Билеты в один конец

14 глава

Губами я чувствую, как учащенно бьется пульс на Таниной шее. Горячая кожа, сладкий аромат – все это только подстегивает желание.

Прижимаю ее к себе так, что между нами не остается даже миллиметра воздуха. Тело откликается моментально. А ведь она даже не делает ничего особенного. Просто стоит. Просто дышит. Просто смотрит. Но мне, как перевозбужденному подростку, хочется стянуть с себя штаны вместе с бельем, опустить Таню на пол и наблюдать, как она возьмет у меня в рот.

От воображаемых картинок аж виски по новой сдавливает. Там с атмосферным давлением все в порядке? Ну не может же так от телки какой-то крышу сносить?

Паршивая часть меня хочет воплотить фантазию в жизнь. Нажать на Танины плечи, поставить ее на колени и без всяких прелюдий и нежности трахать ее рот. Но еще сильнее я хочу, чтобы она сделала это сама, по собственному желанию.

– Прекрати… – шепчет Таня мне в губы, но договорить не успевает.

Снова целую ее – требовательно, без шансов на отступление. Ее вкус сводит с ума, как и в тот раз в купе. Только теперь я знаю, что мне этого точно недостаточно. Понял еще в поезде, когда он тронулся с места, а Снежка и след простыл.

Резким движением снимаю с нее пиджак, он бесшумно падает на пол. Под ним строгая белая блузка, подчеркивающая тонкую талию. Скользнув пальцами по мягкому шелку, я снова углубляю поцелуй. Едва себя контролирую.

– Нет, прекрати, – повторяет Таня и упирается ладонями мне в грудь, с вызовом смотрит в глаза. Губы приоткрыты, дыхание сбито.

– Кто сейчас говорит? Правильная ты или не очень? Давай на несколько минут вернется та, что была в поезде, а с той, которая пришла на собеседование, мы потом закончим? – предлагаю. – Если что, представь, что я не Владислав, а Алексей.

– Я, по-твоему, сумасшедшая?

– Ты сейчас уйдешь из кабинета в одних трусах. Кстати, про них. Ты свои забыла в купе…

Щеки Тани мгновенно окрашиваются в алый, и я кайфую от ее растерянного вида, от припухших губ. Хотя ничего же еще не делал. Но сейчас буду.

За затылок толкаю ее к себе и, воспользовавшись моментом смущения, вторгаюсь в рот. Языки сплетаются. Поцелуй становится горячим. Таня хватает цепочку на моей шее. Легкий нажим – и меня опять прошивает вспышкой боли и желания. Все-таки неделя воздержания – это много.

– Какой же ты… невыносимый, – бормочет Снежок.

Ее руки тянутся к ремню на моих брюках, расстегивают его. Она поднимает рубашку. Холодные пальцы скользят по разгоряченной коже, вынуждая меня разорвать поцелуй и судорожно вздохнуть, а следом затаить дыхание. Черт. Если она думает, что в этот раз будет контролировать ситуацию, то сильно ошибается.

Обхватываю лицо Тани ладонями, заставляя снова посмотреть на меня. В глазах – смесь вызова и вожделения. Вытолкнула ту бестию наружу? Наконец-то. Мне это нравится.

Рывком прижимаю ее к столу. Таня напрягается, но не отстраняется.

– Дверь… закрыта? – спрашивает она хрипло.

– Закроешь, когда уйдешь. – Я срываю с нее блузку, пуговицы катятся по полу. Треск ткани под моими ладонями звучит почти как музыка. Тянусь к юбке…

Виолетте все-таки придется повысить зарплату. Шумоизоляция в кабинете так себе. И сегодня никакой уходящий поезд нам с Таней не помеха.

Надо было бумажки для начала подписать. Кровью из пальца пометить. Каждый лист. Потому что моя новая помощница будит во мне какие-то дьявольские чувства.

Прижимая Таню грудью к столу, я упираюсь эрекцией в ее ягодицы и с катушек слетаю, как хочется оказаться внутри. Ощутить ее пульсацию на своем члене.

Блядь… Защита…

– Стоять. – Я отстраняюсь, несильно хлопаю Таню по заднице и обхожу стол. Нетерпеливо роюсь в тумбочке.

Один находится. Опять все упирается в презервативы, точнее, в их ограниченное количество, сука.

Но пугает другое. Я в озабоченного маньяка превращаюсь с ней. Никогда бы не подумал, что будет возбуждать подобная дикость. Стоит пристроиться сзади и стянуть брюки с боксерами, как Снежок обхватывает меня за бедра и вонзает ногти в кожу. До боли. Однако это заводит. А еще сильнее – ее взаимность.

– Потише, красавица. У меня с прошлого раза твои отметины не зажили.

Легонько ударяю ее по руке и, задрав юбку, плотоядно улыбаюсь, потому что Таня в чулках. Ажурных. Это пиздец какое красивое зрелище.

– Так нечестно, – произносит она тихо, но в этом упреке ноль осуждения.

– Жизнь вообще нечестная штука, – отвечаю я, не оставляя ей шанса на протест, и вхожу сзади упругим толчком.

– Думаешь, все и всегда будет по твоим правилам?

Усмехаюсь. О, Таня-Таня. Я не думаю. Я уверен.

Загоняю в нее член, и она, поймав ритм, отдается со всей своей страстью и безрассудством. Как тогда, в поезде.

Нет, эта женщина с ума меня сведет. От близости с ней скручивает и жжет огнем. При виде нее лишь одно желание – обладать.

Мы точно сработаемся? Может, безопаснее ее подальше от себя держать и ограничиться встречами по вечерам несколько раз в неделю?

Я ловлю Танины запястья и фиксирую, подавляя все ее попытки и дальше доминировать в такой позиции. Ну что за неугомонная?

Лишь когда чувствую, что кончает, даю ей немного контроля. Потому что это чистое наслаждение – наблюдать за ее конвульсиями и слушать протяжные стоны.

Переворачиваю, как куклу. Поддается. Я развожу ее ноги, ставлю ступню в чулке на стол и любуюсь открывшимся видом, держа рукой эрегированный член. Влажная, аж течет. И поза эта… Таня слегка жмурится – еще не отпустило после оргазма.

Целую ее в коленку. А затем обхватываю за бедра и снова вхожу. Она откидывает голову назад. Блузка разорвана, грудь в белом бюстгальтере подрагивает в такт моим толчкам.

Я пытаюсь с Таней нежно. Правда пытаюсь. Но все летит к черту, когда она обнимает меня и начинает шептать:

– Еще… Еще…

Вколачиваюсь в нее, прикусывая шею, и дергаю полы своей рубашки – мешает. Благо у меня есть запасная, а Снежок… Будет до конца рабочего дня декольте светить из-под пиджака. И новыми засосами.

В отместку она метит ногтями. Стерва. Мне же сейчас окончательно тормоза сорвет.

Адреналин бьет в голову. Ощущение, будто я вот-вот окажусь в эпицентре взрыва. И он происходит.

Понятия не имею, сколько изливаюсь в презерватив, – реальность размыта, как будто изображение скачет от перегрузки. Смертоубийство какое-то.

Когда немного прихожу в себя, возвращается головная боль.

– В первый же рабочий день переспать с боссом… – Снежок сводит колени.

Вид на десять из десяти. Хоть закрывай контору и работай над другими «вопросами». Но сегодня, наверное, не получится.

– Моя самооценка трещит по швам…

Я поднимаю глаза к ее лицу, фокусируюсь на щеках. Румяные. То ли от возбуждения, то ли от смущения, то ли от всего сразу. Танина грудь еще вздымается из-за неровного дыхания, волосы растрепаны. Такая красивая…

Мы смотрим друг на друга.

Хочется что-нибудь сказать, но ни хера. Мыслительный процесс на слабую троечку, и заторможенность берет верх. Боль прошивает виски с новой силой. Пульс вторит ей оглушающим басом.

Я натягиваю штаны, пальцы как деревянные. Только справляюсь с пуговицей – и тело становится ватным, словно чужим. Картинка перед глазами заваливается набок, а из воздуха кто-то выкачивает кислород.

Голос Снежка звучит приглушенно, как сквозь толщу воды. Последнее, что успеваю почувствовать, – ее горячие ладони на моей коже.

Ну пиздец, Влад, вовремя. Так снял напряжение, что аж у самого пробки вышибло?

Надеюсь, без спецэффектов, а то бумажки мы так и не подписали.