Последнее обещание, которое ты дала

Глава 40

Райдер

Как только за Джиа и Хайме закрылась дверь, он бросил на меня холодный взгляд. Улыбка, полная зла. Как я раньше этого не замечал? Как видел только дружелюбие и уверенность, а не демона под этой маской?

Но дело было не только во взгляде, от которого меня передёрнуло. Дело было в голодном, хищном взгляде, которым он окинул Джиа, в том, как он едва не трахнул её прямо на танцполе. От ненависти и ревности внутри всё кипело.

Этот человек уже однажды разрушил мою жизнь, уничтожив свою сестру.

Я не позволю ему сделать это снова.

Я не дам ему и волоска с головы Джии тронуть. Ему её не заполучить. О, он, конечно, попытается её взять, использовать, но она никогда не будет его. Я этого не позволю, но ещё важнее — Джиа не позволит тоже.

Сейчас мне нужно было найти способ вернуться туда, где они. Устроить сцену? Или действовать тише?

Когда я подошёл к двери, то заметил сканер и панель с кодом. Джиа знала бы, как обойти эту систему. Или Рори. Почему я не записал номер Рори в телефон? Почему решил, что всегда смогу связаться с ней через Джию?

Чёрт, я идиот. Из меня шпион никакой.

Я развернулся и направился в противоположную сторону, выходя из бального зала. Спросил дорогу к туалету, но не успел туда дойти — ко мне подошёл громила, настоящий зверь. В чёрной форме, как у спецназа. Я сразу узнал в нём того самого урода, который чуть не задушил Джиа в моём доме. Мне стоило огромных усилий не броситься ему на глотку и не отплатить той же монетой. Всё тело напряглось, кулаки сжались.

— Мистер Ларедо требует вашей компании.

Это не было просьбой. Это был приказ. Но приказ, который я с радостью выполню, если он позволит мне оказаться за кулисами вечеринки и приблизиться к Джие.

— Веди. — буркнул я.

Он повёл меня по нескольким коридорам к ещё одной двери, охраняемой сканерами и кодовыми замками. За ней стены были чёрные, а пол выложен чёрно-белой плиткой. Я бывал в Гранд Ларедо раньше и всегда впечатлялся его роскошью и элегантностью, но никогда раньше меня так не било в глаза это чистое чёрно-белое сочетание. Недавняя смена стиля?

Снаружи дом Ларедо, как и его конюшни и прочие постройки, был в тёплых зелёных и коричневых тонах, гармонично вписываясь в леса и горы на окраине национального леса Дэниел-Бун. А внутри — ни намёка на цвет. Я попытался вспомнить, видел ли хоть раз самого Хайме в чём-то, кроме чёрного или белого. Вспомнить не смог. Единственное яркое пятно — его красный Порше. Казалось, за этим скрывался смысл, который требовал разгадки.

Спустившись по ещё одной лестнице из мрамора, мы прошли через очередной кодовый замок и по длинному монохромному коридору к двустворчатым дверям. Громила открыл их, приложив большой палец к сканеру.

Внутри была гостиная, обставленная чёрной кожей и белым жаккардом. Стены ослепительно белые, столы из чёрного мрамора. Над светлым буфетом висел огромный телевизор.

Я ожидал увидеть в комнате Джиа и Хайме. Я был уверен, что он захочет собрать нас вместе, чтобы показать мне, как легко он её соблазнил, чтобы насладиться моими страданиями. Но их здесь не было. Мой пульс резко ускорился, в животе закрутило от тревоги.

— Наслаждайся зрелищем. — сказал охранник, кивнув на экран.

Он сделал шаг назад, но не вышел. Скрестил руки на груди, и я заметил пистолет, засунутый за пояс.

Я повернулся к телевизору.

Экран ожил, и на нём появилась ещё одна чёрно-белая комната. В центре стояла кровать с чёрными атласными простынями. У подножия кровати — два кресла с пуговичной стёжкой. В одном из них сидела Джиа, спина прямая. Украшения бабушки в её волосах и на теле искрились в свете огромной люстры.

Рядом с ней стоял Хайме. Он снял пиджак от смокинга и небрежно перекинул его через спинку соседнего кресла.

— Скажи мне, Джиа, Хатли доводил тебя до оргазма только пальцами и языком, или ты просто использовала его в своей игре?

Он провёл пальцем по краю её уха. У меня вспыхнуло желание оторвать ему руку и засунуть её в глотку, чтобы он подавился.

— Девушка делает то, что должна, верно? — ответила она.

Её голос был холоднее, чем я когда-либо слышал. Даже когда она злилась на меня, в нём всегда была эмоция. Огонь, который я любил. Тот самый огонь, который я чувствовал прошлой ночью, когда был внутри неё. Он пытался превратить это в нечто грязное, в нечто уродливое. А ведь это был кусочек рая. Рай, который мне был нужен. Который я хотел вернуть любой ценой.

— Он трахнул мою сестру. За одно это я должен был его убить. — сказал Ларедо, но в его голосе не было ярости. Он полностью контролировал себя. — Но вместо этого я заставлю его дочь любить меня больше, чем она когда-либо любила его. Или мою сестру предательницу.

Джиа поднялась и, с вызовом приблизившись, вытащила из клатча флешку.

— Ты её хочешь или нет?

Он смотрел на неё секунду, а затем схватил её за подбородок. Даже на экране было видно, как сильно он сжал его — пальцы побелели. Он мог оставить на её коже следы, новые к тем, что уже красовались на её шее. Я вонзил ногти в ладони и стиснул зубы так сильно, что боль пронзила челюсть.

— Первый урок, который тебе нужно усвоить — это то, что ты не устанавливаешь правила. Ты не диктуешь условия. Здесь только один человек задаёт их.

Она опустила веки, и я понял — это чтобы он не увидел ненависть и ярость, вызванные его словами. Джиа не создана, чтобы подчиняться. Она создана, чтобы гореть, сжигать и вести за собой. Но даже когда я думал об этом, осознал, сколько власти она отдала мне — не только прошлой ночью, но и много раз с тех пор, как вернулась в Уиллоу Крик. Она доверяла мне настолько, что позволяла держать контроль над ней и её телом. Это был подарок. Дар, который я никогда не приму как должное.

Он дёрнул её подбородок вверх и грубо прижался губами к её губам. Всё моё тело дёрнулось, я резко обвёл взглядом комнату в поисках выхода. В поисках пути к ней.

Громила сделал шаг ближе, читая мои мысли.

— Посмотрим, что ты принесла. — сказал Хайме, заставляя меня снова уставиться на экран.

Пока он уходил, держа флешку, Джиа провела тыльной стороной ладони по губам, и я заметил красное пятно. Он заставил её кровоточить.

Чёрт с этим. Чёрт со всем этим.

— Отведи меня к ним! — потребовал я у человека рядом.

— Скоро.

Я рванулся к двери, но мужчина спокойно вытащил пистолет с глушителем и направил прямо мне в сердце.

— Сначала ты посмотришь. Потом я тебя отведу.

Кровь в висках стучала так сильно, что заглушала все звуки.

Я снова перевёл взгляд на экран, ненавидя каждую секунду, которую меня заставляли просто стоять и смотреть. Это было именно то, чего хотел Хайме. Он хотел, чтобы я чувствовал себя беспомощным, ревнивым, злым.

Но он не понимал главного — Джиа пока не нуждалась в моей помощи. Может, и вовсе не понадобится. Она знала, что делает. Я сказал, что доверяю ей, и я буду доверять. Я буду верить, что она выберется оттуда сама. Потому что если не верить… я даже не мог позволить себе об этом думать.

Хайме подошёл к столу, где стоял ноутбук. Вставил флешку, нажал пару клавиш, провёл пальцами по экрану, что-то ввёл. Затем прищурился и повернулся к Джие.

— Где вредоносная программа? Бэкдор, который так любит внедрять АНБ?

— Я не ожидаю, что ты сразу мне доверишься, но я уже объяснила, зачем я здесь. АНБ даже не знает, что я взломала код. Я здесь ради себя и той жизни, которую смогу получить, если сделаю правильный выбор.

О чём она говорила? Какую жизнь она выбирала? Что она ему сказала?

У меня сердце забилось быстрее. Не от сомнений — от страха, что её игра может обернуться против неё.

Хайме продолжал копаться в файлах, проверяя что-то, о чём я мог только догадываться. Он возился так долго, что я начал беспокоиться, что он обнаружит троян, который, как говорила Рори, внедрила Рэйвен.

Наконец, Ларедо обернулся.

— Это зашифровано. Точно так же, как и файл, который у меня уже есть. Как мне это поможет?

— У меня есть ключ.

Он рассмеялся. Сухо, цинично.

— Если я не смог подобрать пароль моей сестры, у тебя точно ничего не выйдет. Ты ничего о ней не знаешь. Я проводил детство, играя с ней, а юность — защищая её от нашего отца. Я дал ей свободу, а она бросила её мне в лицо. Я знал о ней всё, но так и не смог взломать этот чёртов файл.

Джиа двинулась к нему с такой грацией и уверенностью, что у меня перехватило дыхание даже через экран. Подойдя ближе, она небрежно пожала плечами.

— Я годами врала своей семье о том, кто я есть. Мой брат ничего не знает о настоящей мне.

— А я знал свою сестру.

Голос его стал низким, напряжённым. В этом был не крик, но явное предупреждение: «Остановись».

Джиа вскинула подбородок, в глазах — вызов.

— Ты даже не знал, что она спала с Райдером Хатли. Ты даже не знал, что у неё есть дочь. Райдер знал о ней больше, чем ты.

Его рука резко взлетела вверх и ударила её по щеке. Джиа отшатнулась, оперлась о стол, чтобы не потерять равновесие.

Моё тело среагировало раньше, чем мозг успел осознать. Мой кулак врезался в лицо громилы рядом, его рука с пистолетом дёрнулась вверх. Я тут же добавил удар в нос и коленом в пах. Он зарычал, но быстро пришёл в себя и прижал дуло к моему виску.

Я замер.

— Он хочет тебя живым. Не заставляй меня тебя убить и разозлить его. — пробасил охранник.

На экране тем временем Хайме склонился к Джиа.

— Так ты решила заслужить моё доверие?

— Ты сам сказал, что тебе нужна честность. Я её тебе даю.

Хайме сжал пальцами её горло, притянув к себе.

— Ты переоценила свои карты. Ты мне не нужна.

— Если бы это было так, ты бы уже использовал ящик Гудини, которую она создала. Уже захватил бы мир, систему за системой.

Его глаза сузились, но губы скривились в ухмылке, делая его ещё более демоническим, чем когда-либо.

— Но сегодня один волчий щенок принёс мне подарок. Способ получить код, не принимая твоё предложение. Хочешь посмотреть?

Он включил телевизор, висевший напротив кровати, прокручивая несколько экранов, пока не нашёл нужный.

Как только я понял, что на нём, моё сердце разлетелось на куски. Глухой рёв боли и ярости сорвался с моих губ.

В бетонной комнате стояла лишь койка, и на ней, полностью укрытое чёрным одеялом, лежало маленькое тело. Рядом с одеялом — плюшевый ягуар. А на полу возле кровати — знакомый мне до боли фиолетовый рюкзак. Я знал его содержимое наизусть. В нём были вещи, которые моя дочь любила больше всего, которые она всегда брала с собой, если нужно было бежать.

Джиа говорила что-то. Я видел, как двигались её губы, видел, как отвечал Хайме, но не слышал ни слова. Единственное, что звучало в моих ушах — гулкая потребность добраться до Адди, вытащить её из лап демона, от которого её мать так долго бежала.

Мой взгляд упал на мраморный бюст, стоявший на столе рядом. Я резко согнулся, схватившись за живот, делая вид, будто согнулся от отчаяния, и в этот момент дуло пистолета, упёршееся мне в голову, чуть опустилось. Я схватил бюст и с размаху ударил охранника по голове.

В попытке заблокировать удар он отдёрнул руку с пистолетом, и в комнате раздался тихий хлопок выстрела.

Я нанёс ещё один удар — на этот раз по щеке, и с удовлетворением услышал треск.

Его кулак врезался мне в челюсть, отправляя голову назад и заставляя кровь хлынуть из губы. Я увернулся от следующего удара, развернулся и с силой обрушил бюст на его висок — с яростью, которую никогда раньше не применял.

Охранник даже не успел рухнуть на пол, а я уже выхватил пистолет из его ослабевших пальцев и бросился к двери.

Заперто. На панели требовался отпечаток пальца — как снаружи, так и изнутри.

Я прицелился и выстрелил в замок.

Щелчок. Дверь открылась.

Я вышел в коридор, полный чёрного мрака. Где, чёрт возьми, Адди?

Я бросился к следующей двери, выстрелил в панель и распахнул её. Офис. Не то.

Развернувшись, побежал к следующей. Я не мог расстрелять все замки — у меня закончились бы патроны. Но какие ещё были варианты?

— Адди! — закричал я, надеясь, что она откликнется, если сможет найти в себе голос.

Позади меня дверь с грохотом ударилась о стену, разбивая тишину. Из комнаты выбрался окровавленный зверь, в его холодных глазах сверкала ярость. Я развернулся и с силой забил прикладом пистолета по очередной двери.

— Адди!

Охранник шагнул ко мне, в его взгляде была смертельная решимость. Он убьёт меня. И сделает это куда более жестоко, чем то, через что прошёл…

— Отведи меня к дочери! — рявкнул я, наводя пистолет.

Сзади раздался голос.

— У него её нет.

Я резко развернулся.

Передо мной стоял Энрике — или то, что от него осталось.

Одна рука беспомощно висела вдоль тела, вся в крови. Его грудь была обнажена, изрезана ранами, покрыта круглыми ожогами. Нос сломан, лицо распухло, кожа на щеках обвисла, словно кости под ней исчезли. В крови было всё: лоб, подбородок, руки. Он держался за стену, едва не падая. В другой руке зажат сломанный черенок от швабры — длинный, зазубренный.

— Держи пистолет нацеленным на Хулио. — прохрипел он, голос едва узнаваем.

Я снова повернулся к громиле. Тот уже почти вплотную приблизился ко мне. В его глазах было одно обещание — смерть.

— Как ты сбежал? — спросил Хулио, голосом таким же мрачным, как его взгляд.

— Никогда не оставляй грязную работу другим. — буркнул Энрике.

К чёрту этот трёп.

— Веди меня к Адди, или я начну стрелять. — пригрозил я.

— Он не может. — настойчиво повторил Энрике. — У него её нет.

Я не знал, верить ему или нет.

— Он врёт. — прорычал Хулио. — Он сам привёл вашу дочь. Продал её за бесценок. За несколько тысяч долларов и место в нашей организации. А теперь говорит это только потому, что понял — мы не примем труса и предателя.

Я прижался спиной к стене, держа пистолет на обоих.

Хулио медленно сунул руку в карман.

— Замри, ублюдок, — рявкнул я.

— Всего лишь телефон. — спокойно ответил он. Ни капли страха. Достал устройство, провёл пальцем по экрану.

Из динамика раздался голос Энрике.

— Я приведу тебе девчонку. Мне просто нужен пропуск. Я хочу место Вито и пятьдесят тысяч на старт.

Внутри всё перевернулось.

Я едва сдержался, чтобы не нажать на курок. Единственное, что удерживало меня — понимание, что патроны ещё могут понадобиться.

— Кто-нибудь ведёт меня к дочери, или я начинаю стрелять по головам, — прошипел я.

— Он не может. — выдохнул Энрике. — Её здесь нет. Я бы не отдал её им.

— Идём. — сказал Хулио, развернувшись и направляясь к лестнице.

Я махнул пистолетом в сторону Энрике.

— Ты первый. Следуй за ним.

Тот подчинился, опираясь на стену и черенок. Двигался он с трудом, но я не испытывал к нему ни капли сочувствия.

— Это была игра, Хатли. — пробормотал он. — Она провалилась, но это была игра, на которую я должен был пойти.

— Ты называешь это игрой? — я зашипел, сжимая пистолет. — Ты отдал им Адди!

— Нет. Клянусь могилой брата, у них её нет. Позвони своему брату. Ты сам всё увидишь.

А если они действительно её не держат?

Боже, даже сама мысль об этом заставила сердце сжаться от надежды.

Но что, если я позвоню? Они смогут отследить сигнал? Найти моего брата? Найти Адди? Смогу ли я рискнуть?

Пока я ждал, пока Энрике волочил ноги, Хулио исчез из виду — он уже спустился по лестнице. Я никогда не был в этой части дома Хайме. Не знал, что ждёт нас внизу.

Когда мы с Энрике добрались до площадки, громила уже стоял внизу, держа в руках ещё один пистолет, направленный прямо на нас.

Я едва успел среагировать — толкнул Энрике на пол и прыгнул в сторону, когда Хулио нажал на спуск. Пуля просвистела у самого уха.

Я резко развернулся, целясь. Я не был снайпером. Меня не обучали вести бой. Но за свою жизнь я стрелял достаточно, чтобы, когда я нажал на спуск, пуля нашла цель.

Хулио дёрнулся, схватившись за грудь.

Моё тело скользнуло по лестнице, я перехватил пистолет точнее и выпустил вторую пулю.

Громила снова дёрнулся, его рука метнулась к ране, словно он мог остановить кровь. Затем он упал на колени, рухнул лицом вниз на бетонный пол.

Я вскочил на ноги, но проклятые лакированные туфли поехали по гладкому покрытию, и я полетел вниз.

Боль взорвалась в локте и бедре.

Спиной я ударился о край нижней ступени, воздух вышибло из лёгких.

Пистолет вылетел из руки и улетел в сторону, когда я врезался в уже безжизненное тело Хулио.

Я задыхался, не в силах вдохнуть. Мгновение я был парализован, глотая воздух, который не доходил до лёгких.

Из-за этого я не успел сразу среагировать, когда увидел, как окровавленная рука Энрике поднимает пистолет, который уронил Хулио.

Время замедлилось, когда он резко повернулся ко мне, направляя дуло в мою сторону. Сердце замерло, застыло, забыв, как биться.

Я подшучивал над Джиа насчёт клишированности перестрелки.

Это была насмешка, потому что я, каким-то образом, верил, что хорошие парни побеждают.

Я ожидал, что её план сработает, потому что она говорила о нём с такой уверенностью, что я не мог в нём сомневаться. Да и не хотел.

Но теперь, глядя в дуло пистолета, который держал человек, которому я не доверял с самого момента его появления на ранчо, я знал одно.

Шанс выжить исчез задолго до того, как начались финальные титры.