Вторая жена господина Нордена. Книга 3

Глава 2

Тихий стук в дверь раздался так неожиданно, что я дёрнулась, и буква «у» обзавелась лишним хвостиком. Вот это я увлеклась!

— Элианна, если будете обедать, приходите в кухню. И будьте добры не задерживаться.

— Иду, — отозвалась я, отложила ручку и потрясла рукой. Кажется, последний раз я столько писала от руки на лекциях в университете. Но процесс так увлёк, что я совершенно потеряла счёт времени. Я крепко зажмурилась и с наслаждением потянулась.

Описывать всё произошедшее оказалась довольно занятно. В подробности я, разумеется, не вдавалась, лишь вкратце перечисляла произошедшие события, но времени всё равно ушло прилично, и я даже не закончила. А ведь хотела ещё записать сведения о новом мире. После обеда, пожалуй, немного поброжу по саду и загляну во флигель, раз уж Адриэн доверил такое важное дело, а потом вернусь к записям.

Я убрала тетрадь в нижний ящик стола, встала и направилась к двери. У трюмо задержалась и оглядела себя в зеркале: вроде бы просто сидела и писала, но вид какой-то встрёпанный. Кое-как пригладила волосы и приложила ладони к щекам. Наверное, надо было ещё с утра нанести макияж, но, с другой стороны, не ради муженька-язвы же стараться, в самом деле. Я показала зеркалу язык и быстро вышла из комнаты.

Стоило мне появиться на пороге кухни, как меня осыпали комплиментами.

— Выглядите вы неважно. Опять рыдали в подушку? — поинтересовался Адриэн, скептически оглядывая меня. В руках он держал половник и явно собирался налить порцию супа в тарелку. Отобрать бы у него этот половник и наконец дать хорошенько по лбу. Хотя это вряд ли поможет. Да и не стоит забывать, что он, как всегда, всего лишь провоцирует меня.

— Вы просто образец воспитанности, а уж ваши комплименты достойны всяческого восхищения, — ядовито протянула я.

— Не вам рассуждать о воспитанности, пусть даже вы и пытаетесь всё списывать на потерю памяти. Воспитанный человек на приглашение должен отвечать не просто «иду», а что-то вроде: «Благодарю, сейчас буду».

— А в чём разница? — огрызнулась я, проходя к своему стулу. — И в том, и в другом случае я доношу те же сведения.

— Разница в уважительном обращении, Элианна. Вот и всё. И я намерен научить вас разговаривать со мной должным тоном.

И Адриэн отвернулся от меня, снова занявшись супом, а я, подобрав платье, устроилась за столом. Щёки снова запылали от возмущения.

— Я всё поняла, господин Адриэн, — бросила я. — Прошу простить мне тон, которым я посмела ответить на ваше учтивое приглашение. Если я могу чем-то искупить вину, только скажите.

— Если перестанете паясничать, так и быть, забуду о вашем промахе.

Ой-ой, какие мы серьёзные.

— Как вам будет угодно. Я больше слова не скажу.

— Вот и прекрасно.

Муж взял тарелку, осторожно поставил передо мной и положил рядом ложку. Ну очень мило, ничего не скажешь. Потом принёс от разделочного стола свою тарелку и тоже сел.

— Чем вы занимались всё утро? — спросил он, но я молча зачерпнула немного густого супа и осторожно подула на него. Не знаю, прилично это или нет, но обжигаться не хочется.

— Вы что, и в самом деле будете молчать?

Я снова ничего не ответила и осторожно попробовала содержимое ложки. Вкусно! Такого супчика я ещё не ела. Даже не знаю, из чего он. А может, лучше и не думать, а просто наслаждаться.

— Элианна, послушайте. Вы, конечно, очень умело притворяетесь покорной женой на людях и, наверное, мне стоит поблагодарить вас за это. Однако и когда мы остаёмся наедине, мне хотелось бы уважительного отношения. Так что будьте добры отвечать на мои вопросы, как положено воспитанной девушке.

А меня вдруг охватила самая настоящая злость. А что? «Сгорел сарай, гори и хата». Завтра меня так или иначе отвезут в психушку и наверняка разоблачат, поэтому могу и взбунтоваться. Напоследок.

— Вы дали понять, что мне лучше помалкивать, я это и собираюсь делать, — с вызовом взглянув на муженька, ответила я. — Вас же не устроил мой тон, так лучше я буду молчать. Не хочу нарваться на очередное чтение морали, знаете ли, господин Адриэн.

— Я задал вам вопрос, — холодно повторил муж. — И прекратите называть меня так.

— А если не прекращу? Что вы мне сделаете? Побьёте?

Адриэн отложил ложку и вздохнул так тяжело, что мне тут же стало стыдно. Отступать тоже не хотелось, раз уж начала. Но его переменчивое настроение и правда уже действует на нервы. А они потихоньку сдают.

— У меня другие способы воздействия, — спокойно сказал муж. — И лучше вам не доводить до их применения.

Ага, то есть наказание всё-таки последует? Вот это уже интересно. Прямо хочется рискнуть и посмотреть, что будет.

— Наложите на меня заклятие подчинения?

— Вполне возможно. Но есть и много других способов сделать человека покорным и вежливым.

— Они наверняка запрещены.

— Запрещены. Только никто не будет проверять. Вы моя жена и полностью мне принадлежите: кажется, я уже напоминал вам об этом. В семейные дела никто вмешиваться не станет, даже если вы вздумаете жаловаться.

— Если пытаетесь меня запугать, то зря: я вас не боюсь. Делайте что хотите.

Адриэн устало прикрыл глаза и снова взял ложку.

— Что на вас нашло? Я ведь всего лишь спросил, чем вы занимались. И вы уже четверть часа показываете характер, вместо того чтобы просто ответить на вопрос. А ведь это тоже часть правил приличия.

— Можно подумать, вам в самом деле интересно, чем я занималась, — язвительно протянула я. Кажется, всё-таки ступила на слишком тонкий лёд.

— Поверьте, если бы мне не было интересно, я бы не спрашивал, — сухо бросил муж.

— А по-моему, вы просто хотите контролировать каждый мой шаг.

— Если бы я этого хотел, не вёл бы с вами светские беседы, а применил более действенные способы. Но заметьте: пока я просто задаю вежливые вопросы.

Так, кажется, наш разговор зашёл в тупик. И что делать? Чёрт бы побрал Адриэна с его «вежливыми вопросами»! Ну не признаваться же ему, что делала на самом деле. Перед мысленным взором пронеслось воспоминание о том, как бесцеремонно он забрал у меня дневник Элианны. А если потребует показать ему записи? А там — куча непонятных ему букв… Никакой «Сайлентис» не понадобится: сразу же и расколет меня. На всякий случай буду прятать дневник под матрас на кровати.

— Я… размышляла, — наконец выдавила я, не найдя ничего умнее.

— О чём же?

— О разном… Например, о том, что вы рассказали мне вчера после ухода гостей. Ну, про те… запрещённые заклятия. — Я произнесла это прежде, чем успела подумать.

Блин. Ну не дура ли? От отчаяния ляпнула первое, что в голову пришло. Теперь придётся выкручиваться. На лице мужа проступило такое явное удивление, что я едва удержалась от нервного смешка. Однако Адриэн тут же взял себя в руки и посерьёзнел.

— И всё-таки я хотел бы услышать правду, — бросил он и посмотрел мне прямо в глаза. Не отрываясь и не мигая. А я очень старалась не отвести взгляд раньше. Никогда не была сильна в «гляделках», но сейчас это вопрос выживания. Почти что. По спине побежала струйка холодного пота, ладони похолодели. Снова этот неконтролируемый ужас… Я попыталась отвести взгляд, но тщетно. Глаза мужа будто держали меня прикованной к стулу. Такие у него методы воздействия?

Я вжалась в спинку стула, пытаясь уйти от зрительного контакта. Виски сдавило от боли, ещё секунда — и я точно расскажу всё, что знаю, и даже больше. Но прежде чем я успела открыть рот, Адриэн отвёл глаза. Я прижала руки к вискам.

— Что… что вы делаете? — внезапно севшим голосом спросила я.

— Вам же было интересно, какие у меня методы воздействия. Решил кое-что вам наглядно продемонстрировать. Или я вас неправильно понял?

— Мне не интересно. Вот вообще ни капельки. — Я отняла руки от головы и снова вздёрнула подбородок. Нельзя показывать свой страх.

— И вы ещё протестуете против визита к тёмному целителю. — Адриэн недобро прищурился. — Ведёте себя странно — то помалкиваете и смущаетесь от каждого слова, то откровенно выказываете неуважение, лжёте, проявляете характер, когда для этого нет никаких причин.

— Нет причин? — возмутилась я. — А вам не приходило в голову, что на меня могут влиять перемены в вашем настроении? Ночью вы утешаете меня и вполне мило общаетесь, а с утра уже смотрите так, будто я сама навязалась вам в жёны! Это мне страшно находиться с вами рядом: мало ли, что придёт вам в голову! Вы и так уже применяете ко мне какие-то свои менталистские штучки. Может, это вас надо показать тёмному целителю из «Сайлентиса»? После всех перенесённых вами потрясений, знаете ли, легко можно сойти с ума…

Выпалив последнюю фразу, которая, казалось, разнеслась эхом по всей кухне и продолжала звучать в ушах, я зажмурилась и снова вжалась в спинку стула. Интересно, а я успею убежать? Нет, не смогу: ноги, кажется, приросли к полу.

— Открывайте глаза, Элианна. Ничего я вам не сделаю. Если бы я обижался на все глупые колкости в свой адрес, и правда уже давно оказался бы в «Сайлентисе». А уж ваши неумелые подначки меня и вовсе забавляют. Однако я всё-таки хотел бы услышать извинения. Вы не только безобразно себя вели, но ещё и сорвали обед: суп придётся разогревать.

Я осторожно открыла глаза и посмотрела на мужа. Кажется, его мои слова и правда не задели. А если и задели, то он это отлично скрывает. Но извиняться? Виноватой я себя не чувствую.

— Вы тоже ведёте себя совсем не безупречно, однако ни разу не извинились. Пользуетесь тем, что имеете надо мной власть, и говорите любые колкости. А я, значит, должна взвешивать каждое слово? Мне не за что извиняться. Да и что толку? Вы всё равно собираетесь отвезти меня к тёмному целителю. Значит, считаете сумасшедшей, и я могу в таком случае творить всё, что хочу.

Адриэн зачерпнул немного супа, попробовал и поморщился.

— Так вот почему вы себя так ведёте? Вас так задело то, что я собираюсь показать вас тёмному целителю?

— Я просто… устала за всё извиняться, — пробормотала я: злость окончательно прошла, и теперь в душе воцарилось полное опустошение.

— Не настаиваю, чтобы вы непременно извинились прямо сейчас. Но, надеюсь, когда вы подумаете над своим поведением, сами поймёте, что вели себя недостойно аристократки и дочери уважаемого рода.

Муж встал, взял свою тарелку и потянулся к моей, но я помотала головой.

— Оставьте, я не люблю, когда суп очень горячий.

— Как скажете.

— Между прочим, у вас ко мне вообще предвзятое отношение. И так было с самой первой нашей встречи, — попеняла я.

— На то есть вполне определённые причины, и вы это сами понимаете не хуже меня, — невозмутимо выдал Адриэн.

Я закатила глаза, но не нашлась с ответом. Муж тоже ничего больше не прибавил и вылил содержимое тарелки, к которому так и не притронулся по моей милости, в кастрюлю. Я тоже вернулась к еде, но после всего произошедшего аппетит пропал напрочь. Ела я лишь потому, что не хотела навлечь на себя очередные колкости.

Спустившись со ступеней, я глубоко вдохнула жаркий и влажный воздух и подняла голову к местному солнцу. После прохлады дома я будто нырнула в горячую ванну. По рукам побежали мурашки, и я поёжилась. Мимо пролетела с громким жужжанием пчела, заставив отшатнуться. Не хватало ещё быть ужаленной и снова получить аллергию или ещё что похуже.

Я зажмурилась, давая глазам отдых: слишком уж ярко на улице по сравнению с домом. Да уж, жилище — тёмное и холодное — отражает душу хозяина. Я еле высидела обед: уходить раньше, чем закончит есть муж, тут не полагается, так что пришлось мелкими глотками пить отвар. Адриэн так и не заговорил со мной, и поставив пустую чашку на стол, холодно бросил:

— Обед окончен.

— Спасибо, было очень вкусно, — пробормотала я. — В таком случае я пойду в сад.

Муж кивнул, и я позорно ретировалась к себе. Остановилась посреди комнаты и почесала макушку. Нужно найти какой-нибудь головной убор: не хватало ещё заработать ко всем прочим неприятностям солнечный удар. Хотя, может, он отсрочил бы поездку в психушку? Ладно, мысль дурацкая. Не припомню, чтобы видела среди вещей Элианны шляпки или панамы. А вот шейные платки были, я их сложила в один из ящиков комода.

Я открыла ящик и принялась перебирать тонкие, невесомые тряпочки: ткань явно недешёвая, сшиты идеально… Я остановила выбор на бежевом платочке и, повязав его на манер банданы, осталась довольна.

«Соберите самые необходимые вещи в дорогу», — прозвучал в голове голос мужа.

Вообще-то, если не думать о «Сайлентисе», то мысль о женской сумочке со всякими мелочами не лишена смысла. Когда мы ездили в город, я всё время ощущала себя как-то неуютно без сумки. Вернее, здешние больше напоминают мешочки. Когда разбирала доставшееся мне «приданое», запихнула их в шкаф, под одежду. Пожалуй, надо и правда озаботиться этим вопросом.

Спустя несколько минут в чёрном мешочке с крохотным серебристым цветком в нижнем углу оказались расчёска, пара носовых платков, пудреница, карманное зеркальце, круглая штука, которую я определила, как пилочку для ногтей вместе с маникюрными ножницами в специальном твёрдом футляре. На всякий случай сунула и парочку заботливо собранных Иси средств женской гигиены. Ещё, пожалуй, можно сложить выигранные монеты в симпатичный кошелёчек. Ну вот, уже кое-что. Надо подумать, что можно сюда добавить.

Теперь можно идти на прогулку. Я повесила сумку на спинку стула, прихватила с комода ключи от флигеля и, стараясь не шуметь, прокралась к входной двери и наконец оказалась на свободе.

Итак, для начала надо обойти весь сад, а потом зайду во флигель. Честно признаться, жутко любопытно посмотреть на жильё Нэйлии. Вернее, бывшее жильё. В душе снова заскреблось чувство вины. Заметно, что проверенной временем служанки Адриэну не хватает, но он и виду не подаёт.

Я медленно двинулась по главной дорожке, щурясь от света. Скоро превращусь в вампира, который не переносит солнечный свет. Или не успею? Невесело усмехнувшись, ускорила шаг и свернула на первую попавшуюся тропинку. Над многочисленными цветами вились пчёлы, шмели и ещё какие-то насекомые. Бр-р. Хотя звуки такие летние! Эх, жаль, не удалось увидеть море. И кто знает, удастся ли теперь…

Мысли невольно вернулись к нашей с Адриэном перепалке за обедом. И что на меня нашло? Нет, можно, конечно, всё списать на разыгравшиеся перед завтрашней поездкой нервы, но если я продолжу дерзить человеку, от которого зависит моя безопасность и жизнь, долго точно не протяну и без «Сайлентиса». Судя по всему, Адриэн наглядно демонстрирует мне свои менталистские возможности, и каждый раз заходит чуть дальше. Ощущения не из приятных.

А всё из-за дурацкого дневника! Может, не такая уж и хорошая была идея начать его вести? Не вела никогда и здесь бы обошлась. И упирается всё в незнание местного языка… Но перед мужем надо и правда извиниться. Или не обязательно? Я же вроде как Элианна, и хоть иногда стоит проявлять характер.

Я дошла до большого, раскидистого куста, на котором синели крупные ягоды. Рискнуть и попробовать? Или не стоит? Вроде похоже на смородину, да и вряд ли в саду стали бы сажать что-то ядовитое, но непонятно, как отреагирует мой иномирный организм на местные ягоды.

За дни, прожитые в новом мире, так и не придумала, как решить проблему изучения языка. Есть, конечно, метод погружения, но чтобы им воспользоваться, нужно снять кольцо. И это вообще не вариант, ведь тогда придётся сначала признаться, что я не Элианна. А я пока к этому не готова. Конечно, ещё полистаю букварь и попробую запомнить, как пишутся буквы. Но что толку, если я понятия не имею, как они произносятся, в какие звуки складываются? Все мы со школы знаем греческий алфавит, но заставь меня прочитать хоть слово на греческом, понятное дело, не смогу.

Я провела пальцем по плотным, узким листьям куста и потрогала ягодку. Пока самым безопасным способом будет снимать колечко, когда рядом разговаривают. Но и тут нужно быть предельно осторожной и следить, чтобы разговор никоим образом не касался меня, и ко мне не обращались. Есть ещё вариант: признаться Адриэну, что забыла, как читать и писать. Однако даже если это и можно списать на потерю памяти, то для того, чтобы меня кто-то учил, опять же придётся снимать кольцо, и я не пойму, что мне говорят, и меня тоже не поймут. Короче, мы возвращаемся к тому, откуда начали рассуждения.

Вздохнув, я почесала вспотевший под платком лоб и побрела дальше. Дошла до забора, отделявшего участок от соседнего. Хорошо, что он сплошной: не очень-то хочется встречаться с соседями. Их, кстати, вообще не слышно: улица будто необитаема. Лишь изредка откуда-то издалека доносится собачий лай. Спальный район в прямом смысле. Я усмехнулась. Ну где ещё мог бы жить Адриэн?

Оказалось, что рядом с забором есть выложенная плиткой узкая дорожка, по которой явно можно обойтись участок по периметру. Я шла, стараясь не наступать на щели между плитками: мы так делали в детстве. В саду находиться гораздо приятнее, чем дома, но, пожалуй, с прогулкой стоило подождать до вечера, когда жара спадёт.

Под большим деревом, на котором висели самые настоящие яблоки с красными боками, обнаружился пенёк, явно предназначенный для отдыха. Полагаю, его поставили сюда те, кто ухаживал за садом. Может, прежние хозяева дома, а может, и Нэйлия. А вообще интересно, сколько лет Адриэн здесь живёт? Если я правильно понимаю, у них с первой женой был другой дом. Вроде бы он мне об этом не говорил, но чутьё подсказывает, что не стал бы он оставаться там, где всё напоминает о погибшей возлюбленной.

И всё же, зачем он женился? Зачем при друзьях играет роль, а после их ухода явно с удовольствием запирал бы меня в комнате, чтобы не мешалась под ногами и не раздражала? И как бы он, интересно, управлялся с Элианной? Она-то не стала бы покорно сносить подобное обращение. Ах, ну да, у него же свои «способы воздействия»…

Я осторожно присела на пень и прикрыла глаза. Надо почаще гулять в саду, раз уж другие развлечения мне пока недоступны или доступны исключительно в обществе мужа. А даже если бы я и могла выйти в город, что бы я там делала? Даже карту местности смотреть бесполезно: все названия там будут написаны на местном языке.

Уперев локти в колени, обхватила обеими руками голову и шумно выдохнула. Может, всё-таки не ждать визита в психбольницу и признаться Адриэну? А там будь что будет. Или не стоит рубить с плеча? А вдруг всё обойдётся? Жизнь одна, другой не дано, и пока есть возможность, надо жить. В общем, нужно постараться пережить завтрашний день.

В душе снова чёрной волной начала расползаться паника. Нет, надо срочно чем-то заняться. Бродить по саду приятно, но слишком много мыслей лезет в голову. И вопросов, на которые пока нет ответа. Решительно встав с пенька, я оправила платье и побрела по дорожке в сторону дома. Обошла его с той стороны, куда выходили окна кухни и обеих спален, чтобы не шататься возле кабинета Адриэна. Он любит стоять у окна, ещё прицепится.

Флигель располагался не сбоку, а позади дома, чуть выдаваясь в сторону. Дверь находилась в его задней части. Такая же, как и дверь в дом. Я выудила из кармана ключи и вставила в замочную скважину. Ключ ходит как по маслу. Дверь открылась, и из темноты на меня повеяло прохладой. Что ж, Нэйлии такое жилище тоже отлично подходило.

Я осторожно вошла и начала шарить по стене, пытаясь нащупать выключатель. В конце концов, клавиша обнаружилась слева, где-то на уровне плеча. Небольшая прихожая, дальше расходящийся в обе стороны узкий коридор. Сразу по левую руку, судя по всему, ванная. Или по правую? Тут тоже дверь…

Дверь справа открыла взору небольшую комнату, в центре которой стоит круглый бак, отдалённо напомнивший стиральную машину. Рядом — сложенная гладильная доска. Сверху растянуты верёвки для сушки. Ага, значит, это прачечная. И почему я никогда не задумывалась, где вообще приводится в порядок одежда? Своё бельё я успешно стирала под краном, а потом развешивала на спинке кровати, а платья пока стирать не приходилось.

За левой дверью, как я и предположила, обнаружилась ванная комната, только сама ванна была совсем маленькой: сидеть в ней явно нужно очень прямо и высоко задрав колени. Рядом уже привычный унитаз. Что ж, вполне комфортное жильё для прислуги. И главное, отдельное! Ладно, продолжим осмотр.

Напротив входа — три двери. Я пошла направо. Крайняя дверь — кухня. Маленькая, но уютная: плитка тут на две конфорки, на окнах симпатичные жёлтые занавески, круглый стол и по стене диванчик.

Рядом с кухней я заприметила ещё одну дверку. За ней оказалась кладовка. Обычные принадлежности для уборки и ящичек с инструментами, на полках — какие-то баночки и мешочки. Может, чистящие средства или какая-нибудь отрава. А что? Нэйлия вполне потянет на ведьму. Подробно всё рассматривать я не стала. Как-нибудь в другой раз или позже. Сначала схожу в комнаты.

Пол гостиной устилал мягкий, ворсистый ковёр, и я задумалась, как они тут справляются с пылью. Ничего похожего на пылесос не видела, но с другой стороны, у них и утюг тут совсем не такой, как у нас. Может, есть и аналог пылесоса. Какой-нибудь очередной хитрый кристалл. У стены — небольшой, явно удобный диванчик с массивными подлокотниками, перед ним — журнальный столик. У окна ещё один стол с выдвижными ящиками: возможно, для рукоделия. Шкаф, в котором стоят книги. Получается, они хозяйские? На стене висит бра с красным абажуром под цвет портьер на окнах — их здесь два.

Я подошла в дёрнула вниз шнурок под светильником: комната сразу приобрела очень уютный вид. При Нэйлии на окнах стояли горшки с цветами, но она забрала их с собой. А вообще с ними вид был бы ещё уютнее.

Может, попросить Адриэна разрешить мне здесь жить? Я бы и готовила себе сама, и вообще не раздражала бы его присутствием… Ну а раз убираться дамам здесь не положено, служанка могла бы приходить, пока я, скажем, гуляю в саду. Эх, мечты, мечты…

Я вздохнула, вышла из комнаты и направилась в спальню. Если не считать ванной и прачечной, это самое маленькое помещение во всём флигеле. Такой же ковёр, как и в гостиной, платяной шкаф в левом углу и кровать. Если открыть дверцы шкафа, они почти касаются спинки кровати. Рядом с кроватью — небольшая тумбочка с лампой на ней. У окна, по другой стене, высокий комод. Такие же красные шторы. Между комодом и кроватью проход совсем узкий, протискиваться приходится боком. Над кроватью висит картина, на которой изображён закат над морем.

Я подошла к кровати и села на неё. Нет, всё-таки здесь очень здорово. А вместе с Нэйлией ещё и кошка жила. И из-за непонятной неприязни ко мне служанка лишилась такого отличного места работы… Даже любопытно, где она сейчас, и удалось ли ей найти новых хозяев.

И вдруг мне почудилось странное колебание воздуха прямо возле левой щеки. Я дёрнулась, оглядываясь. Окно закрыто, входная дверь тоже: сквозняку взяться неоткуда. Странное ощущение прошло, но теперь тепло поползло по затылку, потом перекинулось на правую щёку. Я вскочила, едва не ударившись бедром о комод. Колени подкашивались, в живот упал камень. Может, мне просто показалось? Ничего и никого не видно. А может, это чья-нибудь душа? Бр-р.

Медленно отступив к двери, я развернулись и опрометью кинулась к выходу из флигеля. Захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. И снова поморщилась от контраста между прохладой, царившей в пристройке, и настоящей баней на улице. Медленно вдохнула и так же медленно выдохнула, пытаясь прийти в себя. И чего так испугалась? Ну да, страшновато ощущать чьё-то присутствие, но, во-первых, мне могло просто почудиться, а во-вторых, я теперь живу в магическом мире: мало ли что тут бывает. Но удовольствие от посещения флигеля, конечно, знатно подпорчено.

Ладно, пожалуй, хватит с меня на сегодня впечатлений. Нужно вернуться домой и всё же извиниться перед Адриэном. Скажу ему, что разбиралась в ящике с нижним бельём, поэтому и не хотела признаваться. Пусть смутится, что ли. Для разнообразия. Я заперла дверь флигеля и зашагала в сторону дома.