Рок-звезда

КРИС ФЕНИКС 1979

Доктор Хед был очень примечательной личностью. Лет тридцать пять, рост около ста девяносто, дородный, длинные, до плеч огненно-рыжие волосы, борода, за которой он не ухаживал, вечно налитые кровью глаза и нервный тик, создававший впечатление, что он все время нахально подмигивает.

Будучи американским гражданином, он жил и работал в Англии уже десять лет, приехав сюда впервые с певицей Нелли и чисто женской группой „Нокерс“, которой руководил три скандальных года. Когда Нелли решила стать монахиней и группа распалась, он занялся карьерой молодого певца Майкла Голливуда. Под руководством Доктора Хеда Майкл Голливуд очень быстро стал звездой, и в течение семи лет довольно странное сотрудничество уравновешенного молодого певца и его экстравагантного менеджера успешно процветало.

Майкл Голливуд погиб в авиакатастрофе в 1974 году, в самом разгаре своей карьеры. Доктор Хед не мог простить себе того, что не находился в этом же самолете, и на четыре года ударился в пьянство и наркотики. Но к тому времени, когда он вместе со своей новой протеже, девушкой-клавишницей, которую он называл Пальчики, вошел в зал, где „Дикари“ прослушивали музыкантов, подыскивая замену Олли, Доктор Хед уже пять недель находился в глухой завязке.

Крис, отошедший в дальний конец зала к автомату с кока-колой, первым заметил эту странную пару. Крис решил, что Доктор Хед и является соискателем на вакантное место, и решил оказать ему услугу и сообщить, чтобы он зря не тратил время.

— Привет, приятель, — небрежно бросил Крис.

Доктор Хед устремил на него встревоженные, налитые кровью глаза.

— Где тут можно пописать? — спросил он.

Крис чувствовал себя уставшим. Сегодняшний день был долгим и трудным, но никто из всех прослушанных им не подошел.

— Не знаю, — раздраженно бросил он.

— В таком случае, — важно заявил Доктор Хед и невольно подмигнул Крису, — я напою жизненной силой это растение. — С этими словами он расстегнул молнию на брюках и направил струю на засохший папоротник, торчавший в большом глиняном горшке.

Пальчики, озорная американская девчонка в потертых синих джинсах и свитере, спокойно зевнула. Ей и раньше приходилось наблюдать эксцентричные выходки Доктора Хеда.

— Давай, — с сарказмом подбодрил его Крис, — можешь даже наложить кучу где пожелаешь. Не обращай на меня внимания.

— Спасибо, — поблагодарил Доктор Хед, с удовлетворенным видом застегивая брюки.

— Послушай, я тебе вот что еще могу сказать, — продолжил Крис. — Если ты пришел на прослушивание, то зря теряешь время. Ты слишком стар, и, будь ты даже величайшим клавишником в мире, ты нам не подойдешь из-за своего вида.

— Я рад, что ты сообщил мне это, — серьезно ответил Доктор Хед.

— Вот именно, но ты, по крайней мере, хоть сделал здесь одно важное дело — облегчился! — пошутил Крис и направился назад к остальным участникам группы, которые прослушивали прыщавого юношу, исполнявшего „Шаловливая мисс Мэри“.

Спустя полчаса Пальчики запрыгнула на сцену, готовая продемонстрировать все, что умеет. Она уселась за пианино и моментально начала исполнять рок-н-ролл.

— Стоп! — завопил Баз. — Что за херня, это же девчонка?

От крика База подпрыгнул и очнулся мистер Теренс.

— Мы не прослушиваем женщин, дорогая, — заявил он с кислой миной.

Пальчики сделала неприличный жест в его сторону и принялась чертовски здорово исполнять „Маленькую тощую черепаху“.

— Минутку, подождите, — вмешался Крис. — У нее хорошо получается.

— Да брось ты, — фыркнул Баз, — только чертовой девки нам и не хватало.

Крис как-то не задумывался об этом, но почему бы и нет, если она талантлива?

К ним подошел Доктор Хед, размахивая руками.

— Если она нужна вам, то думайте быстрее, — решительно заявил он. — Заполучить ее не так просто, но, уверяю вас, она того стоит.

— А кто вы такой, черт побери? — возмутился мистер Теренс, невольно ощутив в Докторе Хеде конкурента.

— Ее менеджер, — ответил Доктор Хед, делая своей подопечной знак прекратить игру. Уставившись на Криса налитыми кровью глазами, он протянул ему визитную карточку. — Позвони мне. И желательно побыстрее.

„Дикари“ прослушивали претендентов еще три дня, но ни один из них им не понравился. И Крис всерьез задумался о Пальчиках, о ее озорной, мальчишеской внешности и несомненном таланте. Он навел справки о Докторе Хеде, и его биография произвела на Криса впечатление. И Нелли с ее группой „Нокерс“, и Майкл Голливуд в свое время были очень популярны.

Не сказав никому ни слова, Крис позвонил Доктору Хеду, который спокойно сообщил ему, что передумал. „Дикари“ — не та группа, которая нужна Пальчикам.

Крис чуть не лишился дара речи.

— Ты с ума сошел? — спросил он в изумлении.

— Мне уже говорили об этом, — ответил Доктор Хед. — Но ведь сумасшествие это просто состояние мозга, не так ли?

Они встретились, чтобы выпить, в пивной в Хэмпстеде. Крис захмелел, тогда как Доктор Хед пил исключительно теплое молоко, которое постоянно текло у него по бороде. Он прочел Крису долгую лекцию о реальном мире рока, коснувшись опасности, которую несут в себе наркотики и алкоголь.

— Я пережил шестидесятые годы, — с удовлетворением заметил он, — а многие из мира рок-н-ролла — нет.

Потом он рассказал Крису, откуда у него появилось такое странное имя „Доктор Хед“[6]. Оказывается, одно время он был известен тем, что делал прически молодым леди.

— Чудесные денечки, — благоговейно вздохнул он. — Ах… эти шестидесятые…

— Ну и чем же займется Пальчики? — поинтересовался Крис, стараясь не встречаться взглядом с барменшей, которой от него надо было что-то явно большее, чем автограф.

— Есть новая группа „Миссия“. Я подумываю, не стать ли мне их менеджером. И если стану, то она войдет в эту группу. Ты знаешь, ей ведь всего восемнадцать. У нее большое будущее.

Недоверчиво рассмеявшись, Крис сказал:

— Почему ты думаешь, что с какой-то новой неизвестной группой ее ждет лучшее будущее, чем с нами? Послушай, приятель, о чем ты думаешь? Ведь мы очень популярны.

— В Англии.

— И в Германии.

— И в Голландии тоже, тут спору нет.

— А еще, черт побери, в Финляндии и в Дании.

— Поздравляю, — сухо бросил Доктор Хед. — И если вы останетесь с Терри Теренсом, то это и будет ваш потолок. А вы уже несколько лет назад могли завоевать Америку.

Крис отхлебнул пива.

— Ну, ты скажешь, — угрюмо хмыкнул Крис. — Завоевать Америку не так-то просто.

— Особенно если у вас менеджер, который продает вас.

— Что?

— Терри Теренс просто надувает вас.

— Не может быть! Он всегда старается для нашей пользы.

— Вот как?

— Да.

— А помнишь „Тоскливое утро“?

— Как я могу забыть? Наша первая пластинка.

— И популярный хит для Дела Дельгардо.

Крис поморщился.

— Права на распространение. У него они были, а у нас нет.

— Вовсе не так. Просто ваш великий менеджер продал вас. Американской компании звукозаписи не понравился ваш вариант, тогда Терри заключил с ними сделку. А вас обвели вокруг пальца.

Крис почувствовал, как внутри закипает ярость.

— Откуда ты знаешь?

— Да в мире шоу-бизнеса об этом знают все. Порасспрашивай. Поинтересуйся у продюсера, который был у вас в то время… как же его звали? Сэм?..

— Да, Сэм Роузелл.

— Совершенно верно. Позвони ему. И он расскажет тебе правду. Смею уверить тебя, что он был не в восторге от этой сделки.

Они вышли из пивной, поехали домой к Крису и проговорили до четырех утра.

На следующий день Крис поехал к Сэму Роузеллу и выяснил правду. Терри Теренс продал их и продал песню, которая могла бы стать их первым настоящим хитом.

— У него тогда не было веры в вас, — сказал Сэм. Он был настолько смущен, что старался не смотреть Крису в глаза. — Когда Маркус Ситроен рявкнул на него, Терри тут же поджал лапки. Уверен, что сейчас он жалеет об этом.

— Пожалеть ему придется, это уж точно, — угрюмо заметил Крис.

Полный решимости, Крис пригласил к себе домой База и Расту и рассказал им все, что узнал. Настало время избавиться от мистера Теренса.

— И все же этот старый придурок старался для нас, — возразил Баз. — Это несправедливо. — Ему нравилось, что мистер Теренс буквально боготворил его.

— Он лишает нас всех шансов завоевать Америку, — подчеркнул Крис. — Нам нужен кто-то, кто хорошо знаком с тамошней обстановкой.

— Кто? — спросил Раста, закуривая сигарету с травкой.

— Да, кто? — поддержал его Баз.

— Доктор Хед, — решительно заявил Крис.

— Ну ты даешь! — воскликнул Баз. — Да кто он такой там, в Америке?

— Мы должны довериться ему, — не сдавался Крис. — Он поможет нам осуществить наши планы. Поверьте мне. Я чую, когда дело сулит успех.

После продолжительной битвы Доктор Хед стал менеджером „Дикарей“. Пальчики вошла в группу, а мистер Теренс, недовольный финансовой стороной дела, затеял тяжбу.

Криса это не волновало. Он был уверен, что они сделали правильный шаг. И уже через несколько недель Доктор Хед заключил для „Дикарей“ контракт на выпуск пластинок в Америке с новой преуспевающей компанией звукозаписи „Николс Хит Сити“. Условия сделки полностью устроили „Дикарей“.

Вечером накануне отъезда в Нью-Йорк для встречи с продюсерами Крис навестил мать.

Хорас, как всегда, торчал перед телевизором и смотрел „Ангелов Чарли“. Сестер дома не было, а Эйвис сидела на кухне и без остановки чашку за чашкой пила крепкий сладкий чай. Слабо улыбаясь, она дала сыну несколько бесполезных советов. Эйвис выглядела усталой и старше своих лет — а был ей пятьдесят один год.

Крис протянул ей пачку новеньких, хрустящих десятифунтовых банкнот, в этой пачке была тысяча фунтов. Этот поступок он обдумывал несколько недель.

Эйвис отвела в сторону его руку и сказала:

— Мне не нужны твои деньги, сынок. Сохрани их, они могут тебе понадобиться.

Слова матери разозлили Криса. Да зачем они ему, если скоро он заработает кучу денег? Неужели она совсем не верит в него?

— Возьми деньги, — настаивал Крис. — У меня их скоро будет полно.

— Ну что ж… — мать замялась, раздумывая, — может, эти деньги немного помогут Брайану…

— К черту Брайана, я даю их тебе, мама, — подчеркнул Крис.

— Ладно, я отложу их на черный день, — решила наконец Эйвис, укладывая деньги аккуратной стопкой.

Слава Богу, она хоть что-то взяла от него. Уже целый год Крис уговаривал мать бросить работу, но она и слушать не желала.

— Я не могу бросить людей, у которых работаю, — объясняла она сыну.

Крису хотелось сказать ей: „Мама, но ты же просто убираешь их грязные квартиры, а не делаешь им операции на мозге“. Но, естественно, он не сказал этого. У матери были свои принципы, и Крис уважал их.

— Тогда… думаю, увидимся через несколько месяцев. — Крис поцеловал мать в щеку и заторопился уйти, пока не пришли сестры. Он терпеть не мог прощания.

— Америка, — со вздохом сказала Эйвис. — Один раз я танцевала с янки. Он был такой хороший, с ухоженными ногтями.

— Похоже, он тебе действительно понравился.

— Думаю, я ему тоже понравилась. Он пригласил меня уехать с ним в Небраску. — Она отхлебнула чаю. — А где это?

У Криса не было желания выслушивать откровения матери.

— Я сообщу тебе, как у меня дела, мама.

И он без всякого сожаления попрощался с Англией. Господи! Ведь ему уже двадцать девять. Нельзя попусту тратить время. Его будущее — Америка. Криса обуревало очень сильное желание взлететь на гребень волны.