Строптивая истинная генерала драконов (СИ)

Глава 69

Прошло три недели

Я стояла в комнате невесты и почти приплясывала от нетерпения. Вокруг суетились помощницы модистки Катрин, аккуратно облачая меня в роскошное платье из нежнейшего шелка с кружевом ручной работы.

Сама Катрин, высокая худощавая дама со скорбным лицом, пристально следила за их работой.

— Каролина, потерпите еще минуту, — уговаривала она, придирчиво оглядывая меня со всех сторон. — Чуть подтянем корсет, приколем вуаль — и готово!

Я смирно застыла, украдкой кидая взгляды на себя через зеркало.

О таком платье мечтает каждая девушка: молочно-сливочного цвета, пышная юбка с небольшим кружевным шлейфом была похожа на безе, лиф расшит жемчугом, а узкие рукава отливали под светом ламп холодным серебристым блеском.

Волосы убраны в элегантный низкий пучок, к которому полагалось прикрепить вуаль. По моей просьбе мастерица по прическам выпустила на висках пару мягких локонов, которые красиво обрамляли лицо.

— Вам сюда нельзя! — вскричала Катрин, когда дверь в комнату распахнулась. — Брысь, кому говорю! Нельзя видеть невесту, плохая примета!

— Я не жених! — отбивался Густав от строгой дамы. — Я брат, мне можно! Пустите, неугомонная вы женщина!

Я чуть не засмеялась, заметив, как Катрин недовольно поджала губы. На такой аргумент у нее ответа не нашлось.

— Боги, Каролина! — Густав обошел меня кругом, придирчиво разглядывая. — Очень красиво! Но ты ходить-то в этом сможешь? Или мне тебя на тележке придется к алтарю подкатить?

Катрин явно приняла критику на свой счет.

— Это последний писк моды, — высокомерно объявила она, закипая с каждым словом. — Натуральный жемчуг, между прочим, а над кружевами трудились монахини ордена Благородного Мирта! Обратите внимание, что вышивка на подоле выполнена непрерывной нитью, а это вам — не на плацу маршировать! Тут нужен адский труд! Мои девочки ночей не спали, чтобы уложиться в срок!

— Понял, признаю, — Густав отступил назад, удивленный таким напором модистки. — Кстати, на плацу вот в этом вообще не помаршируешь!

Катрин поджала губы и негромко пробурчала себе под нос что-то похожее на: «Понимал бы чего, нахальный солдафон!». А может, мне показалось.

— Я пришел сказать, что все ждут невесту, — примирительно произнес брат. — Оркестр старается, гости шепчутся, мэр уже бледный, а жених нервно ходит туда-сюда и почти решил, что Каролина сбежала! Так что поторопитесь, будьте добры, пока не случилось чего-то из ряда вон!

— Никуда не денется ваш жених! — чопорно ответила Катрин. — Невеста готова, можете забирать!

Две девушки аккуратно прикололи вуаль и тщательно расправили ее, оставив спадать вниз красивыми складками.

Модистка подала мне небольшой букет из белоснежных роз, и руки задрожали.

Сердце внезапно застучало в волнении, а щеки обжег румянец.

Неужели это все правда, и уже совсем скоро я стану женой Ральфа?

Того самого, который купил меня и притащил в свой дом? Которого я клялась ненавидеть всю жизнь?

А сейчас он ждет меня у алтаря, и внутри все сладко сжимается в предвкушении.

— Пойдем! — Густав подал мне руку, и я уцепилась за него ледяными пальцами. — Все хорошо, не трясись так! Можешь передумать, я не стану тебя принуждать выходить за него! Тихонечко смоемся отсюда, и запремся дома на все замки!

Я сдавленно засмеялась, представив лицо Ральфа, когда он обнаружит пропажу. Брат, как в детстве, старался меня успокоить, придумывая разные веселые глупости.

— Ну вот, ты уже улыбаешься! — Густав подвел меня к высоким белым дверям, ведущим в тот самый зал, в котором давали бал в честь возвращения дракона. — Смелее, Каролина! Уверен, что мама была бы счастлива за тебя!

Я кивнула, стараясь сморгнуть подступившие слезинки.

Двери плавно распахнулись, полилась торжественная музыка, и мы ступили на широкую красную ковровую дорожку.

Гости поворачивали на нас головы и возбужденно ахали. Большую часть этих людей я видела впервые, наверняка это знакомые семьи Ральфа и его друзья.

Хотя, мелькнули и знакомые лица. Соседи, которые жадно обсуждали злосчастный аукцион, теперь провожали меня завистливыми взглядами, потрясенно переговариваясь.

Я вздернула голову и посмотрела вперед.

Ральф стоял напротив, прожигая меня огненным взглядом, от которого метку на запястье обдало приятным жаром.

Такой высокий, умопомрачительно широкоплечий и невероятно красивый в своем строгом черном фраке. Белая рубашка оттеняла чуть смуглую кожу, волосы аккуратно забраны в низкий хвост, а на лице светилось торжество.

— Подожди тянуть руки, друг! — преувеличенно строго прошептал Густав, когда подвел меня к алтарю. — Имей в виду, что обижать ее не позволю! Обещай мне, что пылинки будешь сдувать с моей младшей сестрички! А еще оберегать, защищать и следить, чтоб нормально ела и высыпалась!

Губы Ральфа дрогнули в улыбке, и он пожал ладонь брата.

— Отнесусь со всей ответственностью, друг, — серьезно ответил дракон. — Можешь не сомневаться!

Густав вложил мою руку в ладонь Ральфа, сдержанно улыбнулся и отступил назад. На мгновение показалось, что в его глазах сверкнула слезинка.

Жрец из главного храма с умилением посмотрел на нас и начал свою торжественную речь.

— Истинная любовь привела вас, дети, сегодня сюда, чтобы заключить священный союз, — начал он умильным голосом, жмурясь от удовольствия. — Человек или дракон — каждый рождается на свет для того, чтобы встретить своего единственного или, как еще говорят, Истинного.

Ральф сжал мою ладонь, и его тепло разогнало нервную дрожь. Метка затрепетала, и словно огонь обжег изнутри.

— … а жена почитает своего мужа, внимает его слову и беспрекословно следует его воле! — голос жреца стал громче, и он посмотрел на меня. — Клянешься ли ты, Каролина Кроу, следовать за своим мужем туда, куда он скажет идти?

Ральф саркастически хмыкнул и иронично изогнул бровь.

— Да! — выпалила я, чувствуя, как вспыхивают щеки.

Что за старомодные слова у этой клятвы?

Кажется, Ральф закатил глаза и усилием воли подавил смешок.

— А ты, Ральф Морриган, клянешься ли Истинной в своей любви? — жрец недоуменно посмотрел на дракона, который не к месту развеселился. — Клянешься ли защищать и укрывать от невзгод?

— Да! — тут же ответил он, и кто-то из гостей всхлипнул.

— В таком случае, — произнес жрец, — в присутствии свидетелей и перед лицом богов объявляю вас мужем и женой! Живите в любви, дети!

Над нашими головами словно вспыхнула золоченая нить, осыпая миллионом крохотных блестящих искр. Они медленно оседали на пол, переливаясь в свете ламп, и тут же исчезали, растаяв в воздухе.

Гости зашумели, и кто-то принялся оглушительно аплодировать.

— Здравствуй, жена! — шепнул Ральф, привлекая меня к себе. — Я же говорил, что ты никогда от меня не сбежишь!