Вторая жена господина Нордена. Книга 3

Глава 4

Полина

Очутившись в своей спальне, я плотно прикрыла дверь, прижалась к ней спиной и медленно сползла на пол. Обхватила руками колени и упёрлась затылком в дверное полотно. Странно, но плакать на сей раз не хочется. В душе настолько пусто, что, кажется, там никаких чувств просто не осталось.

Впервые за всё время, проведённое в новом мире, я вдруг осознала, как тяжело жить с Адриэном. Вроде бы и раньше понимала, какой сложный у него характер, как может он ранить вроде бы простыми словами. Вроде бы внушаю себе, что всё это предназначается не мне, а Элианне. Но с другой стороны, какая разница? Какой бы ни была Элианна, единственный её грех в том, что полюбила не того парня. Наверняка она вовсе не такая ужасная, какой её пытается представить Адриэн.

Ладно, допустим, Элианна вспыльчивая, судя по обращению со служанкой. Строптивая, потому что сделала всё, чтобы не идти замуж за навязанного мужчину. Но так ли это плохо? Она боролась за счастье и сделала выбор: сбежала с тем, кого любит, хотя по законам этого мира права не имела. А есть ли выбор у меня? Пока нет. И выхода из положения не вижу: придётся пережить ещё не один такой день, выслушать не один выговор, выдержать не один неласковый взгляд и волей-неволей закалять характер.

И ещё неизвестно, как Адриэн отнесётся ко мне настоящей. Может, хуже, чем к Элианне? Вдруг она ему правда нравилась? И если у Элианны в этом мире хотя бы есть родня, то я вообще отличная мишень для любых издевательств. Можно просто убить и закопать где-нибудь в саду: у меня здесь даже имени нет.

Про завтрашний день и думать не хочется… Меня колотила мелкая дрожь, зубы начали стучать друг о дружку, в ушах зашумело. Впрочем, завтра, возможно, как раз и появится хоть какая-то определённость. Лучше сидеть за решёткой или медленно чахнуть от тяжёлого труда на местной каторге, чем вечно жить в страхе быть разоблачённой и терпеть колкости человека, по ошибке ставшего мне мужем.

Я обхватила руками плечи, пытаясь согреться и унять озноб. Ладно, пока нужно дописать пресловутый дневник. Правда, не знаю, зачем. Разве что ради безумной идеи: когда меня разоблачат, попрошу Адриэна как-нибудь передать его в мой мир. Вдруг это возможно? Хотя, конечно, ерунда это всё… Записи я делаю просто, чтобы убить время и не думать о будущем. Я прикрыла тяжёлые веки и уткнулась лбом в колени. Посижу ещё минут пять: уж очень не хочется подниматься. Из меня будто вытянули силы…

… Белые стены, белый потолок. Всё такое неестественно белое, что глаза слезятся, а к горлу подкатывает тошнота. Я лежу и не могу пошевелиться: ноги и руки сводит судорогой и, кажется, я привязана к кровати. Кажется, это и есть знаменитая местная психушка? Я дёргаюсь, пытаясь встать, но чьи-то руки давят мне на плечи, и приходится уступить.

— Не волнуйтесь, госпожа, всё самое страшное уже позади. Теперь вы — наша пациентка. Вам у нас понравится, уверяю.

Я даже не понимаю, женский это голос или мужской. Пытаюсь повернуть голову, но меня снова прижимают к кровати: хватка просто железная.

— А где мой… муж? — спрашиваю я.

— Он оставил вас здесь, под нашим присмотром, госпожа. Сказал, что ему не нужна жена-самозванка из непонятного мира, и лучше вам послужить науке.

Всё тело, и так основательно промёрзшее, обдаёт холодом, и я снова дёргаюсь в отчаянной попытке вырваться.

— Но я не… я же…

Горло сдавливает от слёз, которые я уже не могу сдерживать. Руки и ноги, кажется, совершенно затекли, хотя верёвок не чувствую. Наверное, опять магия…

— Я ничего плохого не делаю, отпустите меня, — хрипло прошу я. — Или хотя бы дайте поговорить с Адриэном…

— Сожалею, госпожа, но ваш супруг уже отбыл. Да и выбора у вас нет. Если не желаете оставаться здесь, мы передадим вас в руки стражей правопорядка. Так положено. Поверьте, у нас вам точно будет лучше.

Я уже не пытаюсь сдержать слёзы, и они льются по щекам, затекая в уши. Противное ощущение!

— Сегодня отдохнёте, а завтра начнём опыты. Даже удачно, что вы не из нашего мира: тем интереснее будет изучать ваш мозг.

Я судорожно всхлипываю и чувствую, как меня поднимают и куда-то тащат. Хочу попытаться отбиться, но руки и ноги не слушаются. Кто-то над ухом, кажется, ругается, но учитывая, что я ни слова не понимаю, на местном языке. Потом мне на виски очень осторожно ложатся чьи-то руки. Я снова пытаюсь дёрнуться, и снова безрезультатно. Кто-то опять тихо, но зло ругается, и мне постепенно становится теплее. В тело словно возвращается сила, но открывать глаза пока не хочется. Меня укрывают, и я опять проваливаюсь в сон. На сей раз без сновидений.

— Элианна, просыпайтесь, вам нужно поесть.

Я открыла глаза и несколько раз поморгала, соображая, где я и что происходит. Кажется, психушка мне всё-таки просто приснилась, потому что я совершенно точно лежу на кровати в доме Адриэна, не связана и даже укрыта пледом. Последнее, что помню — как сидела на полу, опираясь спиной о дверь, и пыталась прийти в себя. А потом тот жуткий сон… Повернула голову, и кровать подо мной слегка поплыла. Я снова прикрыла глаза, но перед этим успела увидеть, что рядом сидит Адриэн и очень внимательно меня разглядывает. Вид у него какой-то встревоженный.

— Как вы себя чувствуете?

— Не… не знаю. Странно, — хрипло пробормотала я. — Голова будто кружится.

— Вы ничего не принимали? Никаких незнакомых зелий?

— Вечно будете мне припоминать тот промах? — устало спросила я и снова попыталась открыть глаза. Вроде полегче, но всё равно лучше пока не делать резких движений.

— Я лишь пытаюсь понять причину вашего самочувствия. — Муж продолжал пристально смотреть на меня. — Признаюсь, когда обнаружил вас лежащей на полу, подумал о худшем. Мало того, что не смог вас разбудить, так вы ещё и рыдали в три ручья.

— Я… спала на полу?

— В том-то и дело, — ответил Адриэн, поправляя на мне плед. — По всем признакам у вас недостаток силы. Я немного поделился с вами, но, очевидно, этого оказалось мало.

— Мне просто приснился кошмар, думаю, дело в нём. — Я кое-как приподнялась на локтях, но всё вокруг снова поплыло.

Адриэн подался ближе и приложил ладони к моим вискам. По телу прокатилось уже слишком хорошо знакомое тепло.

— Я, конечно, не целитель. Всё, что могу — делиться собственной силой. Но у меня есть бодрящее зелье, которое даёт Рониэль. Правда, без понимания причины вашего недомогания что-то принимать опасно. Вы точно уверены, что с вами не происходило ничего странного? Может, съели что-то в саду?

— А там есть ядовитые ягоды? — удивилась я, не открывая глаз. — Хотя я ничего не пробовала.

— Нет, конечно, ничего ядовитого в саду не растёт, но учитывая всё, что с вами успело произойти за последние несколько дней, я бы не удивился, что вы отравились съедобными ягодами.

Ага, ну вот и привычный яд в голосе прорезался. А ведь вроде как переживает за меня, но всё равно не может удержаться от колкостей. И тут в голове пронеслось воспоминание о странных ощущениях, которые я испытала во флигеле. Наверное, нужно рассказать об этом Адриэну? Или не стоит? Хотя чего мне опасаться?

— Не знаю, имеет ли это отношение к делу, — начала я, высвободив руки из-под пледа и положив их сверху. — Но… когда была во флигеле, меня будто что-то коснулось. Похожее на тёплый ветер, но плотнее… В общем, я не знаю, как объяснить…

Адриэн пробормотал себе под нос очередную непереводимую тираду, но, кажется, испытал облегчение. Даже усмехнулся.

— Всё ясно, вас почувствовал домовой дух.

— Ч-что за… домовой дух? — Я поёжилась и снова попробовала открыть глаза. На сей раз получилось без головокружения. — Это чей-то призрак?

— Только не говорите, что верите в призраков. — Адриэн насмешливо приподнял уголок губ. — Нет, конечно, это не призрак. Домовой дух — всего лишь сгусток магической энергии, которую он получает от всех жильцов дома. Об этом вы тоже забыли? И в вашем поместье, и в городском доме наверняка жили духи.

Я вяло кивнула. Наверное, жили. Какая уже разница?

— И зачем он… нужен?

— Забирает на себя отрицательную энергию, остатки чужой ауры после визита гостей или посторонних. В общем, чистит магический фон дома, к которому привязан. Но домовой дух этого дома предпочитает флигель.

— Признаюсь, я ужасно его испугалась. И почему он так отреагировал на меня?

Адриэн вздохнул: ему явно тяжело каждый раз объяснять очевидные вещи. Но и мне нужно знать как можно больше о новом мире, так что пусть терпит.

— Вы для него новый человек, и поскольку в главном доме он почти не появляется, то не мог почувствовать ваше присутствие раньше. Можно сказать, знакомился с вами. Странно только, что взял у вас столько силы, и вам стало плохо. Обычно духи берут лишь небольшое количество, поэтому человек ничего не замечает. Думаю, дело в том, что флигель опустел, и у него началось истощение. Но это всё равно не поддаётся внятному объяснению.

Адриэн задумчиво потёр подбородок, а я поёжилась. А может, дело и правда в том, что я не из этого мира? На меня всё здешнее действует как-то слишком… сильно.

— Наверное, он тоже понял, что я потеряла память, и решил меня добить, — невесело хмыкнула я, а Адриэн наоборот посерьёзнел.

— Это в самом деле очень странно.

— А есть… способ восстановить отобранную силу?

— Есть, но не думаю, что вы захотите им воспользоваться. Лучше примите зелье Эксерса. Подействует не сразу, но к утру точно полностью восстановитесь.

— И всё-таки, что за способ? — Мне стало так любопытно, что я даже на локтях приподнялась, и на сей раз не упала обратно на подушку.

— Ваше неуёмное любопытство до добра не доведёт. — Муж покачал головой, но продолжил: — Речь о супружеской близости, раз уж вы так хотите знать. Так как? Предпочтёте зелье?

Щёки мгновенно залила краска, и я всё-таки позволила себе снова лечь, отвернувшись от Адриэна.

— Несите зелье, — почти шёпотом отозвалась я.

Ответом мне был ядовитый смешок, а потом муж поднялся и вышел из комнаты. Вернулся спустя минут пять, держа в руках склянку. Чёрное содержимое выглядело отталкивающе, и я поморщилась.

— Глядя на все эти зелья, поневоле задумываюсь, не проще ли было бы отдать вам супружеский долг, — протянула я, но Адриэн остался невозмутим.

— Приятно хотя бы то, что я менее противен вам, чем зелье, — заметил он, откручивая пробку.

— А я никогда и не утверждала, что вы мне противны. Скорее, я вас побаиваюсь. Но точно меньше зелий. — Я демонстративно сморщила нос и села.

Адриэн наполнил мерный стаканчик наполовину и протянул мне.

— Не очень-то похоже, что вы меня побаиваетесь, — усмехнулся он.

Я приняла из его рук стаканчик и понюхала содержимое. Вроде бы никакого запаха нет. Но вид всё равно внушает опасения: нечто чёрное, густое и маслянистое. Похоже на нефть. Бр-р.

— Пейте, не бойтесь, оно почти безвкусное, — подбодрил меня Адриэн.

— Почти? — Я скептически поболтала стаканчик в руке. Однако мир вокруг снова поплыл, и я всё-таки залпом выпила зелье. И правда, почти безвкусное, разве что слегка отдаёт чем-то вроде укропа. Ну хоть не горькое, и задыхаться не начинаю.

Я протянула мужу стаканчик и снова легла.

— Подействует примерно через полчаса, — сообщил Адриэн. — Пока полежите, и лучше без меня не вставайте и никуда не ходите. Я сам к вам приду и отведу в кухню.

Я кивнула, и Адриэн ушёл. И вот опять он ведёт себя непредсказуемо: весь день делал выговоры по любой мелочи, а сейчас проявил заботу и был при этом вполне милым и дружелюбным. Пару раз даже почти засмеялся. Ничего, если завтра вернусь сюда, со временем найду к нему подход. Изучу, что ему можно говорить, а что не стоит, когда он в хорошем расположении духа, а когда лучше избегать общения. Мне просто нужно время.

Я доплела косу и, поплотнее завернувшись в халат, осторожно выглянула из ванной. Вдруг Адриэн где-то поблизости: не хотелось бы предстать перед ним в таком… фривольном виде. Тем более, если вспомнить о способах восполнения силы. Коридор ожидаемо оказался пуст, и я шмыгнула в спальню, которую освещала моя новая настольная лампа. Я совсем недавно наконец закончила делать записи в дневнике. Рука, кажется, так и осталась скрюченной и болит, зато я ощущаю моральное удовлетворение.

После зелья и правда полегчало, так что я даже составила мужу компанию за ужином. Рагу из овощей оказалось весьма недурным, но съела я совсем чуть-чуть: аппетита не было. А потом мы разошлись по комнатам, и я взялась за дневник. Так и провела остаток вечера.

Часы показывали почти полночь, когда я поставила последнюю на сегодня точку и отложила ручку. Спрятав тетрадь в нижний ящик стола, отправилась принять ванну. Управилась быстро, решив, что волосы, пожалуй, вымою завтра, сегодня больше ни на что уже нет сил. И вот теперь вернулась в комнату с единственным желанием: крепко уснуть и проспать как можно дольше. Желательно, без кошмарных сновидений.

Сняла с кровати покрывало, аккуратно сложила и повесила в изножье. Откинула одеяло, забралась под него и с наслаждением свернулась калачиком. В окно уже заползла ночная прохлада, так что одеяло пришлось как раз кстати. Едва я прикрыла глаза, как мысли начали путаться.

Уже засыпая, почувствовала тёплое прикосновение. Кто это? Неужели опять Адриэн? Или мне уже снится сон? Выяснять сил нет. Да и какая разница…

…Стою посреди огромного поля. Вокруг шелестят огромные, выше меня, травы и колосья. Сверху нещадно припекает солнце, причём греет, кажется, только одну щёку. Воздух наполняют ароматы травы и цветов. Вон там, среди травы, радужные соцветия, которые мы с Иси видели на озере возле поместья Азерисов…

Наклоняюсь и осторожно трогаю нежные лепестки, которые начинают переливаться, будто драгоценные камни. Надо же, не помню, чтобы на озере цветок вёл себя так же… Выпрямляюсь и вытираю пот со лба рукавом платья: почему-то оно вовсе не лёгкое и летнее, а плотное, явно шерстяное. Ничего удивительного, что мне так жарко. Поднимаю голову и щурюсь от яркого света.

Кажется, это сон, но какой хороший! Никакого тумана, непонятных фигур, страха и психушек… Я жмурюсь от удовольствия, а когда снова открываю глаза, понимаю, что солнце стремительно летит прямо на меня, ослепляя до боли и обжигая кожу…

Я в ужасе кричу, но из груди не вылетает ни звука. И, кажется, в этот момент я проснулась, дрожа и обливаясь холодным потом. Только жуткое ощущение жара не прошло.

Попыталась открыть глаза, но тут же со стоном закрыла их. Прямо мне в лицо и в самом деле светит что-то яркое. Может, это всё ещё сон? Блин, нет, кажется, я всё-таки не сплю. Со второй попытки глаза открыть получилось, и, до боли щурясь, я наконец сумела разглядеть то, что меня потревожило: прямо рядом с кроватью висит светящийся невыносимо ярко полупрозрачный шар. Внутри него время от времени проходят электрические разряды.

По телу снова прокатилась дрожь. От ужаса я не смогла даже пальцем пошевелить, не то что закричать и позвать на помощь. Что это? Неужели шаровая молния? Я их никогда не видела, но кто же про них не знает! Странный шар застыл в воздухе ближе к изножью кровати, и я тоже старалась не шевелиться. Кажется, когда видишь шаровую молнию, надо оставаться неподвижным. Или нет? Но лежать здесь и ждать, что будет, я тоже не могу. Инстинкт самосохранения вопит о том, что надо хватать ноги в руки и бежать, куда глаза глядят.

Вот только эта жуть зависла почти возле двери. Я осторожно повернула голову к окну, пытаясь сообразить, успею ли добежать и вылезти в сад, если эта штука за мной погонится. Наверное, если не делать резких движений, осторожно сползти с кровати… Я неотрывно следила за шаром. Кажется, он увеличивается в размерах. Блин!

Я попробовала осторожно подвинуться к краю. Вроде бы жуть осталась на месте. Может, швырнуть в неё подушкой? Нет, опасно. Подушка запросто может загореться, спалю весь дом. Только этого не хватало. Я сдвинулась ещё немного. Ну вот, край кровати уже близко. Я собрала волю в кулак и, почти скатившись с кровати, пригнулась и бросилась к окну. Отдёрнула тяжёлую штору, подхватила подол ночной сорочки и забралась на подоконник. Обернулась и увидела, что шар медленно плывёт в мою сторону.

Мамочки! А если он за мной на улицу вылетит? Ладно, какая теперь разница? Поздно рассуждать логически. Я сиганула вниз и неловко приземлилась прямо в растущий под окном куст, припав на колено.

Блин, а куст-то, кажется, с шипами. И ещё я, похоже, поранила обо что-то ступню. Подняла голову: шар уже освещает окно! Я вскочила и собралась уже бежать, но подол сорочки зацепился за шип, и пришлось резко рвануть его на себя. Ткань с треском порвалась, но зато я оказалась на свободе и кинулась в обход дома, к противоположной стене.

В саду почти полная темнота, только уличный фонарь даёт немного света издалека, и садовую дорожку кое-как видно. Мне направо, так быстрее… От страха я как-то даже не подумала, что буду делать, когда окажусь в саду. На бегу оглянулась: вроде бы шар остался в комнате, а не летит за мной. Хоть это радует. Завернув за угол дома, я подбежала к окну кабинета. Слава богу, в щель между шторами пробивается свет. А вдруг Адриэн уснул? Мало ли… Я подошла ближе и попыталась позвать мужа. Но от быстрого бега и паники дыхание сбилось, и я никак не могла успокоиться.

Оглянулась и, убедившись, что шара поблизости нет, кое-как прохрипела:

— Адриэн, помогите!

Вряд ли он услышит, я сама-то себя еле расслышала. Но муж не зря всё время подчёркивает, что у него тонкий слух. Почти сразу же одна штора поехала в сторону, и в окне появился Адриэн. Наклонился, явно пытаясь разглядеть меня в темноте после освещённой комнаты, и тихо, с явной тревогой спросил:

— Элианна? Что вы здесь делаете?

Я подошла под самое окно — хорошо, что под ним не растёт никаких колючих кустов — и срывающимся голосом пробормотала:

— Там… в моей спальне… что-то ужасное… Я так испугалась, что сбежала… через окно…

— Что-то или кто-то? — невозмутимо спросил муж.

— Огромный светящийся шар, — ответила я, невольно оглядываясь.

— И вы из-за такой ерунды прыгаете из окон и пугаете меня? — Теперь тон Адриэна стал сухим и холодным. — Вы вроде как не помните прошлое, но должны же помнить то, о чём мы говорили несколько часов назад.

— Что вы имеете в виду? — спросила я: зубы начали стучать от пробиравшейся под тонкую сорочку ночной прохлады, а может, и пережитого ужаса. Я невольно обхватила себя руками за плечи.

Адриэн тяжело вздохнул и приказал:

— Идите к входной двери, впущу вас в дом. Наше общение выглядит очень странно.

И отошёл от окна, а я, еле переставляя ноги от слабости, поплелась в сторону двери. Гравий неприятно колол голые ступни, но я этого почти не замечала. Когда дошла до лестницы, Адриэн уже ждал меня на пороге дома, откуда уютно лился тусклый свет. Муж протянул мне руку и почти силой втащил внутрь, захлопнув за мной дверь и заперев на ключ.

— Ну и вид у вас, — процедил он, оглядывая меня. Я тоже опустила глаза и посмотрела на разорванную от бедра и ниже ночнушку. И неожиданно ощутила себя так, будто стою перед мужем вообще без одежды. Я кое-как поправила ткань, чтобы прикрыть бедро, но это не очень помогло.

Адриэн тем временем повесил связку ключей на крючок и вдруг, обернувшись ко мне, посмотрел прямо в глаза. На какое-то время я будто провалилась в его чуть расширенные зрачки, не в силах ни двинуться, ни что-либо произнести. Виски уже привычно сдавило, но неприятное ощущение почти сразу же прошло, и Адриэн отступил назад. Потом развернулся и по-прежнему молча направился в сторону моей спальни.

Я же привалилась спиной к двери и прикрыла глаза. Как-то разом навалилось странное оцепенение, заныло ушибленное колено и царапины от шипов. Ступни тоже начало саднить. Я обняла себя за плечи и сползла по двери на пол, наблюдая, как Адриэн скрывается в комнате. Страх почти отступил: если муж ведёт себя так невозмутимо, значит, ничего страшного не происходит. Но что он имел в виду под нашим недавним разговором? Мозг отказывался соображать.

Спустя пару минут Адриэн вышел в коридор, и я с удивлением увидела возле его руки тот самый шар, только теперь размером он был с теннисный мяч. Я вздрогнула, а Адриэн подошёл ближе и отпустил шарик.

— То, что вас так напугало, всего лишь материальное воплощение домового духа. Днём он впитал очень много вашей силы, поэтому разросся до таких размеров.

Я, как загипнотизированная, смотрела на шарик. Адриэн слегка пошевелил рукой, и тот взмыл под потолок, начав увеличиваться. Ещё одно движение руки, и шар снова опустился ему на ладонь.

— Не смотрите так испуганно: он по-прежнему не представляет опасности. Силу из вас уже вычерпал, больше не будет. Поэтому можете смело возвращаться к себе.

Я помотала головой.

— Я боюсь там находиться.

— И где же вы, в таком случае, будете спать? — Адриэн скептически вскинул брови и сплющил шар.

— Не знаю. Да хоть прямо здесь, в коридоре.

Адриэн сжал шар в ладони и сурово посмотрел на меня.

— Вы сегодня весь день удивляете. То дерзите, то предлагаете переехать во флигель, то спите на полу, да так крепко, что я уже начал думать о худшем. То пугаетесь домового духа и прыгаете из окна прямо в куст шиповника. А теперь собираетесь спать на полу. В ваших интересах, чтобы это не оказалось сознательной попыткой надо мной издеваться.

— Ваши угрозы пугают меня меньше, чем он. — Я покосилась на дурацкий шарик, пытающийся высвободиться из пальцев Адриэна, меняя форму.

— И это неразумно с вашей стороны. Не советую доводить меня до исполнения угроз на практике. Я, кажется, уже напоминал, что заклятие подчинения — неприятная штука. Сомневаюсь, что вы когда-нибудь испытывали на себе его действие, и лучше, чтобы так оставалось и дальше.

Я упрямо помотала головой.

— Можете запугивать меня сколько угодно, но я не вернусь в спальню по доброй воле. Применяйте своё дурацкое заклятие, если совесть позволит.

— Позволит, не сомневайтесь.

— Не сомневалась, что у вас её попросту нет.

Адриэн криво ухмыльнулся и приблизился ко мне. Я невольно вжалась в дверное полотно. Муж явно заметил мой испуг, потому что ухмылка стала шире.

— Решили извести на меня весь запас своих неуклюжих колкостей? Не стоит, Элианна, приберегите для другого раза. А ещё лучше будет, если вы просто оставите идею мне дерзить.

Я постаралась, чтобы мой ответный взгляд был как можно более вызывающим, но, видимо, не очень преуспела.

— Хотя, не скрою, забавно наблюдать за тем, как вы шарахаетесь каждый раз после того, как вспоминаете о прежних привычках. Если уж начали дерзить, будьте смелее. Если смелости не хватает, не стоит и начинать. А теперь вставайте.

Он подошёл и протянул мне левую руку. Плотно сжатые губы и полные льда серые глаза не обещают ничего хорошего, если я продолжу ломаться. Я ухватилась за протянутую ладонь и кое-как поднялась на ноги. Сделала шаг и с удивлением заметила кровавое пятно там, где только что были мои ступни. Неужели я так сильно поранила ноги? И как бы это скрыть?

Я осторожно поставила ногу на пятно, но явно опоздала.

— Почему сразу не сказали, что поранились? Покажите ноги, — приказным тоном велел Адриэн, и я поёжилась.

— Я наступила на что-то под окном, а потом бежала по гравию. Наверное, какой-то порез оказался слишком глубоким. — На мужа я старалась не смотреть.

Тот тихо, но явственно вздохнул, всем видом демонстрируя усталость от моего поведения, и велел:

— Идите в кухню, аптечка там. А я пока спрячу духа, раз он вас так пугает.

— Спрячете? Куда?

Я даже забыла о том, что мне предстоит очередная экзекуция: так стало любопытно.

— На время заключу в специальный кристалл, а завтра выпущу где-нибудь на чердаке. Нужно будет найти ему новое место жительства, пока во флигеле не поселится новая прислуга.

— А если он теперь захочет жить в доме?

— Если не уживётся с новой прислугой, придётся найти ему место здесь.

— Надеюсь, он не решит поселиться в моей спальне. — Я снова поёжилась.

— Может, тогда вы научитесь не бояться привычных вещей, — хмыкнул Адриэн и, больше ничего не сказав, развернулся и направился в свой кабинет. А я понуро побрела в кухню.