365

254

22 августа 2017 года

Вторник

— Это непо-порядочно!

Игорь смерил взглядом Всеволода, зависшего над его столом, и оставил восклицание без комментария. Вместо этого он продолжил перечитывать код, сданный за прошлый спринт, и вносил какие-то пометки на поля, как напоминание коллегам, что и как надо будет в следующий раз подправить. Система замерцала красным, уведомляя о новом поступлении, и он, щёлкнув по сообщению, погрузился в изучение нового класса.

— Это, повторю, непорядочно, — напомнил о себе Сева. Для пущей убедительности он перестал заикаться и выговорил фразу целиком. Игорь изогнул бровь, услышав новые нотки в голосе коллеги, а после пожал плечами и вновь вернулся к работе. — Ты меня не с-с-слушаешь!

— Ты очень верно подмечаешь детали, — кивнул Игорь. — Я действительно тебя не слушаю, — он поднял голову на парня и наконец-то сдался. — Что ты хочешь? Что опять непорядочно?

Он был уверен в том, что дело зайдёт опять об архитектуре и дискриминации джунов в суровом первобытном программистском лесу. Но упорный Сева пришёл поговорить совершенно о другом.

Он оглянулся, убедился в том, что все остальные ушли на обед, и только Ольшанский, как всегда, засиделся, и придвинулся к Игорю ещё ближе. Тот уловил странный запах — складывалось такое впечатление, что настойка от заикания содержала спирт.

— Принуждать девушку к связи — непорядочно, — повторил Сева, умудрившись в это предложение впихнуть море шипящих звуков и превратить его в змеиную тираду.

Игорь от неожиданности едва не выронил мышь.

На этих словах он сохранил внесённые изменения, закрыл систему интеграции, выключил компьютер — всё это было проделано с методичной точностью и достаточно медленно, — и только потом, тоже небыстро, будто бы нехотя, поднялся.

— Изволь объяснить, откуда взялось в твоём лексиконе слово "принуждать" и с чего такая информация.

На мгновение Игорь даже побоялся услышать, что это были переданные слова Саши, но, очевидно, переживал зря.

— Я же вижу, — вскинулся Сева. — Я вижу, что она мрачнеет с каждым разом! Она — свободный человек, и мы живём не в средневековом обществе. В этой команде царит насилие и принуждение! Это дискриминация — держать девушку только потому, что она с тобой…

Всеволод запнулся. Вероятно, сказать что-то дурное о Саше он не решался, может быть, и вправду испытывая к ней тёплые чувства, но наговорить гадости Игорю всё же хотел.

Первым желанием Ольшанского было накричать, ударить или вышвырнуть стажёра к чертям собачьим прочь с фирмы. Но он подавил его и равнодушным взглядом смерил своего не в меру активного собеседника, словно представляя себе, как это ничтожество вообще проводит дни.

Всеволод, надо сказать, осмелел за последнюю неделю в конец и позволял себе то, о чём даже и помыслить не мог любой нормальный человек.

— Послушай, будь добр, меня внимательно, — промолвил Игорь тоном наставника. — Что бы ты себе ни придумал, наши с Сашей отношения — идеальные отношения, между прочим, — тебя не касаются. Она мрачнеет с каждым днём исключительно по той причине, что её раздражают и смущают твои ухаживания.

— Значит, она…

— На неё не кричат, её не бьют и не душат за то, что на неё смотрят другие мужчины, — с угрозой в голосе промолвил Игорь. — Я вообще ничего ей по этому поводу не говорю. Она не боится, когда кто-то подарит ей цветы. Но ей неприятно, когда ей оказывают излишние знаки внимания и не прислушиваются к вполне обоснованным отказам. Это тебе понятно?

— Она хорошо ко мне относится! — взвился Всеволод и тут же опасливо посмотрел на дверь, словно подозревал, что сейчас кто-то ворвётся и попытается оттащить его прочь.

Игорь заставил себя держаться, и тон его ни капельки не изменился.

— Саша — позитивный и добрый человек, и старается быть снисходительной ко всем. Но то, что она тебе не хамила, не значит, что она жаждет стать твоей второй половиной. Потому, пожалуйста, перестань её преследовать. Александру это очень смущает.

Всеволод застыл. Казалось, подобное заявление испугало его, и он понятия не имел, что делать теперь.

— Но… Но…

— И выполняй, пожалуйста, свою работу вовремя, — припечатал Игорь. — Я устал сидеть и дорабатывать за тебя куски кода, а получать всё ту же стабильную зарплату. Ты понял?

— Понял, — мрачно ответил Сева.

Ольшанский понимал, что просто так он не сдастся, но хотя бы до конца месяца морального вливания должно было хватить.