Токсичные желания

18

КОЛЬТ

Музыка — единственный язык, на котором нельзя сказать ничего злого или саркастичного.

— Джон Эрскин

Джошу каким-то образом удалось успокоить Эбигейл, и они вернулись в дом. Я же сказал Хайди, что позвоню ей позже и что сейчас мне нужно уладить семейные дела. У меня не было намерения звонить ей, но она может похвастаться своим друзьям и сообщить им, что трахнулась с квотербеком «Аризонских кардиналов». В любом случае, это то, что волнует большинство женщин. Это и то, чтобы залететь, чтобы получать алименты до конца жизни. По крайней мере, таких женщин, как Хайди. У нее не было цели. Она не собиралась чего-то добиваться. Она просто собиралась использовать свою внешность так долго, как только могла, пока не найдет лоха, который клюнет на ее безысходность. Такие женщины, как Хайди, раньше были смертоносны, используя любой шанс, который у них был со мной, но не сейчас. Женщины такого типа не смогли бы поразить меня своей чушью, даже если бы я был слеп и только что перенес лоботомию.

Я знаю, что никогда бы не трахнул ее, если бы не был пьян прошлой ночью, но неоднократные звонки Наоми заставили меня напиться. Я знал, что Наоми, должно быть, тоже выпила, потому что она всегда взрывала мой телефон, когда была под воздействием алкоголя, что делало ситуацию еще хуже. В эти дни она звонила мне только для того, чтобы я почувствовал себя виноватым за то, что так и не надел кольцо на ее палец и потратил впустую год ее жизни.

Я знаю, что согласился на это соглашение из-за смерти ее отца, но я думал, что мягкое растование будет лучшим способом. Теперь она только и делает, что пользуется моей добротой. Прошлой ночью мне нужно было что-то сделать, чтобы выбраться из головы и вернуться в свое тело. Кроме того, после смерти мамы Боди я давно решил, что не буду поддаваться женщинам из-за чувства вины и не стану больше мириться с драмой. Жизнь слишком коротка, и я не собираюсь повторять ошибок моего отца. Одного раза было достаточно.

Поцеловав Хайди в щеку, намеренно не в губы, я отстраняюсь. Я пытаюсь дать ей понять, что не заинтересован в том, чтобы переходить на следующий уровень.

— Я отлично провел время прошлой ночью, — говорю я, когда она садится на водительское сиденье.

Она смотрит на меня трепещущими глазами, и я никогда не чувствовал такого отвращения после секса. Как будто она не могла уйти достаточно быстро. Мысли вторгаются в мой разум, и я жалею, что не могу вернуть прошлую ночь. Я так хорошо справлялся, соблюдая целибат и держась подальше от таких женщин.

— Я знаю, что так и было. — Она обхватывает мои яйца и прикусывает нижнюю губу.

— Хорошо, — говорю я, слегка посмеиваясь. Черт возьми, она дерзкая.

— От одной мысли о твоем толстом члене внутри меня прямо сейчас я становлюсь влажной. — Она напевает и начинает тереть свои сиськи, обнажая одну из грудей. — Боже, я так возбуждена, Кольт, пожалуйста. Ты можешь просто трахнуть меня еще раз, здесь? Сейчас? — Она опускает палец в штаны и стонет, потирая клитор. И я бы солгал, если бы сказал, что мой член не стал твердым, потому что она была чертовски хороша в своей работе. Она знала, как заинтересовать парня, и на нее было приятно смотреть. Горячая порнозвезда. Обесцвеченные светлые волосы, огромные силиконовые сиськи. Загорелая кожа, голубые глаза, ухоженный вид с головы до ног.

Она вытягивает средний палец, и он поблескивает на солнце от ее влажности. Она засовывает палец в рот, медленно высасывая свои соки.

Это сработало бы, если бы был моложе. Я бы сказал «к черту все», залез в машину и трахал ее, пока она не начала бы выкрикивать мое имя, но после она сказала бы мне, что нам нужно зайти внутрь, чтобы нас не увидели, и я бы послушал, а потом, прежде чем я успел бы опомниться, она была бы у меня дома целую неделю, думая, что мы встречаемся, и из страха показаться таким же холодным ублюдком, как мой отец, я позволил бы ей поверить, что это так.

— Милая, ты убиваешь меня.

— Пожалуйста, Кольт. Ты же знаешь, что хочешь кончить на них. Мы так и не закончили сеанс траха сисек, который у нас был прошлой ночью. — Она обнажает свои груди и начинает массировать их своими ярко-розовыми наманикюренными ногтями при дневном свете. На моей подъездной дорожке.

— Ладно. Давай прикроем их, ладно? — Я поднимаю руки в попытке прикрыть ее, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что соседи не видят. Это считалось скорее семейным сообществом, так что выставлять ее голые сиськи на всеобщее обозрение средь бела дня было последним, что мне было нужно в таблоидах.

— Прошлой ночью ты сказал мне, как сильно они тебе понравились. Сказал, что это самые красивые сиськи, которые ты когда-либо видел.

Господи, помоги мне. Мне нужно было перестать лгать. Опять же, вот почему безбрачие было хорошей идеей для меня.

— Так и есть. Вот почему я позвоню тебе позже, хорошо? Мне нужно вернуться в дом и поговорить с моим братом о том, что он не может постоянно приглашать сюда людей без предупреждения.

Она надувает губки.

— Ладно. Ты обещаешь позвонить мне?

Черт, как же я ненавидел быть этим парнем. Должен ли я врать? Просто соври, это намного проще. Если я не сделаю этого, она может никогда не уйти.

— Да. У меня сейчас много дел, но я позвоню тебе позже. Хорошо?

У меня не было другого способа сказать это, чтобы не показаться придурком.

Пожалуйста, просто уезжай. Езжай. Все, чего я хочу, это вернуться в дом и поговорить с Эбигейл. И задать вопросы о Блейке и о том, как они познакомились.

Встречались ли они?

— Хорошо, детка. Я понимаю. — Она снова задевает мой член, и на этот раз мне почти хочется оттолкнуть ее руку. — Я буду ждать, насквозь мокрая, когда ты позвонишь.

Она посылает мне воздушный поцелуй и начинает поднимать стекло. Она заводит машину.

Спасибо тебе, господи.

Она машет рукой, отъезжая, и я машу в ответ, натягивая фальшивую улыбку. Но как только она поворачивает налево у знака Стоп, моя улыбка исчезает, и я трусцой возвращаюсь к входной двери.

Когда я открываю ее, то не вижу Эбигейл. Я вижу только Джоша, и он подходит ко мне с пивом в руке, протягивая мне одно.

— Где Эбигейл? — Спрашиваю я его.

— Она наверху, сказала, что сегодня вообще ничего не ела, поэтому я сделал ей сэндвич, а потом сказал подняться наверх, потому что она чувствует себя неловко, когда ест в присутствии незнакомых людей, особенно если она единственная, кто ест.

Я поднял бровь, глядя на него.

— Это потому, что она чувствует себя виноватой, когда ест мою еду?

— Нет, я имею в виду, уверен, что это часть дела, но… — Он колеблется, не заканчивая предложение.

— Послушай, по дороге сюда я отчасти надеялся, что ты будешь здесь. Я хотел поговорить с тобой об одолжении.

Я запрокидываю голову, глядя в потолок.

— Что ты сделал на этот раз? И сколько?

— Нет, не для меня. Это для Эбигейл.

Я снова смотрю на него.

— Эбигейл?

— Ты... — он проводит рукой по волосам. — Она сейчас в щекотливом положении. Я знаю, что Ашер кажется...

— Ашер? — Я перебиваю.

— Это ее фамилия. И это что-то вроде моего прозвища для нее. Ты забыл, что мой приемный отец служил в армии?

— Точно, — я мысленно записал ее фамилию на случай, если захочу позже поискать ее в Google.

— В любом случае, я хотел поговорить с тобой о том, чтобы позволить Эбигейл остаться здесь. Совсем ненадолго.

Мы с Джошем даже не знали, что мы братья, пока не встретились несколько лет назад. Он был еще одним результатом беспечности моего отца. Я уже начал сомневаться, что у моего отца было больше детей, чем он даже знал, но, когда Джошу исполнилось 18, его мама сказала, что он волен найти своего отца, что он и сделал. Потом, когда мы все узнали, что Джош — сын Клиффа, я даже не удивился. Но даже несмотря на то, что мы знаем друг друга недолго, мы сблизились за эти годы. И одна из этих причин в том, что я думал, что это облегчит чувство вины, которое держал внутри за то, что не стал ближе к Блейку, когда он был жив, но со временем понял, что ничто не заполнит эту пустоту.

Одна из причин, по которой я закрыл этот дом много лет назад, заключалась в том, чтобы дать Блейку место для ночлега, поскольку знал, что дома ему становится плохо из-за того, что папы нет, а его новая жена все время занимается своими делами. Я собирался сделать ему сюрприз, когда ему исполнится восемнадцать лет, но у меня не было такой возможности. Образы Блейка и Эбигейл вместе вспыхивают в моем сознании, вместе с ней в полотенце, обнаженной в этом доме.

— У нее что, нет дома? — Спрашиваю я, пытаясь отогнать эту мысль.

— Есть, но находиться в нем вредно для нее. Это часть того, почему у нее развилась... — он снова делает паузу, тщательно подбирая слова. — Болезнь.

— Она больна? — Надеюсь, он имел в виду, что я болен на всю голову из-за того, что не раз думал о ее голой киске у себя во рту с тех пор, как застал ее поющей в гостевой спальне.

— Да, вроде того. Не хочу говорить тебе то, что может ее расстроить. Это ее дело. Просто знай, ее семейная жизнь отстой, она нестабильна, и она не может остаться со своей сестрой, потому что у нее не так давно родился ребенок, и Эбигейл действительно не может позволить себе расстаться со всеми своими сбережениями, поскольку именно на них она планирует жить, когда пойдет в школу.

— Школа? Разве она не закончила школу? — Так много вопросов без ответов. Эбигейл Ашер была для меня полной загадкой. Джош вздыхает, как будто ему надоедают мои 101 вопрос.

— Она хочет быть психиатром, поэтому ей еще нужно закончить медицинскую школу, а затем ординатуру. Она хочет чего-то добиться. И я никогда не видел, чтобы кто-то работал так усердно, как эта девушка. Но ее родители не помогают ей, когда она в этом нуждается. Не знаю почему. Все, что знаю, это то, что я хочу помочь ей. — Он поднимает руки вверх, как будто злится и просто разговаривает сам с собой.

— Ладно, выкладывай, Джош. Где я вступаю в игру.

— Ты можешь помочь, позволив ей остаться здесь.

— Что? — Мой голос срывается, потому что я почти кричу, когда слышу слова о том, что, знаю, будет плохой идеей.

— Кольт, пожалуйста. Прямо сейчас ей нужна безопасность. Мало того, она встречалась с сумасшедшим парнем в Калифорнии, и я почти уверен, что если он найдет ее, то выследит или выкинет что-нибудь безумное. Парень нестабильный. Он мне никогда не нравился с самого начала, но Эбигейл потребовался год, чтобы понять, насколько он опасен, и уйти от него, это одна из причин, почему она переехала обратно

— Господи. — Я провожу рукой по волосам и качаю головой.

— Давай, Кольт. Ты же знаешь, что тебе не нужны деньги. Вы с Боди все равно поедете летом в Диснейленд, или на Багамы, или куда ему, черт возьми, захочется.

— Эй, следи за тоном, — я стиснул зубы. Мой сын был моим миром, моим спасением.

— Этот дом у озера — идеальное место для нее, чтобы накопить немного денег, пока она работает, прежде чем ей придется вернуться к реальности. Девушке нужен перерыв. И я просто пытаюсь избавить ее от этого. Она испытывает стресс до такой степени, что она, ну, она причиняет себе боль.

— Причиняет себе боль? У нее суицидальные наклонности или что-то в этом роде.

— Нет, она просто свой злейший враг. — Он говорит, прежде чем закончить. — И я не крупная шишка из НФЛ, у которой есть арендованная недвижимость. Если бы у меня была такая возможность, поверьте, я бы помог ей в мгновение ока.

Я смотрю на него краем глаза, пытаясь понять, о чем, черт возьми, он говорит.

— Она через многое прошла, чувак. Серьезно. Просто дай ей передохнуть.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Если ты так беспокоишься о ней, почему ты не встречаешься с ней? В чем дело? Вы, ребята, раньше трахались или что-то в этом роде?

— Тсс, говори потише, — он оглядывается на дом. — Нет. Поверь мне, я пытался, но Эбигейл не всех впускает, и часть ее выбирает парней, которые, как она знает, причинят ей боль, потому что она мученица, но как только я понял, что у меня с ней нет шансов, это не означало, что мне не нравилось с ней тусоваться. Эбигейл, она...

Я смотрю на него, ожидая ответа.

— Она что? — У моего брата должны быть чувства к ней, иначе он не стал бы из кожи вон лезть, чтобы защитить ее.

Испытывал ли Блейк те же чувства?

— Она как горько-сладкая симфония. Ты не уверен, ужалит она тебя или осыплет любовью. Понимаешь? Она непредсказуема, загадочна. Это то, что я люблю в ней, но это также сводит меня с ума. Потому что я никогда не могу понять, что происходит в ее голове. Ей нелегко просить о помощи. И теперь, когда я знаю, что она была знакома с Блейком, все это обретает смысл.

— Что именно? — Спрашиваю я, начиная раздражаться из-за недосказонности.

— Почему она каждый день загадывает желание в 11:11, — говорит Джош.

— Кто-то сказал «загадать желание»? — спрашивает Эбигейл, и мы оба поворачиваемся к ней лицом.

— Да, конечно, — Джош подходит к ней и забирает тарелку у нее из рук.

— Спасибо тебе за это. Ты был прав, я умирала с голоду, — говорит она.

— Я знаю свою Ашер.

Моя Ашер, он только что сказал мне, что они никогда не встречались. С чего бы ему называть ее своей? И почему меня это раздражает до такой степени, если это так?

На ее губах появляется слабая улыбка, которой я раньше не замечал. У нее прекрасная улыбка, и от нее все ее лицо озаряется.

— Ну, я, пожалуй, пойду. Не хочу мешать. Я знаю, что у тебя есть компания, о которой тебе нужно... позаботиться, — она смотрит на меня с ухмылкой.

— Нет, подожди, останься. Есть кое-что, о чем я хотел с тобой поговорить, — Джош оглядывается через плечо. — То, о чем мы оба хотим с тобой поговорить. — Он смотрит на меня так, словно хочет сказать: «Тебе лучше не говорить нет».

Не могу поверить, что я это делаю. Хотел ли я этого? Я не был уверен, что это хорошая идея, но я не мог игнорировать тот факт, что часть меня также хотела защитить ее.