Бойся пламени

ГЛАВА 35

Мы принимаем душ, собираемся и готовимся к следующим нескольким часам. Изучаем детали замка, запоминаем наш маршрут и места встречи на случай, если мы разойдёмся. Комок в горле растет каждый раз, когда Кейден достает свои карманные часы, золотая цепочка, болтающаяся на его ноге, насмехается надо мной.

Воздух кажется разреженным, как бы глубоко я ни дышала, и я занимаюсь тем, что закрепляю ремни на фиолетово-коричневом комплекте кожаных изделий, которые я носила, проникая в Каллистар. Меч закреплен на моей спине и талии, а ножи висят на моем толстом поясе-корсете и выстраиваются по моим ногам.

— Тебе стоит что-нибудь съесть, — говорит Кейден, пока я размешиваю сладкий сироп в налитом мной кофе. Моим нервам не нужна дополнительная встряска, но я поблагодарю себя, когда буду бежать к пещерам.

Я поворачиваюсь туда, где он точит свои мечи на диване, одетый в тот же черный кожаный костюм, который был на нем, когда мы впервые встретились.

— Я бы предпочла не бегать с полным желудком.

— Сможешь ли ты улететь домой, когда освободишь драконов? — спрашивает Райдер.

Я вздрагиваю, не желая этого.

— Они, возможно, пока не доверяют мне достаточно для этого.

— Это не обязательно доверие, — говорит Саския. — Я нашла этот древний текст о связи между всадником и его драконом. Предположительно, такая связь никогда не может быть разорвана, только притупляется со временем, но вы всегда найдете способ вернуться к ней. Связь… необратима. Есть способы помочь вам обновить ее, но вы не сможете сделать это, пока не покинете вражескую территорию.

Я тихо киваю в ответ, чувствуя, как сердце быстро бьётся в груди. У меня были видения драконов, но теперь, когда предстояло столкнуться с ними лицом к лицу, страх и волнение переплетались в душе. Как они отреагируют на меня, когда увидят свою тень в реальности? Будут ли они полны облегчения, сверкнув искрами воодушевления, или обратят свои свирепые взгляды в гнев? Эта мысль не покидает меня, заставляя задуматься о том, что ждёт впереди. Пророчество предсказывало историю девушки и пяти драконов, связь которую не могли разорвать ни время, ни расстояние, но связи всегда можно разорвать, а пророчества не всегда правдивы.

Я провожу по своему горлу, вспоминая, как я кричала, пока оно не стало кровоточить, и билась об Аллиарда, умоляя его вернуть меня к ним. Интересно, почувствовали ли они это. Интересно, каково им было ощущать нашу притупившуюся связь и не знать, где я.

Я была принцессой Имират, но теперь я ее руины. Я освобожу своих драконов и сожгу дотла правление Гаррика за всю причиненную им боль. Но в глубине души я знаю, что отпущу своих драконов, если они не захотят быть со мной. Возможно, они вернутся со временем, но я не освобожу их из одной тюрьмы только для того, чтобы загнать в другую. Я люблю их достаточно, чтобы желать им свободы и отпустить, если придется.

Кейден снова смотрит на часы.

— Пора.

Кивая, я завязываю коричневый плащ вокруг шеи и перекидываю сумку через плечо. Напряжение в палатке почти удушающее. Мы все знаем об опасностях этой миссии, но я не сосредотачиваюсь на падении, я сосредотачиваюсь на возможности полета.

— Я поеду с тобой на границу и заберу лошадей обратно, — говорит Райдер, но Финниан и Саския тоже встают, и на их лицах отражается беспомощность. Я бы чувствовала то же самое, если бы сама была на их месте.

Пятеро из нас едут к поросли деревьев рядом с лагерем. Они такие густые, что сквозь ветви едва ли просачивается лунный свет. Мы молчим, ведя лошадей через журчащие ручьи, поваленные деревья и огромные корни, выглядывающие из земли, словно паучьи лапки.

Кейден поднимает руку, давая нам знак остановиться. В лесу жутко тихо, поэтому легко услышать прерывистое дыхание Финниана, когда он останавливается рядом со мной рядом со мной. Он обнимает меня в тот момент, когда мои ботинки касаются земли, и я вдыхаю его запах. Финниан выглядит как осень, но пахнет как лето. Быть окутанной объятиями человека, который стал моей семьей, когда я чувствовала себя совсем одинокой, одно из моих любимых ощущений.

— Ты ведь не забыла принять тоник в этом месяце, да? Ты склонна забывать заботиться о себе, когда перегружена. Ты не сможешь выпить тот чай, который помогает от судорог, пока ты в Имирате, а руки иногда трясутся от боли, так что ты не сможешь прицелиться.

— Я приняла тоник, — мягко говорю я, чтобы успокоить его бормотание. — Я вернусь раньше, чем ты успеешь оглянуться.

— Завтра, идеальный вариант. — Я отстраняюсь от него, чтобы вытереть слезы с его веснушчатых щек, но он, должно быть, замечает ожидание на моем лице, потому что его руки опускаются, и он спрашивает: — Что случилось?

— Ты мой брат во всех отношениях, которые имеют значение. — Мои глаза уже начали гореть. — В верхнем ящике есть письмо…

— Нет.

— Это просто мера предосторожности.

— Элоин, нет. — Он проводит руками по волосам, словно готов закричать. — Я не могу думать о том, что могу потерять тебя.

— Я вернусь к тебе. Я всегда возвращаюсь. Но мне нужно быть уверенной, что ты в безопасности, на случай если что-то пойдет не так. — Я говорю спокойно, стараясь утешить первого человека, который когда-либо заставил меня смеяться. Первого, кто показал мне, что значит по-настоящему жить. Нам никогда не нужны были узы крови, чтобы считать себя братом и сестрой, и я знаю, что ту связь, которую мы создали, я унесу с собой в загробную жизнь или в следующую, когда придёт время.

— Я люблю тебя, Элли. — Он прижимается губами к моему лбу. — Так сильно. Не заставляй меня узнать, что значит жить без тебя.

— Тебе не придется. — Он научился жить без семьи один раз, и я не позволю ему пройти через это снова. Я сделаю все, что потребуется, чтобы вернуться к нему.

Саския прижимается к Кейдену, и я знаю, что он изо всех сил старается ее утешить, но неловкий способ, которым он гладит ее по голове, снимает напряжение в нашей группе. Она не отстраняется, пока не слышит, как мы приближаемся, и бросается ко мне, крепко обхватывая руками мою шею.

— Увидимся, когда ты вернешься домой. Я не потерплю другого исхода.

Я крепко ее обнимаю.

— Начинай планировать, где мы купим зимний гардероб.

В ответ она тихонько смеется.

— Увидимся, Атарах, — говорит Райдер, когда я отпускаю Саскию. — Не дай ему там умереть.

— Ее сумасшедшие ножи, вероятно, убьют меня раньше, чем это сделает Имират, — говорит Кейден, снова взглянув на часы. — Тебе следует вернуться.

Райдер выглядит так, будто хочет поспорить, но кивает. Он и Кейден пожимают руки и хлопают друг друга по плечам.

— Скоро увидимся, брат.

Мы окутаны жуткой тишиной, когда они уходят. Мой плащ развевается вокруг моих лодыжек, словно природа пытается убедить нас держаться подальше от Имирата. У нас еще есть несколько часов до восхода солнца, но к тому времени, как оно взойдет, нам нужно пройти мимо их границы и достаточно глубоко проникнуть в Имират.

— Здесь только ты и я, ангел, — говорит он.

— Я все еще пытаюсь понять, к лучшему это или к худшему.

— Дайте мне знать, как только найдешь ответ.

Ему не нужно спрашивать меня, готова ли я, перед началом нашего путешествия, мы оба были готовы в течение многих лет. Мы крадемся по лесу, как Лорд и Леди Смерти и Мести, выслеживающие, какие души они хотели бы забрать следующими. Моя связь приятно гудит в моей груди, как только мы пробираемся на приличную территорию врага, и я ласкаю ее в своем сознании, пытаясь послать утешение по прочным нитям.

Мы замечаем солдат Имирата, приближающихся к нам, и держимся в тени, ожидая, пока они пройдут. Я всегда буду любить ночь, не только за луну и звезды, но и за комфорт и безопасность, которые всегда обеспечивала темнота. Они совершенно не замечают нашего присутствия, когда проходят мимо, их мечи заткнуты за пояс.

Свет факелов просачивается сквозь деревья, как солнечный свет сквозь витражи, когда мы приближаемся к их лагерю. Мы погружаемся глубже в лес, но этого недостаточно. Солдаты повсюду.

— Оставайся здесь, — шепчет Кейден.

Я обхватываю его запястье, прежде чем он успевает покинуть укрытие скалистого холма.

— Ты совсем спятил?

— Зависит от того, кого ты спросишь, — отвечает он, снова посмотрев на часы. — У нас мало времени. Я вернусь до того, как ты успеешь соскучиться по мне, дорогая.

После этого он исчезает. Я даже не слышу его шагов. Он словно растворился в ночи, став всего лишь тенью. Слава богам, мне никогда не приходилось сталкиваться с ним как с убийцей. Секунды превращаются в минуты, а его все еще нет, когда я поднимаюсь на вершину холма и выглядываю из-за него. Где-то вдалеке идет спор, и я не могу сказать, простая это стычка или настоящая драка, но я не собираюсь оставаться здесь, размышляя.

Аллиард отнял меня у моих драконов, а Имират разлучил нас, я не позволю Имирату сделать то же самое с Кейденом и мной. Я лучше брошусь в опасность с ним, чем буду в безопасности без него. Он мой союзник, и мы вместе до конца.

Моё беспокойство зашкаливает, и каждый вдох даётся мне с трудом. Страх перед Имиратом парализует, но я не позволяю ему влиять на плавность своих движений. Я прячусь среди деревьев, перебираясь от ствола к стволу, пока патрули ещё не заметили меня.

Рука обхватывает мою талию в прыжке, а ладонь закрывает мне рот. Я бью человека локтем в живот и переворачиваю нож в руке, целясь ему в голову, но рука вокруг моей талии движется к моему запястью.

— Опять ножи, Эл. Ты же знаешь, я их обожаю, но сейчас не самое подходящее время. — Кейден перекидывает меня через плечо и несет за расколотый надвое валун.

— Я могла убить тебя! — тихо огрызаюсь я, когда он ставит меня на ноги.

— Какой чудесный способ умереть. — Он прижимается спиной к камню и притягивает меня к себе.

— Что… — Он поворачивает мою голову к своей груди, чтобы закрыть мне уши и рот, заглушая мой крик, когда серия взрывов сотрясает землю. Мы достаточно далеко, чтобы грязь и пламя нас не достигло, но все солдаты в непосредственной близости устремляются к месту происшествия, не зная, что истинный источник прижат ко мне.

— Как гончие, слетающиеся на свежее мясо, — говорит он.

Мы выбегаем из нашего укрытия, скатываясь с холма, на который я поднялась, чтобы найти его, и бежим к скале с неглубоким ручьем внизу. Солдаты продолжают выкрикивать приказы потушить пламя, пока мы скрываемся из виду, плескаясь в грязевом берегу, когда приземляемся. Мы проталкиваемся, попадая на твердую лесную почву, и бежим между искривленными деревьями с такими высокими корнями, что мы иногда проходим под ними, как арки, и кустами, усеянными рубиново-красными ягодами. Кристальные ручьи текут по всей местности, окутанные туманом, словно одеялом.

Солнце прогоняет ночь, и мы не разговариваем, продвигаясь вперед, время от времени останавливаясь и прячась, когда патруль проезжает мимо. Я держусь за знание того, что каждый шаг, который я делаю в Имирате, это еще один шаг к моим драконам. Они удерживают меня на плаву. Я хочу жить такой жизнью, которая заставляет меня тосковать по следующему утру и маленьким моментам.

Я чувствую, как тяжесть спадает с моих плеч, когда мы добираемся до пещер. Два водопада низвергаются вниз по покрытым мхом скалам, а лед обрамляет бассейн под ними, словно портрет, нарисованный безупречной рукой природы. Мы выпиваем до последней капли наши фляги и наполняем их в водопадах, прежде чем осторожно подняться в пещеры за ними. Светло-фиолетовые звездочки окаймляют вход.

Я бросаю сумку на землю и быстро следую за ней, благодарная за мох, который здесь, чтобы обеспечить комфорт, пока мы отдыхаем. Кейден занимает место напротив меня, копируя мою позу и прислоняясь спиной к стене.

— Ты заложил эту взрывчатку во время боя? — спрашиваю я.

Он кивает.

— Мне нужно было быть рядом на случай, если таймер не сработает.

— Умно.

— Я проигнорирую твое удивление и решу воспринять твое заявление как комплимент, — говорит он, прежде чем откусить яблоко. — Съешь что-нибудь. Ты не ела перед тем, как мы ушли, и я бы предпочел не нести тебя всю дорогу до замка. Можно заработать несколько ненужных взглядов.

Я закатываю глаза, роясь в сумке в поисках сыра. Иногда я забываю, как много он уделяет мне внимания, как будто я лишаю его всего, когда лишаю себя еды. Мы едим, молча, слушая водопады и принимая кратковременный покой. Кейден встает на ноги, когда мы заканчиваем, развязывает свой плащ и кладет его на землю.

— Что ты делаешь?

Кейден выжидающе смотрит на меня.

— Ты замерзаешь, а мы не можем развести огонь.

— Я буду в порядке. — Прошлая ночь была другой, говорю я себе. Это был друг, помогающий другу. Но я знаю, что друзья не смотрят друг на друга так, как он смотрит на меня. Когда его взгляд устремлен на меня, он словно жаждет моего присутствия.

— Ты бы предпочла, чтобы было хорошо или удобно? — Он садится поверх плаща и похлопывает по месту рядом с собой, и его тепло соблазнительно. Пещеры прекрасны, но сырость убивает меня. Я развязываю плащ и подползаю к нему, не встречаясь с ним взглядом, пока он подкладывает руку под голову и укутывает нас в мой плащ. Я прижимаюсь своим холодным лицом к его шее, пока руки Кейдена скользят по моей спине и волосам, прежде чем поднести одну из моих рук к его рту, чтобы согреть, и целует мои костяшки пальцев, когда заканчивает.

— Я всегда любил звук воды, — говорит он. — Он успокаивает, но при этом обладает силой. Это как слушать звук жизни после того, как тебя окружает бесконечная смерть.

— Поэтому у тебя дома есть пруд?

— Это одно из немногих мест, где мой разум успокаивается.

Мои глаза закрываются, когда его тепло, запах и прикосновения успокаивают меня.

— Где еще это происходит?

Он усмехается, его рука чуть крепче обнимает меня.

— Может быть, однажды я расскажу тебе, ангел.

— Разбуди меня через несколько часов, чтобы я могла понести вторую вахту, — сонно бормочу я.

Я никогда не думала, что смогу спать в Имирате, учитывая, что это место, где рождались мои самые темные кошмары. Но здесь, в объятиях Кейдена, я могу представить, что я где-то далеко отсюда. С каждым нежным поглаживанием по моему позвоночнику он переносит меня так, как никакой амулет никогда не мог бы. Я не чувствую, что нахожусь в Имирате, все, что меня окружает, это Кейден.