Токсичные желания

32

КОЛЬТ

Музыка должна быть вашим спасением.

— Мисси Эллиот

— Ну, я пошла на работу.

Я смотрю поверх дивана и вижу Эбигейл, идущую через кухню.

Срань господня. Во что она одета? Я имею в виду, она выглядит сексуально, но неужели там разрешили такой наряд?

Конечно, разрешили, это же чертов бар.

— В холодильнике есть остатки баклажанов с пармезаном, если проголодаешься позже.

— Мы с папой собираемся заказать в DoorDash! — Говорит Боди, подпрыгивая на диване.

— О, правда? Дай угадаю, пиццу? — спрашивает она.

— Нет, папа хочет куриные крылышки, поэтому я закажу сэндвич с курицей.

— Жареное? — Спрашивает она Боди.

— Ага! Все жирное и вкусное, как говорит бабушка.

Она смотрит на меня, и я понимаю, что она хочет что-то сказать, но вместо этого она вымученно улыбается.

— Курица содержит белок, так что она в какой-то степени полезна, — говорю я ей.

— Как скажешь, — бормочет она себе под нос, затем берет ключи с вешалки у двери.

— Вы, мальчики, ведите себя хорошо, не наедайтесь до потери сознания от вредной еды, — говорит она с такой улыбкой, что мне хочется взять ее в заложницы, как свою секс-рабыню.

— Мы так и сделаем, Эбигейл. Жаль, что ты не можешь остаться и посмотреть фильмы с нами, — говорит Боди.

Она делает паузу, и я вижу искренность в ее глазах.

— Я бы тоже хотела, Медвежонок Боди, но, к сожалению, эта девушка должна работать и зарабатывать себе на жизнь

— Это скучно, — говорит Боди.

— Эй, — я толкнул локтем своего сына. — Не груби, ты тоже будешь работать, когда вырастешь. Ничто в жизни не дается даром. Все, что ты здесь видишь, папа заработал. Это часть взрослой жизни. Мы должны зарабатывать деньги, чтобы покупать вещи, которые нам нужны.

— Но я не хочу их зарабатывать. Я просто хочу денег.

Мы с Эбигейл смеемся одновременно.

— И ты, и я, малыш, — говорит она, подмигивая. — Хорошей вам ночи.

Мой взгляд сразу же устремляется к ее заднице, когда она выходит, закрывая за собой дверь.

Дом уже кажется пустым без ее присутствия. Несмотря на то, что она по-прежнему спит и принимает душ в квартире, она начинает чаще приходить в главный дом, чтобы учиться, готовить, делать домашнюю работу и стирать белье. Если подумать, то в большей степени она здесь, в доме у озера, не считая таких мелочей жизни, как сон и принятие душа.

— Пап, мы можем включить фильм?

— Конечно, приятель. — Я беру пульт и нажимаю «Воспроизвести». Боди хотел посмотреть «Черепашек-ниндзя», версию с Меган Фокс. И все остальное после этого. Я пытаюсь проводить с ним как можно больше времени, прежде чем мне снова придется уехать, а мой график настолько плотный, что мне трудно втиснуть в него что-либо, если это не касается футбола, тренировок, спонсирования продукта или рекламной ерунды.

Но прямо сейчас мне трудно сосредоточиться, особенно после того, как я увидел, во что Эбигейл была одета сегодня вечером. Мысль о том, что парни будут заигрывать с ней, мне не нравится. Я чувствую, как нарастает гнев, когда прокручиваю в голове разные сценарии. Вот уже семь дней подряд я пытаюсь придумать, как заплатить ей вдвое больше, чем она зарабатывает в этой дыре.

Мне нужна ее помощь в одном проекте, но я не осмелился упомянуть ей об этом. Не думал, что она была наверху с тех пор, как приехала сюда. Она знает, что там, наверху, есть две комнаты.

Во всяком случае, она думает, что их две.

Их три. Одна из них никогда не сдавалась в аренду и не использовалась, поскольку я держал ее под замком. Я сказал Боди, что это кладовка, и мне пришлось держать ее запертой, чтобы люди ничего не украли, когда будут арендовывать дом. Но на самом деле это была старая комната Блейка.

Наоми показалось странным, что у меня все еще есть для него комната спустя почти пять лет, поэтому она предложила перенести ее сюда, пока я не буду готов избавиться от его вещей.

Тогда я думал, что это отличная идея, но теперь, когда я здесь, я понял, что не могу стереть память о брате, перевезя его вещи в другой дом.

Мне нужно было избавиться от них.

И единственный человек, который мог бы понять, как это тяжело, — Эбигейл.

Раздался звонок в дверь, и я встал, чтобы забрать нашу еду. Расплатившись с парнем и взяв несколько тарелок, я присоединился к Боди. Он увлеченно смотрел фильм, поедая свой сэндвич с курицей. Я добавил мед, так как он, как и я, любил сладко-соленый вкус жареной курицы. Расположившись, я принялся за свои двадцать пять куриных крылышек с капустным салатом.

Мой телефон зажужжал, когда я отправлял в рот пятнадцатое крылышко. Я схватил большое количество салфеток, вытирая соус с пальцев.

— Болт, чувак, пожалуйста, скажи мне, что ты ничего не делаешь и свободен.

Я смотрю на Боди:

— Да, я имею в виду, я ничем не занят. Я просто ужинаю с Боди и смотрю фильм.

— Чувак, мне нужно выпить, пожалуйста. Эмоции Дженны сводят меня с ума. Я так хочу, чтобы этот ребенок родился, чтобы она вернулась к нормальной жизни.

— Не хочу тебя огорчать, Трой, но это всего лишь женщины. Они всегда эмоциональны, просто во время беременности это усиливается.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Она дала мне разрешение, разрешение пойти куда-нибудь выпить с ребятами, и я говорю тебе, чувак, возможно, это мой единственный шанс сделать что-нибудь веселое, прежде чем моя жизнь закончится. И я думал, что у меня будет перерыв, когда начнутся тренировки, но она настаивает на том, чтобы поехать со мной с ребенком. Эта девушка просто сходит с ума.

Я стараюсь не смеяться, потому что помню, что чувствовал то же самое, что и он, когда я собирался стать отцом, в то самое время, когда я подписал контракт с «Лас Вегас Рамс». Я тоже трясся от страха.

— Во-первых, она говорит это только сейчас. Когда ребенок родится, поверь мне, последнее, что она захочет делать, — это путешествовать с тобой повсюду, быть в дороге или застрять где-нибудь в отеле. Этого не произойдет. Она предпочтет быть в комфорте своей собственной детской, вить гнездышко.

— Чувак, я надеюсь на это, — говорит Трой, тяжело вздохнув.

— Я знаю. — Я взял еще одно куриное крылышко, откусил и продолжил: — Все будет хорошо. Все будет хорошо, — говорю я с набитым ртом.

— Ну, я сказал ей, что найму няню на полный рабочий день, если она не сможет с этим справиться.

— Это отличная идея. — Так оно и было. Я никогда даже не думала о том, чтобы сделать это для мамы Тела. Может быть, если бы я это сделал, она бы задержалась здесь подольше.

— Ты можешь встретиться со мной вместо разговора по телефону? Как я уже сказал, мне нужно выйти. Я начинаю нервничать. Ты же знаешь, каким я становлюсь, когда слишком долго остаюсь на одном месте. Мне нужно двигаться.

Трой играл на позиции ресивера. Он один из самых спортивных людей, которых я когда-либо встречал. Он вырос с футбольным мячом в руке. У нас с Троем в детстве не было надежных отцов, поэтому наши матери вкладывали в нас все свое время и усилия, чтобы мы стали надежными мужчинами, когда повзрослеем.

— Я бы с удовольствием, но я с Боди, — говорю я, понижая голос, чтобы он меня не услышал.

— Пожалуйста, чувак, пожалуйста. Я заплачу тебе или кому-то еще, чтобы ты приехал и за ним присмотрели, пять тысяч долларов. Вот как сильно мне это нужно прямо сейчас.

Я делаю большой глоток воды, прежде чем спросить:

— Куда ты вообще хочешь пойти?

— Ну, пара других парней упомянули «Оборотни». Это вечер мокрых футболок или нижнего белья. Не помню.

Теперь, когда Трой упомянул о нижнем белье, до меня дошло, что красный топ Эбигейл напоминал бельевой корсет.

Я провожу рукой по волосам, когда это чужеродное чувство поселяется у меня в животе, которое, кажется, усилилось с тех пор, как она устроилась на эту работу.

— Ладно, посмотрим, смогу ли я попросить маму присмотреть за Боди несколько часов, а потом встретимся там.

Мне требуется около двадцати минут, чтобы добраться до «Оборотней». Это заняло бы больше времени, если бы я немного не ускорился. Я нашел место для парковки за углом, не слишком далеко. Я слышу музыку изнутри, как только выхожу из машины. Она напоминает мне о вечеринках, которые я устраивал после победы в крупной игре, или о студенческих годах, когда такие вечеринки проходили практически каждую неделю.

С приближением к тридцати годам я заметно успокоился.

По дороге сюда я надеялся, что Трой придумал всю эту историю с нижним бельем и мокрыми футболками. От мысли, что все эти неудачники смотрят на Эбигейл, мне захотелось кому-нибудь врезать, а я уже слишком стар, чтобы ввязываться в потасовки. Я делаю глубокий вдох и открываю дверь и чуть не вздрагиваю от шума. Из динамиков доносится визг «Addicted to love». А за круглыми столами с высокими столешницами полно посетителей. Бар заполнен, ни одного свободного стула, и я оглядываюсь по сторонам, видя, что все кабинки тоже заполнены. Несколько женщин стоят в очереди в туалет, стоящие окружают бильярдный стол, и воздух заряжен. Я слегка киваю девушке, которая смотрит на меня сверху вниз с той секунды, как я вошел сюда, и уже чувствую себя неловко. Вот почему я ненавижу выходить на улицу. Мне хватало внимания со стороны прессы. Мне не нужно было внимание, когда я находился дома. Я оглядываюсь по сторонам, пока мой взгляд наконец не падает на Эбигейл. Она стоит у музыкального автомата, перелистывает страницы и просматривает плейлист через стекло. Толпа огромная, но я вижу ее затылок. Я бы узнал эти вьющиеся волосы где угодно. Мои плечи немного расслабляются.

По крайней мере, ее никто не достает. С ней все в порядке. Я пробираюсь сквозь толпу, чтобы подойти к Трою и ребятам, но потом вижу, как Эбигейл отходит от музыкального аппарата и возвращается к бару, и тут я замечаю, что все мужчины смотрят на нее, пока она идет обратно.

Мои глаза вспыхивают. Вспоминаю, как плотно сидит ее юбка, идеально облегая изгибы ее сердцевидной попки, и мне кажется, или ее грудь вот-вот выскочит из корсета. Это жесткий топ, переливающийся и зашнурованный спереди, с лифом в форме сердца и скромными маленькими оборками по низу. Мой взгляд опускается на ее декольте. Моя голова кружится от образов того, что выльются наружу, когда она расшнурует этот топ сегодня вечером. Корсет даже не доходит до верха ее юбки, а заканчивается чуть выше бедер, ее подтянутая талия и животик привлекают внимание каждого мужчины, мимо которого она проходит. Шнурки кажутся тугими, придавая её фигуре вид твердых, как камень, песочных часов, которые так и просятся в мужские руки. Я сжимаю кулаки по бокам. Кожа обнаженных плеч. Ее пышные вьющиеся волосы ниспадают на спину. Покачивание бедер при ходьбе. Я отвожу взгляд, пока меня не поймали.

Она снова заходит за стойку. Я не обращаю внимания на самодовольные улыбки мужчин в зале, которые провожают ее взглядом, и стараюсь не думать о том, что говорят друг другу их тихие шепотки. Краем глаза я вижу, как кто-то машет рукой, и я бросаю взгляд на Троя, сидящего с парнями за столиком.

Я подхожу к нему.

— Я и не знал, что подруга Джоша работает здесь, — говорит Трой, когда мы обмениваемся обычным рукопожатием.

— Да, — говорю я, выпуская свою руку из его.

— Дженна сказала мне, что Наоми рассказала ей, что вы двое живете вместе? — Он указывает подбородком в сторону бара.

Слухи распространяются быстро.

— Да, у меня прорвало трубу, затопив кухню, когда мы с Боди были в Диснейленде, поэтому мы остановились в доме у озера, пока его чинят.

— Чувак, должно быть, трудно не прикоснуться к ней. Или ты уже прикоснулся? — Спрашивает Трой, опрокидывая в себя большой глоток пива.

— Нет, не пробовал и не собираюсь. — Трой держит бокал в нескольких дюймах от губ и бросает на меня быстрый взгляд, прежде чем сделать еще глоток.

— Итак, что с показом нижнего белья? Это повседневное занятие, или как часто они здесь такое устраивают? — Я стараюсь не казаться обеспокоенным, хотя мой желудок скручивается в узел, пока мы разговариваем.

— У них это бывает каждый второй четверг вечером. Бармены и официантки носят ночные рубашки или корсеты и подают напитки и еду. Это весело.

Нет, не совсем. Но я оглядываюсь и вижу еще нескольких дам, разносящих напитки и закуски. Некоторые из них были в очень тонких нарядах. По крайней мере, корсет Эбигейл выглядит прочным, как броня.

— А что? Ты теперь планируешь приходить сюда каждый четверг? — Трой ухмыляется.

— Нет, почему ты так думаешь? — Я беру пиво из ведерка со льдом.

— О, просто так, — он отворачивается, бормоча в свой стакан. — Кажется, тебе все равно.

Я бросаю на него косой взгляд, слыша смех в его словах. Запихивая пиво обратно в ведерко, нетронутое, я направляюсь к бару.

— Ты сегодня не пьешь? — Спрашивает Трой. — Только не говори мне, что у тебя уже был читдэй (выделенный для неправильного питания день).

— Нет, я собираюсь выпить чего-нибудь покрепче.

Уходя, я слышу фырканье позади себя, но мне все равно. Я знаю, что это не моя ответственность, но не хочу, чтобы она делала подобные вещи, потому что думает, что ей нужны деньги или, что еще хуже, ей не к кому обратиться, когда нужны деньги. Насколько я могу видеть, кроме Эбигейл здесь только один бармен. Я привлекаю внимание Эбигейл, когда она откупоривает пять бутылок пива.

— Так это объясняет, почему ты ушла из дома в нижнем белье. — Я наклоняюсь к ней, говоря как можно тише. Она дергает головой в мою сторону. Встречается со мной взглядом и быстро отворачивается, как будто я последний человек, с которым она хочет иметь дело. Она отдает пиво, собирает наличные и разворачивается, ударяя кулаком по экрану перед собой.

— Это всего лишь корсет, Кольт. Девушки здесь носят гораздо меньше. Уверена, ты заметил. — То, как она произносит последнюю часть предложения, заставляет меня чувствовать себя так, будто я прихожу сюда постоянно, и я какой-то грязный парень, пытающийся подцепить какую-нибудь шлюшку, чтобы она отсосала у меня, а я этого не ценю. Да, конечно, она застукала меня, когда я трахал Хайди, но с тех пор я даже не прикасался к девушкам и даже не думал о том, чтобы привести их сюда.

— Ты хочешь, чтобы все смотрели на тебя, как на кусок мяса?

Она быстро оглядывается через плечо.

— Разве не в этом смысл?

— Эбигейл, — шепчу я, протискиваясь мимо какого-то парня постарше в конце бара. — Это маленький городок; что, если твой отец приедет сюда?

— Он бы никогда сюда не зашел, — говорит она, закрывая дверцу кассы и, наконец, смотрит на меня. — И я не думала, что ты тоже. — Румянец заливает ее щеки. — Кроме того, я не тупая. Я бы не стала участвовать в том, что, по моему мнению, унизило бы меня. — Она поворачивается и протягивает сдачу покупателю, но он отмахивается от нее, разрешая оставить ее себе. Она улыбается и разворачивается, опуская купюры в уже переполненную банку для чаевых.

— Что ты вообще здесь делаешь? Где Боди? — Спрашивает она, начиная смешивать еще один напиток.

— Трой позвонил мне, и встреча с ребятами была в некотором роде экстренной.

— О, уже неприятности в раю? — Говорит она с лукавой ухмылкой.

Я выгибаю бровь, глядя на нее.

— Нет, у Дженны просто гормоны, а Трой сходит с ума от того, как ему удастся совмещать роль мужа и новоиспеченного отца, когда снова начнется футбольный сезон.

Она кладет салфетку перед посетителем и ставит на нее только что приготовленный напиток.

— Я уверена, Дженна наймет няню, и все будет просто замечательно, — говорит она.

Я забыл, в каком родстве Эбигейл с Дженной и всеми этими обеспеченными женщинами в ее семье. Эбигейл была совсем на них не похожа. Я не знал, как она стала такой трудолюбивой, но это заводило и вызывало у меня желание помочь ей.

— Послушай, если тебе понадобятся деньги…

Она поворачивается, делая пометку на листе бумаги.

— Я одолжу тебе все, что тебе нужно. Хорошо. Я не хочу, чтобы такая умная девушка, как ты, оказалась в соседней комнате, раздеваясь, потому что она в отчаянии или слишком горда, чтобы попросить о помощи.

Она останавливается, медленно переводя взгляд на меня. Ее взгляд становится острее. Злится. И похоже, что она хочет накричать на меня, но не делает этого

Черт, может быть, я неправильно подобрал слова.

Она разворачивается и устремляется вниз по барной стойке, через перегородку, поворачиваясь только для того, чтобы погрозить мне пальцем, а затем поворачивается обратно и направляется в коридор.

У меня сводит желудок. Я не хотел ее злить. Все девушки, с которыми я был, ухватились бы за это предложение.

Что я сделал не так?

Пробираясь сквозь толпу, я иду по пустому коридору и наконец дохожу до задней комнаты. Войдя в открытую дверь, я вижу ее, стоящую с руками на бедрах и склоненной набок головой.

— Я бы предпочла есть из задницы бездомного, чем брать у тебя деньги, — выпаливает она.

Мне следовало бы заткнуться, но я ничего не могу с собой поделать.

— Не хочу расстраивать тебя, милая, но ты уже это делаешь, — говорю я ей. — Ты живешь в доме, где не платишь ни за аренду, ни за коммунальные услуги.

— Я готовлю, убираю для тебя и покупаю продукты, — кричит она. Но я сомневаюсь, что кто-нибудь может услышать нас здесь, за музыкой. — Я сама за себя плачу, ты, высокомерный качок.

— Ладно, ладно, — рычу я, долго и упорно моргая. — Ты права, но Эбигейл, мужчинам здесь приходят в голову всякое. Это небезопасно. Они будут думать, что у них свободный проход и они могут трогать то, что им не принадлежит.

Принадлежит мне.

— И подумай о своем отце.

Она смеется.

— Моему отцу было бы насрать, если бы он увидел меня здесь. Он, наверное, был бы рад, что ему не нужно одалживать мне денег. Ему все равно.

— Ну, мне не все равно. — Слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить, и я замираю, слишком боясь дышать. Черт, что я только что сказал?

Ее рот слегка приоткрывается, но она замолкает, вероятно, шокированная моей вспышкой. Ее глаза остаются прикованными к моим. Она моргает со смесью замешательства и удивления, написанных на ее хорошеньком личике. Но вместо сожаления я снова впадаю в ярость.

Как, черт возьми, ее родителям может быть наплевать? Особенно ее отцу? И почему мне не наплевать? Господи. Что со мной не так? Она взрослая женщина, и если ее отцу все равно, кто я такой, чтобы вмешиваться в ее решения? Это не мое дело.

Я не хочу, чтобы ее тело принадлежало всем. Я видел, как женщины идут по этому пути. Черт возьми, я переспал со многими из них, чтобы знать. Это скользкая, темная дорога, и повернуть назад будет трудно, если пойти по этому направлению.

— Ты особенная, Эбигейл. — Я подхожу на шаг ближе. Ее глаза начинают блестеть, взгляд затуманивается, и она отводит взгляд.

Боже, знает ли она, какая она невероятная? Неужели никто в ее дерьмовой семье никогда не говорил ей об этом? Кто-нибудь? Я любуюсь ее гладкой и сияющей кожей. А изгиб ее талии передо мной идеально подходит для того, чтобы за него ухватиться.

— Не делай того, что тебе не свойственно, из-за денег, — говорю я ей. — Ты совершенна такая, какая есть. Не меняйся.

Я не хочу, чтобы ты менялась.

— Это всего лишь корсет и юбка, Кольт, — говорит она с тяжелым вздохом, как будто устала не от меня, а от этой жизни.

— Ага, а потом это будет просто конкурс мокрых футболок. И работа по соседству в стрип-клубе. — Огрызаюсь я. Она закатывает глаза и поворачивается, хватая упаковку пива «Бад» и протягивая ее мне в руки. Я хватаю ее как раз вовремя. Затем она берет упаковку «Бадвизер» и направляется к выходу из комнаты, заканчивая наш разговор. Но я следую за ней. Она ставит упаковку на стойку и поворачивается, забирая мою.

— Если ты собираешься следить за мной, почему бы тебе не заняться полезным делом и снова не сходить в кладовку? Мне нужен еще один ящик «Бада». — Я открываю рот, чтобы попытаться сказать что-нибудь, чтобы сгладить нанесенный мною ущерб, но это единственная женщина, которая может лишить меня дара речи и разочаровать в одно и то же время. Может быть, это особенность Скорпиона, но я делаю мысленную заметку поискать это в Google.

Я разворачиваюсь и иду к шкафу со спиртным, хватая еще один ящик пива. Поставив его на барную стойку, я направляюсь к кабинке, где собрались парни, и достаю «Бад», который принес раньше.

— Ты уже выпил свой напиток? — Спросил Трой с хитрой ухмылкой на лице.

— Да, это был шот, и бар битком набит, так что нет смысла подниматься туда, чтобы быстрее получить выпивку, — говорю я, надеясь, что мой дерьмовый ответ скроет, почему вернулся без выпивки. Через минуту я допиваю бутылку пива и ставлю ее обратно в ведерко со льдом.

— Ты остаешься? — Трой спрашивает, приподняв бровь. Официантка подходит к нашему столику с порцией шотов. Она симпатичная в своей розовой мини-юбке и черном жилете. Она выглядит ничуть не старше Эбигейл.

— Привет, ребята, — сказала она, разгружая свой поднос и ставя перед нами стопку шотов.

Они розовые или оранжевые на дне и с какой-то желтой жидкостью сверху.

— Что это, черт возьми, такое? — Спрашивает Джейк Брайант, один из наших старых друзей. Он больше не играет за команду с тех пор, как пару лет назад получил ужасное сотрясение мозга. Он был отличным защитником, но сейчас он счастлив, что может остаться дома со своей семьей. Он все еще получает деньги со своей пенсии и инвалидности.

— Это «маслянистые соски», — говорит она. — За счет заведения. Эбигейл говорит, что они любимые у этого известного футболиста. — Она смотрит на меня и подмигивает. За столом раздается взрыв смеха от шикарного коктейля, который, как все думают, я пью, и я бросаю взгляд на Эбигейл. Она улыбается своей самой широкой, гордой улыбкой, и теперь мы не злимся друг на друга.

Взяв шот, я выпиваю его. Примерно через час и еще одну кружку пива музыка восьмидесятых мне порядком надоела. Эбигейл кажется в порядке, и я не уверен, зачем мне нужно было защищать ее раньше. В этот момент отманикюренный палец касается стола. Я поднимаю глаза и вижу стоящую там Наоми.

— Привет, я слышала, что вы гуляете, и подумала, что могу присоедениться к вам. — Наоми и ее подруга стоят перед столиком парней, и мой взгляд устремляется к Трою. Он пожимает плечами, давая мне понять, что он не имеет к этому никакого отношения, и это все заслуга Дженны.

— Наоми, рад тебя видеть. — Я очень вежлив.

Она улыбается и касается моей руки плечом.

— Я собирался уходить, — говорю я ей.

— Да ладно, я только что пришла. Задержись еще немного и выпей со мной. Если только вы не против, чтобы мы присоединились к вам, джентльмены. — Она поворачивается лицом к парням за столом, и все они кивают, пуская слюни при виде Наоми. Она великолепная женщина; я знаю это, но единственная, на кого я положил глаз, это Эбигейл. С тех пор как я пришел сюда, толпа поредела, так что заметить ее сзади не составляет труда, и когда я это делаю наши глаза встречаются, и она смотрит прямо на меня.