Вторая жена господина Нордена. Книга 3

Глава 27

Полина

Я перевернулась на другой бок, потом на спину. Вроде бы чувствую себя лучше и выспалась, но встать с постели нет сил. И лежать тоже больше не хочется. Ещё немного поворочавшись, я приподнялась на локтях, подтянулась и села. Подняла повыше подушку и привалилась к ней спиной. Сквозь плотные шторы почти не проходит свет, но судя по бледной полоске под потолком, сейчас не ночь.

Мысли по-прежнему какие-то бессвязные. После ухода Адриэна и его друга-врача я, похоже, всё время спала. А сколько, кстати, сейчас времени? Наверное, стоит встать. Позвать служанку, попросить принести какую-нибудь одежду и сделать мне чаю… то есть отвара, как они тут говорят: пить очень хочется. И надо бы зайти в свою комнату, раз уж она у меня есть. Может, что-то вспомню?

Я ещё немного посидела, собираясь с силами, и наконец взяла с тумбочки кнопку. На ощупь она приятная, будто прорезиненная. Я осторожно погладила её, а потом несильно надавила. По комнате поплыл звон. Отлично, кажется, сработало. Служанка возникла в дверях спустя несколько секунд.

— Госпожа Элианна, — запыхавшись, сказала она и быстро направилась к кровати. — Что-то случилось? Вам плохо?

— Нет, наоборот, мне лучше, и я хотела бы одеться и выпить отвара.

Нэйлия выдохнула с явным облегчением и слегка поклонилась. Я вспомнила совет Адриэна отгонять мысли и попробовала отключиться от размышлений о такой почтительности в свой адрес.

— Посидите немного, госпожа Элианна. Я сейчас принесу вам бельё и платье.

И она быстро скрылась в темноте коридора. Пока её не было, я решила переплести косу. Когда заплела волосы в обед, ничем их не завязала, и причёска совершенно растрепалась. Я вскинула руки и принялась расплетать остатки косы. Сюда бы щётку для волос… Ну да ладно, и так сойдёт, мне же не в люди выходить.

И тут я вспомнила, как зачем-то спросонья отправилась в столовую и предстала перед мужчинами в таком непотребном виде. Я оглядела просторную ночнушку и ощутила себя неловко. Хоть добряк Рониэль и сказал, что он целитель, и всё нормально, но меня это не успокоило. Да и Нэйлия хотела меня увести, а значит, я сделала что-то не так. Но Адриэн был очень милым и заботливым и даже собирался кормить с ложечки. Хотя он меня всё равно ужасно пугает.

Я повернула голову и посмотрела на большую конфету, лежащую на тумбе. Кажется, Рониэль уже угощал меня такой. Что-то такое смутно помню… В голове пронеслись голоса целителя и Адриэна:

«Эксерс, ты совсем рехнулся? Прибереги свой подарок для детей».

« Не волнуйся, для детей у меня припасено ещё».

На сей раз воспоминание не вызвало приступа боли. Может, потому что я не пыталась вспомнить, с чего всё началось? А что, совет Адриэна, кажется, работает. В этот момент вернулась Нэйлия, неся в руках вешалку с тёмным, свободным платьем.

— Вот, госпожа, надеюсь, мой выбор вас устроит.

Я пожала плечами.

— Мне сейчас всё равно.

Служанка повесила платье на спинку кровати и подошла ко мне, держа в руках нижнее бельё. Почему мне кажется, что раньше я носила нечто другое? Хотя комплект из панталончиков и маечки вместо лифчика выглядит вполне мило. Ладно, какая сейчас разница?

— Я помогу, госпожа, — непреклонным тоном заявила Нэйлия. — Вдруг вам опять станет плохо.

Однако я покачала головой.

— Не думаю, что мне здесь что-то угрожает. В крайнем случае опять лягу в кровать. А вы лучше принесите мне какую-нибудь заколку, — я потрясла заплетённой косой, — и приготовьте отвара: ужасно хочется пить.

Нэйлия едва заметно нахмурилась, но, словно что-то вспомнив, не стала со мной спорить.

— Что ж… как вам будет угодно, госпожа. Я мигом. — И, снова поклонившись, направилась к двери.

Я же быстро стащила с себя ночнушку и встала, чтобы натянуть бельё. Меня слегка повело, так что пришлось немного постоять, пока комната не перестала кружиться. Может, не надо было отсылать служанку? Ведь раз она прислуга, значит, обязана мне помогать. Но с другой стороны я правда не помню, чтобы когда-то у меня была служанка. Со мной и так все носятся, и даже если тут принято одеваться только с помощью слуг, мне всё равно: я хочу снова стать самостоятельной, тем более чувствую себя лучше.

Быстро натянув бельё, я подошла к разложенному на спинке кровати платью. Кажется, на нём должны быть крючки. Или нет?

«Я тоже умею застёгивать крючки, хотя не скрою, что предпочитаю обратный процесс. Повернитесь, я вам помогу». Голос кажется насмешливым. Адриэн когда-то застёгивал на мне платье? Блин. Как бы суметь всё вспомнить?

«Сидите спокойно, расслабьтесь и не дёргайтесь. Как вы уже поняли, с крючками я справляюсь очень быстро и ловко». А это, похоже, уже другое воспоминание. Кажется, мы сидели в машине, и я чувствовала себя плохо… К голове начала подступать знакомая волна боли, и я поспешила отрешиться от мыслей. Взяла платье и расправила. Нужно думать о платье. Ткань довольно тонкая, мягкая, и никаких крючков нет.

Я кое-как влезла в платье, к счастью, не задев волосы, и принялась одёргивать подол. Как раз в этот момент в спальню вернулась Нэйлия со шкатулкой в руках и щёткой для волос.

— Вот, госпожа, здесь ваши заколки, шпильки. А это, если захотите расчесаться.

Она подошла к тумбе и поставила туда шкатулку.

— Простите, что так долго: никак не могла найти, где же вы храните это всё. Вам точно не нужна помощь?

— Нет, благодарю. Займитесь лучше отваром.

Нэйлия поклонилась и снова меня оставила. Я постояла немного, размышляя. По-хорошему надо бы пойти в ванную комнату, умыться и хорошенько расчесать волосы, иначе потом сделать это будет совсем сложно. Но я чувствую себя слишком слабой для подобных действий. Может, всё-таки попросить служанку? Или плюнуть и оставить косу как есть?

Пока я думала, голова снова стала тяжёлой, и теперь больше всего хочется снова прилечь. Блин, ну почему я соображаю с таким трудом? Мысли будто прилипают к голове. Я невесело засмеялась, представив подобную картину. Это что же, я теперь буду всю жизнь так тупить?

Ну уж нет. Хватит. Может, я никогда не вспомню, что со мной случилось, и кто я такая, но немощной обузой кому бы то ни было становиться не собираюсь. Я прошла к тумбочке, открыла шкатулку и, выбрав простенькую заколку, закрепила ею конец косы. Всё, теперь можно отправляться на поиски ванной, кухни и вообще всего, что в этом доме есть. Хотя ванную я вроде бы помню.

Я нетвёрдым шагом направилась к выходу из комнаты и попала в полутёмный коридор. Из-за двери, находящейся почти напротив спальни, льётся свет. Дверь выглядит странно. Я пригляделась: она выбита и висит на одной петле. Вот это да! Интересно, это хозяин дома так развлекается?

Сделав несколько осторожных шагов, заглянула в комнату. Никого нет. Бочком протиснулась внутрь и огляделась. Комната кажется знакомой. По телу прошёл неприятный озноб. Мне здесь определённо страшно…

«Нам с вами нужно обговорить детали брачной ночи», — прозвучал в голове холодный голос. Значит, мы с этим Адриэном всё-таки спали? Я огляделась: похоже, это рабочий кабинет. Обставлен аскетично, как и спальня. На столе идеальный порядок: все бумаги сложены безупречно ровной стопкой. На полке стоит отвёрнутая рамка — явно там какая-то фотография. А ещё в кристалле ярко полыхает странный огонь.

Я вздрогнула и поспешила отвести взгляд. Это что-то страшное, точно помню. Хотя… что я сейчас вообще помню точно? Но почему-то этот огонёк вызывает безотчётный страх. И как он горит? На электрический свет не похоже…

«Признаюсь, ваши недвусмысленные намёки всё равно кажутся подозрительными».

«Клянусь, у меня нет никаких коварных планов на ваш счёт, и я не знаю, где Дарриен, поверьте… Я просто… просто… очень испугалась этого вашего духа».

Так, срочно перестать думать. Да и вообще, лучше свалить отсюда как можно скорее… Но страшный светящийся кристалл так и притягивает взгляд.

«Боги, Элианна, мы вроде бы прояснили этот вопрос. Домовой дух не представляет для вас никакой опасности».

Домовой дух… Перед глазами возник огромный шар, слепящий глаза… Я бегу по тёмному саду… Боль в ступнях… Мне так страшно, что, кажется, сердце сейчас проломит грудную клетку…

— Госпожа Элианна, что вы здесь делаете? — Голос служанки над ухом раздался так неожиданно, что я едва не заорала от испуга. Резко развернувшись, схватилась за грудь, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

Нэйлия, кажется, тоже испугана, но явно не за меня: осматривает кабинет так, будто я могла что-то повредить или украсть.

— Я… просто осматриваюсь, — пробормотала я, совершенно растерявшись.

— Господин Адриэн не любит, когда кто-то входит в его кабинет без приглашения. — Служанка явно постаралась смягчить тон. — Но, думаю, сейчас вам можно делать всё, что хотите.

«Прошу немногого: уважительно обращаться с Нэйлией, не входить без спроса в мой кабинет и спальню и постараться поменьше тревожить меня». Меня пронзило щемящее чувство тоски. Судя по всему, не очень-то я нужна супругу. Хотя он вроде обо мне заботится…

— Нет-нет, я пойду, — поспешно сказала я, отступая к выходу, и всё-таки не удержалась, чтобы не спросить: — А что случилось с дверью?

Нэйлия снова неодобрительно нахмурилась, однако всё же ответила:

— Наверное, я не имею права вам рассказывать… но раз уж вы спрашиваете… У господина Адриэна после гибели близких стали случаться выбросы магии при сильных переживаниях. Обычно он их пресекает или уходит в сад, чтобы сбросить избыток в землю.

Магии? Что за ерунда? Может, я правда сошла с ума и брежу? Скоро воображу себя Наполеоном... Или Нэйлия просто издевается надо мной?

— К-какой магии? — пролепетала я, чувствуя себя ещё большей дурой.

— Я не очень разбираюсь в природе магии, госпожа. Вы, наверное, забыли, но у женщин магия — редкость, а если и бывает, то очень слабая. Полагаю, это как-то связано с даром господина Адриэна.

Кажется, она говорит серьёзно. Вот те раз.

— А какой у него дар? — полюбопытствовала я, снова покосившись на дверь.

— Господин Адриэн — менталист, госпожа.

— То есть мысли читает? — Я невольно хихикнула, но вышло как-то нервно.

Служанка ещё сильнее нахмурилась. Похоже, ей не нравится, что я смею обсуждать её господина таким беспечным тоном. Но остановиться я уже не могу.

— Нет, госпожа. Может при необходимости вмешиваться в сознание других людей. Читать их воспоминания, управлять действиями, стирать память.

Блин, это ж как меня угораздило выйти замуж за такого мужика?! Руки вмиг похолодели, под коленками разлилась предательская слабость, в висках застучала кровь. Кажется, я сейчас сознание потеряю… Может, это он мне память стёр? Но тут Нэйлия крепко обхватила меня за талию и забормотала:

— Госпожа Элианна, госпожа Элианна… да что же вы так распереживались? Из-за господина Адриэна? Так вы не должны его бояться: во-первых, он никогда не причинит вреда близким, а во-вторых, ментальная магия строго подчиняется закону. Никто не может просто так взять и начать её применять на другом человеке.

Я не ответила. Голову сдавило, и она наполнилась голосами.

«Говорят, суровым стал, даже слишком. Ментальную магию применяет при допросах, а это делать можно только в крайних случаях».

«Твой жених сильный менталист, и он, поговаривают, незаконно применяет дар на допросах».

«И ещё он беспринципный и жестокий».

«Вы правы, это запрещено, только вы моя жена, и вряд ли найдётся хоть кто-то, способный мне помешать применить к вам вмешательство».

Последнее воспоминание точно связано с Адриэном, я не могу ошибаться. А совсем рядом что-то бубнит Нэйлия.

— Госпожа, госпожа… Я сейчас вызову господина Адриэна.

Я тут же очнулась от видений и в ужасе замотала головой.

— Не… не надо… не надо никого звать, прошу вас. Мне… уже лучше.

— И всё же, госпожа, не стоит рисковать. Давайте вы хотя бы снова ляжете в постель, а то не ровён час сознание потеряете.

Я упрямо помотала головой.

— Покажите мне мою комнату. Я отдохну там.

— Как скажете, госпожа.

Нэйлия, не отпуская мою талию, осторожно попятилась назад. Но когда мы выходили, я не удержалась: подняла подрагивающую руку, указала на сломанную дверь и прямо посмотрела в глаза Нэйлии:

— Скажите, а это, случайно, не я довела вашего господина до спонтанной порчи имущества?

— Что вы, что вы, госпожа, — как-то слишком уж поспешно пробормотала служанка и мимолётно отвела взгляд.

Вот те раз. Неужели и правда я? Вообще-то, я вроде неконфликтная, но, может, виновато моё второе я? Или первое… А может, мне только кажется, что стараюсь избегать конфликтов, а на самом деле та ещё скандалистка? Я ведь не помню, кто я.

— Думаю, господин Адриэн очень переживал из-за вашего недомогания, — продолжила Нэйлия после паузы. — Вот и не сдержался.

Я неуверенно кивнула. Однако память услужливо подсунула строгий женский голос:

«Так что сто раз подумай, прежде чем снова плевать ему в лицо или делать ещё что-то подобное, чтобы мы краснели за тебя перед ним и просили прощения».

Всё вокруг снова начало расплываться, но я усилием воли заставила себя не паниковать и послушно шла за Нэйлией. Мы повернули налево и медленно дошли до конца коридора. Служанка толкнула дверь в комнату, следующую за спальней, откуда я недавно вышла.

— Вот, госпожа. Это ваша комната. Вам принести отвар сюда или в столовую? Или в спальню господина Адриэна?

Как всё серьёзно, оказывается. У каждого супруга своя спальня? Но не спрашивать же об этом у Нэйлии. Я и так задаю много неуместных вопросов.

— Принесите сюда, — рассеянно оглядывая обстановку комнаты, ответила я.

— Как вам будет угодно, госпожа. — Нэйлия поклонилась и вышла.

Блин, меня, кажется, начинает тошнить от всех этих почтительных обращений, а ещё от того, что я почти ничего не помню. Я посмотрела на кровать, перевела взгляд на шкаф и стол… Нет, моя комната точно выглядит иначе. Вернее, у меня их две. В одной — добротный гарнитур, купленный ещё бабушкой и дедушкой, письменный стол, за которым я работаю с ноутбуком, мягкий ковёр на полу, который я выбирала уже сама… А вторая, совсем маленькая, — спальня. В сознании снова что-то вспыхнуло.

«Спать в разных комнатах для супругов совершенно нормально. Так живёт большинство пар в нашем кругу. Но если вас так заботит вопрос супружеских отношений, мы можем его пересмотреть. И тогда у вас не будет повода считать, будто вы здесь лишняя».

Так, ладно, надо сесть и всё обдумать. Значит, одно из моих я явно жило где-то в другом месте. В маленькой квартирке, встречалось с каким-то парнем, и звали меня Полиной. А сейчас я — Элианна. Скандалистка, истеричка, плюющая в лицо собственному мужу и доводящая его до выбивания дверей магией.

Ну что за бред? Магия, люди какого-то «нашего круга», раздельные спальни, нервное перенапряжение, воспоминания совсем о другой жизни… Я подошла к столу. На нём симпатичная лампа, какие-то книжечки… Я взяла одну и приоткрыла: раскраски. Ну надо же! Почему у меня ощущение, что я трогаю чужие вещи? Но ведь Нэйлия ясно сказала: это моя комната. Ладно. Рука сама собой потянулась к ручке верхнего ящика.

Я выдвинула его. Письменные принадлежности, только не такие, к каким я привыкла. Ну ясно, что ещё может храниться в ящиках письменного стола? В голове промелькнула смутная мысль, что нужно прятать какую-то вещь. Если её увидит муж, мне будет плохо. Но тут по косяку осторожно постучали.

— Вот и ваш отвар, госпожа Элианна. — Нэйлия вошла в комнату, бережно держа в руках поднос с чашкой, маленьким чайником и тарелочкой, накрытой крышкой. — А ещё я положила пирога: господин Рониэль сказал, что сладкое вам сейчас полезно. — Служанка прошла к столу и осторожно пристроила свою ношу так, чтобы не задеть лежащие на нём вещи.

— Спасибо, — кивнула я.

— Вам что-нибудь ещё нужно?

— Нет, больше ничего. Можете идти. — Я постаралась, чтобы голос звучал уверенно. Пусть мне и непривычно иметь прислугу, но раз уж она есть, нужно учиться с ней обращаться.

— В таком случае, я пойду и продолжу заниматься ужином, госпожа. Скоро вернётся господин Адриэн, а он не любит, когда приходится ждать. Только принесу вам из спальни связывающий артефакт.

Я рассеянно кивнула. Осторожно взяв чашку с чаем, медленно отпила глоток и поставила её обратно на поднос. Прикрыла глаза. Слышала, как вернулась Нэйлия и молча положила на стол то, за чем ходила. Так же молча вышла, и я открыла глаза. Посмотрела в незашторенное окно. За ним сад, небо хмурое и, кажется, недавно шёл дождь: всё выглядит мокрым и каким-то серым.

В душе от этого безрадостного вида начало расползаться уныние. Меня будто вывернули наизнанку, выжали и бросили на произвол судьбы. Я теперь никто. Какая-то мозаика из разных личностей. Замужем за суровым мужиком с опасным магическим даром. Непонятно, чем мне нужно заниматься, есть ли у меня тут друзья и вообще…

Глаза защипало, грудь сдавило обручем, но слёзы так и не пролились. Я лишь судорожно вздохнула и снова взяла чашку. Наверное, добрый доктор прав: надо попробовать пирог. Сладкое уж точно поднимает настроение, хотя есть совершенно не хочется. Невольно вспомнив о конфете, которой угостил меня Рониэль, я улыбнулась. Всё-таки хороший у Адриэна друг. Может, и сам Адриэн не такой ужасный?

Я вернула чашку на место, подняла крышку с тарелочки и посмотрела на румяный кусочек пирога. Как там пошутил Рониэль? Он однажды чуть не откусил себе палец? Что ж, посмотрим. Я взяла с подноса маленькую вилочку, отломила немного и отправила в рот. И правда очень вкусно, особенно нежная персиковая начинка. Ладно, съем ещё немного.

Пока я расправлялась с пирогом, все мысли куда-то испарились. Я снова взяла чашку, мелкими глотками выпила чай, внимательно разглядывая комнату. Нет, не буду сейчас пытаться ничего вспомнить. Стены дома будто вот-вот сожмут и раздавят меня.

Когда чашка опустела, я встала и подошла к окну. Выйти бы проветриться. В саду сейчас явно не слишком уютно, но точно не хуже, чем в этом странном доме, где есть что-то моё, а я об этом не помню. Отойдя от окна, я взяла со стола поднос с чашкой и отправилась на поиски кухни. Наверное, стоило вызвать Нэйлию, однако мне всё равно нужно выйти в сад.

Кухня обнаружилась в конце коридора: судя по всему, прямо рядом с входной дверью. Служанка что-то помешивала в миске, стоя возле разделочного стола, и не сразу заметила меня. Я деликатно кашлянула, и она резко обернулась.

— Ох, госпожа, ну зачем же вы… — начала Нэйлия, отложив ложку, но тут же будто сама себя одёрнула, быстро подошла ко мне и протянула руки к подносу. — Давайте скорее.

Я отдала ей поднос и вернулась в коридор. Наверное, где-то здесь должна быть моя уличная обувь — не в тапочках же в сад выходить! — но вот где? И где тут включается свет? Я рассматривала стену, когда из кухни раздался голос Нэйлии:

— Вам чем-то помочь, госпожа?

— Да, я хочу выйти в сад, и мне нужна обувь.

Нэйлия подошла ближе, вытирая пальцы полотенцем, протянула руку, и сверху загорелся светильник.

— Госпожа, я, конечно, не имею права вам запрещать, но, может, всё-таки останетесь дома? Только недавно закончился дождь, в саду сыро, а вы не совсем здоровы. Так и простудиться недолго, и господин Адриэн снова станет переживать.

Я тяжело вздохнула. Вот бы обо мне кто-то переживал так же, как Нэйлия о своём господине. Но моё нездоровье явно волнует служанку меньше, чем чувства Адриэна. Я обшаривала глазами прихожую. Наверное, обувь вон в той узкой тумбе возле самой двери.

— Может, будет лучше, если вы дождётесь господина Адриэна и сами попросите его о прогулке? — предложила Нэйлия, слегка встряхнув полотенце.

— А сама я, выходит, ничего решать не имею права? На всё нужно спрашивать разрешение у вас или супруга? — уточнила я и прямо посмотрела на служанку. Нэйлия явно впала в замешательство.

— Нет, конечно, вы вольны выйти в сад, госпожа. Но я же забочусь о вас.

— Или о спокойствии своего господина? — невесело хмыкнула я, продолжая смотреть на неё. Однако Нэйлия оказалась не так проста.

— Так разве не могу я заботиться и о вас, и о господине Адриэне сразу? Вы ведь тоже моя госпожа, и я вовсе не хочу, чтобы вы простудились. Вы и так еле на ногах держитесь. Давайте я лучше сделаю вам ещё отвара, а в сад сходите потом.

Я обречённо вздохнула. Бунтовать как-то разом расхотелось. Не хочу я уже ни в какой сад. Понять бы, что мне теперь можно делать, а что нет. Я резко развернулась и твёрдой походкой проследовала обратно в свою комнату. По телу пробежал колючий озноб, руки похолодели, а к щекам прилила краска. Кажется, я не умею отстаивать свои права. Только бы служанка не увязалась следом!

— Госпожа Элианна, — тихо позвала она, — так вам сделать отвар?

Однако я махнула рукой и, войдя к себе, плотно закрыла дверь. Кажется, мне опять плохо, и лучше бы прилечь…