Любовь, как тыквенная пряность

Глава 29

Генри

Лорен: Приходи к Калебу. СЕЙЧАС ЖЕ.

— Черт, — бормочу я, опуская камеру и быстро надевая крышку объектива, прежде чем сунуть его в сумку. Я громко свищу, чтобы позвать Дженсена Эклса, который тут же подбегает ко мне.

Пришло время для очередной долгой прогулки, куда-нибудь подальше от цивилизации, чтобы он мог свободно бегать, не пугая других собак или коров. И под этим я подразумеваю целых двадцать минут езды от Уэйворд Холлоу, место с бескрайними лугами и красивыми холмами, простирающимися до самого горизонта. Я люблю это место, особенно весной, когда весь пейзаж превращается в гигантский цветочный океан.

Хотя осенью оно не менее фотогенично: с деревьями, окрашенными в оранжевый цвет вдали, и листьями всех осенних цветов, летающими вокруг нас.

Дженсен зевает, явно устав от бега, и бежит рядом со мной, готовый вздремнуть в теплом, мягком местечке. Хорошо, что до места, где я припарковал машину, всего несколько минут, и там он сможет этим заняться.

Пока я иду, я не могу перестать думать о сообщении Лорен. Что происходит? Учитывая текущую ситуацию и то, как мало информации прислала мне Лорен, это может быть что угодно. Неужели Джей и Марисса снова затеяли ссору с Ником? Неужели мистер Питерсон и действительно принес вилы? Может быть, Хаос привела Ник еще одну кошку. А что, если я приеду в Уэйворд Холлоу, а весь город будет в огне?

Я ускоряю шаг, когда мы возвращаемся к машине. Я еду к Калебу с рекордной для меня скоростью. Любопытство и предчувствие надвигающейся беды давит на меня, а беспокойство за Ник грызет совесть.

Моя машина резко тормозит перед кафе Калеба, и я оглядываюсь в замешательстве. Вокруг никого, что неудивительно для Уэйворд Холлоу в позднее воскресное послеобеденное время. Окна темные, и я не вижу движения внутри. Может, закрыто?

Точно, сегодня воскресенье. Обычно он закрыт в этот день, но почему же Лорен звала меня сюда? Неужели она ошиблась?

Я уже собираюсь позвонить ей, когда вижу, как она выглядывает из двери, быстро машет Дженсену и жестом приглашает нас поспешить внутрь.

— Что происходит? — спрашиваю я, как только дверь за нами закрывается, и мне почему-то приходится шептать.

— Это городское собрание, — отвечает она так же тихо, с озорной улыбкой, хотя ее глаза нервно бегают по сторонам.

— Что за...?

«У Калеба» полно людей. Дженсен тут хочет ринуться к своим любимчикам. Я передаю поводок первому человеку, который падает жертвой его очарования, прекрасно зная, что верну его к концу того, что бы ни происходило здесь.

Не помню, когда в последний раз кто-то созывал городское собрание. А когда созывали, то мы собирались на городской площади.

— Здесь весь город? — спрашиваю я, удивленный, когда мысленно перечисляю всех, кого вижу.

— Генри, — Лорен пристально смотрит на меня. — Я здесь новенькая. Откуда мне знать?

— Ты права, — признаю я. Смущенный, я пробираюсь через толпу к Калебу и вижу Ник, прислонившуюся к стойке. Когда я приближаюсь, на ее лице появляется улыбка. Лорен остается на месте, беспокойно оглядывая комнату.

— Привет, милая, — приветствую я Ник быстрым поцелуем и обнимаю ее за плечи.

— Привет, красавчик, — шепчет она с улыбкой и обнимает меня за талию. Я смотрю поверх ее головы на Калеба, который совершенно не впечатлен.

А я впечатлен. Никогда бы не подумала, что в этом кафе может поместиться весь чертов город, если понадобится.

— Что, черт возьми, здесь происходит?

— Поверь мне, я тоже хотел бы это знать. — Он скрещивает руки на груди и качает головой, когда кто-то пытается сделать заказ. — Похоже, я здесь хозяин, но все, что я получил, — это сообщение от Гарри с просьбой прийти, а потом — бац! — он застал меня врасплох и заставил открыть заведение для городского собрания. — Он тихо ругается. — Меня даже не предупредили. И не смотрите на меня этими щенячьими глазками. Я не буду включать кофемашины. Они целую вечность греются, потом еще целую вечность моются, а сейчас дело речь идет о принципе. Если они не предупредили меня, никто не получит кофе. — Он продолжает ругаться о том, как это испортит его запасы, когда вдруг над сбивающим с толку шепотом раздается громкий голос.

— Прошу всех внимания!

Гарри залез на один из столов, опасно покачиваясь, и я вижу, как лицо Калеба краснеет от злости, когда он быстро оглядывает стойку в поисках чего-нибудь, что можно было бы бросить. Готов поспорить, что прямо сейчас он жалеет, что не открыл заведение и не взял с собой кружку.

— Слезай оттуда, Гарри! У меня нет страховки, если ты упадешь на свое проклятое лицо, потому что решил поиграть в Тарзана в моей кофейне!

Калеб и без того никогда не был большим поклонником Гарри. На самом деле, он ненавидит этого человека, который всегда напоминает мне лошадь из «Рапунцель». Не потому, что у него вытянутое лицо, а потому, что у него может появиться тот же безумный, широко раскрытый взгляд. Он является главой городского совета, и когда Калеб впервые открыл кафе, у них были стычки, которые оставили неприятный осадок.

Однажды Гарри потребовал, чтобы он покрасил вывеску кафе в зеленый цвет. Не по какой-то конкретной причине, а просто потому, что считал, что так он лучше впишется в городской стиль.

Но, несмотря на его мелочность, сравнимую с мелочностью членов ассоциации домовладельцев, в целом Гарри неплохой. Теперь, когда у него наконец появились внуки, он гораздо реже жалуется на мелочи.

— Ладно, ладно, — бормочет Гарри и спускается вниз, и весь город дружно ахает, когда он качается, словно теряет равновесие. Вместо этого он жестом предлагает всем сесть и продолжает только после того, как они это делают.

— Я прошу прощения за эту импровизированную встречу, но нам нужно срочно обсудить кое-что, касающееся всего города, в связи с осенней ярмаркой, которая состоится в эти выходные.

Все затихают, в комнате не слышно ни единого шепота, тревога превращает воздух в густой сироп.

— Что происходит? — спрашивает мистер Петерсон, размахивая тростью.

— Кто-то пытается сорвать любимый осенний фестиваль Уэйворд Холлоу. — Вся толпа ахает от шока. Ник внезапно напрягается в моих объятиях, и я прижимаюсь губами к ее виску.

— Были поданы жалобы на… — Гарри проверяет список в своих руках — неправильное обращение с продуктами питания. Нарушение норм безопасности. Пожароопасность. Шум. — Он качает головой, перечисляя еще несколько пунктов, которые звучат все более и более нелепо.

— Это они, — шепчет Ник и опускает голову на мое плечо. — Это точно они.

— Если они хотели разозлить весь город, то им это определенно удалось, — бормочу я и глубоко вздыхаю.

— Уверяю вас, что на все есть необходимые разрешения, а оборудование было дважды проверено пожарной службой округа. Завтра сюда приедет санитарная инспекция с очередной проверкой, но я не вижу никаких проблем. Прошу всех понять, что для нас главная задача — обеспечить вам безопасную и веселую осеннюю ярмарку, как мы делали это каждый год.

Гарри оглядывает зал.

— И я не приветствую, когда кто-то пытается помешать этому фестивалю, который является неотъемлемой частью Уэйворд Холлоу с момента основания города. Если у кого-то есть что сказать, прошу высказаться сейчас.

— Уверена, это та странная бездомная пара! — восклицает Кортни, а ее муж энергично кивает, и остальные жители города соглашаются с ней.

Ник широко раскрывает глаза, а затем все ее тело начинает трястись от смеха.

— Бездомная пара, — шепчет она, прикрывая лицо рукой. — Боже, это просто прелесть.

— А не выгнать ли их из города? — громко спрашивает Андреа, качая головой. — Эти двое почти не разгромили один из номеров в моем отеле. Они приносят несчастье.

— Они всегда ездят слишком быстро! — говорит кто-то еще. — Они чуть не разбили мою машину. Три раза!

— Боюсь, что «чуть» — это недостаточная причина, чтобы выгнать их из города, — говорит Гарри, сам не слишком довольный такой оценкой. — На данный момент мы полностью сотрудничаем со всеми ведомствами, которые получают жалобы, потому что мы соблюдаем все правила. Нам нечего скрывать. Но если у кого-то из вас возникнут проблемы с этими двумя, — он оглядывает комнату, — сообщите мне. Я посмотрю, что можно сделать. И нет, «чуть не сделали что-то» — это не считается.

— О, подруга, — Лорен надувает губы, и я вздрагиваю. Когда она сюда пришла? Остальные в комнате тоже начинают ворчать о своем недовольстве, пока Гарри не хлопает в ладоши так громко, что Ник вздрагивает.

— Все! — заявляет Гарри, и все устремляются из кафе Калеба, пока в нем не остаются только постояльцы: Лорен, Киран, Ник, Дженсен Эклс и я, и во всех нас зреет тихая злость.

— О, слава Богу, у меня уже начиналась клаустрофобия, — шепчет Лорен, все еще немного бледная. Калеб молча ставит стакан воды на стойку, а она слегка улыбается ему, прежде чем сделать крошечный глоток.

— Нам нужен план, — решительно заявляет Лорен и садится на один из барных стульев. Остальные следуют ее примеру. За исключением Калеба, который остается на своем обычном месте за барной стойкой, скрестив руки на груди и с характерным нечитаемым выражением лица. — Они не могут оставаться здесь.

— И не говори, — закатывает глаза Ник, глядя на лучшую подругу. — Но что мы можем сделать? Гарри был прав, «чуть» — это не совсем то, что нужно.

— Я слышала, как люди упоминали вилы, — замечает Лорен, и я смеюсь, видя радость в глазах Кирана. — Голосую за это!

— Звучит заманчиво, — признает Ник, пожимая плечами. — Не могу сказать, что я против.

Внезапно у Лорен звонит телефон, и она, извинившись, уходит в другой конец кафе, чтобы ответить на звонок.

— Что они сделали?

Все мы резко поворачиваем головы. Лорен стоит неподвижно, как статуя, и все наши взгляды устремляются ей в спину, пока она слушает то, что говорит ей человек на другом конце провода.

— Хорошо, спасибо, что сообщил. Я ей передам.

Она медленно поворачивается, ее лицо каменное, а челюсть слегка стиснута. С раздраженным вздохом она поднимает руку, чтобы потереть лоб, вероятно, задаваясь вопросом, окружена ли она идиотами и не собирается ли она сейчас запеть песню о мировом господстве.

— У меня есть хорошая новость и плохая, — говорит Лорен и смотрит на Ник, которая сжимает мою руку, как будто это ее личная игрушка для снятия стресса.

— Сначала плохая, — шепчет она, и Лорен кивает.

— Это был Массимо, он интересовался, не получала ли я странное сообщение от кого-то, кто якобы «следит» за ними, — она показывает кавычки пальцами и закатывает глаза, когда говорит это. — Или не присылали ли мне записи разговоров, которые якобы ты вела обо мне.

— Вот же ублюдки, — бормочу я, но Ник снова сжимает мою руку.

— А хорошие новости?

— Он знает, что это бред. — Лорен пожимает плечами, и уголок ее губ дергается. — И все, с кем он разговаривал, тоже знают, что это подстава. Он передает тебе привет и надеется, что у тебя все хорошо, и, если тебе понадобится его показания в качестве свидетеля или что-то еще, дай ему знать.

— Это хорошо. Правда? — спрашивает Киран, переводя взгляд с Лорен на Ник.

— Не могу поверить, что они это сделали, — шепчет Ник. Ее лицо в мгновение ока меняется с обиженного на злое. — Ты упомянула вилы?

— Давайте сначала попробуем избавиться от них ненасильственным способом, — предлагает Лорен, улыбаясь и глядя на всех нас с решимостью в глазах.

— Эта улыбка меня пугает, — замечает Ник, но затем наклоняется ближе. — Я вся во внимании.

— Нам нужно быть на шаг впереди, — начинает Лорен и хрустит костяшками пальцев. — Итак. Думаю, можно с уверенностью сказать, что они что-то замышляют сделать на ярмарке. Зная их, это будет что-то, что поставит Ник в неловкое положение и, по их мнению, разрушит ее репутацию. Может быть, они вызовут папарацци, а может быть, въедут на машине в киоск. Мы должны быть готовы, друзья!

— Не думаю, что они въедут на машине во что-либо, — задумчиво говорит Ник. — Джей слишком гордится этой уродливой штукой, чтобы рискнуть ее поцарапать.

— Но папарацци вполне вероятны, — замечаю я. — Может, они сорвут одно из вечерних представлений?

— Это звучит действительно более вероятно, — признает Ник, и беспокойство прочерчивает морщинку между ее бровями.

— Тогда мы поменяемся с ними ролями. — Лорен словно озарила идея. — Вот что мы сделаем...