Бойся пламени

ГЛАВА 30

Моё платье из кожи струится вокруг меня, как река, и переливается, как свежевыпавший снег. Я никогда не носила ничего столь прекрасного и даже представить себе не могла такое платье. Лиф вышит зелеными, желтыми, фиолетовыми и розовыми цветами, которые спускаются по моим юбкам, обрамляя каждую сторону высокого разреза. Бусины из лунного камня спадают на мои предплечья, создавая иллюзию рукавов, а корона, покоящаяся на моей голове, состоит из двух золотых драконов, кусающих другой лунный камень в центре. Объемные темные локоны достигают моей поясницы, и Гиацинт искусной рукой подвела мои глаза, заставив их выделиться, как угасающие угли в очаге.

— Король и королева Галакина были в Урасосе, когда дата бала изменилась, и спешно вернулись, чтобы успеть вовремя, — сообщает мне Аллиард, провожая меня в бальный зал. — Ты будешь сидеть за столом с ними, Командиром Велесом, Королем Эагором и Королевой Валией.

— Есть ли что-то, о чем мне следует знать?

— Ну, — начинает он, выглядя немного неловко. — Принц Галакина не женат и примерно на два года старше тебя. Они ничего не скажут официально, но возможный союз может быть упомянут. Это была бы отличная партия, учитывая, что ты не можешь оставаться здесь без постоянного титула, и это создаст большую дистанцию между тобой и Имиратом.

— О, — говорю я, вспоминая предостережение Саскии. Принц, который будет в числе всех остальных женихов, упомянутых Валией. — Да, полагаю, ты прав.

— Но сегодня не об этом. Сегодня о тебе. — Он обхватывает руками мои плечи. — Несколько лордов Варавета будут сражаться за право танцевать с тобой, но никто не заслуживает того, чтобы наслаждаться сегодняшним вечером больше, чем ты. Ты королева не потому, что родилась в этом. Ты королева, потому что ведешь сердцем, но владеешь своим интеллектом, как острейшим клинком. — Он наклоняется вперед, чтобы поцеловать меня в лоб. — Я так горжусь тобой, моя дорогая. Я не говорю этого так часто, как следовало бы.

Я одариваю его водянистой улыбкой.

— Спасибо за твои наставления на протяжении всех этих лет.

— Это все ты. — Айллард отступает назад и смотрит на меня так, как, по моему мнению, смотрел бы отец. — Я хочу занять свое место до того, как ты войдешь, но помни, что ни один мужчина, который собирается бороться за твою руку сегодня вечером, не заслуживает тебя.

Я смотрю ему вслед, но на самом деле мне хочется спросить его, думает ли он, что один конкретный мужчина может быть достоин. Я знаю, что он скажет, и знаю, какие чувства у меня это вызовет, поэтому я засовываю свои слова в угол своего сознания, чтобы сохранить их на другой день.

Брэкстон делает шаг вперед, чтобы постучать в ряд двойных дверей, украшенных золотыми завитками и хрустальными ручками. Каждая деталь в этом замке, словно ожившая сказка. Красота на каждом шагу, а королевская энергия струится по залам и башням.

Три громких удара сотрясают пол, и болтовня затихает. Я провожу руками по переду платья и расправляю плечи, откидывая за них волосы.

Дыши.

— Уважаемые гости короля Эагора Дастериана и королевы Валии Дастериан. С величайшей честью представляю вам Ее Величество Королеву Элоин Атарах из Эстиллиана, принцессу Имирата, королеву драконов!

Я скольжу в золотой свет, когда струны перебираются, а клавиши играют, чтобы создать ангельскую мелодию. Сам бальный зал завораживает меня. Густые зеленые лозы ползут вверх по стенам и свисают по потолку, некоторые свисают вниз, и все они усеяны маленькими белыми и фиолетовыми цветами. В центре танцпола даже стоит дерево, украшенное золотыми фонариками. Ствол тянется высоко, а ветви раскинулись, как паучьи лапки.

Столы были созданы из переплетенных корней деревьев, а гости, которые толпятся в зале, сливаются воедино, как море дорогих драгоценностей. Резкий свист прорезает громовые аплодисменты, и мои глаза находят Райдера. Его кудри идеально вылеплены, как и туника цвета полуночной синевы, которая облегает его тело. Саския стоит рядом с ним с ее косами, уложенными высоко на голове, и ее малиновое бархатное платье делает ее совершенно ошеломляющей. Финниан тоже сидит с ними, и Райдер похлопывает его по спине, пока он снова становится эмоциональным. Белый и серо-зеленый костюм, который он носит, заставляет его рыжие волосы выделяться, как первые лучи солнца над заснеженными горами.

Эагор ждет меня внизу лестницы, и он любезно берет меня за руку, прежде чем направить мою руку в свою. Трудно поверить, что несколько месяцев назад весь Раварин думал, что я мертва, а теперь я здесь, плыву по бальному залу с короной на голове и королем под руку. Он ведет меня к приподнятой беседке, сделанной из еще большего количества извилистых корней и лоз. Свечи отбрасывают теплый свет по всему личному пространству, освещая ряд незнакомых лиц, ожидающих меня.

— Королева Элоин, позвольте мне представить королеву Корделию Илари и короля Эрикса Илари из Галакина, — говорит Эагор, указывая жестом между ними.

— Так приятно снова тебя видеть. — Корделия делает шаг вперед. Ее платье цвета подсолнуха, дополняющее ее темно-коричневую кожу и каштановые волосы. Она улыбается мне так, словно нашла безделушку, которую хочет забрать домой.

Эрикс тянется вперед и подносит мою руку к губам. У него такой же тон кожи и цвет одежды, как у его жены, но глаза у него карие, а волосы седые.

— Девушка, заставившая драконов вылупиться из яиц, которые были не более чем камнями, передаваемыми в моей семье веками. Это день, который я никогда не забуду.

— Я не могу достаточно отблагодарить вас за то, что вы даровали их мне. — Упоминание моих драконов приветствуется, как и имена людей, которые подарили мне яйца.

Музыка резко обрывается, давая нам сигнал занять свои места. Огонь лижет мне затылок, и предвкушение жужжит, как пчела, в моих ладонях, когда я встречаюсь взглядом с Кейденом. Он прислоняется к одному из столбов, засунув руки в карманы безупречно сшитого черного костюма с золотыми украшениями. Он больше похож на темного принца, чем на командира, готового унести меня в свое царство ужаса и трагедии, но никогда не позволяющего ни одному из них коснуться меня. Я практически плыву сквозь сон, когда иду к нему, зная, что приближаться к нему, к кому-либо другому, было бы кошмаром.

— Ты выглядишь… — его хриплый тон заставляет мои пальцы ног сжиматься. — Прекрасно, слишком обыденное слово.

— Ты подарил мне это платье, — говорю я. Мое оригинальное платье было зеленым и золотым, как ода Варавету. Я думала, что произошла ошибка, когда открыла коробку с платьем, пока не поняла, что каждая деталь была выщипана и отполирована специально для меня, вплоть до каблуков с ремешками, которые поднимаются по моим ногам, как виноградные лозы. — Ты его придумал.

Он качает головой.

— Должно быть, это был кто-то другой.

— Ты единственный, с кем я говорю о своих драконах. Никто другой из близких мне людей не знает, что означают эти цвета.

Его пальцы скользят по бусинам, прежде чем провести по моей руке и прижаться к моей спине, направляя меня к столу и задвигая мой стул позади меня. Мурашки по коже пробегают по моим рукам, когда он наклоняется ближе, чтобы сказать:

— Я не верю, что твоя красота нуждается в каком-либо украшении, и я не верю, что что-то может сравниться с ней, но это платье померкло бы в сравнении с тобой.

Его улыбка становится шире, когда он замечает мой раскрасневшийся вид.

— Оригинал тоже был прекрасен.

— Я согласна. — Как бы сильно я ни прикусывала губу, я не могу бороться с улыбкой, которая теперь сидит на моем лице у всех на виду для него. Его глаза пляшут по моим чертам, как они часто это делают, впитывая каждую деталь. — Но это никогда не сравнится с тобой.

Эрикс погружается в историю своих путешествий, пока перед нами ставят сливочный тыквенный суп. Я подношу ложку ко рту, и смесь корицы и мускатного ореха создает восхитительный взрыв вкусов на моем языке. Корделия шепчет мне на ухо ложные сведения о своем муже, например, о том, что морское чудовище, которого он убил, пересекая море Долент, на самом деле было китом, которого он назвал и часто упоминает. Когда я случайно задеваю пальцами Кейдена под столом, никто из нас не отстраняется.

— Мой сын, принц Зейл, с удовольствием пришел бы на бал, если бы дату не перенесли, — говорит Корделия, пока слуги убирают тарелки. — Он с нетерпением ждал встречи с тобой.

— Мне жаль, что мы не встретились, — отвечаю я.

— Мы бы очень хотели, чтобы ты когда-нибудь приехала в Галакин. — Я отдергиваю пальцы от Кейден, когда она полностью поворачивается ко мне. — Тебе даже может понравиться наш континент больше, чем Эребос. Там гораздо теплее.

— Ваш придворный пророк все еще там?

Ее лицо опускается.

— Да. Ты должна знать, что она никогда не предназначалась королю Гаррику…

— Выбор моего отца, только его выбор, — я обрываю ее ненужные извинения и слегка улыбаюсь. — Мои драконы, это благословение, а не обуза.

В зале воцаряется тишина, когда Эагор встает и протягивает свой бокал в воздух.

— Королева Валиа и я благодарим вас всех за то, что вы пришли на это празднование, несмотря на столь короткий срок, и выражаем особую благодарность королю Эриксу и королеве Корделии из Галакина. Варавет слишком долго страдал от рук Имирата, но из этой распри возникли новые союзы. — Эагор отворачивается от толпы и поднимает свой бокал в мою сторону. — Королева Элоин, мы пьем за новые начинания вместе с вами. За Королеву Драконов!

— За Королеву Драконов! — эхом отзывается толпа. Пары просачиваются на танцпол, как только тост заканчивается. Кейден застывает рядом со мной и делает большой глоток вина из своей чаши, которая почему-то кажется маленькой в его руке.

— Королева Элоин, ты удостоишь меня и наш альянс чести стать твоим первым танцем? — Эагор обходит стол и протягивает мне руку.

Мысль о близости с ним заставляет меня нервничать, но я кладу свою руку в его и скрываю свой дискомфорт, когда мы скользим в толпу. Эагор кладет свою руку мне на поясницу, а я кладу свою на его плечо, когда начинается танец. Он ведет меня по шагам, которые я отрабатывала с тех пор, как была маленькой девочкой, наступая на пальцы ног Аллиарда.

— Надеюсь, вы прекрасно проводите время в Варавете, — говорит Эагор, перекрикивая музыку.

— Здесь мило, — отвечаю я, когда он кладет руки мне на бедра, чтобы ненадолго приподнять меня, когда этого требует музыка. Помимо покушений на убийство, были и хорошие моменты.

Мы отходим в сторону, прежде чем он наклоняет меня.

— Знала ли ты, что у нас был шанс пожениться, если бы ты не покинула Имират? — Моя улыбка становится все напряженнее. Каждая часть меня подталкивает меня отдалить нас друг от друга. — Моя мать и твой отец только слегка коснулись переговоров, но они прекратились после твоего исчезновения. — Солдаты, которые приходили в мою камеру, высмеивали мирные предложения, полученные Гарриком. Он тиран без моральных принципов.

— Слава богам, — бормочу я.

— Извини, что это было?

— Я сказала, что это очень странно, — говорю я сквозь музыку. — Хорошо, что не получилось, потому что теперь у вас есть Валия.

Он кружит меня в тандеме с другими парами, но его рука на моей спине ниже, чем когда мы только начали танцевать.

— У нас с ней брак по расчету, а не по любви. У нас обоих есть другие… договоренности.

Боги, я чувствую себя в ловушке. Единственное, что я могу сделать, это улыбнуться и закончить танец. Я не могу сделать его врагом за несколько минут до того, как взмах его пера определит разницу между выживанием моего народа и голоданием. Я могу потерпеть за них еще немного.

— Рядом с замком есть очень дорогой бордель. Иногда королевские особы или состоятельные люди отправляются туда на ночь, чтобы забыть, кто они, и скрыться от любопытных глаз слуг. — Чудо, что я не могу сдержать усмешку, когда его большой палец начинает гладить мою руку. — Атмосфера, достаточная причина, чтобы пойти и встретиться с кем-то в отдельной комнате.

— Зачем вы мне это рассказываете?

Не начинай трястись, просто продолжай улыбаться.

Не начинай трястись, просто продолжай улыбаться.

Не начинай трястись, просто продолжай улыбаться.

— Ты жила скрытно все свои взрослые годы. Я не уверен, сколько у тебя опыта, и я хочу убедиться, что ты пойдешь туда, где нужно, чтобы его получить. — Инструменты играют пронзительную ноту, и он пользуется случаем, чтобы прижать пальцы к центру моей спины, достаточно сильно, чтобы почувствовать их через толстый материал моего корсета. — Ты очень красивая женщина, Элоин.

— Вам не нужно беспокоиться о моем жизненном опыте. У меня его было предостаточно. — Во мне кипят гнев, отвращение и злоба. — На самом деле, вы знаете, как я наказываю за неподобающие ухаживания? — Моя улыбка держит его в напряжении. — Я кончаю с обидчиком и делаю так, чтобы это выглядело как исчезновение. Если принцесса, связанная с пятью драконами, может стать призраком, то, полагаю, любой может.

Он вздрагивает и колеблется на последних шагах нашего танца. Двери на противоположном конце бального зала открываются, и трубы трубят, возвещая, что пришло время подписать договор.

Я мило улыбаюсь ему.

— Вы согласны, Ваше Величество?

— Конечно, — бормочет он, протягивая мне руку. Пусть это будет последний раз, когда Эагор Дастериан смотрит на меня как на что-то большее, чем политический союзник.

Кейден уже подписывает договор, когда мы входим, и я отрываюсь от Эагора в тот момент, когда двери закрываются, чтобы мы смогли поставить свои подписи. Неизмеримый груз, величину которого я не осознавала, сбрасывается с моих плеч с каждым взмахом моего пера. Мой народ не будет голодать, и я, наконец, смогу сосредоточиться на своих драконах. Я смотрю на пылающий огонь в надежде увидеть проблеск их глаз или почувствовать, как связь тянет мои сердечные струны, но ни того, ни другого не происходит.

Эагор едва успевает положить перо на стол, как Кейден хватает его за тунику и толкает его к ближайшей стене, заставляя рамы дребезжать.

— Отпусти меня!

— Ты сказал мне держаться от нее подальше? Теперь я говорю тебе сделать то же самое, и будут серьезные последствия, если ты не прислушаешься к моему предупреждению.

— Я твой король!

— Мне плевать, бог ты или нет. Если я увижу, как ты протянешь к ней еще одну руку, я с радостью ее отрежу. — Голос Кейдена пронизан смертоносностью. Он темный и холодный, как можно было бы представить, как звучит смерть.

— Мы танцевали, — рычит Эагор.

— Мы оба знаем, что ты перешел границы, и если ты не хочешь, чтобы поползли слухи о драгоценном порошке, который ты так любишь нюхать, советую тебе вспомнить, с кем имеешь дело.

Эагор бледнеет, и его рот открывается в ужасе. Он смотрит на Кейдена, как на демона, прежде чем его взгляд метнется к двери.

— Договор подписан, поэтому мне пора возвращаться к моим гостям.

— Хороший мальчик. — Кейден похлопывает его по щеке, прежде чем подтолкнуть его в том направлении. Эагор спотыкается и поправляет корону, прежде чем выскользнуть из комнаты.

— Что только что произошло? — спрашиваю я, затаив дыхание.

Кейден поворачивается в мою сторону и сокращает расстояние между нами, прижимая мою спину к стене, прежде чем я успеваю осознать, что происходит. Он наклоняет голову близко к моей, но не целует меня. Наши сердца бьются как одно, а его глаза горят и почти сходят с ума.

— Кейден, — задыхаюсь я. Он опускает голову и проводит губами по моей шее, покусывая и посасывая мягкое место под ухом. — М-мы не можем. Не здесь.

— Мне плевать, — стонет он мне в шею, прижимаясь ближе и вырывая из меня еще один стон. Он обхватывает мою ногу вокруг своей талии, а его рука сжимает драконий кинжал на моем бедре. — Боги, как мне это нравится.

Я пропускаю пальцы через его волосы, пока он шепчет комплименты моей коже и касается меня, как будто не может понять, как убрать свои руки. Все причины, по которым нам следует отстраниться, умолкают, когда его губы скользят по мне. Он относится ко мне, как к заветной тайне, которую сохранит до конца жизни.

Он двигается вверх по моей шее и прижимается лбом к моему, удерживая меня близко, не заходя дальше, чем мы уже сделали. Кажется, он доволен тем, что просто стоит там, смотрит на меня. Мы танцуем на краю обрыва без всякой осторожности.

— Ты получила свой договор, — заявляет он суровым тоном.

— Да, ты прикован ко мне на обозримое будущее. — Мой голос дрожит даже для моих собственных ушей.

— Я уже был у тебя. — Он отпускает мою ногу и берет меня за руку, резко отрывая от стены. — Мы собираемся танцевать.

— Как мило с твоей стороны спросить. — Я ускоряю шаг, чтобы поспеть за его широкими шагами. — Ты же сказал, что не танцуешь.

— Я не извиняюсь за то, что хочу, чтобы королевство знало, что ты моя на эту ночь. — Он улыбается мне, и мягкий свет свечи ласкает его лицо, словно ласка любовника, заставляя его выглядеть невинно и грешно.

Честно говоря, я не хочу танцевать с поклонниками или терпеть вольности их смелых рук. Я говорю себе, что именно поэтому я делаю реверанс Кейдену на танцполе, когда он кланяется. Бабочки роятся в моем животе, когда он притягивает меня ближе, и мы движемся в правильное положение. То, как люди смотрят на нас со смесью недоверия, ревности и любопытства, заставляет меня задуматься, действительно ли Кейден так редко танцует. Он замечает мое растущее беспокойство из-за внимания, которое мы привлекли, и запрокидывает мой подбородок назад к нему.

— Только ты и я, ангел. Ты не сводишь с меня своих красивых глаз, — шепчет он мне в губы, заставляя меня сократить расстояние, несмотря на любопытные взгляды.

Кейден втягивает меня в драку тюля и размеренных шагов. Он ведет меня, как и свою армию, решительно и непоколебимо, двигаясь с размеренной грацией. Он не из тех, кто плывет, он из тех, кто командует потоком. Я вращаюсь между его руками и прижимаюсь спиной к его груди, пока мы продолжаем шаги. Танец кажется обогащенным старой магией глубоко в корнях под нашими ногами. Я позволяю себе упасть в облако тайных прикосновений.

Мы ближе, чем считалось бы уместным, и я уверена, что бдительный взгляд королевы Корделии это заметил, но я не могу заставить себя беспокоиться. Мне не нужен принц, чтобы подтвердить мою власть или место в этом мире.

Дыхание Кейдена обдувает мою ключицу, и я откидываю голову назад, чтобы отдохнуть на его плече. Он скользит нашими переплетенными руками по моему животу, и они кажутся созданными именно для этого. Он поднимает меня над землей, когда музыка достигает крещендо, и кажется, что арфистка дергает струны моего сердца. Мы чувствуем себя как давно забытая мелодия, которую сорвали с полки, протерли и положили перед музыкантом, чтобы напомнить миру о нашей истории.

Мои руки обвивают его шею, пока он скользит мной вниз по своему телу в греховно-ленивом темпе. Наши дыхания смешиваются в нашей собственной личной вселенной среди хаоса. Невидимые веревки, завязанные вокруг наших запястий, скручиваются в танце, но, возможно, вещи должны завязываться в узлы, прежде чем они лопнут.

Звезды танцуют в его глазах, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Потанцуй со мной снова.

— Ты когда-нибудь спросишь меня как следует?

— Зачем мне предлагать тебе путь к побегу?

— Из вежливости.

Он делает вид, будто ему противна сама идея любезности.

— Я не хочу, чтобы ты запуталась в том, кто я.

Начинается следующая песня, и я не отступаю. Я знаю, что за нами наблюдают, но мне хочется быть эгоисткой.

— И кто ты?

— Чудовище, но для тебя — никогда.

Улыбка тронула мои губы.

— Я могу слишком устать, чтобы уйти отсюда, если ты заставишь меня танцевать всю ночь.

— Тогда я тебя понесу.

— Даже если я наступлю тебе на ногу?

— Всегда.

Он увлекает меня в новый танец. Его хватка не ослабевает всю ночь, и он всегда притягивает меня к себе после того, как кружит меня, формируя наши тела вместе, как звезды формируют созвездия в небе. Он кружит меня, пока единственным человеком в бальном зале, которого я могу видеть, не становится он.