Щит Спэрроу

Шестьдесят два

Бэннер поднял меч и сделал еще один шаг вперед.

Черт возьми, у меня было слишком много вещей. Я попятилась, уронив сумку, в то время как Бэннер продолжал наступать. Фэйз бросился в объятия Эви.

Я потянулась за вторым ножом и подняла оба, принимая боевую стойку.

— Отойди.

— Ты знаешь, что делать с этим оружием?

— Подойди ближе, и узнаешь. — Я крепче сжала рукояти, подавив приступ ужаса. Я хотела получить свой меч. Надо было больше с ним тренироваться. Это позволило бы мне держаться от него на большем расстоянии, чем ножи. Но я не была уверена, что он не бросится на меня, пока я меняю оружие.

Все, на что я могла надеяться, это на то, что месяцев тренировок и бесчисленных часов, проведенных с Тиллией и Рэнсомом, будет достаточно.

— Опусти их, Одесса. И я клянусь, что сделаю это безболезненно.

— Пошел ты.

Слова едва успели сорваться с моих губ, когда он приблизился и нанес удар, быстрый и смертоносный. Его меч наткнулся на мои ножи, отбросив мои руки в стороны. Он был быстр, но я тренировалась с более быстрыми и сумела удержаться на ногах.

— Десс! — Эви заплакала, когда я отступила на середину улицы.

Рэнсом раскритиковал бы меня за то, что я отступила. Не самая лучшая реакция на нападение, но Бэннер застал меня врасплох. Я не позволю этому случиться снова.

Я глубоко вздохнула, и мне потребовалось одно сердцебиение, чтобы прийти в себя. Дыши, согни ноги в коленях и найди свой центр. Я могу это сделать.

Я могу это сделать.

У меня не было другого выбора.

— Ты действительно думаешь, что драка изменит исход? — спросил он, обводя меня взглядом охотника.

— Ты действительно думаешь, что я просто позволю тебе убить меня? — Я не обращала внимания на хаос на улицах. Я тренировалась с Рэнсомом, и сегодня не упаду.

Во взгляде Бэннера было настоящее убийство, когда он снова бросился на меня, сильно размахнувшись. Его движения были как у верного и смертоносного генерала. Быстрые и плавные. Он был высоким. Сильным. Быстрым.

Но он был не так хорош, как Рэнсом. И все эти дни я проклинала Стража за то, что тренировки помогли мне сохранить равновесие.

Каждый удар я блокировала. От каждого удара я уклонялась. На висках у меня выступили капельки пота, а пульс стучал в ушах, но все эти мили, которые я пробежала, позволили моим мышцам разогреться, а не устать. Пока нет.

— Будь ты проклята. — Бэннер оскалил зубы и снова замахнулся на меня, его взгляд метнулся к Эви, которая все еще стояла у дома, сжимая Фэйза в объятиях.

Пошел бы он за ребенком, чтобы отомстить? Использовал бы он ее против меня?

Я встала перед ней, закрывая ее от его взгляда.

Хаос вокруг нас становился громче и приглушеннее одновременно, как будто мои уши впитывали все это, но в то же время отбрасывали все, что не относилось к Бэннеру, отгораживаясь от всего, кроме этой битвы.

— Так не должно быть, — сказала я ему. — Забери Бриэль отсюда, пока не стало слишком поздно.

— У меня больше никогда не будет такого шанса.

Нет, не будет. Если мой отец узнает, что он пытался убить меня, Бэннер будет лишен жизни. Так же будет, когда узнает Рэнсом.

Бэннер был уже мертв. Он просто оттягивал неизбежное.

— Сегодня ты меня не убьешь, — сказала я ему.

Именно по этой причине я попросила у Рэнсома и Завьера меч. Именно ради этого я тренировалась долгие месяцы. Не для того, чтобы кто-то другой пришел мне на помощь.

Чтобы спасти себя.

До сих пор я уклонялась от его ударов. Пришло время атаковать.

Я сделала ложный выпад влево, затем ударила справа. Острие моего ножа рассекло его бедро, пробив штаны, сшитые не из шкуры гриззура.

Он взревел, коснувшись пореза рукой, и из раны потекла кровь. Он уставился на нее, потом на меня, как будто никогда раньше не видел. Он вытер кровь и бросился на меня, двигаясь неконтролируемо, но смертельно опасно.

Я блокировала его удары слева и справа, сверху и снова слева. Снова, и снова, и снова, пока вибрация в ладонях не начала вызвать у меня боль в руках. Пока пот не заставил меня ослабить хватку.

Но я не сдавалась. Мне удалось нанести еще один удар по его бицепсу, кровь просочилась сквозь его бирюзовую форму.

Он нацелился мне в живот, а когда я отскочила назад, он воспользовался своим шансом, чтобы убить. Он вытащил из-за пояса один из тех ножей, которыми так славился, когда бросал, и повертел его в руке, пока не взял за лезвие.

У меня внутри все сжалось. Я не знала, как остановить метательный нож. Рэнсом еще не учил меня этому.

— Эви! — крик Завьера огласил улицу, когда он завернул за угол дома и бросился к дочери.

— Папа! — По ее лицу текли слезы.

Вот только Завьер изменил курс, направившись не к своему ребенку, а к Бэннеру.

— Нет!

Все произошло мгновенно.

Бэннер резко повернулся, взгляд его был диким. Его рука двигалась подобно удару молнии, он взмахнул ножом, и лезвие полетело.

Оно вонзилось глубоко в живот Завьера.

В то же время я вонзила свои ножи в тело Бэннера.

Затем в мире воцарилась тишина. Последнее, что я услышала, был крик Эви.

Казалось, что мой разум достиг предела. Было слишком много звуков, слишком много ужасов, чтобы их можно было понять. Что-то изменилось.

Это был шум.

Звук превратился в глухой гул, и все, что я могла делать, это смотреть на этот кошмар.

Рот Эви был открыт в крике. Ее губы шевелились.

Папа. Папа.

Он уставился на нож немигающим взглядом. Его меч упал на землю. Кровь сочилась из-под рукояти кинжала, заливая его тунику. На нем не было костюма гриззура. Он в спешке выбежал из дома и забыл свои доспехи.

На губах у него выступила красная капля, которая потекла по подбородку, когда он упал на колени.

Эви подбежала к нему, прижимая руки к ножу, ее пальцы мгновенно покрылись кровью, когда она попыталась остановить кровотечение.

Крик прорезал пустоту, прогнав тишину.

Мой собственный крик.

Звук был похож на взрыв, такой громкий, что у меня, должно быть, заложило уши.

— Папа! — Эви уставилась на его живот, широко раскрыв глаза и охваченная паникой.

Затем Завьер упал на бок, закашлявшись, когда его плечо ударилось о землю. Кровь из его рта брызнула на лицо Эви.

Я оставила свои ножи в теле Бэннера и побежала к Завьеру, накрыв Эви руками, останавливая кровь, как будто могла удержать ее в его теле.

— Все в порядке. Все в порядке, все в порядке.

Все не было в порядке.

Было слишком много крови.

— Папа! — голос Эви дрогнул, а вместе с ним и еще одна частичка моего сердца.

Его глаза наполнились слезами, когда он потянулся к ней с искаженными, окровавленными словами на губах.

— Я люблю тебя.

Я сильнее сжала нож в ладонях.

— Помогите.

Боги, мне нужна была помощь. Целитель, или магия, или что-нибудь еще, чтобы остановить кровотечение.

— Помогите! — закричала я, надеясь, что кто-нибудь услышит.

— Уходите. — Его испуганные зеленые глаза искали мои. — Бегите.

— Помогите мне! — мой голос сорвался. Где, черт возьми, целители? Разве они не знали, что люди умирают?

Завьер покачал головой, делая несколько последних вдохов. И когда он заговорил в следующий раз, это был едва слышный шепот.

— Эви.

Она не могла здесь оставаться. Только не так. И тогда он истечет кровью на этой улице. Один.

— Прости, — всхлипнула я, и мои слезы упали на его пропитанную кровью рубашку.

Глаза Завьера закрылись, когда я убрала руки.

Поднеся пальцы ко рту, я закрыла глаза, ощущая вкус его крови на своих губах, и свистнула так громко, как только смогла. Это был свист Трео, в надежде, что кто-нибудь, хоть кто-нибудь распознает этот сигнал.

Сигнал о том, что что-то не в порядке.

Я подавила рыдание, поднимаясь на ноги, и, потеряв равновесие, пошла вниз по дороге, мимо безжизненного тела Бэннера.

Самый быстрый путь к подземельям пролегал через центр Эллдера, но я бы не стала рисковать и быть настолько незащищенной. Поэтому мы будем придерживаться переулков и проходов между зданиями вдоль главной дороги, пробираясь через крепость, пока не доберемся до казарм. Я надеялась, что мы сможем проскользнуть к стене, не замеченные монстрами в небе.

Я поспешила к своей сумке и снова надела ее вместе с переноской для Фэйза. Я положила кролика Эви внутрь и забрала Фэйза. Он дрожал рядом с Эви. Положив его в сумку, я сделала глубокий вдох, чтобы набраться сил, и подняла Эви.

— Пойдем со мной, звездочка.

— Нет! — Она брыкалась и кричала, сопротивляясь мне, когда я снимала ее с Завьера. — Папа!

— Мне жаль. Мы должны идти. Мы не можем здесь оставаться. — Я крепче прижала ее к себе, отворачивая от тела.

— Папа! — Она обняла меня за плечи, протягивая руки к своему отцу.

Я шла, обхватив ее руками, пока мы не оставили Завьера позади.

Она прислонилась к моему плечу, когда мы завернули за угол, и она потеряла его из виду.

— Мне жаль. — Я поцеловала ее в висок, когда мы остановились возле магазина игрушек, где купили плюшевого кролика Мэрри.

Сегодня. Это было только сегодня.

Витрина магазина была разбита. На полу валялся разбитый фонарь, языки пламени лизали полки с игрушками.

Мир был в огне.

Где крукс? Я вглядывалась в небо, пытаясь разглядеть что-нибудь за крышами. Ровное хлопанье крыльев, порывы ветра наполнили улицы.

Она летела, пикируя вниз, чтобы схватить свою жертву. Вне досягаемости меча Рэнсома.

Где он? Помогал людям бежать?

Почти в каждой тени были люди, пытавшиеся сбежать из Эллдера либо во внутренний двор, либо через боковые ворота.

Дальше по дороге пекарь, который каждое утро приносил своей жене цветы, рисковал перейти дорогу. Он прижимал к себе жену. Они бежали со своего предприятия, вероятно, пытаясь найти убежище.

Словно почувствовав их отчаянное стремление выжить, крукс вынырнула из темноты и одним движением когтей отделила голову мужчины от плеч.

Я зажала рот рукой, чтобы подавить крик. Другой рукой я прижала лицо Эви к своему плечу, чтобы она ничего не видела.

Жена упала на колени.

И попыталась положить голову мужа обратно на его тело.

Крукс сделала круг, на этот раз нацелившись на здание. Она уперлась обеими лапами в дом, оторвав часть крыши, подержала ее мгновение, прежде чем отпустить. Из кучи посыпались палки и брусья, преграждая путь, по которому я планировала идти. Заставляя нас приближаться к главной дороге.

Я поудобнее ухватила Эви, подождала, пока крукс полетит в противоположную сторону, затем перебежала дорогу и не останавливалась, пока не оказалась в другом переулке и не нырнула под навес. Я скользнула вдоль стены, направляясь к углу, чтобы посмотреть на главную дорогу, надеясь мельком увидеть Рэнсома.

Там была женщина, идущая вдоль ряда шипов. В окровавленных руках у нее было два ножа — мои ножи.

— Бриэль, — выдохнула я. Она сейчас погибнет. Ей нужно бежать. Спрятаться. — Беги!

Вместо этого она остановилась. Она уронила ножи. И подняла лицо к звездам.

— Нет. — Мое тело сжалось.

Воздух прорезал пронзительный крик, такой громкий, что Эви зажала уши ладонями. Затем послышалось хлопанье крыльев.

Чудовище спикировало с неба, и еще один вопль пронзил ночь.

Бриэль не издала ни звука, когда ее подняли с земли. Когда ее несли в тень.

Я надеялась, что это была тень Арабеллы.

У меня подогнулись колени, я не могла вынести тяжесть этой смерти.

— Ты можешь идти? — спросила я Эви.

Она кивнула, и я поставила ее на ноги.

— Мы будем бежать, хорошо? Всю дорогу до подземелий.

Она закрыла глаза, и крупные слезы повисли на ее черных ресницах.

Я поцеловала ее в лоб, взяла за руку, и мы перебежали одну улицу, затем другую.

Хлопанье крыльев заставило меня остановиться и прижаться к стене, когда крукс снова устремилась вниз. На этом участке улицы не было шипов, так что было где приземлиться.

Свет костра упал на крылья чудовища, заставив черные перья засветиться красным и оранжевым.

Я отпрянула, дыхание застряло у меня в горле. Лети. Прочь.

Фэйз пискнул, его крошечные коготки впились в ткань переноски, как будто он знал, что в Каландру прибыли настоящие монстры.

Земля под моими ногами задрожала, когда крукс взмыла в воздух и полетела во внутренний двор.

Я привалилась к стене.

— Ладно. Давай повторим. На счет «три». Один. Два. Три.

Я тащила Эви за собой, крепко сжимая ее руку, пока мы, наконец, не добрались до последнего здания. Напротив нас были казармы. Если бы мы только смогли добраться до тех рядов маленьких домиков, то, возможно, смогли бы добраться до стены. Но там было большое пространство, отделявшее городские здания и жилые дома от солдатских кварталов.

Раньше брешь не казалась такой уж большой. Теперь это словно был Крисент. И он был усеян телами и кровью. Солдаты, которые вышли из казарм, чтобы сражаться. Умирать.

— Последний рывок. — Я заключила ее в объятия, ожидая, пока она обхватит ногами мою талию.

Я набрала полную грудь воздуха, наполняя ноги силой. Затем я рванула с места, перепрыгивая через тела, внутренности и запекшуюся кровь.

Я добралась до рядов бараков, но не остановилась. Я устремила свой взгляд на темный камень в задней части крепости и продолжала давить, как никогда благодарная за бесконечные круги, которые я пробегала вокруг Эллдера и Трео.

Моя выносливость больше не была дерьмовой.

Но мне было не справиться с огромным летающим монстром. Она вскрикнула, когда ветер швырнул волосы мне в лицо. Ветер был настолько сильным, что толкнул меня вперед.

— Вниз! — крик Рэнсома раздался сбоку от меня.

Я упала на колени, обвившись вокруг Эви всем телом, и задрала голову к небу.

Чудовище летело, как стрела, метко и точно в цель. Ее когти были вытянуты, готовые вонзиться в наши тела, оторвать нас от земли.

Все, что я могла сделать, это надеяться, что она возьмет меня, а не Эви.

Я ослабила хватку, увеличив расстояние между своим телом и ее, и приготовилась к удару.

Но удар пришелся сбоку, а не сверху, так как Рэнсом налетел на нас обеих, отбросив с пути крукса.

Боль пронзила мое плечо, когда мы покатились. Тело Рэнсома врезалось в мое, но он позаботился о том, чтобы Эви была прижата к его груди. Он приземлился рядом со мной, сжимая в объятиях свою сестру и устремив взгляд в небо.

Я подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как крукс выбрала другую цель — лошадь, которая неслась галопом, пытаясь вырваться на свободу.

— Одесса. — Серебристые глаза Рэнсома были безумными, когда он подхватил Эви и помог мне подняться на ноги, потащив к ближайшему бараку. Он опустил ее на землю, его руки блуждали по ее телу, затем по моему, ища повреждения.

— Я в порядке. Но Завьер. Он… — Я не могла этого сказать. Не стала бы этого говорить.

В его серебристых глазах вспыхнуло недоверие. Затем тоска. Он прижался своим лбом к моему.

С небес донесся крик крукса. Боевой клич. Обещание смерти.

Он откинулся назад, ища меня взглядом, и запустил скользкие от крови пальцы в мои волосы.

— Здесь для тебя небезопасно.

Он говорил не о крепости. Он говорил не об Эллдере.

В Туре для меня было небезопасно. Нет, если его теория верна и этих монстров тянет ко мне.

Нет, если миграция уже началась.

Он сам сказал это несколько месяцев назад. У Куэнтиса всегда лучше получалось прятаться, чем сражаться. И во время миграции все, что мы могли делать, это бежать.

И прятаться.

Я покачала головой, отчаянно пытаясь найти другой выход.

— А как же ты?

Он прижался губами к моему лбу.

— Уходи.

— Рэнсом…

— Пожалуйста. — Он высвободил свои руки из моих волос. Затем с безнадежностью, которой я никогда раньше не видела, он расстегнул наручник на своем предплечье. И застегнул его на моем. — Ты знаешь, что это?

Дорога в Аллесарию.

— Да.

— Я не знаю, куда делся мой отец. Если он все еще в крепости, то ты там не можешь быть. И Эви тоже.

— Он знает о подземелье и туннеле?

— Возможно.

Дерьмо.

— Тогда вперед. Я найду дорогу к лагерю и буду ждать там. — Я запомнила большую часть пути. Конечно, он был освещен, но я нашла бы его чуть постаравшись.

— Иди к Ауринде, — сказал он, указывая на луну над головой. — Она приведет тебя в Трео.

— Хорошо. — Я сглотнула.

— Если я не появлюсь послезавтра, тебе придется уйти. Забери Эви из Туры. Сделай то, что должно быть сделано.

Дать моему отцу то, к чему он стремился все это время. Даже если это означало, что Тура — Каландра — изменится навсегда.

— Ты уверен?

Это могло означать гибель Востеров. Конец Аллесарии. Распространение Лиссы. Я понятия не имела, что задумал мой отец.

Он не доверял мне своей правды.

— Я доверяю тебе. — Рэнсом убрал локон с моего лица, а хлопанье крыльев становилось все громче и громче. Затем его губы впились в мои в крепком поцелуе, который закончился слишком быстро.

Я недолго забыла об чудовище в небесах.

— Я люблю тебя, Эви. Оставайся с Одессой. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее в волосы, затем отступил на шаг, вглядываясь в ночь. Его челюсти сжались, он крепче сжал рукоять меча. — Бегите. Уходите.

Горячие слезы капали на грязь у моих ботинок.

— Я люблю тебя.

— Да, любишь. Не забывай.

— Никогда.

— Я тоже. — Его горло дрогнуло, когда он сглотнул. — Я найду тебя. Здесь или в тени.

Крукс приземлилась на спину, земля задрожала от ее падения. И Рэнсом, мой Страж, бросился в бой.

Чтобы показать этой сучке, кто настоящий монстр в Каландре.

Чтобы дать нам время убежать.

Он удерживал крукса на расстоянии достаточно долго, чтобы я успела подхватить Эви и пробежать через оставшуюся часть казарм. Я рискнула оглянуться.

Крукс взмыла в воздух, высоко над высокими стенами крепости. Взмахивая черными крыльями. Из ее горла вырвался крик.

И Рэнсом был в ее когтях.

Мое сердце разрывалось на части.

— С ним все будет в порядке, — сказала я Эви, переставляя ноги, пока мы не добрались до подземелья. — Он убьет крукса.

Он убьет монстров. Всех.

А потом найдет меня. Другого исхода я не приму.

— Мы увидим его в Трео. Пошли. — Я потащила Эви вдоль темных стен подземелья, давая глазам привыкнуть к темноте и нащупывая ногами фонарь, который был здесь в прошлый раз.

Он звякнул, когда я опрокинула его ногой, но я наклонилась и подняла его, чиркнув спичкой с подставки, чтобы поджечь фитиль.

Щурясь от внезапного яркого света, я высоко подняла его одной рукой, а другой взяла Эви за руку, и мы направились к скрытому входу в туннель.

Ее шаги становились все более медленными, как будто ее организм отказывался от напряжения этой ночи.

— Мы отдохнем через минуту, — пообещала я.

Сначала я хотела оказаться за дверью этого туннеля.

Она открылась от сильного толчка моего плеча, воздух внутри был спертым и промозглым. Туннель был высоким и широким, темнота поглощала свет фонаря. Мы прошли десять шагов до первого поворота, и, когда я обогнула гладкий каменный край, я вздрогнула.

Затем я почувствовала, как по моей коже поползли пауки.

Мы были не одни.

— Не убегай. — Брат Дайм появился из тени, и, если бы не лошадь за его спиной, я бы развернулась. Он держал поводья Фреи, моей любимой лошади, настороженной, но не испуганной.

— Чего ты хочешь? — Я толкнула Эви себе за спину.

— Ты должна пойти со мной, дитя.

Это было не предложение.

Рэмзи сказал, что я нужна брату Дайму. И он нашел меня. Почему?

— Это как-то связано с моей матерью?

Он не ответил. Он просто развернул Фрею и повел нас по туннелю к люку, который открывался за стенами, в лес.

Брат Дайм был осторожен и не прикасался ко мне, передавая поводья. Эта осторожность была единственной причиной, по которой я не забралась на спину Фреи и не поехала через весь континент.

Я не доверяла Востеру. Но Рэнсом доверял.

На сегодня этого было достаточно.

— Поднимайся, — сказала я Эви, сначала посадив ее в седло и передав ей фонарь, а потом устроилась позади нее.

Она повисла у меня на руках, уткнувшись носом мне в грудь. Ее рука скользнула в переноску Фэйза, взяв его за лапу.

Я поцеловал ее в щеку, чувствуя слезы на губах.

— Держись крепче, звездочка. Ты в безопасности.

Это была ложь. Но я все равно сказала это.

Брат Дайм поднял свою костлявую руку, оттопырив один палец, и дунул на фонарь, погасив пламя.

А затем он повел нас в ночь.