365

8 — 7

8

25 апреля 2018 года

Среда

— Ма-а-ам! — Малыш пнул Сашу головой в ногу. — Мур-р-р-ма-а-ам!

Магнус повторил процедуру, пытаясь отодрать Игоря от дивана и толкнуть в объятия жены.

Они переглянулись и тут же отвели взгляды. Саша, пытаясь скрыть неловкость, подхватила кота на руки и умчалась на кухню, бормоча себе под нос, что сейчас у неё сгорит какое-то блюдо, Игорь рассеянно почесал Магнуса за ухом и попытался углубиться в изучение новых предложений о работе.

Стоило только Саше действительно уйти из гостиной, он тут же захлопнул крышку ноутбука и отложил его в сторону. Ни о какой работе думать не хотелось, но контактировать с женой было мучительно.

Обычно, оставаясь вечером дома, они разговаривали, хотя новостей никаких не было, ведь и на работе постоянно проводили время вместе. Но сейчас Игорь чувствовал себя неловко, когда оказывался вместе с Сашей в одном замкнутом помещении.

— Может быть, надо выбросить мусор? — крикнул он, надеясь, что Саша услышит с кухни. — А?

— Да, выброси из ванной, пожалуйста! — донёсся до него голос жены. — Только осторожно, на улице уже темно! Не спеши, не сверни шею в подъезде.

Игорь нехотя поднялся с дивана — впрочем, сам же предложил, сам и должен делать, заглянул в ванную и нахмурился.

В мусорном ведре ничего не было.

Оставаться в доме Ольшанский тоже не мог. Повинуясь просьбе выбросить то, чего нет, он с пустыми руками вышел в подъезд, спустился вниз, не удосужившись даже набросить куртку.

Апрель встретил прохладой, колючей и раздражающей, и противным сигаретным дымом. Сосед, стоявший у входа в подъезд и куривший уже не первую, наверное, сигарету, предложил и Игорю одну, но Ольшанский отказался.

— Спасибо, не курю, — произнёс он.

Дым облегчения не принесёт. Игорь в этом не сомневался. Ему казалось, если он заберётся в лёгкие, то отравит только тело, а в голове так и продолжат кружиться дурные мысли, смешавшиеся с тоской.

Вернуться к Саше он тоже не мог. Одна мысль о том, чтобы вновь пересечь порог дома, заставляла Игоря стоять тут, вдыхая ядовитый соседский дым.

Мужчина ушёл, но Ольшанский так и не сдвинулся с места. Раньше Саша спустилась бы вниз, обеспокоенная, а сейчас, наверное, выглянула из окна, убедилась в том, что всё в порядке, и не стала просить его вернуться домой.

Осталось вытерпеть всего семь дней, и Игорь не знал, как дождаться отъезда жены. Ему не хотелось ускорить этот момент, нисколечко, но и дальше смотреть на неё, зная, что через неделю увидит только пустой дом и пустую постель?

Ольшанский терял близких и помнил, как ныло сердце после смерти деда. Саша оставалась живой, и это, наверное, не настолько больно.

Но была бы она счастливой…

— Замёрзнешь, — раздался голос жены за спиной. — Пойдём домой. А то мы ведём себя, как малые дети.

Игорь обернулся и не смог сдержать улыбки.

Даже если она уезжала, это не отменяло всё то хорошее, что между ними было.

И есть.

А может, и будет.

7

26 апреля 2018 года

Четверг

Последний рабочий день подкрался незаметно. Ещё вчера Игорь оставлял Регине заявление об уходе, а сегодня — накрывал стол в их кухне, угощал всех, кто спускался вниз — так было принято.

Те, кто работал на фирме довольно долго, а потом менял место и переходил в другую компанию, а не был выгнан за какие-нибудь грехи, прощался всегда именно так. На пенсию в их молодом коллективе не уходили, а вот мигрировали из одного предприятия на другое довольно легко.

Игорь не раз был гостем на таких застольях, приправленных немного грустью тех, кому здесь жилось хорошо, но в основном радостных, весёлых. Прощающийся человек обычно возвращался домой пьяным, потому что с каждым надо было сделать хоть глоток вина — чтобы сердечнее получилось прощание.

Но сейчас все эти люди, мелькавшие перед глазами, поздравлявшие с успешным проектом, грустившие, что они вряд ли столкнутся ещё раз на рабочей кухне, его раздражали. Кто-то жалел, что Игорь уходит, спрашивал — а может, остаться?

— Удачного продвижения! Как хорошо, что ты больше не будешь прогрызать мне мозги насквозь! — Егор залпом осушил бокал вина. — Ольшанский, ты самый паскудный на свете шеф, честное слово.

— Спасибо, — ухмыльнулся Игорь. — Ты тоже паршивый программист, не будем преуменьшать, очень паршивый.

— Всегда знал, что найду в твоём лице поддержку! — Егор плюхнулся на пластиковый стул. — Они тебя достали, верно ведь? И Саша твоя носится, как сама не своя.

О том, что Александра уезжает, Егор не упомянул, хотя это как раз было бы в его стиле — посыпать солью чужие раны.

— Это всё — театр абсурда, — Ольшанский встал, ответил на очередные слова сожаления о том, что он покидает их дружный коллектив, натянуто улыбнулся и вновь занял своё место, впрочем, безо всякого желания продолжать разговор с Егором.

Тот, кажется, всё собирался задать какой-то типичный вопрос, но всё не мог подобрать правильные слова. Обычно Егор не заморачивался, спрашивал в лоб, и неизвестно было, что именно вызывало у него сомнения.

— На нас Регина смотрит, — вдруг сказал он. — Причём старается стать так, чтобы ты её не увидел. Ещё б за кофе-машиной спряталась! Вы совсем разругались?

— Как можно разругаться с человеком, с которым ты не общаешься? Просто она хотела бы, чтобы я остался. А в мои планы это не входит.

Егор кивнул, но несколько недоверчиво, а потом опять взглянул на Регину.

— И сердитая, — отметил он. — Кажется, не понимает, почему ты меняешь место работы. И мы все, между прочим, тоже не понимаем. Какой смысл уходить? Тебе вот уехать предлагали…

— Ты — точно не тот человек, с которым есть смысл обсуждать этот вопрос, Егор.

Коллега, судя по всему, даже не обиделся. О том, что Игорь не питал к нему особого уважения, он, разумеется, прекрасно знал, да и сам тоже без особого восторга работал с ним в одной команде. Притворяться лучшими друзьями в последний день присутствия Ольшанского здесь было бы глупо.

— Ты уже нашёл работу? — спросил Егор, почувствовав, что стоит всё-таки сменить тему. — Или только будешь искать?

— Хочу немного отдохнуть. Хотя бы несколько недель. Но предложения уже есть.

— Везёт. Тебя готовы оторвать с руками и ногами, дайте только конкурентам волю… Регину это бесит?

Игорь не ответил. Во-первых, мнение Регины его не волновало, во-вторых, на кухню заглянул Лёшка, как всегда шумный и не способный держать своё мнение при себе. Егор посидел ещё минуту или две, понял, что продолжения разговора не будет, и ушёл обратно на рабочее место. Игорь только сейчас, глядя ему в спину, подумал: а к чему всё это было? Попытка испортить прощание, или, может, желание донести что-нибудь?

Постояв немного, ушла и Регина, но её поведение и так было понятным. Она уже сделала всё плохое, что только могла, и Игорь прощался с Разумовской без грамма сожаления.

Она была не глупой женщиной и, пожалуй, это понимала…