Сердце некроманта

Глава 32

Я пролезла сквозь прутья, зашипела, влетев рукой в крапиву.

— Все в порядке? — оглянулся Отто.

— Да. — Я потерла зудящую кисть о штаны и решила не тратить силы на такой пустяк. — Куда мы идем?

— Во дворец. Этот путь не для всех.

Он остановился у холмика, в склоне которого виднелась дверь. Погреб?

— Осторожней, лестница крутая.

Телохранитель подал мне руку, и я с благодарностью оперлась на нее. Но едва я шагнула на глинобитный пол, Отто выпустил мою ладонь.

Я осмотрелась. Просторный погреб, даже рослому охраннику не приходилось нагибаться, а до дальней стены ярдов пять. Вдоль стен лежала солома, похоже, прикрывавшая лед. Холод мигом пробрался под одежду, я поежилась, обхватив руками плечи. Телохранитель заметил это.

— Потерпите немного, ваше высочество.

От его прикосновения дальняя стена погреба открылась словно дверь, а когда мы прошли за нее, встала на место. Потеплело, но воздух тут был пыльным и спертым. Крошечный светлячок, что поддерживал Отто, выхватывал лишь кусок кладки, а потолок и наш путь терялись в темноте, отчего мне казалось, что мы идем бесконечно.

— Недалеко осталось, — сказал телохранитель, будто почуяв мое настроение.

Я кивнула. Наши шаги гулко отдавались в коридоре, и чтобы заглушить их, я спросила.

— А что сталось с домом Марты?

— Сгорел.

Я охнула.

— А сама она? И ее девочки?

— Странно, что вас интересует…

— Какая-то шлюха? — договорила я за Отто. — Она могла кликнуть инквизиторов, но вместо этого помогла мне сбежать.

— А вы помогли уцелеть нам. И Марте с девочками тоже. Не знаю, что вы там натворили, но когда начался переполох, Марта сбросила из окна на дозорных у черного хода… — Телохранитель замялся. — Ночную посуду вместе с содержимым, простите.

Может, тема и была грязной, но меня разобрал смех, стоило только представить выражение лиц инквизиторов.

— А девочки добавили им скалками и колотушками для мяса. Не думал, что кухонная утварь в руках женщины может быть так эффективна, братья и пикнуть не успели.

Я все же не выдержала, расхохоталась, но смех отразился гулом от каменных стен, и, ойкнув, я зажала рот рукой.

— Здесь нет дверей в покои, вас никто не услышит, не бойтесь, — успокоил меня Отто. — Но, если это не секрет, как вам удалось справиться с Первым братом? Не сочтите за непочтительность, но вы не похожи на опытного боевого мага.

— Он правда умер? — Мне окончательно расхотелось смеяться.

— Да, и Дитрих поднял его тело, заставив сражаться на нашей стороне. — Лицо телохранителя оставалось спокойным, но голос выдал — ему до сих пор было жутко. — Это напугало братьев до уср… Прошу прощения. Словом, помогло переломить ход боя в нашу пользу, и мы смогли уйти прежде, чем инквизиторы подтянули подмогу. Но если бы вы не убили его, мы бы вряд ли справились.

— Я не хотела. — Меня опять передернуло при мысли о том, что я убила человека. Я до боли зажмурилась, чтобы не заплакать.

— В первый раз трудно, — негромко сказал Отто. — Вы хорошо держитесь.

— Я просто не видела этого. Просто… — Пришлось замолчать, чтобы голос снова подчинился мне.

— Не иначе, сами боги помогали вам, — сказал телохранитель, выслушав, как было дело. — Магу такой силы и опыта, каким был Первый брат, ничего не стоило выставить щит прежде, чем черепица долетела до него. И откат от экзорцизма не слишком бы его замедлил. Вероятно, дело решила доля мгновения.

Я кивнула. Развивать тему не хотелось, и телохранитель понял это.

— Почти пришли.

Он вдавил в кладку камень, на мой взгляд, совершенно неотличимый от других, толкнул участок стены, и та открылась точно дверь. Я шагнула в проем вслед за телохранителем и тут же оказалась в объятьях Дитриха.

Он ничего не сказал, только прижал меня к себе так, что я на мгновение разучилась дышать. Заглянул в лицо, отводя с моего лба прядь волос, и я забыла обо всем на свете, утонув в его глазах.

— Спасибо, — прошептала я.

Дитрих улыбнулся, и я невольно ответила ему тем же.

— А мне спасибо не полагается? — донеслось сбоку.

Дитрих разжал объятья, и в ту же секунду меня сграбастал брат.

— Ну и натворила ты дел, Эви! — воскликнул он. — Вот так вот, тихоня-тихоня, а дай волю — и никому мало не покажется.

— Я не хотела… — робко проговорила я.

Роналд расхохотался.

— Насколько я понял, вы с Дитрихом и избавлять мир от демонов не намеревались, однако же… — Он опять хохотнул. — А ты можешь еще чего-нибудь не захотеть так же действенно? Скажем, чтобы Орден провалился сквозь землю? Или вернуть магию миру?

— Орден отрезал от магии весь мир? — ужаснулась я.

— Весь мы пока не проверяли, но в столице магии нет. Паника не началась только потому, что почти все спят. Но во дворце уже жуткий переполох.

Я покачала головой, не зная, что сказать. Мы ждали чего-то подобного, но не знали, как быстро Орден перейдет к решительным действиям.

— Ладно. — Роналд снова приобнял меня и выпустил. — Пойдем, а то там Губерт рвет и мечет.

— Почему? — спросила я, следуя за ним.

— Потому что я вместо того, чтобы как почтительный младший брат и подданный предстать перед ликом его величества и покаянно рассказать обо всем, что натворил, сперва потребовал у него гарантии безопасности для моих гостей. Потом коротко изложил ему суть случившегося и удалился, велев, чтобы нас с Дитрихом оставили в покое на столько времени, на сколько понадобится.

— Спасибо. — В который раз за этот бесконечный день у меня на глазах проступили слезы.

— Не стоит. Я тебе задолжал свою жизнь минимум дважды. Губерт и его советники подождут.

— Но я ничего не сделала!

Брат улыбнулся.

— Думаешь, я не знаю, из-за кого Дитрих вернулся на постоялый двор? Мы-то с ним друг друга недолюбливаем еще с тех времен, когда он водился с Губертом, а меня они оба прогоняли как «мелкого».

Дитрих тоже рассмеялся, но ничего не добавил. Только погладил мое запястье — как взял меня за руку, ведя по коридору, так и не отпускал. Я так же молча погладила его ладонь. Слова были не нужны.

Коридоры мелькали один за другим, и я не узнавала их. Слишком много времени прошло с тех пор, как я в последний раз была во дворце. Слишком много случилось сегодня, и разум мой отупел, неспособный сделать усилие и припомнить.

— А мама… — робко начала я.

— Мы решили ее не тревожить. Она тяжело перенесла твою несостоявшуюся казнь, а смерть отца… — Роналд вздохнул. — Губерт говорит, она не плачет, только когда спит, поэтому не стоит будить ее сегодня. Тем более магии нет… Завтра увидитесь. Наверняка она будет рада тебе.

Я кивнула. Завтра. Может быть, я смогу утешить ее — хотя чем тут утешишь, мертвых не вернуть…

— Губерт собрал советников и обсуждает, что делать без магии. Точнее, сейчас, когда мы вернулись, он ждет, что мы сотворим чудо. Но какую игру он затеет потом… — Брат остановился перед дверью. — Жаль, что у нас не осталось времени еще раз поговорить с ним без свидетелей. Следи за своими словами и будь осторожна, — напутствовал меня он. — Дитрих, у темных нет заклинаний, чтобы передать друг другу мысли?

Дитрих покачал головой. Сжал мою ладонь, ободряя. Брат отворил дверь.

Мы вошли в просторную комнату с длинным столом посередине. Губерт восседал во главе стола. Сейчас он совсем не походил на того скучающего человека с пустым взглядом, которого я видела у тела отца. Лицо брата выглядело озабоченным и уставшим, его собеседники казались скорее растерянными.

Когда я перешагнула порог, все уставились на меня. В другое время я бы смутилась под взглядами полудюжины сановников и самого короля, но сейчас слишком устала и слишком многое пережила совсем недавно. В конце концов, после того, как своими глазами увидишь престол божий, людская молва кажется сущей ерундой.

Впрочем нет, не все в комнате разглядывали меня. Один из мужчин, приподнявшись, смотрел на кого-то за моей спиной так, словно увидел ожившего мертвеца. Но оглянуться и проверить, кто его настолько изумил, я не могла — нельзя поворачиваться спиной к королю. Хотя чего там гадать, некому, кроме Дитриха, было так впечатлить королевского прокурора — если я правильно догадалась, кто этот человек, потому что почти не помнила его.

Я присела в реверансе, прогоняя нелепую мысль — в штанах реверанс, должно быть, выглядит ужасно.

— Встаньте, — велел Губерт. Сам поднялся из-за стола, и все остальные подскочили вслед за ним.

— Здравствуй, Эвелина. — Он шагнул ко мне. — Рад видеть тебя, сестра.

Вот только радушие в его голосе было слишком точно отмерено. Я прогнала и эту мысль. Мы не виделись восемь лет, трудно за такой срок сохранить искреннюю привязанность. К тому же, мы и раньше не особо ладили — точнее, Губерт почти не обращал на меня внимания, неудивительно при десятилетней разнице в возрасте.

— И тебя тоже, Дитрих. — А вот старого приятеля он, пожалуй, и в самом деле рад был видеть, хотя к этой радости примешивалась и досада. И то сказать, виданное ли дело — черный маг во дворце! — Слышал, только благодаря тебе я вижу свою сестру и своего брата в добром здравии.

— Слухи несколько преувеличены, ваше величество. — А вот Дитрих усмешку в голосе то ли не смог, то ли не захотел скрыть.

— В любом случае нам есть что обсудить. Садитесь.

Он сам подвел меня за руку к столу и усадил рядом с собой. Дитрих и Роналд, повинуясь жесту короля, опустились на свободные места — тоже ближе к королю, чем все прочие. Роналд понятно, но мне с Дитрихом за что такая честь? Как жаль, что я ни с кем не могу посоветоваться прямо сейчас, ничего не понимая в раскладе сил при дворе!

— Я собрал совет, потому что из столицы исчезла магия, — сказал Губерт.

Сидевшие за столом закивали.

— Но прежде чем мы успели наметить план действий, мне доложили, что в катастрофе повинен Орден света. Что Первый брат, который и решил оставить нас без магии, погиб. И что только ты, Эвелина, можешь поведать нам о его гибели.

— Мне трудно об этом судить, ваше величество. Там была такая неразбериха…

Даже если бы брат не предупредил меня, велев следить за словами, я бы насторожилась. Один раз чрезмерная откровенность уже привела меня на костер. Сейчас я могу погубить не только себя. Роналд сказал, что он вытребовал письменные гарантии безопасности для «своих гостей» и наверняка вместе с Дитрихом проследил за формулировками, но и Губерт, еще в бытность свою соправителем короля, наверняка научился давать обтекаемые обещания и искать лазейки в принесенных клятвах. Не хотелось, чтобы меня обвинили в святотатственном убийстве. Когда-нибудь король все равно решит замириться с Орденом, и не стоило делать так, чтобы моя голова стала доказательством его добрых намерений.

— Расскажи все, что ты знаешь, — велел Губерт.