Рок-звезда

БОББИ МОНДЕЛЛА 1977

— Черные, — сказала Нова Ситроен. — Шелковые.

Портной кивнул.

— И белые. Абсолютно белые. Все должно быть в обтяжку.

— Я понимаю.

— Дюжину рубашек, дюжину пар брюк. И никаких других цветов.

— Хорошо, миссис Ситроен.

— Да, застежки делайте на левую сторону.

Портной и бровью не повел.

— Слушаюсь, миссис Ситроен.

Элегантным жестом руки Нова отпустила портного.

Когда он ушел, она принялась расхаживать по гостиной пентхауса „Сенчури Сити“. Взяв сигарету, Нова не прикурила ее, а просто теребила наманикюренными пальцами.

Сегодня был великий день.

Она так долго ждала его.

Бобби, весь покрытый потом, взмолился:

— Хватит, — простонал он.

— Еще немного, — не сдавался его личный тренер. — Это упражнение нужно для рук.

— Мне уже ничего не нужно, — задыхаясь, вымолвил Бобби, бросил гири и рухнул на спину.

— Тогда до завтра, — попрощался тренер — небольшого роста мужчина с внушительными мускулами и улыбкой садиста.

— Буду с нетерпением ждать! — сыронизировал Бобби.

„Да… — подумал он, — вот что значит быть номером один“. Черт побери, да жизнь была куда более прекрасной, когда он был толстым и работал смотрителем в мужском туалете.

А сейчас она превратилась в сплошную работу — изнурительную, выматывающую, постоянно требующую поддерживать форму.

И эта ежедневная каторга включала занятия танцами, уроки пения, физические упражнения и работу с тяжестями для совершенствования тела.

А еще рекламные фотографии, парикмахеры, консультации с диетологами, и в завершение всего ежедневный бег трусцой по нескольку часов.

И еще, конечно же, Нова.

Нова Ситроен.

Что за удивительная женщина!

Закрыв глаза, Бобби подумал о последнем годе своей жизни.

Он заключил сделку с дьяволом, и весь его мир буквально перевернулся за одну ночь.

Америка расстроилась, узнав о предательстве Бобби. Она почувствовала просто невероятную боль и обиду.

— Что же ты с собой делаешь? — спросила Америка. Нижняя губа у нее дрожала от возмущения. — У тебя совсем нет негритянской гордости? Ведь Маркус Ситроен — убийца. Он высосет из тебя все, что можно, и вышвырнет.

— Ни в коем случае, — возразил Бобби.

— Это почему ты так думаешь? — Америка сплюнула, голос у нее дрожал. — И как ты смог так поступить со мной?

— „Блю кадиллак“ заплатит тебе большую компенсацию.

Глаза Америки гневно сверкнули.

— Еще бы.

Бобби не знал, что еще сказать. Дружеского разговора все равно не получится, а рассказать Америке о Шарлин он не мог.

— Подозреваю, все это каким-то образом связано с этой шлюхой, — холодно заметила Америка, словно прочитав его мысли.

— Успокойся. И не путай сюда Шарлин. Ты взбесилась из-за меня.

— Послушай, Бобби, а почему бы тебе честно не признаться, что она крутит тобой, как хочет?

Бобби позволил Америке высказать эту мысль самой. Так что теперь его совесть была чиста.

Шарлин запрыгала от радости, когда он сообщил ей о своей договоренности с Маркусом Ситроеном.

— О Бобби, Бобби, Бобби! Ты просто чудо! Ты самый лучший. — Она крепко обняла его. — Но и для тебя это тоже будет лучше, милый. Только наберись терпения. Если Маркус говорит, что сделает тебя звездой, то так и будет.

— Мне только хочется, чтобы у тебя все было в порядке. — В голосе Бобби прозвучала трогательная забота.

Поцеловав его в щеку, Шарлин пробормотала:

— Я получила хороший урон и больше никогда не совершу подобной ошибки. — Она помолчала. — А он вернет мне мою квартиру?

— Да кому это нужно? Тебе лучше оставаться здесь, где я могу присматривать за тобой.

— Ты прав, — покорно согласилась Шарлин.

Спустя неделю случилась первая неожиданность. Компания „Блю кадиллак“ потребовала, чтобы он поехал в Лос-Анджелес, где следовало пройти курс интенсивной подготовки по „звездной“ программе.

Разгневанный Бобби ворвался в кабинет Маркуса.

— В чем дело? Я не хочу ехать в Лос-Анджелес.

— Нам следует подстраховаться, — мягко заметил Маркус.

— Зачем?

— Это в наших с тобой общих интересах. Как и боксер мирового класса, ты должен достичь пика исполнительской формы. В сентябре следующего года мы представим тебя публике в „Голливуд-Боул“: „Бобби Монделла. Сольный концерт. Всего три выступления“. Восторженные отклики прессы, специальная телевизионная программа. От тебя только требуется быть в форме.

Похоже, Маркус Ситроен все уже распланировал. Он хотел, чтобы Бобби пропал на некоторое время, а потом вновь появился, сверкнув, словно ярчайший метеор.

— В это же время в магазины поступит твой альбом, а предварительно выпущенный сингл из этого альбома к тому моменту уже будет очень популярным, — заверил Маркус.

— Какой альбом? — спросил озадаченный Бобби.

— Тот, который ты сочинишь и запишешь в Лос-Анджелесе. У тебя на это есть целый год. А роскошный пентхаус в „Сенчури Сити“ уже ожидает твоего приезда.

— А что насчет Шарлин?

— Она остается здесь.

— Почему?

— Потому что сама этого хочет.

— А если она передумает?

Маркус и бровью не повел.

— Никто не собирается мешать ей делать то, что ей хочется.

— То есть ты хочешь сказать, что, если я уговорю ее поехать со мной, ты возражать не будешь?

— Совершенно верно.

Так что выбор был за Шарлин, но она действительно не захотела ехать в Лос-Анджелес. Сейчас она как раз записывала новый сингл и видеоклип, давала массу интервью. Ее карьера вновь пошла в гору, и она была счастлива.

— Будь осторожна, — предупредил ее Бобби, — держись подальше от Маркуса Ситроена.

Возмущенная Шарлин ответила:

— Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь снова свяжусь с ним? Ты с ума сошел? После всего того, что мне пришлось пережить? — Она закружилась по комнате и решительно добавила: — А теперь послушай меня, Бобби. Прошу, перестань беспокоиться обо мне. Для разнообразия подумай о себе. Хорошо?

Спорить не имело смысла. В глубине души он понимал, что сейчас ему лучше всего уехать. Шарлин чувствовала себя все более уверенно, и сейчас, когда он помог ей наладить жизнь, дальнейшая опека могла только повредить. Им надо на некоторое время расстаться, а потом он сможет направить их отношения в нужное русло.

Лос-Анджелес буквально потряс Бобби. Широкие, чистые улицы. Солнце и пальмы. Приветливые люди и сексуальная атмосфера, в которую, правда, Бобби не спешил окунуться после жутко активной подобной деятельности в Нью-Йорке.

Войдя в квартиру, снятую для него компанией „Блю кадиллак“, Бобби никак не мог поверить, что она предназначена ему. В конце концов, он ведь еще ничего не сделал, чтобы заслужить такие апартаменты. Но он заслужит. Вера компании в него непременно оправдается.

В течение нескольких месяцев он записывал альбом с самым лучшим продюсером и превосходными музыкантами в первоклассной студии, и это было самое прекрасное время в его жизни. Здесь не надо было, как в Нью-Йорке, постоянно смотреть на часы, потому что студийное время очень дорого. Здесь все было очень просто, царила спокойная атмосфера, все добродушно подшучивали друг над другом, слегка баловались таблетками. Бобби никогда не одобрял наркотики, ко, когда приходилось записывать поздно ночью, имело смысл принять что-нибудь тонизирующее.

Материал, подготовленный им для альбома, получился хорошим, и песни и аранжировка — все звучало прекрасно.

Находившийся в Нью-Йорке Маркус решил совместить в дуэте таланты Бобби и Шарлин. Бобби написал песню под названием „Крошка, я забочусь о тебе“, и Шарлин прилетела в Лос-Анджелес для совместной записи пластинки.

Выглядела она потрясающе, вся так и светилась, радуясь своим успехам. Шарлин сопровождала женщина-телохранитель, не отходившая от нее ни на шаг.

— Я так и не смогу побыть с тобой наедине? — пошутил Бобби.

— Зачем, милый? — ответила Шарлин, растягивая слова на манер южан. — Ты та-акой ба-альшой и ужа-асно симпа-атичный. Я просто не отвечаю за себя и боюсь оставаться с тобой наедине.

Шарлин провела в Лос-Анджелесе три дня, работая просто безукоризненно. Недостаток ее вокальных данных компенсировался той чувственностью, которую она привносила в исполнение. А потом она улетела в Нью-Йорк.

И вот тогда Бобби познакомился с Новой Ситроен. Таких женщин он никогда не встречал в своей жизни.

Нова Ситроен разъезжала в „роллс-ройсе“ с шофером, носила наряды самых дорогих и модных модельеров, только настоящие драгоценности и швырялась деньгами. Бобби был просто потрясен.

Однажды днем она неожиданно заявилась к нему на квартиру вместе с представителем „Блю кадиллак рекордз“, который моментально бросался исполнять каждое ее приказание.

— Я миссис Ситроен, — объявила она с легким акцентом, даже украшавшим ее речь. — Надеюсь, вы чувствуете себя удобно в этой квартире. Я сама выбирала ее и предпочла нескольким другим. Я намеревалась навестить вас раньше, но только недавно вернулась из Европы.

— Это вы нашли мне эти апартаменты? — удивленно спросил Бобби.

Она легонько улыбнулась.

— Квартиру, тренера, диетолога — все я. Надеюсь, они хорошо справляются со своей работой. Гм… — Нова прищурила свои изумительные фиалковые глаза, оглядев его с головы до ног. — Да, я вижу, что они отлично поработали, мистер Монделла… или мне можно называть вас Бобби?

Несмотря на свой неудавшийся роман с Шарлин, длившийся уже девять лет, Бобби отнюдь нельзя было назвать неопытным по отношению к женщинам. Они постоянно липли к нему, и он знал, как вести себя в подобных ситуациях.

Но эта женщина была совершенно другой. Она была настоящей леди. А кроме того, она — жена Маркуса Ситроена, а значит, недосягаема.

И все же она была безумно привлекательной.

— Да, пожалуйста, — ответил Бобби, глядя ей прямо в глаза.

— Благодарю вас. — В ее волшебных глазах промелькнули веселые искорки.

В их разговор вмешался служащий „Блю кадиллак рекордз“.

— Миссис Ситроен хотелось познакомиться с вами, Бобби. Говорят, в Нью-Йорке всем очень нравится материал для вашего альбома. Вы скоро закончите его записывать?

— Осталось еще записать пару дорожек.

— Возможно, я смогу приехать на студию, — сказала Нова. — Мне всегда доставляет удовольствие наблюдать творческий процесс.

Бобби нравилось смотреть на нее, на зачесанные назад белокурые волосы и стройную фигуру. Нова Ситроен была воплощением класса очень богатых людей.

— В студии неподходящая для вас обстановка.

— Правда? — Нова немного помолчала, не отрывая от него пристального взгляда, затем продолжила: — Что ж, Бобби, если обстановка покажется мне неподходящей, то я просто уеду, не так ли?

Дважды ночью Нова приезжала в студию, и каждый раз в сопровождении разных мужчин. В течение пятнадцати минут она смотрела на Бобби через стекло аппаратной и уезжала до того, как объявляли перерыв.

Это раздражало Бобби. Ему хотелось поговорить с ней, выяснить, что представляет собой эта загадочная миссис Ситроен. Но именно из-за того, что она была загадочной, похоже, все знали о ней очень мало, за исключением того, что она вращается в высшем обществе и уже долгое время замужем за Маркусом.

После этих посещений студии Нова исчезла и появилась снова только за шесть недель до его дебюта в „Голливуд-Боул“.

К этому времени их с Шарлин совместная пластинка уже занимала первую строчку в хит-параде „соулз“ и постепенно поднималась вверх в других хит-парадах. Все шло именно так, как и было запланировано.

Бобби не мог ничего с собой поделать, он постоянно нервничал и потел, хотя никогда еще в своей жизни так прекрасно не выглядел и не пел. Концерт в „Голливуд-Боул“ мог вознести его на вершину славы или сбросить в пропасть. Бобби понимал, что может записывать хорошие пластинки, но выступать вживую было совсем другим делом.

Никто не мог сказать, что Бобби не готов к этому концерту. Он был в форме и рвался в бой.

Нова приехала к нему домой утром, опять без предупреждения, но на этот раз одна. На ней был белый шелковый костюм, зеленая блузка, а дополняли наряд аксессуары из крокодиловой кожи.

— Что вы собираетесь надеть? — спокойно спросила она, словно они просто продолжали прерванный разговор.

— В каком смысле?

— На концерт в „Боул“?

— Гм… костюмер подобрал мне несколько кожаных костюмов.

— Кожаных? — Нова элегантным движением взметнула вверх брови.

— У них сексуальный вид. — Бобби рассмеялся, стараясь подбодрить себя. — Во всяком случае, так говорят.

— Но ведь в коже жарко.

— Тем не менее в этой одежде мне предстоит выступать.

На губах Новы появилась легкая улыбка.

— Я так не думаю.

Бобби потянулся и медленно сел. Физические нагрузки были большими, но результат стоил того. Нова Ситроен в гостиной его квартиры инструктировала своего личного портного, чтобы тот снял с Бобби мерку и занялся его одеждой.

Он будет одет так, как хочет она. Бобби инстинктивно понимал, что ее выбор будет верным.

Портной с решительным видом и сантиметром в руке вошел в отделанный зеркалами спортивный зал.

— Миссис Ситроен точно знает, что вам нужно, — сказал он, разматывая сантиметр.

— Да, а я точно знаю, чего она хочет, — пробормотал Бобби, тяжело дыша.