Рок-звезда

РАФИЛЛА 1979

— Иди сюда, сука.

— Эдди, ты пьян. Оставь меня в покое.

— Я сказал: иди сюда. Живее!

Он кричал, прищуренные глаза светились злобой, на лице — безобразная гримаса. Эдди развалился на ситцевом диване, стоявшем в гостиной дома его матери, в руке он с трудом удерживал полный стакан водки.

Рафилла неохотно подошла к дивану. Она ненавидела пьяного Эдди, в такие моменты он превращался просто в грубое животное, и она не знала, как вести себя с ним.

Как только она подошла на расстояние вытянутой руки, Эдди схватил ее за запястье и вонзил ногти в ее нежную руку.

— Привет, шлюха, — промямлил он с идиотской ухмылкой. — Ну, что ты мне сегодня покажешь?

— Эдди, — в голосе Рафиллы прозвучали просительные нотки, и она презирала себя за это, — почему бы тебе не пойти спать? Уже поздно, скоро вернется домой твоя мать. Ты ведь не хочешь, чтобы она увидела тебя в таком виде, правда?

Эдди засмеялся, смех его был полон злобы.

— Да плевать мне на вас обеих. Меня не интересует, что вы, шлюхи, думаете обо мне.

— Прошу тебя, Эдди, — прошептала Рафилла, — не говори так…

Резким рывком он опрокинул ее на себя, грубым движением задрал юбку и разорвал трусы.

— Раздвигай ноги, — холодным тоном приказал он.

— Нет, Эдди! Не надо так! Нет!

Но ее сопротивление только больше распалило его. Он опрокинул Рафиллу на спину, стащил с себя брюки и навалился на нее.

Некоторое время Рафилла еще продолжала сопротивляться, но в конце концов сдалась. Эдди дернулся несколько раз, но член у него упал, и он в раздражении столкнул Рафиллу на пол. А потом заплакал. Как всегда, Рафилле стало жалко его, она с трудом стащила его с дивана, поддерживая, отвела по коридору в их комнату, уложила на кровать, и Эдди моментально заснул.

Укрыв его одеялом, Рафилла поспешила назад в гостиную, чтобы навести там порядок. И как раз вовремя, потому что у входа раздались голоса. Это вернулась домой леди Мафэр в сопровождении своего нынешнего любовника — бывшего члена парламента.

— Ну! — воскликнула леди Мафэр, с трудом скрывая раздражение. — Оказывается, ты еще не в постели.

— Я как раз собиралась идти спать, — быстро ответила Рафилла.

— Не спеши, дорогая, — сказал бывший политик, наливая себе большой бокал бренди.

— Она устала, — возразила леди Мафэр, — пусть идет к себе.

— Да, я очень устала, — согласилась Рафилла. — Прошу извинить меня.

Быстро направившись к себе в комнату, Рафилла подумала, что во всем виновата только сама. Она со вздохом вспомнила о событиях двух последних лет и с чувством глубокого отчаяния осознала, что винить во всем этом ей абсолютно некого, кроме самой себя.

В тот самый день, когда в „Таймс“ появилось объявление о помолвке Эдди Мафэра и Фионы Рипли-Хеджез, Рафилла обнаружила, что она беременна.

После первоначального испуга и шока до нее дошло, что она носит в себе ребенка Эдди Мафэра, а поэтому они должны быть вместе, и никто и ничто не сможет разлучить их.

Несколько дней она строго хранила свою тайну, не делясь ею даже с Одиль и Фенеллой, но потом все рассказала матери.

Анна пришла в ужас.

— Но тебе ведь только-только исполнилось восемнадцать. Ты еще совсем ребенок. И кто такой этот Эдди Мафэр? Что он за негодяй, если соблазнил ребенка?

— Я уже не ребенок, — твердо заявила Рафилла. — И он меня не соблазнял. Я люблю Эдди Мафэра и хочу выйти за него замуж.

Эти слова еще более ужаснули Анну.

— Замуж! В твоем-то возрасте! Я не могу дать на это своего согласия.

— Мама, восемнадцать лет — нормальный возраст для замужества. В некоторых странах девушки выходят замуж в тринадцать.

— Это в нецивилизованных странах.

— Похоже, ты не поняла меня. Я не собираюсь делать аборт. Поэтому… понимаешь… замужество — это единственный выход.

У Рафиллы не было ни малейшего сомнения в том, что именно этого она и хочет. Выйти замуж. Эдди женится на ней… должен жениться. И они заживут счастливой жизнью.

Анна и отчим Рафиллы лорд Эгертон встретились с матерью Эдди леди Элизабет Мафэр, вдовой лорда Мафэра. Это была грозного вида женщина лет около шестидесяти. Когда-то она была очень красива, за плечами у леди Мафэр был скандальный развод, хотя, надо сказать, что она до сих пор была еще привлекательна: крашеные волосы цвета воронова крыла, ярко-красные губы и пронзительные глаза.

— Я не могу приказывать Эдди, как ему поступать, — недовольно заявила она. — Он уже совершеннолетний, а кроме того, он обручен с другой девушкой.

— Но все-таки вы можете повлиять на него, не так ли? — сказал Сайрус. Он привык всегда действовать собственными методами и сейчас уже определил для себя линию поведения в разговоре с леди Мафэр.

Леди Элизабет взяла сигарету и наклонилась к Сайрусу, чтобы он дал ей прикурить. При этом довольно смело обнажилась ее грудь.

Анна отвернулась. Ей противно было смотреть, как эта женщина кокетничает с ее мужем.

— Возможно, — небрежно бросила леди Элизабет, глубоко затягиваясь сигаретой.

— Я тут провел небольшое расследование, — начал Сайрус. Он поднялся и принялся расхаживать по комнате. — Похоже, ваш сын проиграл все свое наследство и не получит больше ни пенни, пока вы — прошу извинить меня за эти слова — не умрете. К счастью, — добавил он со смехом, — на мой взгляд, здоровье у вас превосходное.

— Так оно и есть, — согласилась леди Элизабет, — к несчастью для бедного Эдди. Но он обручился с девушкой из очень состоятельной семьи.

— Полагаю, это и есть главная причина помолвки.

— Гм, чувствуется, что вы очень хорошо осведомлены, лорд Эгертон. Странно, что мы не встречались с вами раньше.

— Видите ли, дело в том, что, когда вы впервые выехали в свет…

— Только, прошу вас, не упоминайте, в каком это было году, — оборвала леди Элизабет, сухо улыбнувшись.

— Я и подумать не смел об этом, — ответил Сайрус, всеми силами стараясь быть галантным, потому что Анна просила его непременно уладить это дело, а просьба жены была для него законом. — Так вот, как я уже сказал, когда вы впервые появились в свете, я был простым посыльным и бегал с поручениями по всем редакциям, расположенным на Флит-стрит.

— Высоко же вы взлетели с тех пор, — заметила леди Элизабет, выпуская ему в лицо струйку дыма.

— Это стоило мне многих лет напряженной работы.

— Не сомневаюсь.

Анна поднялась с дивана.

— Давайте перейдем к делу, — решительно заявила она.

Сайрус бросил удивленный взгляд на жену. Такое поведение было совсем несвойственно его милой жене. И тут он догадался, что она ревнует, это обрадовало и еще больше воодушевило Сайруса.

— Все дело в деньгах, — начал он, переходя на деловой тон. — Если Эдди пожелает жениться на нашей дочери, то я немедленно учреждаю трастовый фонд в миллион фунтов на имя их будущего ребенка. Кроме того, я предоставлю Эдди высокооплачиваемую работу, и в течение следующих пяти лет помимо прочего он будет ежегодно получать двести пятьдесят тысяч фунтов в качестве премиальных.

— Солидно, — заметила леди Элизабет. — Наверное, ваша дочь действительно любит его.

— Да, любит, — ответила Анна, — и только поэтому ему удалось соблазнить такую молоденькую и невинную девушку.

Леди Элизабет вскинула бровь и язвительно усмехнулась.

— Мы живем в семидесятые годы, леди Эгертон. Сомневаюсь, что Эдди приходится кого-то соблазнять. Судя по тому, что я читала о современных девушках, дело здесь обстоит как раз наоборот.

Анна вспыхнула от гнева, ее бледные щеки покрылись румянцем.

— Чушь! — сердито воскликнула она.

— Леди, — вмешался Сайрус, — не вернуться ли нам к цели нашей встречи? К свадьбе нашей дочери и вашего сына. Не будем зря терять время. Мы договорились, не так ли?

Венчание Рафиллы Ле Серре Эгертон и Эдди Мафэра стало ярким событием светской жизни. На Рафилле было ослепительно белое атласное подвенечное платье от Нормана Хартнелла, а Эдди прекрасно смотрелся в черном фраке.

Мать невесты была в бледно-голубом платье, а мать жениха привлекала всеобщее внимание своим пурпурным нарядом.

Очень хорошо выглядели в розовых платьях свидетельницы невесты Одиль и Фенелла. Свидетелем со стороны жениха выступал Руперт.

Церемония венчания состоялась в церкви, после чего был устроен прием в бальном зале отеля „Гросвенор хаус“ на Парк-Лейн. На первую брачную ночь Эдди снял номер в этом отеле, а на следующий день они должны были улететь в Акапулько.

Рафилла очень нервничала. Во время торопливой подготовки к свадьбе она всего несколько раз виделась с Эдди: два раза пообедали вместе с матерью и отчимом, один раз пили чай вместе с леди Элизабет и всего один раз они вдвоем с Эдди пообедали в ресторане „Сан-Лоренцо“, но Эдди выпил слишком много вина и так и не сказал ей, что любит ее.

Начало было не слишком удачным, но ведь у них была впереди вся жизнь, а значит, все должно было измениться к лучшему.

Свадьба слилась для Рафиллы в сплошное пятно, в котором мелькали лица. Людей было очень много, но знакомых среди них единицы. К концу у нее даже стало болеть лицо от того, что пришлось слишком много улыбаться.

Эдди вел себя безупречно — не пил, был вежлив со всеми. А каким красавцем он выглядел во фраке! Дрожа от радости, Рафилла думала о том, какой прекрасный выбор она сделала.

Эдди что-то пробормотал во сне, но не проснулся. Ну и хорошо — Рафилла слишком устала, чтобы снова терпеть его безобразия. Она расчесала свои длинные волосы и подумала об их ребенке. Джонатан, или Джон Джон, как все его называли.

Их ребенок… единственное, что связывало их с Эдди. Единственная причина, по которой она никогда не уйдет от него.

Скоро Джонатану исполнится два года. Он был точной копией Криса Феникса.