Высота в милю

ГЛАВА 56

ЗАНДЕРС

— Нам нужно купить тебе новые кроссовки, — я открываю дверь своей квартиры, чтобы впустить Стиви первой, но Рози входит раньше нас.

— Нет, не нужно.

— Ви, они должны быть белыми. Твои… не такие.

Она отшвыривает их, оставляя у моей входной двери, и направляется в гостиную.

— Ты слишком заботлив для своего собственного блага. Знаешь это?

Я бегу за ней, обхватывая ее сзади за талию.

— Ты любишь меня.

Стиви хихикает в моих объятиях.

— Да, — выдыхает она. — Очень люблю.

Парад был веселым и все такое, но я весь день мечтал вернуться домой. В моей квартире другая энергетика, когда Стиви здесь. Здесь светлее, веселее. Со Стиви внутри, это место чувствуется домом, и я действительно не планирую больше никогда оставаться без нее.

Просто не знаю, как это будет выглядеть. Я не знаю, где буду играть в следующем году. И не знаю, подписала ли Стиви контракт на аренду квартиры в Сиэтле. Все еще в подвешенном состоянии, но самое главное, что я вернул свою девушку, а с остальным мы разберемся вместе.

— Ви, нам, наверное, стоит поговорить о том, что будет дальше.

— Позже, — она идет спиной вперед в гостиную, снимая фланелевую рубашку с плеч и бросая ее на пол.

Мои глаза расширяются, а рот приоткрывается. Последние несколько недель я мог только фантазировать о воспоминаниях о ней, но теперь Стиви здесь, в моей квартире.

Бросаю быстрый взгляд на окно, чтобы убедиться, что шторы закрыты, прежде чем снова смотрю на свою девушку. Стиви расстегивает джинсы, в то время как ее сине-зеленые глаза смотрят на меня.

— Рози! — кричу я в сторону своей комнаты, где она, вероятно, вырубилась на своей собачьей лежанке, измученная захватывающим днем. — Оставайся там. Твоя мамочка собирается сделать твоего папочку очень счастливым.

Стиви тихо смеется, стягивая джинсы с бедер. Мой пристальный взгляд медленно поднимается вверх по ее сочным бедрам, по нежной коже живота и к ее сиськам, которыми я слишком одержим, скрытым под майкой, которая настолько обтягивающая, что могла бы быть нарисована на ее теле.

Я чувствую, как мои глаза прикрываюсь, когда делаю медленные, неторопливые шаги к ней, вытянув руки перед собой, готовый прикасаться и любить это тело, по которому слишком соскучился за последние несколько недель. Но как только подхожу к ней, девушка делает шаг назад, сохраняя дистанцию между нами.

На ее губах играет лукавая улыбка, глаза блестят от удовольствия, когда она качает головой.

— Стиви, — умоляю я. — Я не прикасался к тебе неделями.

Она поднимает одну бровь.

— Я знаю.

— Мне нужно прикоснуться к тебе.

Она молча качает головой, прежде чем снять майку, оставшись только в светло-голубых трусиках и лифчике в тон. Они творят с моим воображением самые разные вещи, цвет идеально сочетается с ее бронзовой кожей и глазами цвета океана.

И тут меня осеняет.

— Это мое наказание?

Стиви пожимает плечом.

— Просто хочу убедиться, что ты усвоил урок и никогда больше не расстанешься со мной. — Ее улыбка зловещая и лукавая, приподнятая с одной стороны.

— Ох, милая, — я делаю шаг вперед, но она снова отступает. — Я усвоил свой урок. Поверь мне. И больше никогда не совершу этой ошибки.

— Просто хочу убедиться, что это действительно дошло до тебя, понимаешь?

Наконец, Стиви подходит ко мне, кладет руки мне на бедра и ведет меня назад. Глядя вниз, я завороженно смотрю на щель в ее декольте, на то, как ее сиськи подпрыгивают при каждом шаге, и не хочу ничего, кроме как коснуться каждого дюйма ее тела. Мне нужно прикоснуться к ней руками и губами.

Задние части моих ног ударяются о диван, когда она толкает меня, чтобы я сел.

— Никаких прикосновений. Можешь только смотреть.

Черт.

Стиви не сводит с меня глаз, пока тянется сзади и расстегивает лифчик, позволяя ему упасть на пол.

— Уверенность в себе — это хорошо, — поощряю я.

Она слегка смеется, прежде чем пальцами, покрытыми кольцами, скользит по сиськам и щиплет соски, превращая их в маленькие коричневые пики.

— Черт, Ви, — бормочу я в оцепенении. — Чертово совершенство, — я откидываюсь на спинку дивана, расслабляясь, как король на своем троне.

Девушка слегка покачивает бедрами, устраивая передо мной шоу, руками скользит по нежной коже и цепляется пальцами за пояс нижнего белья.

Сглатываю, внутренне умоляя ее снять их, мне нужно увидеть ее прелестную киску, которую я слишком долго не мог попробовать на вкус.

Она играет с тканью, но не снимает их.

— Не дразни меня. Сними их.

Стиви подчиняется, медленно стягивая трусики вниз по бедрам, пока они не опускаются вокруг ее лодыжек.

Моя обнаженная девочка стоит там во всей своей красе, бесконечно более уверенная в себе, чем в первый раз, когда я увидел ее обнаженной, и мне это чертовски нравится.

Судя по твердеющему члену, ему это тоже нравится.

Щель между ее ног уже блестит от ее возбуждения, заставляя мою эрекцию болезненно прижиматься к молнии. Я быстро поправляю ее, чтобы попытаться уменьшить боль.

Девушка медленно качает головой.

— Никаких прикосновений.

— Стиви, — хнычу я. — Ты не можешь стоять там в таком виде и не позволять мне ничего трогать. Ты мучаешь меня.

— В этом-то и дело. Но если будешь следовать правилам, то я дам тебе то, что хочешь, — она направляется ко мне. — В конце концов.

Я смиряюсь, откидываюсь на диване, широко раскидываю руки, опираясь на спинку дивана, надеясь, что это помешает моим рукам найти ее.

— Хорошо, что я люблю тебя.

Ее улыбка мягкая.

— Да. Хорошо.

Она забирается на диван, расставляет ноги над моими, но остается на коленях, не касаясь меня и не создавая столь необходимого трения, о котором так просит мой член.

Блуждает руками по своему телу, ощупывая каждую частичку, к которой я отчаянно хочу прикоснуться. Скользит пальцами по животу, медленно продвигаясь на юг, а я в трансе слежу за ними. Другой рукой обхватывает свою грудь, играя с ней, покручивая сосок, но я слишком сосредоточен на той, что движется вниз к ее клитору.

Средний палец задевает его, вырывая тихий стон из горла моей девочки.

— Господи Иисусе, — выдыхаю я, завороженный.

Она кружит пальцем по клитору, раскачиваясь всем телом.

— Черт, Ви. Тебе приятно?

— Угу, — прикусывает губу Стиви, наблюдая за мной. — Так хорошо.

— Посмотри на себя. Боже, это нереально, Стиви девочка.

Кажется, никогда в жизни я так не заводился, мои бедра начинают непроизвольно покачиваться, умоляя о трении, в котором она мне отказывает.

Полностью одетый, я сижу на диване, а девушка, в которую я влюблен, стоит на коленях надо мной, трогая себя. Помимо того, что это абсолютная пытка, я не знаю, как, черт возьми, мне так повезло в жизни.

Стиви проводит медленными неторопливыми кругами по своим влажным складочкам, ее киска нависает в сантиметрах надо мной. Ее взгляд становится таким невинным и мягким.

— Скажи мне, что ты хочешь увидеть.

Боже правый.

Откидываю голову назад, и провожу рукой по челюсти, прежде чем сделать глубокий вдох и снова сосредоточиться на ней.

— Просунь палец внутрь, милая. Дай мне увидеть, как ты делаешь себе приятно.

Она убирает руку с клитора и вместо этого держит свои блестящие пальцы перед моим ртом, прося больше смазки. Я беру их в рот, обсасывая ее возбуждение, крутя языком вокруг них и смазывая ее пальцы.

Стиви вынимает их, еще раз кружит по клитору, пока ее средний палец не исчезает внутри.

Она со стоном подается вперед, держась одной рукой за спинку дивана, ее сиськи прямо перед моим лицом, умоляя взять их в рот.

Это маленькое шоу убьет меня.

Стоя на коленях надо мной, Стиви продолжает трахать свою руку. Ее кудрявые волосы спадают ей на лицо. Мне нужно убрать их с дороги, чтобы видеть ее, но я также очень хочу получить награду за следование ее правилам.

Ее движения завораживают, один блестящий палец движется внутрь и наружу в мучительном темпе.

— Добавь еще один палец для меня, Ви.

Она откидывает голову назад, открывая свое лицо. Ее веснушчатые щеки раскраснелись, красивые глаза прикрыты, но губы приподнимаются в озорной улыбке, когда еще один палец исчезает внутри нее.

— Такая хорошая девочка, — выдыхаю я. — Такая послушная.

Она медленно двигает пальцами.

— Двигай ими быстрее.

Стиви увеличивает темп, пальцы доводят ее до края, а ладонь надавливает на клитор.

— Это так приятно, — хнычет Стиви.

Она чертовски совершенна.

Мне нужно прикоснуться к ней или к себе, что-нибудь, что облегчило бы боль от того, что мой член слишком ограничен. Я хочу присоединиться к ней, и это чистая пытка. Если бы я еще не усвоил свой урок, то, глядя на то, как она трахает себя сама и не позволяет мне присоединиться, заставило бы меня осознать это.

Мои руки сжимаются в кулаки, я пытаюсь сдержаться, мне нужно, чтобы она поскорее сдалась.

Девушка извивается от собственных прикосновений, ее тело дрожит, с трудом удерживаясь на ногах.

— Боже, ты чертовски великолепна. Заставь себя кончить, детка.

Она продолжает свои движения, тихие стоны и крики свободно слетают с ее губ.

— Дай мне увидеть, как ты кончаешь, Ви.

— Зи?

Мне приходится сглотнуть, пытаясь сдержать себя, услышав, как она произносит мое имя, пока выглядит вот так. Я облизываю губы, наблюдая за ней в оцепенении.

— Хм?

— Ты поможешь мне кончить?

Твою мать. Ей не нужно просить меня дважды. Обхватываю ее руками, не теряя времени, сжимая ее задницу. Встаю, поднимаю ее, прежде чем развернуться и бросить девушку на диван. Упав на колени, я широко раздвигаю ее ноги, закидывая их себе на плечи, прежде чем прижаться языком к ее сердцевине.

— О, боже, — кричит Стиви, откидывая голову назад.

Я не знал, что получил новое прозвище, но она может называть меня так в любое время, когда захочет.

Дразню ее набухший пучок нервов, щелкая языком в мучительном темпе, но, в отличие от нее, я собираюсь эгоистично позволить ей кончить, потому что, это одно из моих любимых зрелищ.

Не отрываю взгляда от ее быстро вздымающейся груди, сокращающихся мышц живота, раскрасневшихся веснушчатых щек. Продолжаю лизать, сосать и целовать, наконец-то почувствовав вкус девушки, которой мне не хватало слишком долго.

Незаметно расстегиваю ремень и молнию, в то время как продолжаю ласкать ее языком. Вытащив член, делаю несколько необходимых рывков. Облегчение почти слишком велико, когда он освобождается, но я ни за что на свете не позволю себе кончить до того, как окажусь глубоко внутри нее.

— Зи, я так близко, — скулит она, все ее тело напрягается.

Я хватаю ее за колени и толкаю их вверх, продолжая трахать ее ртом, заставляя ее кончать на мой язык.

Ее грудь вздымается, и довольная улыбка скользит по ее губам. Чистая эйфория овладевает ее веснушчатым лицом, и я не знаю, видел ли в своей жизни что-нибудь более горячее, чем это маленькое представление.

Моя обнаженная девушка лежит, раскинувшись на моих дорогих диванах. Я встаю, смотрю на нее сверху вниз, оставаясь полностью одетым, за исключением члена в руке.

Ее затуманенный взгляд падает прямо на него.

— Неплохое представление ты устроила, милая.

Она прикусывает губу, кивая.

— Ты ведь знаешь, что тебе придется за это заплатить, верно?

Стиви не отвечает, но продолжает смотреть на мой член, пока он входит и выходит из моего кулака.

— Это то, чего хочет моя девочка? — я киваю в сторону своей промежности. — Он весь твой, Ви.

Опустившись передо мной на колени, Стиви быстро стягивает с меня брюки.

Я беру в кулак ее волосы и наклоняю ее голову, чтобы девушка посмотрела на меня.

— Ты собираешься показать мне, как хорошо умеешь сосать?

Она невинно кивает, беря мой член в рот, проводит языком по кончику, а затем вводит его так глубоко, что немного задыхается.

— Вот так. Это моя девочка.

Собирая ее локоны в руку, я непроизвольно толкаюсь в нее.

— Я чертовски люблю тебя, — выпаливаю я, едва переводя дыхание. Откидываю голову назад, глаза закрываются, и концентрируюсь на том, чтобы не кончить через две секунды. — О, боже, я люблю тебя.

Стиви наклоняет голову, принимая почти всего меня в свой теплый рот, пока я глажу ее по щеке.

— Моя талантливая девочка.

Я продолжаю подбадривать, но когда она втягивает щеки, проводя губами по всей моей длине, мне приходится выйти из ее рта, чтобы не кончить слишком рано.

Моя грудь вздымается, нуждаясь в кислороде, пока я остаюсь согнутым, перебирая в кулаке ее кудрявые волосы и пытаясь вернуть себе самообладание. Но в конце концов, выпрямляюсь, стаскиваю рубашку через голову, становясь таким же голым, как и она.

— Ложись на диван и раздвинь ноги. Я буду трахать тебя до тех пор, что не сможешь ходить.

Возбужденная улыбка появляется на ее лице, когда девушка опускается на диван, сдвигая свое тело, чтобы у меня было пространство тоже забраться на него.

Я раздвигаю ее ноги коленом, сжимаю член в кулак и сосредотачиваюсь, но потом смотрю вниз и вижу ее. И точно так же, как и всегда, я нахожусь под ее чарами.

Мой голос мягкий, почти нежный.

— Я люблю тебя, Стиви.

Она хихикает, лежа обнаженной на спине.

— Ты только что очень быстро превратился из «папочки» в «малыша».

Мои брови подпрыгивают.

— Назови меня «папочкой» снова.

Стиви игриво закатывает глаза и шлепает меня по груди. Я падаю на нее сверху, улыбаюсь ей в шею и позволяю ей обнять меня на мгновение.

Она нежно поглаживает меня по спине.

— Я так тебя люблю, — шепчет Стиви.

— Можешь сказать это еще раз?

— Я люблю тебя, и буду напоминать тебе об этом так часто, как тебе нужно.

Поглаживая ее по щеке, я убираю волосы с ее лица, чтобы лучше видеть.

— Я так скучал по тебе, Стиви, и мне очень жаль.

Качая головой, она отмахивается от меня.

— Посмотри на все хорошее, что из этого вышло, — Стиви делает паузу, давая своим словам впитаться. — Но никогда больше не выкидывай такого дерьма.

Наши взаимные улыбки снова меняют тон.

— Никогда.

Мой рот находит ее, мягкий и нежный, когда я медленно вхожу в нее.

Наши губы прижимаются друг к другу, пока мы держим зрительный контакт, и, черт возьми, это чувствуется потрясающе. За последние несколько недель я слишком часто заботился о себе, вспоминая ее, но ничто не сравнится с этим.

Я делаю медленные и последовательные толчки, мы оба двигаемся в унисон, пока я не приподнимаюсь на локтях, получая лучший рычаг для увеличения темпа и силы.

Обхватываю рукой основание ее горла, цепь свисает с моей шеи, нависая над ней, но девушка, кажется, не возражает, полностью потерявшись в моменте. Я вколачиваюсь в нее, почти наказывая, и не могу не обратить внимание на то, как красиво она выглядит подо мной, ее сиськи подпрыгивают от каждого толчка.

Ее кудри разметались по плечам, мягкие золотистые пряди разбросаны по каштановым волнам. Ее ресницы трепещут, и когда ее сине-зеленые глаза встречаются с моими, я почти теряю дар речи.

Я долго не протяну, если не буду держать себя в руках.

С членом внутри нее, я просовываю руки ей под спину, приподнимая ее соблазнительное тело и усаживаясь на диван. Ее мягкие бедра обхватывают мои, ее сиськи прямо перед моим лицом.

— Объезди меня, милая. Покажи, на что ты способна.

Стиви двигает бедрами, а я откидываюсь на спинку дивана, сложив руки за головой.

— Вот черт, — выдыхаю я, закрывая глаза и чувствуя все это, пока она подпрыгивает на моем члене. — Как у тебя так хорошо получается?

Стиви продолжает свои движения, и я наклоняюсь вперед, беру один из ее красивых коричневых сосков в рот. Обхватываю обеими руками ее попку, увеличивая темп. Я уже близко, и знаю, что и она тоже.

Девушка обвивает руки вокруг моих плеч, пряча лицо у основания моей шеи, отдавая свое тело в мое полное распоряжение.

— Так хорошо, — стонет она, спрятавшись, когда начинает дрожать и трястись.

— Продолжай, Ви, у тебя так хорошо получается. Используй меня. Не останавливайся. Мне нужно, чтобы ты кончила.

Она не останавливается. Продолжает свои движения, пока, наконец, не разваливается на части, когда оргазм прорывается сквозь нее, оставляя ее абсолютно без контроля над своим телом.

Я притягиваю ее рот к своему, крепко сжимаю ее бедра, проникая в нее вверх еще несколько раз, ее киска сжимается вокруг меня. Я кончаю, и мы вместе достигаем пика.

— Я люблю тебя, — напоминает она мне между тяжелыми вдохами, обвивает руками мою шею, губами приникает к моим.

Улыбка скользит по моим губам. Мне никогда никто не говорил таких слов раньше, но я никогда и не хотел, чтобы кто-то говорил их мне. Но со Стиви я бы не отказался слышать это каждый день до конца своей жизни.

Обхватываю ладонями ее затылок, прижимая к себе.

— Я тоже тебя люблю.

Мы молчим несколько мгновений, пока обоюдно приходим в себя после экстаза, и я не могу больше сдерживаться, когда спрашиваю:

— Ты подписала договор на аренду квартиры в Сиэтле?

— Зи, — смеется Стиви. — Ты все еще внутри меня.

— Я знаю, но сегодня мой первый день межсезонья, и я наконец-то могу общаться с представителями клубов, так что если ты собираешься быть в Сиэтле, мне нужно сделать несколько звонков и посмотреть, что я могу сделать.

Она медленно поднимается с моего члена, затем садится ко мне на колени, а я обнимаю ее.

— Я не подписала договор на квартиру, но у меня там есть работа.

— Это то место, где ты хочешь быть?

Она медленно гладит меня по щеке.

— Я хочу быть там, где ты. И могу найти работу где угодно. Даже если она мне не очень нравится. Самое главное, чтобы ты попал в команду.

— Я хочу, чтобы ты делала то, что тебе нравится.

Стиви пожимает плечами.

— Ты был прав. Я действительно не очень люблю летать, и пока у меня есть время поработать волонтером с собаками, я буду счастлива.

Оставляю поцелуй на ее лбу, задерживаясь на секунду.

— Будет странно, если в следующем сезоне ты не будешь со мной в дороге, — я слегка покачиваю ее в своих объятиях. — Но, по крайней мере, ты будешь у меня дома.

Она удовлетворенно вздыхает, кладя голову мне на плечо.

— Я серьезно, Стиви. Ты нужна мне дома. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне.

Девушка смотрит на меня, нахмурив брови.

— Даже если мы здесь только на лето, я хочу, чтобы ты переехала ко мне. А когда уедем из Чикаго, я хочу жить вместе. Если не смогу взять тебя в дорогу в следующем сезоне, ты будешь нужна мне каждую секунду каждого дня, пока я дома.

К ее веснушчатым щекам приливает румянец, а на губах появляется возбужденная улыбка, которую она пытается подавить.

— Мне бы этого очень хотелось.

— Да? — спрашиваю я с некоторым недоверием.

Я ни с кем не жил со времен колледжа. И научился ценить свое собственное пространство. Впрочем, уже нет. Я не хочу ничего больше, чем быть притесненным присутствием Стиви.

— Да, — она приближает свой улыбающийся рот к моему.

Обхватив ладонями ее щеки, получаю доступ к ее рту, когда все набирает обороты, мое тело снова готовится ко второму раунду, но раздается звонок у двери, прерывая наш момент.

— Мистер Зандерс? — раздается в квартире голос моего швейцара. — К вам Скотт. Он говорит, что он менеджер команды.

Мы со Стиви смотрим друг на друга в замешательстве. Она быстро слезает с моих коленей, позволяя мне добраться до двери, где я нажимаю на кнопку, чтобы поговорить со швейцаром.

— Эм… — я колеблюсь, прежде чем оглянуться на мою обнаженную девушку на диване. Она быстро кивает, говоря мне, чтобы я позволил ему подняться. — Да, отправьте его наверх.

Стиви скрывается в моей комнате, пока я надеваю спортивные штаны и встречаю Скотта у входной двери.

— Извини, что так врываюсь, — он пожимает мою руку, прежде чем я приглашаю его войти. — Но ты не отвечал на звонки.

— Телефон сломался вчера после игры, — я хмурю брови в замешательстве. Мы виделись со Скоттом на параде всего пару часов назад. Он мог бы поговорить со мной тогда. — Все в порядке?

— Да, но я надеялся, что мы сможем поговорить.

Скотт смотрит на диван, ища место, куда бы присесть, прежде чем его взгляд падает на разбросанную по всей гостиной одежду.

— О, кажется, я не вовремя, — он смеется.

Я смотрю на него без всяких извинений.

— Ты заявился в тот день, когда я вернул свою девушку. Что ты ожидал найти?

— Туше.

Скотт садится за обеденный стол, а я достаю для нас пару бутылок газированной воды.

— Итак, что случилось?

— Ну, как ты знаешь, сезон закончился вчера. По закону теперь мы можем разговаривать с тобой, и планировали дать тебе пару дней, насладиться победой, но после того, как ты упомянул о переходе в Сиэтл по национальному телевидению, мы подумали, что не можем больше ждать.

— Чего ждать?

— Зандерс, ты был важной частью нашего клуба в течение последних семи сезонов, и нам нравится, что ты в «Чикаго». Я подумал, что самое меньшее, что ты мог бы сделать, это поговорить с нами и отклонить наше предложение, прежде чем подписывать контракт с кем-то еще.

— Скотт, я ждал продления контракта весь сезон. О чем ты говоришь?

— Мы сделали предложение еще в октябре. И ждали, что ты подпишешь контракт весь сезон, поэтому для нас было огромным шоком, когда ты заговорил об уходе из нашей команды перед камерами. Мы думали, что ты хотя бы сначала скажешь нам.

— Я не хотел уходить. Я весь год ожидал нового контракта от вас, ребята.

Скотт потрясенно откидывает голову назад.

— Это обсуждалось с момента нашей первой домашней игры. Твой агент постоянно возвращался к переговорам, говоря, что ты считаешь зарплату недостаточно высокой. К сожалению, мы не можем предложить повышение, а только текущую зарплату, но мы ограничены бюджетом. И не можем предложить больше.

Чертов Рич.

Я провожу руками по лицу в недоумении.

— Скотт. Я даже не видел контракта. Клянусь. Я бы подписал его в ту же секунду. Мне было плевать на деньги. Я просто хотел остаться здесь.

— Твой агент возвращался к нам ежемесячно, говоря, что ты все еще недоволен.

— Вот почему я его уволил. Жадный ублюдок. Он работал не на более высокую зарплату для меня, а просто хотел более высокие комиссионные для себя.

— Мы хотим, чтобы ты остался с нами. Всегда хотели. Это команда Мэддисона и твоя.

Так ли это? Мне хотелось бы в это верить, но этой командой всегда руководила подлинная личность Мэддисона и моя медийная персона. Не уверен, что этот город хочет, чтобы динамика изменилась.

— Я не знаю, Скотт. Я больше не хочу играть в ту историю, которая сложилась у нас с Мэддисоном с тех пор, как он приехал сюда. Я устал от этого. Я знаю, что это заполняет трибуны и все такое, но я больше так не могу. Я хочу, чтобы люди знали, что я — половина «Активных умов Чикаго». Хочу, чтобы люди любили меня таким, какой я есть, и не думаю, что это произойдет в Чикаго.

Скотт делает паузу, колеблясь.

— Ты был сегодня в сети?

— Телефон сломался.

Скотт достает свой собственный, быстро набирает на нем текст, прежде чем показать мне экран.

— Помимо того, что люди помешались на тебе и Стиви из-за того маленького признания в любви на национальном телевидении, чикагские фанаты сходят с ума, потому что ты сказал, что уезжаешь. Все хотят, чтобы ты был здесь, Зандерс. Я знаю, что те заголовки несколько недель назад были дерьмовыми, но они ничто по сравнению с тем количеством любви, которое люди изливают на тебя сегодня, — он протягивает свой телефон. — Посмотри.

Скотт прав. Сообщение за сообщением заполняют экран. Болельщики отчаянно желают, чтобы я играл в майке «Рэпторс» в следующем сезоне. Там также есть слова поддержки Стиви и меня, которые я не могу дождаться, чтобы показать ей позже, но что касается хоккея, нет ни одного комментария от местных болельщиков, желающих, чтобы я ушел.

Однако есть фанаты из других команд, которые комментируют, как сильно они хотели бы видеть меня в своем городе, в том числе бесчисленное множество фанатов из Сиэтла.

Несколько человек упоминают «Активные умы Чикаго», отмечая, что они не понимали, что я занимаю равное место с Мэддисоном. Есть фотографии моего отца и меня с парада. Комментарии о том, что Рози удочерили, плюс много сообщений о «Возрастных собаках Чикаго» с нашего сегодняшнего момента внутри.

— Вау, — выдыхаю я, передавая телефон обратно Скотту. — Я даже не подозревал.

— Чикаго хочет тебя. Мы хотим тебя. Всегда можно изменить концепцию, Зандерс, но мы как организация уже знаем, какой ты парень, и именно поэтому мы хотим тебя. В раздевалке тебя любят, и нам чертовски нравится, что ты в команде. И мы сделаем все, чтобы так все и оставалось. Мы хотим, чтобы ты вернулся.

Между нами повисает долгое молчание.

— Я не могу принимать никаких решений, пока не поговорю со Стиви.

— Конечно.

— Но если я подпишу контракт, это будет при одном необсуждаемом условии.

— Все, что угодно.

— Все в порядке? — спрашивает Стиви с моей кровати, где она растянулась, одетая только в мою футболку.

Я подхожу к ней в оцепенении, еще до конца не осознав что только что произошло.

— «Чикаго» хочет подписать со мной контракт.

— Что? — взволновано садится Стиви.

Ложась, я закидываю ногу на ногу, притягивая девушку к себе.

— Очевидно, предложение было на столе весь сезон, но Рич ничего не говорил.

— Чертов Рич.

— Что, по-твоему, я должен делать?

Она нежно проводит кончиками пальцев по моей щеке.

— А что ты хочешь сделать?

— Я не уверен.

Стиви легонько смеется.

— Конечно, уверен. Ты не хочешь уезжать из Чикаго, так же как и я. Твоя семья здесь. Ты не можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что дядя Зи был бы не против переехать от Эллы.

Откидываю голову назад.

— Боже, нет. Ей уже четыре. И как быть, видеться с ней только летом, пока не выйду на пенсию?

— Вот именно. Если Чикаго предлагает тебе то, что ты хочешь, возьми это. Это твой дом.

Мое лицо смягчается.

— Ты позволишь мне официально сделать тебя «тетушкой Ви» или как?

— Надеюсь на это.

Мгновение мы смотрим друг другу в глаза, пока Стиви нежно проводит кончиками пальцев по моей челюсти.

— Если хочешь начать все с чистого листа в новой команде, я пойду за тобой куда угодно, но не могу представить, что ты будешь счастливее где-то еще, кроме Чикаго. Это то, чего ты хотел весь сезон.

— Да, но я готовился, мысленно отстранялся.

— Я думаю, этого недостаточно, Зи. Когда мы впервые встретились, отъезд из Чикаго был твоим самым большим страхом. Теперь ты готов уехать, если понадобится, но если ты вырос достаточно, чтобы понять, что тебе будет хорошо в другом месте, это не значит, что ты должен уезжать.

— Ты хочешь остаться здесь? — В моем тоне звучит надежда.

— Райан здесь и приют. Если у меня есть право голоса, то да, я хочу остаться.

— У тебя всегда есть право голоса, Стиви. Это наше решение, а не только мое.

— Они предлагают тебе то, что ты хочешь?

Я киваю.

— Но я сказал им, что подпишу контракт только при одном условии.

— Каком?