Щит Спэрроу

Шестьдесят

Солдаты, охранявшие ворота, подчинились приказу Рэнсома, но все они с недоумением смотрели на крепостные стены. Их растерянные лица были такими же, как и у солдат, стоявших на крепостных стенах.

Они уставились на армию за стенами, вероятно, недоумевая, почему мы не пускаем солдат с гербами Туры и короля — их короля.

Я уставилась на деревья, наблюдая, как количество факелов увеличилось вдвое, затем втрое. Приближающаяся армия растянулась вдоль стены, выстроившись рядами в глубину.

— Мак, будь с нами, — прошептала я, перекрестившись Восьмерым. Если дело дойдет до сражения, Бог Войны сегодня будет на чьей-то стороне. Я молилась, чтобы на нашей.

Рэмзи привел с собой не просто отряд солдат, с которыми он путешествовал по Равалли или Трео. Он привел целый легион. Это было его ополчение? У скольких из этих людей в жилах текла Лисса?

Внизу раздались крики, когда другие солдаты вышли во двор из казарм.

— Откройте ворота, — крикнул мужчина, указывая на тяжелую деревянную доску, которая закрывала ворота.

— Не делай этого. — Приказ Рэнсома прогремел по двору, и человек, который говорил обратное, быстро опустил взгляд на свои ботинки. — Найди Завьера. Сейчас же.

— Что происходит, Страж? — К нему подошел солдат и встал рядом. — Это король.

В другой раз я бы закатила глаза от такого очевидного утверждения. Сегодня вечером? Я тоже хотела знать, что, черт возьми, происходит.

— Я не уверен, — сказал Рэнсом. — Пока я или Завьер не отдадим приказ, эти ворота останутся закрытыми. Понял?

— Да, сэр. — Мужчина кивнул.

— Пойдем со мной. — Рэнсом взял меня за руку, оттащил от стены и повел вниз по лестнице. Когда мы достигли нижней ступеньки, он смерил охранников на воротах таким взглядом, что им можно было прорезать кость. — Запрещено. Пока я не скажу иначе.

— Да, сэр.

Они могли не понимать, но они достаточно доверяли своему Стражу, чтобы не подвергать сомнению приказ, даже если снаружи ждал Рэмзи.

— Что происходит? — спросила я, понизив голос.

— Он предупредил меня. — Ноздри Рэнсома раздулись. — В Равалли. Он предупредил меня, что у меня есть месяц. Мне следовало отправиться в Аллесарию раньше. Мой отец не бросает пустых угроз.

— И все это ради того, чтобы забрать тебя? — Я махнула рукой в сторону стены. — Это слишком. Ты Страж, но армия — это через чур.

Он сжал челюсти.

— Что-то не так. Я не хочу, чтобы он был в Эллдере, но я не знаю, есть ли у меня другой выбор. Мы не можем сражаться. И я не могу приказать этим людям выступить против их короля.

— Твоя клятва.

Он кивнул, проведя рукой по лицу.

— Черт.

Шаги Завьера гулко стучали по земле, когда он трусцой приближался к нам. Его туника была распахнута у ворота, а одна штанина задрана и торчала из голенища сапога. Он поправил сбившийся набок обруч на голове.

— Что происходит?

— Мой отец. Он привел с собой целый легион.

Даже в темноте я увидела, как кровь отхлынула от лица Завьера, когда он перевел взгляд на ворота.

— Твоя мать?

— Это возможно, — сказал Рэнсом. — Где она?

— С Эви. — Завьер придвинулся ближе. — Мы не можем сражаться с ними.

— Нет, не можем. — Рэнсом вздохнул. — Я не стану просить об этом солдат Эллдера. И чем дольше он будет ждать за воротами, тем дольше будет гадать, что мы скрываем.

Скорее всего, это и было причиной его неожиданного визита. Рэмзи вынудил Рэнсома вмешаться. Если он был здесь ради Луэллы, у Рэнсома не было бы времени вытащить ее из крепости.

Рэнсом и Завьер обменялись взглядами, безмолвно переговариваясь, как многие из тех, что я видела раньше. Затем Завьер поднял руку, подавая сигнал солдатам у ворот пустить своего короля.

— Держитесь за мной, — сказал Рэнсом.

— А как же Эви?

— Мама спрячет ее, — пробормотал он. — Если Дария нам поможет, он прикажет мне немедленно сопровождать их в Аллесарию.

Куда он все равно собирался отправиться на рассвете.

Но что, если Рэмзи захочет переночевать здесь? Что, если он захочет остаться в доме Рэнсома?

Я задрожала всем телом и крепко сжала его руку, когда ворота со скрипом открылись.

Раздался грохот копыт, когда первые всадники проскакали в проем, сначала гуськом, пока ворота не распахнулись шире, позволяя въехать двоим, затем троим, затем четверым, бок о бок.

Добравшись до внутреннего двора, они расступились, как и в Равалли, образовав проход для своего короля.

Рэмзи въехал в ворота не спеша, его лошадь ступала надменно и размеренно, как будто ее учили этому.

У меня по коже побежали мурашки, когда брат Дайм въехал в ворота.

Почему он был с королем Рэмзи? Разве он не был эмиссаром отца?

Может быть, теперь, когда он вернулся, он задержится здесь достаточно надолго, чтобы я могла спросить. Может быть, он объяснит, как получилось, что я чувствовала его магию. Выяснит, почему Верховный жрец спрашивал о моей матери. Но если этим ответам придется подождать просто для того, чтобы Рэмзи и его странствующая армия ушли как можно скорее, так тому и быть.

Востер настолько отвлек меня, что я не сразу заметила человека, ехавшего позади него.

Человека, о котором я почти забыла. На мужчине была не эмблема туранского волка, а символ, который я видела всю свою жизнь.

Арбалет, сплетенный из листьев и стеблей пшеницы.

Этот символ изображен на каждом флаге Куэнтиса.

Бэннер.

Мой вздох был достаточно громким, чтобы его услышал Рэнсом. Какого черта?

— Что. За. Черт, — процедил Рэнсом сквозь стиснутые зубы.

Почему Бэннер был здесь? Были ли еще люди из Куэнтиса?

Когда мы были на стене, я, по сути, не проводила тщательной проверки легиона. Все ли они были солдатами Рэмзи? Или мой отец отправил свои войска в Туру?

Это не будет считаться вторжением — по крайней мере, если его пригласили.

Боги, что происходит?

Через ворота проходило все больше и больше солдат, как мужчин, так и женщин, каждый в туранской форме. Значит, Бэннер пришел один?

Каждый солдат был вооружен, на их мечах, ножах и щитах отражался свет от горящих бочек и факелов. Когда легион заполнил внутренний двор, жители Эллдера начали выходить из своих домов и построек позади нас, интересуясь, зачем пожаловал их король. На большинстве из них под кардиганами и пальто была одежда для сна, мягкая текстура которой резко контрастировала с металлом, украшавшим легион Рэмзи.

Тиллия и Холстон протолкались сквозь толпу и встали позади Завьера. Вандер и другие рейнджеры Завьера не отставали.

Когда Рэмзи остановил свою процессию, я ожидала, что он останется в седле и будет смотреть на нас сверху вниз, гордо надвинув на лоб свой обруч. Но он вскочил со своего места и подошел к нам.

Все люди вокруг меня склонились в поклоне. Все.

Кроме Рэнсома.

И меня.

Рэнсом уставился на своего отца с нескрываемой ненавистью и презрением. В его глазах заплясали серебряные искорки. В суматохе я не заметила, что он вытащил меч. Костяшки его пальцев побелели, когда он сжал рукоять клинка, висевшего у него на боку.

— Ваше величество, — сказал Завьер, поднимаясь, чтобы обратиться к королю. — Добро пожаловать в Эллдер.

Рэмзи усмехнулся, обращаясь к Завьеру, но не сводя взгляда с Рэнсома.

— Давай не будем притворяться, что мне здесь рады.

Позади нас эхом раздавались звуки лязга металла и топота сапог, и единственная причина, по которой я могла видеть солдат Рэмзи, идущих по улицам, заключалась в том, что все они все еще были согнуты в поклоне. Но когда они поняли, что мы только что были окружены, заблокированы со всех сторон, большинство из них выпрямились, страх нарастал и окутывал воздух, как дым.

Те солдаты, должно быть, вошли через боковые ворота. Охранники, стоявшие там, не слышали команды Рэнсома и не знали, что их нужно не пускать. Не было никаких причин запрещать вход тем, кто был одет в такую же форму.

Другие солдаты спешились, в том числе и Бэннер, который подошел и встал рядом с братом Даймом.

Он выглядел так же, как в тот день, когда наблюдал, как я отплываю на «Резаке». На нем был его бирюзовый мундир, золотые пуговицы которого сверкали в свете внутреннего двора. И в его глазах, когда он посмотрел на Рэнсома, вспыхнула ярость, словно янтарные звезды.

Он был здесь по приказу отца? Он был здесь, чтобы забрать меня домой? Или он был здесь совсем по другой причине?

Я всегда хвалила Бэннера за его преданность моему отцу, но, возможно, эта преданность подверглась испытанию, пока я была в Туре. Может быть, Бэннер был здесь из-за того, чего не дал ему мой отец.

Месть Стражу.

Рэмзи не позволил бы Бэннеру убить собственного сына, не так ли? Не то чтобы у Бэннера были какие-то шансы против Рэнсома. От всех этих вопросов у меня начинала болеть голова, а магия Востера выводила меня из себя.

Завьер и Рэнсом стояли плечом к плечу, ожидая, когда Рэмзи заговорит.

Рэмзи не заставил себя долго ждать.

— Два дня назад на западном фронте был замечен крукс.

— Нет. — Я покачнулась на каблуках, мое сердце упало, когда волна ужаса захлестнула толпу.

Какая-то женщина вскрикнула. Люди начали перешептываться, передавая новость тем, кто не мог слышать. Мужчина, стоявший рядом, схватил мальчика за руку, повернулся и потащил его мимо тел, отступая домой.

Было еще слишком рано. Миграция должна была начаться самое раннее в следующем году. Она всегда происходила весной. Всегда. У нас еще была зима, к которой нужно было подготовиться.

Это было слишком рано. Мы не были готовы.

— Любые войска, которые не нужны для управления этой крепостью, нужны в Аллесарии, — сказал Рэмзи. — Тем, кто не хочет оставаться в Эллдере, рады в городе. Мы уезжаем сегодня вечером.

Так вот почему их было так много. Он собирал солдат, чтобы отправиться в столицу.

— Ты поедешь с нами, — сказал Рэмзи Рэнсому. — Это приказ.

Рэнсом проигнорировал его, подняв меч и направив его острие на Бэннера.

— Что он здесь делает?

— Я заключил сделку с Золотым Королем и генералом Бэннером. — Рэмзи скрестил руки на груди. — Он заберет свою невесту обратно в Куэнтис.

— Нет. — Пальцы Рэнсома сжимались и разжимались на рукояти меча, пока он поправлял хватку. Он не смог бы использовать его против Рэмзи, но предупреждение было ясным. Клятва на крови или нет, он, черт возьми, попытается. — Она остается.

— Я не уйду. — Я говорила в унисон с Рэнсомом.

Часть меня была вне себя от радости, что отец сдержал свое обещание и возвращал меня домой. Но он опоздал.

Я была дома.

Бэннер сдавленно рассмеялась.

— Я здесь не из-за тебя.

Подождите.

— Что?

Тогда кто? Я была его невестой. Или была когда-то. Если это была не я, то кто…

Внимание Бэннера переместилось куда-то за пределы моей головы.

Со двора выскользнуло достаточно людей, которые разбежались по домам, чтобы разнести весть о появлении крукса, и никто не загородил мне обзор, когда группа солдат направилась в нашу сторону.

Группа, которая вошла через боковые ворота, возглавляемая женщиной, которая жила здесь не так давно. Женщина с красивым лицом и большими карими глазами. Ее светлые волосы были заплетены в косички.

— Джоселин?

На мгновение я почувствовала облегчение, увидев ее снова. Узнав, что она вернулась домой, чтобы обнять свою мать. Они с Бэннером были помолвлены с тех пор, как я отправила ее обратно в Росло?

В руках у нее был меч. Он был меньше, чем любое другое мужское оружие, но она, казалось, чувствовала себя с ним комфортно. Тиллия держала меч так же уверенно. Слишком умело для камеристки.

Радость от встречи с ней быстро угасла, когда меня охватил страх.

Джоселин была не просто камеристкой, не так ли? Она была шпионкой Бэннера?

Или отца?

Была причина, по которой она отправилась в это путешествие, и вовсе не для того, чтобы наполнять мои ванны.

Все это время, пока я укрепляла уверенность в себе, я забывала, как мало отец верил в меня. Встреча с Джоселин была жестоким напоминанием, словно меня отбросило назад во времени. Это было похоже на то, как будто старые раны вновь открылись.

Я уже не была той принцессой, которая покинула Росло. Рассказала ли она им, как сильно я изменилась? Спрашивали ли они вообще обо мне? Или это всегда было из-за Аллесарии? Из-за его планов?

Она выставила меня дурой, не так ли? Джоселин собрала всю информацию, которую ей было приказано собрать, а затем дала мне прекрасный повод отправить ее домой. Она даже вызвала слезы.

Джоселин повернулась, жестом приглашая кого-то подойти.

Рядом с ней появилась Бриэль, и когда она заметила нас всех, из ее горла вырвался сдавленный крик.

— Бэннер?

На его лице отразилось облегчение, когда он раскрыл объятия.

— Бриэль.

Она пронеслась мимо солдат и Джоселин, побежала к нему, волосы развевались у нее за спиной, ноги и руки бешено колотились, пока она не врезалась ему в грудь.

— Ты пришел за мной.

— Я обещал, что найду способ. — Он откинулся назад, взял ее лицо в ладони, и слезы потекли по ее щекам. Затем он поцеловал ее так, словно они были одни в темной спальне, а не стояли среди толпы людей.

От этого поцелуя у меня перехватило дыхание.

Бэннер и Бриэль.

Она была его невестой? И это была сделка, которую заключил Бэннер? Информация Джоселин ради Бриэль.

Тени. Я не была уверена, что смогу вынести еще какие-нибудь сюрпризы сегодня вечером. Но когда шок прошел, правда обрела смысл. Теперь я могла это понять.

В тот день, когда мы отплыли, Бэннер осталась на том утесе не для того, чтобы смотреть, как я уезжаю, а ради нее. Женщина, которая была у него в городе, любовница, о которой я слышала благодаря «слухам в замке». Это была Бриэль.

Когда я спросила ее, любила ли она когда-нибудь, она ответила «да», но он разбил ей сердце.

Бэннер разбил ей сердце, когда согласился жениться на мне.

И она все равно любила его, несмотря на боль.

Они оторвались друг от друга, прижавшись лбами друг к другу, словно в королевстве все было в порядке.

Бриэль была не единственной, кого Джоселин забрала из дома.

Солдаты позади Джоселин втянули Луэллу, крепко сжав ее руки.

Рэнсом повернулся и, подняв меч, отошел от меня.

— Отпусти ее.

Темные волосы Луэллы были распущены, халат распахнут, под ним виднелась ночная сорочка. Ей не разрешили надеть тапочки, поэтому она стояла босиком на земле.

Рэмзи пришел не только за сыном. Он пришел за своей женой.

Я не была уверена, как он ее нашел, но догадывалась, что это тоже из-за Джоселин. Возможно, моя бывшая камеристка смогла сопоставить описание королевы с женщиной, которую часто видели рядом со Стражем.

Если моя догадка была верна, то Джоселин предала нас всех.

Сука.

Завьер пошевелился, всматриваясь за спины солдат, что-то ища.

Эви. О, боги, где же Эви? Пожалуйста, пусть она будет в безопасности.

Судя по слышимому вздоху Завьера, она, скорее всего, спряталась.

Мой выдох тоже был громким.

— Остановись! — В толпе мелькнуло что-то белое, когда Кэтлин протолкалась вперед, пытаясь добраться до охранников. Когда она заметила, что Рэнсом уже преграждает им путь, она замедлила шаг и, тяжело дыша, изменила курс, встав позади Завьера.

Ярость захлестнула Рэнсома, когда он преградил путь охранникам, встав перед своей матерью.

— Отпустите ее.

У них хватило ума послушаться.

Может, он и не смог бы сразить короля, но он Страж? Их головы полетели бы в тартарары, не успели бы они и глазом моргнуть.

— Повернись, — сказал он Луэлле. — Уходи.

Она грустно улыбнулась ему, коснувшись рукой его щеки.

— Случится это в Аллесарии или в Эллдере, это всегда должно было случиться. Пришло время мне снова встретиться с ним лицом к лицу. Чтобы положить этому конец.

Нет. Рэмзи собирался убить ее. Она бы так не говорила, если бы думала, что они смогут во всем разобраться. Он бы сделал это прямо здесь, на глазах у всех? Рэмзи убил бы ее на глазах у Рэнсома?

На лице короля была угрожающая, победоносная улыбка, когда я повернулась, чтобы взглянуть на него. После более чем четырехлетних поисков Луэллы он нашел ее. Какая бы информация ни была у Джоселин, она привела его в эту крепость.

Ей следовало уйти.

Нам всем следовало уйти.

Луэлла обошла Рэнсома и, гордо подняв подбородок, встала перед своим мужем.

— Рэмзи.

— Лу, — его голос был холоден. — Я был уверен, что после стольких лет мне придется отправиться на другой конец королевства, чтобы найти тебя. Представь мое удивление, когда я узнал от шпиона куэнтина о женщине, которая всегда была рядом со Стражем. Женщина, которая по описанию удивительно похожа на королеву. Воспитательница четырехлетней девочки.

Моя догадка оказалась верной.

Я стиснула зубы, гнев разливался по моим венам. Я убью Джоселин, если Рэмзи найдет Эви.

— Кто эта девочка? — спросил Рэмзи. — Или мне сначала убить тебя, а потом выяснить это?

— Ты сошел с ума, Рэмзи, — выплюнула Кэтлин. — Ты стал глупцом, ослепленным ревностью и жаждой мести.

Он проигнорировал ее, устремив стальной взгляд на свою жену. Свою королеву.

— Рэмзи, — голос Луэллы был нежен. — Это зашло слишком далеко.

— Недостаточно далеко. — Он поднес руку к ее лицу, лаская кончиками пальцев щеку.

Она вздрогнула, и это превратило его высокомерную улыбку в насмешку.

Он схватил ее за волосы и дернул так сильно, что она вскрикнула.

Мы все рванулись вперед, не зная, что делать, кроме как придвинуться ближе.

Солдаты вокруг нас тоже приблизились, все потянулись за оружием. Если мы не будем осторожны, это может перерасти в кровавую бойню. Каждый ждал команды. Бежать. Или сражаться.

— Хватит. — Меч Рэнсома дрожал, но оставался на боку. Его трясло, словно он боролся с собственной кровью, пытаясь поднять оружие.

Вот только он не сможет этого сделать.

Я сделала движение, не задумываясь, и выхватила меч из его хватки. Он показался мне тяжелым, как кусок железа. Я и забыла, какой он тяжелый. Но сейчас я была сильнее, чем на «Резаке». Когда я подняла клинок в воздух, я поняла, что не смогу удерживать его долго, даже обеими руками.

Мне нужно было держать его достаточно долго.

— Отпусти ее.

Рэмзи осекся, словно не мог поверить, что к его горлу приставили лезвие.

Солдаты снова шагнули вперед, но Завьер, Тиллия и Холстон, рейнджеры Рэнсома, даже Кэтлин, образовали блокаду, не пуская их. На данный момент. Все больше людей вытаскивали оружие, и напряжение было таким сильным, что становилось трудно дышать.

Мое сердце бешено заколотилось, и я приказала своим рукам не дрожать. Я никогда не смогу по-настоящему владеть таким оружием, но Рэмзи не нужно было этого знать.

— Я не давала клятвы, но я клянусь сейчас, что не позволю тебе убить ее.

Глаза Рэмзи вспыхнули, выражение его лица стало каменным. Он был королем, который не привык, чтобы ему бросали вызов.

Если он ожидал, что я съежусь, то будет разочарован.

— Твоя жена — сплошная обуза, — выплюнул он и оттолкнул Луэллу в сторону с такой силой, что она споткнулась. Она бы упала, если бы Холстон не подхватил ее.

Рэмзи двигался быстрее любого мужчины, которого я видела, за исключением Рэнсома. Он дернул меня за руку, лишив равновесия, меч со звоном упал на землю, выпав из моих рук.

— Нет. — Рэнсом прыгнул вперед, но солдаты, стоявшие позади него, сумели схватить его за руки, четверо мужчин удерживали его, в то время как еще четверо подошли и встали перед ним.

Восьми человек было недостаточно. Он освободится. Но что потом? Эта забытая богом клятва на крови своему королю означала, что он мог сделать не очень многое.

Тиллия и Холстон, Завьер и его рейнджеры все еще отрезали от нас сотни солдат, воинов, готовых поразить нас насмерть, если будет отдан приказ.

Некому было остановить Рэмзи, когда он схватил меня за руки, крепко держа, и встряхнул так сильно, что у меня застучали зубы.

— Кем ты себя возомнила, Спэрроу?

— Будущей королевой Туры, — прошипела я сквозь стиснутые зубы. — Отпусти меня сейчас же.

Он не слушал.

Поэтому я применила прием, которому Тиллия научила меня на одной из наших многочисленных тренировок.

Я ударила короля коленом в пах, да так сильно, что у него опустились руки и он со стоном наклонился вперед.

Болван. Мой восторг был мгновенным. И недолгим. Как и в случае с Луэллой, он схватил меня за волосы и сильно сжал, когда боль пронзила мою кожу головы. Я закричала, не в силах сдержать ее.

Из горла Рэнсома вырвался рык, прежде чем он освободился, отбросив тех солдат в сторону, как будто они были ничем. Затем его жар коснулся моей спины, в его голосе послышалось рычание, когда хватка его отца только усилилась.

— Я убью тебя. Клянусь.

Ноздри Рэмзи раздулись.

— Я вижу, как ты смотришь на нее.

— Она — моя жизнь, — сказал Рэнсом.

— Она станет твоей смертью. Как я стану смертью твоей матери.

— Отец. Пожалуйста. — Рэнсом положил руку на плечо Рэмзи. — Отпусти ее.

— Отец? — спросил Бэннер. — Страж… Он ваш сын?

Рэмзи не ответил. Он снова посмотрел на своего сына, глаза его по-прежнему сверкали, и когда он, наконец, отпустил меня, то толкнул брата Дайма.

— Ты хотел ее. Сам с ней разбирайся.

Я замахала руками, падая вперед, на бордовую рясу жреца.

В тот момент, когда его рука коснулась моей, мою кожу пронзил огонь, а кости пронзила агония. Крик вырвался из моего горла, колени подогнулись, и я упала в грязь. Даже после того, как жрец убрал руку, крики продолжались.

Боль не прекращалась, и этот пронзительный звук разрывал воздух, становясь все громче и громче.

Только я больше не кричала.

Брат Дайм попятился, устремив бездонные глаза в ночное небо.

Рэнсом поднял меня на ноги и, крепко держа, потащил назад, подальше от жреца и своего отца.

Кто-то все еще кричал. Я прижала руки к ушам.

— Что такое… — Я замолчала, когда весь двор замер, все затихли.

То, что последовало за этим, не было очередным криком.

Это было безошибочное хлопанье крыльев.

Крукс.