Билеты в один конец

61 глава

– Как успехи? – интересуется Сколар, когда я ему перезваниваю в конце невероятно тяжелого дня.

– Так себе, поводов мной гордиться у тебя не будет, – бросаю ключи от машины на комод и иду прямиком на кухню. – Моё очередное выигранное дело оказалось слишком долгим и энергозатратным процессом. Бывший муж вцепился в бедняжку намертво и постоянно вставлял палки в колёса во время суда: то ходатайства, то несколько адвокатов, умышленные срывы заседаний. Затем сама судья ушла в отпуск, потом заболела. В итоге всё растянулось на год! Целый год! И такой поддержки, как у меня в твоём лице и Таранова, у моей клиентки не было. И хоть мы выиграли, а дети остались с матерью, алименты назначены в виде двух корзин, и всё вышло так, как я и хотела, – чувствую себя испитой до дна. До самой последней капельки, – жалуюсь Демьяну.

И всё, чего хочу сейчас – это обнять Влада. Потому что перед глазами всегда пример адекватности, спокойствия и невозмутимости. Даже несмотря на его диагноз. Он так достойно себя ведёт… И глядя на него, я иногда задумываюсь: ему действительно не страшно? Или он просто хорошо маскирует это чувство? А это состояние после приступов… Теперь я точно знаю, как выглядят супергерои.

– А я, значит, неадекват? – хмыкает Сколар.

– Ты – да. Ты не болен, как Влад, но поддерживаешь его во всём и бумажки опять помогаешь эти делать в Швейцарию…

– Всё, проехали, – начинает раздражаться. – Я много раз говорил, почему это делаю и для чего. В общем, все документы пришлю почтой. Поздравляю, теперь ты и Алиса свободны не только в своих перемещениях, но и в целом.

– А брак с Зубаревым? Что, сложно было строчку в паспорте подмахнуть?

– На тот момент – да. Сейчас уже не имеет смысла. И вообще, ко мне какие вопросы? У тебя есть твой мужик – с него и спрашивай.

Я недовольно вздыхаю и беру яблоко со стола, заодно окидываю глазами бардак на кухне и в доме, сосредотачиваюсь на звуках из соседней комнаты.

– Ладно, до связи. Дел у меня полно. Отдыхай. Ты всё равно молодец. Две корзины в наше время – хоть и длиной в год – это неплохой результат. Да и вводные были не ахти. Ты одна, а там два зубастых крокодила.

– Спасибо, – отвечаю с лёгкой улыбкой, смягчаясь.

Всё же приятно получать похвалу от Сколара. Он за последний год много дел выиграл, у него хорошая репутация, и его имя на слуху. Мне есть чему у него поучиться. Точнее, многому. Ну и клиентов он тоже иногда даёт очень даже неплохих. Но если берусь за дело сама – всё часто оборачивается проблемами.

Завершив разговор, ем яблоко, слушая, как Алиса мучает смычок и явно без настроения. Я тоже уставшая, хоть и с победой, но в каком-то напряжённом раздражении. А Влад вот-вот вернётся домой из небольшой командировки. Он занялся недвижимостью и иногда ездит на объекты, проверяет, как идут дела. Поначалу была против, а потом смирилась. Да и как я могу запретить что-то взрослому самостоятельному человеку, пусть и с диагнозом? Сама ведь тоже вошла во вкус. Победы, как ни крути, окрыляют. Хочется ещё и ещё. Но сегодняшний день сильно измотал. И вечер хочу провести с Владом и максимально расслабленной. Господи, в жизни бы не подумала, что это так сложно совмещать всё разом. И везде успевать. И при этом оставаться на позитиве. Потому что эмоции нет-нет да перекликаются. Например, сегодняшнее сложное заседание совпало с моим личным судом и тем, что Толика всё-таки лишили родительских прав. Где-то в глубине души я, конечно, сожалею, что пришлось идти на такие кардинальные меры и чувствую себя сукой… Но жизнь и Таранов, точнее Зубарев, не оставили мне другого варианта. Недавно я узнала, что Влад готовит документы в Швейцарию на своё новое имя и фамилию… А мне этих разрешений на экстренные перемещения не напасёшься. Да и в целом, за это время Толя показал своё отношение и ко мне, и к ребёнку в самом худшем свете. Так что всё правильно я сделала. Каждый получает по заслугам и справедливости.

– Так, всё, Таня! – говорю вслух и хлопаю ладонью по столу, ощущая себя не спелой абрикоской, а высушенной курагой. – Пора восстановить ресурс. И никто, кроме меня, этого не сделает.

С бардаком на кухне сейчас поможет Катя, наша няня, которая присматривает за Алисой. Поесть – закажу. Дочь – отправлю позаниматься на скрипке на улицу, пусть устроит соседям небольшое шоу. А сама побуду недолго в тишине и лягу откисать в ванну, заодно и подремлю минут пятнадцать там же. Это должно помочь.

– Мяу, – запрыгивает на колени Ландыш, требуя ласки и трётся мордочкой об меня.

– Ну вот, сбиваешь весь мой настрой, – глажу кошку за ушком, позволяя себе ещё несколько минут бездействия. А потом всё же делаю, как придумала.

Катя помогает с уборкой, Алиса идёт заниматься на улицу, ванна приводит в чувство, доставка приезжает вовремя, и вечер я провожу в объятиях Влада. Забыв о суде, о Толе, обо всём на свете, просто наслаждаясь ещё одним тёплым семейным вечером.

–-

На какие-то несколько дней воцаряется умиротворение и покой. Не считая репетиций Алисы. Но мне нравится, как она играет на скрипке. В жизни бы не подумала, что у моей дочери есть к этому талант. Или это всё поддержка Таранова? С таким мужчиной и камень почувствует себя не просто атрибутом сада, а важным его элементом. Всё, к чему бы он ни прикоснулся, будто обретает жизнь. Удивительно. И дом, и сад, и наши отношения. И даже его новое дело. Вместо адвокатуры он теперь помогает семейным парам с жильём. Нанял себе водителя и периодически ездит высматривать лакомые кусочки на побережье. Один из таких я получила в подарок на прошлый день рождения, правда, не у моря, а в горах – с потрясающим видом. И всё никак не соберусь с духом, чтобы начать там строить дом.

Тихо прикрыв за собой дверь спальни, выхожу на кухню готовить завтрак на всех. У Алисы сегодня важный день и отчётный концерт. Хочется, чтобы всё прошло по высшему разряду. Ненадолго замираю у окна, где стоит букет пионов, вдыхаю запах свежести и ставлю вариться кофе. А сама почему-то навязчиво возвращаюсь воспоминаниями в дни на Мадейре. Открываю телефон, делаю снимок и отправляю Вике пышные пионы, которые сама вырастила. Мы сейчас редко переписываемся, но мне так нравится, когда она присылает в ответ кадры Паулины, их дочки с Диего. Надо же… все мои друзья и знакомые из прежней жизни остались где-то там, позади. А с появлением Влада пришли совершенно новые люди. И по содержанию в том числе.

Листаю снимки озорной егозы и чувствую укол разочарования. Наш сын или дочь с Владом никак не выберут нас родителями. Да я уже и не обращаю внимания на месячные, которые, словно в насмешку, постоянно с задержкой, а потом оказывается, что ничего… пусто. Конечно, гоню мысли о том, что после родов мне там что-то повредили, что я бесплодна. Да и анализы в норме. Но… беременность не наступает. И ведь это о чём-то говорит? О нашей несовместимости с Тарановым? Но разве это возможно? Когда люди так любят друг друга?

Иногда мне кажется, что мы две половины чего-то цельного. Настолько мне близки все его мысли, чувства, запах, движения. Ничего в нем не раздражает. Кроме одной вещи. Я не одобряю эту затею со Швейцарией, которую он не оставляет, а ещё, оказывается, вписал в пункт завещания, чтобы его кремировали и прах отдали Сколару. Вспоминаю эти строчки и мурашки ужаса ползут по коже. Я такую истерику Демьяну закатила… Еле сдержалась, чтобы Владу разнос не устроить. Потому что не понимаю, как можно так цинично относиться к единственному, что у тебя есть? Зачем эти пункты вообще прописывать?

Сварив кофе, сажусь почитать новое дело, за которое взялась, чтобы перестать думать об этой ненавистной мне Швейцарии. Но погрузиться в работу не выходит.

Алиса просыпается и, схватив смычок, бежит на улицу. Разыгрывает партию, которую сегодня будет играть на концерте. И я уверена: займёт первое место. Сомнений нет. Откладываю бумаги, глажу кота и слушаю, как она затягивает красивую мелодию и сердце вновь наполняется радостью. Ну вот в кого она такая талантливая?

Поднявшись со стула, иду проверить, как там Влад. Он уже тоже проснулся, и, открыв окно, слушает выступление Алисы с одухотворенным лицом. Замечает меня и расплывается в улыбке.

– Классно играет, правда? Звезда растёт, – в его голосе столько гордости, что я не могу сдержаться и улыбаюсь шире.

– Тебе рубашку погладить?

– Да, – кивает он и снова сосредотачивается на мелодии, машет мне рукой, мол, не отвлекай от важного занятия. Смешной такой.

Через час, собранные и готовые к отчетному концерту дочери, мы выходим из дома. Я сажусь за руль, и мы едем в город. Выступление Алисы проходит превосходно. И, как мы и рассчитывали всей семьёй, она занимает первое место. Жюри вручает ей диплом и сертификат в музыкальный магазин.

– Купим тебе ещё один смычок, – подшучивает над ней Влад.

– Тогда поехали прямо сейчас! – сияет Алиса и прыгает от радости. – Ура! Ура!

Победы и впрямь окрыляют. Абсолютно всех. А вот если их не хватает – это сразу видно по человеку. Потому что Елена Николаевна сегодня утром, спустя неделю после того как Толика лишили родительских прав, объявилась с речью: какая я тварь и что из-за меня её сынок снова пьет.

Провожу ладонью по лицу, будто стирая мысли об этом неудачнике, и возвращаюсь в настоящее – к дочери, к Владу, которого в общественных местах приходится называть Алексеем. И нам пришлось рассказать Алисе правду, почему это нужно делать. И мы теперь по очереди поправляем друг друга, если забываемся.

– Так, – осматривает нас Влад. – Знаете что… Успеем мы по магазинам. Предлагаю на пикник. К озеру. На все выходные. Соберём корзинку с едой, может, заночуем в горах, сниму шале. Что скажете?

– Да-да! В горы! – подпрыгивает Алиса. – Хочу! И в лес! А к водопаду сходим? В наш тот домик, да?

И кажется, теряет интерес к своему диплому и сертификату, пока я вспоминаю себя в её возрасте… и еще больше разбирает гордость за дочь. Потому что свои занятия танцами я забросила. Да и многое другое осталось без внимания. А ведь могло бы вырасти в результат.

– Обязательно, – гладит её по голове Влад и подмигивает. Забирает награды и, приобняв за плечи, ведет к выходу.

Я иду чуть позади, смотрю на них и не могу поверить, что вот это вот все мое. И пусть временами бывает тяжело, а иногда безумно страшно, приступы у Влада не исчезли и пугают нас с Алисой до паники… Но вот сейчас, прямо в эту минуту, счастливее меня точно никого нет.

Да, завтра может повернуться как угодно. Никто не обещал, что будет просто. Но мы все еще вместе. И мне плевать, что дальше, под какими именами, с какими справками. Не хочу знать. Мне хватает этого «сейчас». Я держусь за него, как могу, как умею. А счастье… оно не всегда бывает идеальным. Но оно у меня есть. И это главное.