди пошевелилась рядом со мной, и я посмотрела на неё. Утром её лицо сияло, а теперь она будто спряталась в себя.

— Когда приедет Джемма, нам нужно поговорить со всеми четырьмя о завещании и наследстве, — добавила Ева.

Сэди бросила на нее обеспокоенный взгляд, и у меня тут же возникло любопытство — совершенно неуместное, учитывая, что это меня не касалось. Если Райдер тоже что-то заметил, он не подал виду и не стал лезть с расспросами.

Мы доели, я помогла убрать со стола, а затем пятеро из нас, кто с утра работал, направились к выходу.

Стоило нам выйти за дверь, я замерла.

Снег всё так же падал медленными, мягкими волнами, а температура ещё больше опустилась. За те сорок пять минут, что мы провели внутри, он успел покрыть землю белым слоем. Всего несколько сантиметров, но их хватило, чтобы мир стал похож на чёрно-белую фотографию.

Ферма зимой.

Здания, поля, изгороди — всё усыпано снежной пудрой. Мы выдыхали облака пара в холодный воздух.

— Ну, с обшивкой на сегодня всё, — проворчал Райдер.

— Но электричеством ещё можно заняться, — предложил Рамон.

— На улице холоднее, чем у лягушки в проруби.

Шон рассмеялся.

— Не впервой.

Они надели ковбойские шляпы и спустились с крыльца, направляясь к домикам, оставляя за собой тёмные, влажные следы на белом снегу.

Адди наклонилась вперёд, вытянув руку за край крыльца, чтобы поймать снежинки. Сначала они таяли, но потом начали оседать на её маленькой ладошке. Она подняла голову к Райдеру с улыбкой, от которой у меня перехватило дыхание. Она была невероятно красивой девочкой, даже когда становилась серьёзной и задумчивой, но когда её лицо озаряла такая улыбка, это было почти чудо.

— Снег, — тихо сказала она.

— Ты когда-нибудь видела снег? — спросил Райдер.

Она покачала головой.

— Мама не любила холод.

Райдер тихо рассмеялся.

— Да уж, это точно. Она зимой столько слоёв одежды надевала, что была похожа на шар, который можно скатить с холма. Даже спать ложилась в трёх парах носков.

В глазах Адди смешались грусть и любопытство. А я снова почувствовала ту странную ревность, которую испытывала к женщине, которая уже умерла. Потому что Райдер знал, как она выглядела в постели. Потому что она спала с ним. Но в то же время я чувствовала что-то похожее на родство с ней. По крайней мере, у нас было две общие черты — мне тоже не особенно нравился холод, и я, к своему удивлению, всё больше тянулась к мужчине, на котором Рэйвен когда-то была помолвлена.

— Если хочешь, я попрошу у Сэди перчатки для тебя, и мы сможем слепить снеговика, — предложил Райдер.

Адди кивнула, её улыбка стала ещё шире. Он повернулся к двери, но задержался, глядя на меня.

— Тебе тоже другие перчатки нужны?

Мои без пальцев явно не годились для игры в снегу. В детстве Холден буквально подкупал меня, чтобы я вышла на улицу и прошла через эти мучения — мокрые варежки, ледяной ветер. Но сейчас, когда речь шла о том, чтобы поиграть с Райдером и Адди, увидеть, как она впервые соприкасается со снегом… это совсем не казалось пыткой.

Я пожала плечами.

— Почему бы и нет.

Он приподнял бровь на мой не слишком воодушевлённый ответ, но ничего не сказал, просто исчез в доме.

Вернулся он быстрее, чем мне хотелось бы, с маленькими радужными варежками и подходящей шапочкой для Адди, а для меня — с парой фиолетовых перчаток.

— Нам повезло, — сказал он. — Мила оставила их здесь.

Пока я натягивала перчатки, Райдер аккуратно спрятал волосы Адди под шапку и помог ей надеть варежки.

Мы спустились в снег, и Райдер повёл нас за амбар, в противоположную сторону от домиков, к открытому полю, где летом паслись животные. На дальнем конце, среди белых ветвей, ярко выделялись алые ягоды дикой яблони. Я едва удержалась от желания сделать сотню снимков с разных ракурсов. Просто пейзаж, потом — выражение восторга на лице Адди, затем — тёплая улыбка Райдера, который смотрел на свою дочь.

Мы с Адди следовали его инструкциям, лепили из рыхлого снега плотные комья, а затем катили их по земле. По дороге в них вплетались сухие травинки и веточки — снега ещё не так много выпало, чтобы можно было сделать идеально гладкие шары. Но в итоге у нас получилось три кома разного размера, и Райдер помог нам сложить их друг на друга.

Он сбегал к деревьям и вернулся с ветками для рук, маленькими недозревшими яблочками для широкой улыбки и ещё несколькими, которые мы использовали вместо пуговиц. Потом они с Адди поискали под снегом камешки, чтобы сделать снеговику глаза и нос.

Мы отошли назад и посмотрели на результат. Получилось, конечно, не идеально — снеговик был кривоватым, а из-за недостатка снега немного неаккуратным, но он был настоящим.

Адди положила на него варежку с такой осторожностью, что у меня сердце пропустило несколько ударов.

— Чего-то не хватает, — сказал Райдер, прищурив один глаз, оценивая наш творческий труд.

— Шляпы, — уверенно сказала Адди.

Он рассмеялся.

— Точно.

Снял свою ковбойскую шляпу и водрузил её на голову снеговику.

Адди рассмеялась, и её смех разлетелся по морозному воздуху, лёгкий, словно крылья феи.

— Надо дать ему имя, если мы хотим, чтобы он ожил, — сказал Райдер заговорщическим тоном. — Только снеговики с именами могут приходить к тебе во сне и исполнять желания.

Я сдержала смешок. потому что Адди поглощала его слова, как чистый сахар.

— Как его назвать? — спросила она.

Её уверенно построенные фразы до сих пор каждый раз меня удивляли, выдергивая наружу все эти эмоции, которые крутились внутри меня.

— Это твой первый снеговик, так что тебе решать, — сказал Райдер.

— А почему обязательно мальчик? — спросила я. — Почему бы не девочка?

Райдер поднял взгляд на меня, и его улыбка стала такой же широкой, как у его дочери. Они оба были красивыми. Поразительно красивыми. Настолько, что казались светлее окружающего пейзажа, как будто солнце всё-таки выглянуло из-за тёмных облаков, хоть снег всё ещё мерцал в воздухе.

— Это может быть кто угодно, — сказал он, подмигнув Адди.

Она задумалась, а потом прошептала:

— Розалинда.

Я встретилась взглядом с Райдером. Такое необычное, специфическое имя… оно явно что-то значило.

— Да? — спросил он.

— Мою бабушку звали Розалинда.

Имя зацепилось за что-то в глубинах памяти. Где-то я уже встречала его. В одном из досье. Что-то связанное с Ловато. Чёрт. Ненавижу, когда не могу сразу вспомнить. Придётся вернуться к записям сегодня вечером и покопаться.

— Ты видела свою бабушку? — спросила я.

Адди покачала головой.

— Она отправилась на небеса, когда мама была маленькой, как я.

— Значит, Розалинда, — кивнул Райдер, протягивая ей палочку. — Можешь написать её имя здесь, у основания снеговика?

Адди взяла палочку и аккуратно начала выводить буквы в снегу. Она явно обдумывала каждый звук, сосредоточенно стараясь написать правильно, хотя вместо «а» дважды вывела «и». Но, по крайней мере, она уже умела писать и читать. Значит, у неё было какое-то образование.

Райдер протянул мне телефон.

— Сможешь сделать снимок?

У меня сжало горло. Я думала обо всех фотографиях, которые он не смог сделать с дочерью. О фотоальбомах у меня дома, полных снимков моей семьи. О тех, что Ева показывала Адди и мне — детство Райдера в кадрах. Он не имел таких воспоминаний с Адди. У него отняли так много, чего уже не вернуть. Если эти мысли так больно царапали меня, я даже представить не могла, что творилось внутри него.

Они принадлежали друг другу — с их одинаковыми улыбками, с той любовью, что витала вокруг них, почти ощутимая. А у меня снова защемило в груди от той странной тоски по чему-то, чего я никогда не хотела. Мужчина. Маленькая девочка. Связи, которые приковали бы меня к этому месту, не дав разрешения свободно скитаться по миру. Это полностью противоречило тому, что я всегда видела для себя. Я с детства понимала, что у героев-шпионов, которыми я восхищалась, отношения приносили только боль. Их жизнь была несовместима с семьёй. Любовные интересы редко выходили из таких историй невредимыми. Или живыми.

Райдер опустился на колено рядом со снеговиком и подтянул Адди перед собой. Оба улыбнулись мне широко, и я сделала несколько снимков. Потом вернула ему телефон и, не особо раздумывая, опустилась рядом с ними, вытянула руку и сделала селфи. Оно вышло кривоватым, чуть размытым из-за падающего снега, но на нём было четыре лица — одно изо льда и фруктов, но все улыбались.

Этот момент был пропитан тем волшебством, которое Райдер приписывал Миле. Это заставило меня на мгновение поверить, что снеговики действительно могут исполнять желания. Заставило загадать желание… на что-то, что мне не принадлежало.

Я хотела принадлежать им.

Хотела, чтобы они принадлежали мне.

И совершенно не понимала, что с этим делать — что делать с этой версией Джии, которая вдруг жаждала неожиданной семьи.

— Пора греться, и без горячего шоколада не обойтись, — сказал Райдер, вставая и беря Адди за мокрую варежку.

Мы прошли уже половину пути через поле, когда Адди вдруг остановилась и оглянулась.

— Одна, — тихо, печально произнесла она, глядя на снеговика.

Я сжала губы.

Райдер присел перед ней, заглядывая в глаза.

— Похоже на то, да? — сказал он. — Но все снеговики ночью собираются вместе. Они устраивают вечеринку у ручья. — Он указал за пастбище. — С помощью магии они превращают снег в сладости, дождь в пунш и танцуют под музыку бури. А если им особенно повезёт, и луна выйдет, она укроет их сверкающими бриллиантами. Розалинда будет вся в драгоценностях, с полным животиком, счастливой и окружённой друзьями.

Адди посмотрела на него так, будто он слегка не в себе, но для меня его история лишь усилила странное чувство внутри. Заставила ещё сильнее желать иметь рядом человека, который умел превращать одиночество и потери в радость и волшебство.

Она не ответила, и тогда он постучал ей по носу, улыбаясь.

— Если завтра снег ещё останется, мы придём и сделаем ей друга. А сейчас нам всем надо согреться. Думаю, Розалинда понимает, что люди сделаны из более хрупкого материала, чем снеговики. Хорошо?

Адди кивнула, и он выпрямился. Она снова взяла его за руку, а потом неожиданно вложила свою вторую ладошку в мою.

Мы продолжили путь через поле, как одно целое.

У меня защипало глаза, а боль в груди разрослась ещё больше.

Мы уже поднимались по ступеням крыльца, когда телефон Райдера резко заорал. Этот громкий, резкий звук разбил волшебство момента.

Он выхватил его из кармана, и его лицо мгновенно потемнело. Он открыл дверь и мягко подтолкнул Адди внутрь.

— Иди к бабушке.

Голос его был спокоен, но я уловила напряжение. Искру страха, от которой у меня по коже побежали мурашки.

Как только он закрыл за дочерью дверь, развернул ко мне экран телефона. Его рука дрожала.

Голос стал низким, звериным рычанием.

— Кто-то ломится в мой дом.

На экране камеры видеонаблюдения был вход в его дом. В дверях копался широкоплечий мужчина в чёрной одежде, лицо скрывал капюшон толстовки.

Мы смотрели, как он в перчатках ловко вскрыл замок и скрылся внутри.

Я развернулась и рванула к Эскалейду, Райдер не на шаг не отставал.

Я завела машину, а он уже был внутри, прижимая телефон к уху и отрывисто объясняя Мэддоксу, что произошло. Я не была уверена, что хочу вмешательства шерифа, но просто стиснула зубы и резко развернулась, шины взметнули снег, когда я направилась к воротам.

После звонка Мэддоксу Райдер набрал Еву, коротко сообщив ей, что случилось, и попросил присмотреть за Адди.

Сердце бешено колотилось от ярости и разочарования — этот красивый момент так жестоко оборвался.

Но глубоко внутри тлел крошечный огонёк надежды. Если мы поймаем его, он может привести нас к Ловато. Мы наконец узнаем, кто их лидер. Мы сможем покончить с этим. Ради Адди. Ради Райдера.

Эмоции захлёстывали меня, сталкиваясь друг с другом.

— Вот почему тебе нужны камеры внутри. — выдохнула я.

— Мне они не должны были понадобиться! — огрызнулся он.

Я слишком быстро завернула за угол, и машину занесло на ледяной дороге, прежде чем полный привод сработал.

— Вот почему за рулем должен быть я.

Я проигнорировала его слова и позвонила Энрике.

— Где ты?

— Говорил же, иду по следу.

— Кто-то вломился в дом Райдера. Он все еще там. Мы в пути.

Энрике выругался.

— Я почти в городе.

Связь оборвалась.

— Они либо думают, что у нее есть то, о чем говорилось в письме Рэйвен, либо знают, что это у нее, — сказала я скорее себе, чем Райдеру. — Очевидно, что дома никого нет. Они рискнули нарваться на сигнализацию и полицию ради чего-то конкретного, но мы ничего не нашли. Только чертов рюкзак с парой вещей и туалетными принадлежностями.

— И Нинтендо, — голос Райдера выдернул меня из мыслей.

— Да, но Рэйвен вряд ли что-то спрятала там. В нем было всего несколько игр, и больше ничего. Я проверила. А закодировать что-то так, чтобы это нельзя было сразу обнаружить, было бы…

Черт. Рэйвен могла. Если она действительно создала ящик-иллюзию, как подозревала Рори, то обойти защиту на игровом устройстве для нее пустяк. Я собиралась проверить его еще раз, но позволила себе отвлечься… спрятаться в коконе жизни на ранчо, в теплоте Райдера и его дочери.

— Когда мы с Адди попытались загрузить купленные игры, — сказал Райдер, — он все время показывал, что нет места. Хотя жесткий диск на терабайт был почти пуст, и изначально там было всего четыре игры. Я решил, что он просто сломан.

Черт. У меня на руках были эти данные уже несколько дней, и я их упустила. Я облажалась. Точно так же, как Райдер обвинял в этом моего брата. Только это даже хуже, чем у Холдена, потому что он никак не мог знать, что браслет на Лее был вовсе не от ее подруги. А вот я знала, что не стоит доверять ни одной вещи в том номере отеля — ни одному устройству, которое хакер мог оставить у себя под рукой, особенно после того, как она буквально сказала нам, что оставила кое-что важное.

Я сжала зубы, чувствуя, как хочется ударить по рулю, но вместо этого вдавила педаль газа в пол.

Телефон Райдера снова подал сигнал.

— Он уходит!

Мы были уже на мосту, когда я резко ударила по тормозам. Эскалейд занесло, передняя часть оказалась за мостом, а задняя — под крытой секцией.

— Что ты делаешь? — резко спросил он.

— Перегораживаю ему проезд, — бросила я, выскакивая из машины и бросаясь вперед.

Райдер побежал за мной, наше тяжелое дыхание было единственным звуком вокруг, пока снег заглушал шаги. Когда мы добрались до дома, на подъездной дорожке не было машины. Только распахнутая настежь входная дверь.

Я резко остановилась, осматривая снег в поисках следов.

— Там, — сказала я, указывая на отпечатки и снова рванула вперед, выхватывая из-за спины пистолет.

Я направила оружие по следу грабителя и двинулась в том же направлении, Райдер был у меня на хвосте. Один набор следов вел к дому и уходил обратно. Один человек.

Через несколько шагов мы углубились в темные тени деревьев и кустарников, что тянулись вдоль холма на границе владений Хатли. Я остановилась, пытаясь успокоить дыхание, чтобы лучше слышать.

Сзади треснула ветка — Райдер подошел ближе. Я приложила палец к губам и наклонила голову.

Там, вниз по склону, правее — шелест, который явно был не от притаившихся зверей. Я снова рванула вперед, стараясь двигаться как можно тише, но быстро.

— Ему придется пересечь ручей? — шепотом спросила я.

Райдер покачал головой.

— Нет, не с этого угла. Он выйдет на аварийную пожарную дорогу первым.

Он указал в сторону, туда, куда вел след.

К черту тишину. Надо было поймать его, пока он не ушел.

Я бросилась вперед со всей возможной скоростью, продираясь сквозь кусты, отбивая ветки, стараясь не споткнуться о камни и коряги. Здесь следы почти не читались — плотный полог деревьев не дал снегу укрыть землю, но мы продолжали идти туда, куда указал Райдер.

Когда мы наконец выскочили на едва заметную пожарную дорогу, в нескольких сотнях метров темный пикап резко взревел мотором.

Я уперлась ногами в землю, прицелилась и выстрелила. Первая пуля срикошетила от заднего борта. Блядь. Мне нужна шина. Я снова прицелилась, опуская ствол чуть ниже, и нажала на спусковой крючок как раз в тот момент, когда грузовик скрылся за поворотом.

Глухой звук металла. Попала, но не туда.

Вот где разница между спецназовцем и аналитиком — базовой подготовки явно недостаточно.

Я выхватила телефон и набрала Энрике.

— Где ты?

— Застрял за твоим чертовым Эскалейдом на мосту.

— Разворачивайся. Он уехал на темно-сером Форде F-150. На заднем борту и правом крыле пулевые отверстия. Без номеров.

Я взглянула на Райдера.

— Куда эта дорога выходит?

— На пятидесятый шоссе.

Я повторила это Энрике. Вдалеке уже слышались сирены — Мэддокс несся с огнями и грохотом.

Райдер позвонил брату, передав ему ту же информацию. Мы двинулись обратно к дому, теперь уже Райдер шел впереди.

Когда мы добрались, Энрике и Мэддокс уже перезвонили. Никаких следов грузовика, но Мэддокс дал ориентировку на него.

У входа Райдер направился внутрь, но я схватила его за руку и бросила ключи от машины.

— Я проверю дом. Ты убери машину.

Его челюсть напряглась. Я видела, как внутри у него боролись инстинкты — желание защитить и понимание, что спорить бесполезно.

Я не стала ждать.

Медленно вошла в дом, осторожно заглянув за угол в кухню и гостиную. Мы видели, как заходил только один человек, но я все равно должна была убедиться.

С прижатой к стене спиной я двинулась дальше по коридору. Кабинет Райдера был пуст. Я продолжила к спальням. Дверь в мою комнату была открыта, но внутри все на месте. Ванная и гардероб тоже пусты.

Я подошла к комнате Адди и у меня перехватило дыхание. Все перевернуто вверх дном. Одежда и игрушки разбросаны, матрас сдвинут, одеяло свисает на пол.

Злость вспыхнула в груди, за ней накатила боль. Она не должна этого видеть. Не сейчас, когда только начала чувствовать себя в безопасности. Она должна быть в безопасности здесь. Я должна сделать это правдой. Любой ценой.

Мой взгляд метнулся к тумбочке, где она всегда оставляла свой рюкзак. Сегодня он был не с ней, но и там его тоже не было. Я бегло осмотрела комнату, но не нашла. Может, она утром спустила его в игровую?

Я вышла и направилась вверх по коридору в комнату Райдера. До этого я ни разу не заходила в его личное пространство. И была удивлена, обнаружив там мебель из тика, напоминающую карибские убежища. Это ощущение усиливали мягкие голубые и песочные оттенки постельного белья. Спокойно, но при этом по-мужски сдержанно.

Окна занимали две стены, открывая потрясающий вид на долину на западе. По вечерам здесь должно быть особенно красиво — комната заливалась бы золотым светом и переливами заката.

Я прошла в огромную ванную с глубокой ванной и душевой кабиной с сиденьем и двумя лейками.

Нежданные образы вспыхнули перед глазами: Райдер, мокрый, с рельефными мускулами, одной рукой опирается о бежево-голубую плитку, а вода стекает по его телу…

Я сглотнула, отгоняя эту картину, и быстро закончила осмотр, заставив себя выйти.

Спускаясь по коридору, я столкнулась с Райдером и Энрике.

— Наверху никого, — бросила я и направилась в подвал.

Мужчины пошли следом. Мы проверили все недостроенные комнаты, но ничего не нашли.

Я убрала пистолет и подошла к развлекательному центру, открыла шкафчики, куда вчера убирала игры. Облегчение пронзило меня, когда я увидела Нинтендо Адди, лежащий там же, где я его оставила.

Я выдохнула, убирая дрожь из голоса, и встретилась с Райдером взглядом.

— Ее комната… Все вверх дном. Они забрали рюкзак. Но не это.

Гнев вспыхнул на его лице, и он бросился вверх по лестнице.

— Ничего не трогай! — крикнула я ему вслед.

— Что на нем? — спросил Энрике.

— Пока не знаю. Я проверяла его, когда впервые увидела, и там были обычные игры. Никаких странностей в меню, ничего необычного в хранилище, так что я не придала этому значения. Но потом Райдер сказал мне по дороге сюда, что он не загружает новые игры.

— Думаешь, Анна могла спрятать информацию на нем?

— Да.

Его взгляд потемнел. Мы оба этого хотели. Он работал над делом Ловато дольше, чем я. Еще до того, как создали межведомственную группу — когда этим занималось только управление по борьбе с наркотиками. Именно тогда его брата, тоже под прикрытием в Лос-Анджелесе, жестоко убили и оставили тело на пороге полицейского управления.

Я сжала Нинтендо и быстрым шагом направилась наверх. Мы как раз добрались до прихожей, когда в дом вошел Мэддокс с мрачным выражением лица.

— Ничего? — спросила я.

Он покачал головой.

— Что здесь произошло?

Райдер ворвался в коридор.

— Они перевернули ее комнату.

— Что они искали?

Я подняла Нинтендо.

— Что на нем? — снова прозвучал тот же вопрос.

— Пойду за ноутбуком, посмотрю, что смогу выяснить, — сказала я. — Он был в перчатках, но, возможно, мы что-то найдем. Волос. Что угодно.

— Криминалисты уже в пути, — коротко кивнул шериф.

В воздухе повисли напряжение и раздражение. Легкость и радость от того, как мы лепили снеговика в поле, казались теперь далеким сном.