Любовь, как тыквенная пряность

Эпилог

Ник

— О боже, пахнет, как будто что-то горит. — Лорен проносится мимо меня на кухню как раз в тот момент, когда звонит дверной звонок, с паническим напевом на губах. — Не гори, не гори, пожалуйста, не гори!

— Секундочку! — кричу я в сторону прихожей. Где же она…? Ах, да. Тыковка мчится к дивану, и я бегу за ней, быстро поднимаю ее на руки и, крепко обнимая, направляюсь к двери. — Извините, что заставила ждать, но эта маленькая шалунья превратилась в мастера побегов, — говорю я с улыбкой, приветствуя Кирана объятием, радостно кивая Калебу и, наконец, целуя своего парня.

— Что-то горит? — тут же спрашивает Киран, и я пожимаю плечами, пытаясь удержать Тыковку, которая извивается в моих руках. Он держит форму для пирога, и я не могу удержаться, чтобы не заглянуть, что он принес на наш День благодарения с друзьями. Кажется, это яблочный пирог. Отлично.

— Не думаю, но Лорен только что бежала на кухню, так что...

— О, черт возьми, — бормочет Калеб и сразу же проходит мимо меня, закатывая рукава.

— Сумасшедший день? — спрашивает Генри с улыбкой, которая тянет уголки его рта, и я киваю, не в силах отвести взгляд от его губ.

— Чуть-чуть, — говорю я с кокетливой улыбкой. Я закрываю за ним дверь ногой и ставлю на пол Тыковку, прежде чем подойти к нему. Мои руки блуждают по его рукам, пока я не переплетаю пальцы за его шеей. — Все как обычно, — шепчу я, и он с улыбкой качает головой.

— Верно, — бормочет он и наклоняется, чтобы поцеловать меня, улыбаясь, прежде чем я снова отпускаю его и ласково поглаживаю по плечу.

— Иди внутрь. Я сейчас приду. — Но сначала я встаю на колени, чтобы поздороваться с моим любимым хаски. — Ты уже проголодался, мой маленький герой? — спрашиваю я его детским голоском, замечая, как Генри смотрит на меня краем глаза. — На что ты смотришь?

— На тебя. На коленях, — он подмигивает мне, и мои щеки краснеют. — Это сексуально.

— Ты тоже очень сексуален с этого ракурса, — признаю я, подмигивая. — Может, вернемся к этому разговору позже?

Он наклоняется, приподнимает мой подбородок для одного поглощающего поцелуя, прежде чем оторваться от меня с соблазнительной улыбкой, подмигивая мне через плечо, и идет на кухню.

— Черт. Твой хозяин меня доконает, — шепчу я Дженсену и прижимаюсь лбом к его лбу. Он издает одно из своих фирменных «ау-у».

Когда я иду на кухню, а Дженсен следует за мной по пятам, я вижу, как Лорен, опираясь локтями на кухонный остров, прищурившись и надувшись смотрит на Калеба, который занялся готовкой.

— Все шло хорошо, — говорит она раздраженным голосом. — Клянусь, я умею готовить.

— Конечно, умеешь, — успокаивающе бросает Калеб через плечо, и я останавливаю Лорен, которая тянется за яблоком, чтобы бросить его ему в голову.

— Боже упаси меня от желания добавить немного хрустящего вкуса в мое картофельное пюре, — бормочет она под нос и скрещивает руки на груди.

— Картофельное пюре не должно быть хрустящим, — невольно добавляет Киран, уклоняясь вправо, когда она бросает в него мандарин.

— Рецепт, по которому я готовлю, говорит об обратном. И это мое пюре. Если ты будешь грубить, я им не поделюсь. — Она прищуривает глаза, а он поднимает руки в защитной позе и кладет мандарин обратно на место.

— Конечно, я имею ввиду, какая интересная идея. — Его голос пропитан сарказмом, а ухмылка на его лице слишком широка, чтобы воспринимать его всерьез.

Лорен открывает рот, чтобы возразить, но я быстро меняю тему, прежде чем этот День благодарения закончится ссорой из-за картофельного пюре.

— Как там индейка?

Мы никогда по-настоящему не праздновали День Благодарения с нашими семьями, поэтому Лорен и я впервые решили приготовить целую индейку с нуля. Ну, за исключением выращивания индейки, ее забоя, ощипывания перьев и удаления внутренностей. Мы провели несколько дней, изучая рецепты, смотря видеоуроки о том, как правильно приготовить индейку и каких распространенных ошибок следует избегать. Черт, я даже купила термометр для мяса. Я распечатала рецепт, прикрепила его магнитом к холодильнику, и мы тщательно следовали ему, шаг за шагом, вместе с видеоуроком.

— Дай-ка я проверю, — говорит Генри, быстро сжимая мою задницу, проходя мимо, к большому удовольствию Лорен.

— Снимите себе комнату, — шепчет она, а я только показываю ей язык.

— Честно? Выглядит хорошо, — говорит Генри, воткнув термометр в птицу. Он гораздо менее брезглив в этом вопросе, чем мы с Лорен. Это одно из многих преимуществ отношений с ветеринаром.

— Ты, кажется, удивлен. — Я прищуриваюсь, глядя на него, и он быстро поднимает руки, сдаваясь.

— Просто отмечаю очевидное, милая.

— Милая! — шепчет Лорен и возбуждённо бьёт меня по плечу с такой силой, что я вздрагиваю. — Боже, какие вы милашки.

— Сколько еще нужно? — спрашивает Киран, поворачиваясь, чтобы найти таймер на кухне, но мы включили таймер на телефоне Лорен.

— Индейке нужно еще десять минут, — объясняет она и поднимается с кухонного островка, чтобы заглянуть через плечо Калеба.

— Что еще есть в меню? — интересуется Киран и заглядывает через другое плечо Калеба. — Можем чем-нибудь помочь?

— Есть картофельное пюре, макароны с сыром, фасоль, начинка, — перечисляет Лорен, пока Генри занимает свое любимое место позади меня, кладя подбородок мне на плечо и обнимая меня сзади за талию.

— А на десерт есть тыквенный пирог, пирог с пекановыми орехами, твой яблочный пирог и какой-то клубничный тирамису, рецепт которого я нашла в Интернете, — продолжает Лорен, оглядываясь по комнате.

— В ТикТоке? — спрашивает Киран, подняв бровь до линии волос, и Лорен торжественно кивает.

— В ТикТоке.

— Что это должно значить? — спрашивает Калеб, не оборачиваясь, и скептицизм в его голосе заставляет Генри усмехнуться.

— Это значит, что он будет либо потрясающим, — начинает Киран.

— Или ужасным, — добавляет Лорен с хихиканьем. — Но, с другой стороны, ингредиенты довольно неплохо сочетаются, так что посмотрим. Надеюсь, вы все принесли контейнеры для остатков.

Мы еще несколько минут болтаем о всякой ерунде, пока таймеры не начинают срабатывать один за другим. Затем парни играют в камень-ножницы-бумага, чтобы решить, кто должен достать индейку из духовки, не уронив ее.

Мы с Лорен обмениваемся многозначительными взглядами. Ведь эта штука весит не тридцать фунтов. Даже мы смогли поднять ее без особого труда.

— Осторожнее! — восклицает Киран, когда Калеб бесцеремонно вытаскивает ее, но он только закатывает глаза, когда ставит ее на кухонный остров.

— Я что, по-вашему, похож на того, кто позволит индейке упасть?

Взгляд Кирана многозначительно метнулся к его широким плечам, и я заметила, как Лорен разглядывает бицепсы Калеба.

— Ты прав, — признают они оба одновременно, и я качаю головой, глядя на их выходки. Краем глаза я вижу, как Корица крадется к кухонной двери, не сводя глаз с индейки, поэтому я быстро подгоняю всех.

— Давайте, все. Мы накрыли стол в гостиной.

Мы с Лорен, возможно, немного перестарались с украшениями. Выглядит так, будто в моей гостиной взорвалась осенняя бомба. Повсюду висят гирлянды. Стол уставлен маленькими тыквенными украшениями и оранжевыми букетами, так что места как раз хватило для всех кастрюль и блюд, которые мы принесли на стол для фуд-парада.

Когда мы садимся, Дженсен занимает свое обычное место у окна, позволяя вечернему солнцу освещать его красивую коричневую шерсть. Корица лазает под нашими стульями, трется о наши икры и голени, а ее жалобное мяуканье говорит о том, что она надеется на какие-нибудь объедки.

Тем временем Тыковка пытается забраться мне на штанину. Я подхватываю ее, целую в макушку и сажаю в коробку, достаточно высокую, чтобы она не могла из нее выпрыгнуть или вылезти.

— Ты пойдешь в тюрьму, малышка, — говорю я ей, сажая ее. — Потому что иначе ты найдешь способ забраться на стол и потоптаться по нашей еде. А мы с Лорен слишком усердно работали, чтобы твои грязные лапки все испортили.

— Судя по ее поведению, можно подумать, что ты ее не кормишь, — с улыбкой замечает Киран, когда я возвращаюсь, и я закатываю глаза.

— Боже, ты бы слышал, как она кричит, если ее кормление задерживается на минуту. Она королева драмы.

Я сажусь рядом с Генри и Лорен, радуясь, что кулинарная часть дня наконец-то закончилась и теперь мы можем поесть.

— Может, не будем благодарить Бога и друг друга за все хорошее, что с нами случилось за этот год? — грубо спрашивает Калеб, но глаза Лорен блестят, как будто она раньше не додумалась до этой идеи.

— Нет, думаю, мы должны это сделать.

— Я начну, — предлагает Киран, торжественно оглядывая всех за столом. — В этом году я благодарен за новые знакомства. — Затем он смотрит налево, где сидит Лорен.

— Хороший ответ. — Она кивает и, размышляя, постукивает по подбородку. — Я тоже благодарна за новые знакомства, новую силу и за эту еду. — Она улыбается и поворачивается к Генри.

— Я благодарен за старых друзей, — он смотрит на Калеба, — новых друзей, — его взгляд скользит по Лорен и Кирану, — и за лучшую девушку в мире. — Он поднимает мою руку и целует тыльную сторону, заставляя меня покраснеть и нервно хихикнуть.

— Я благодарна за новую главу в жизни, обретенную семью и лучшего парня, о котором я могла только мечтать, — добавляю я. Я сжимаю губы для поцелуя, который он с радостью дарит мне, даже если это заставляет Кирана стонать, а Лорен шептать: — Снимите себе комнату.

Наконец, все смотрят на Калеба, который скрестил руки на груди, и его выражение лица далеко не веселое.

— Вы все смешны, — бормочет он и качает головой. — Мне нечего добавить.

Я вижу, как Лорен открывает рот, вероятно, чтобы подразнить его, но я быстро бросаю на нее гневный взгляд, который заставляет ее замолчать, хотя и не без надувшейся гримасы.

— Ладно, — говорю я многозначительно. Она прищуривает глаза, но вся ее надувшаяся гримаса тут же исчезает, когда я говорю: — Давайте есть, пока не остыло.

И пока мы едим удивительно вкусную еду, шутим и игриво деремся за косточку, меня переполняет тепло. Это чувство заставляет мою улыбку становиться шире и вызывает слезы на глазах.

Чувство принадлежности.

Чувство дома. Чувство семьи и будущего, которое так чертовски светло, что я не могла и мечтать о таком.

— Что это? — спрашивает Киран, и все за столом внезапно замолкают. Мы с Лорен обмениваемся взглядами.

Киран вскакивает, пытаясь уловить звук скрежета и скулежа. Он останавливается прямо у моего окна, широко раскрыв глаза.

— Ник, не хочу тебя пугать, но здесь три котенка. И щенок.

— Счастливого Дня Благодарения, Хаос, — говорю я, хихикая, когда Генри вскакивает, чтобы посмотреть на них. И когда все собираются вокруг этих очаровательных маленьких существ, воркуя над ними и уже придумывая им имена, я понимаю, что это мое место.

Здесь, в Уэйворд Холлоу, с друзьями, животными и маленькой кошкой-призраком, крадущимся за мной по пятам.