Бойся пламени

ГЛАВА 50

Солнце садится за горы, когда Кейден ведёт меня к берегу озера, проходя между расступившейся толпой, состоящей из преклонивших колено дворян и солдат, которые были более чем счастливы, заявить о своей верности нам. Хотя я верю, что они всегда считали Кейдена королем. Медленно бьет военный барабан, посылая рябь по воде. Эагор становится на колени, и два костра по краям его сжигают каждое знамя и гобелен с Дастерианским символом. Дым танцует сквозь крылья дракона, когда они парят над ним.

Его правление закончилось, но мое только началось.

— Эагор Дастериан, — начинает Кейден. — Ты приговариваешься к смерти по приказу короля и королевы Варавета. Те, кто не может удержать власть, не имеют права прятаться за фасадом силы.

Эагор плюет, но недостаточно далеко, чтобы до нас долететь. На его одежде нет крови от пира, явный знак, что он никогда не сражался за свой народ.

— Убийца короля и шлюха.

Его слова не смущают меня, когда он стоит на коленях во власти короны, которую когда-то носил. Я убила дядю и получила королевство, сжечь марионеточного короля — простая задача. Базилиус пикирует, лавандовые чешуйки блестят на солнце.

— Сожги его, — шепчу я, и пламя льется вниз, словно дождь, а крики Эагора эхом разносятся по небу. Его тело бьётся в воде, ища средство от мучительной боли, но Базилиус извергает пламя до тех пор, пока Эагор не замолкает.

— Да здравствуют король Кейден и королева Элоин, — объявляет Райдер. — Завоеватели Варавета!

Толпа вторит заявлению, когда Кейден и я подставляем спины огню, рисуя безжалостную картину, соответствующую тьме внутри. Его обсидиановая корона сидит на голове, чтобы соответствовать черному дублету, прошитому алым, и соответствующему плащу. Мое платье, зеркало, пламя вышито в плаще, пришитом к лямкам и юбкам, которые струятся вокруг меня, а золотая драконья корона укрепляет меня как королеву, которой я всегда должна была быть.

Я хочу быть одновременно светлой и темной, нежной и безжалостной, мягкой и свирепой. Я одновременно палач и целитель. Я выжимаю мечты из отчаяния и надежду из безнадежности.

Связь тянет мою грудь, и я обращаю взгляд к небу, но мои драконы приземляются на мелководье позади меня, глядя на меня в поисках поддержки. Золотой свет мерцает из моих ладоней и ползет вверх по моим рукам длинными закрученными струями. Он излучается в воздух вокруг меня, как крошечные снежинки.

Кейден поворачивается ко мне, на его лице смесь благоговения и замешательства.

— Свет образовал корону. Ты это делаешь?

— Нет. — Золотые струйки продолжают вылетать из моих ладоней, обвиваться вокруг моего туловища и усеивать поверхность озера, пока оно не начинает сверкать, как драгоценный камень.

— Ты послала за мной, Дочь Пламени. Я здесь, чтобы разжечь угли, что живут внутри тебя, — шепчет голос на ветру, как и несколько месяцев назад.

— Жрица здесь, — шепчу я. — Она зовет меня.

Я замечаю фигуру в красном капюшоне, которую Брэкстон ведет по траве, прежде чем Кейден успевает ответить, и мы приказываем толпе разойтись, пока не останутся только Финниан, Саския и Райдер.

— Ты никогда не боялась пламени, Королева Огня, но другие будут бояться твоего.

Она откидывает плащ, открывая каштановые кудри, и становится на колени у моих ног, кланяясь, чтобы прижать мою руку к своему лбу.

— Для меня большая честь, что вы послали за мной, Ваше Величество. Я иду туда, куда повелевает пламя, и все ветры несут пламя ближе к вам.

— Мне сказали, что жрицы обладают способностью проводить церемонии укрепления связи, — отвечаю я, жестом предлагая ей встать.

— Я знаю, миледи, но ваша связь не от мира сего. Она выходит за рамки обыденности. — Ее взгляд метнулся влево от меня, наблюдая, как пряди обвиваются вокруг запястья Кейдена и пробегают по его взъерошенным волнам, привязывая его ко мне. — Как любопытно.

— Что ты имеешь в виду?

Она качает головой, оставляя мой вопрос без ответа, хотя, похоже, у нее нет ответа.

— Я сделаю все возможное, чтобы подключиться к связи и исправить то, что украло время, но мне нужно собрать кое-какие припасы для заклинания, если кто-то может показать мне кухню.

Брэкстон делает шаг вперед, чтобы предложить руку, и жрица благодарит его, сжимая в кулаке свои одежды и исчезая в замке. Огоньки продолжают течь и цепляются за рога и крылья каждого дракона. Я погружаюсь в песок рядом с остальными, с удовольствием слушая их болтовню, пока жду возвращения жрицы.

Поверь мне, я разрушу связь. Я никогда не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе вред.

Когда она возвращается, Финниан сжимает мою руку, прежде чем я следую за жрицей дальше по озеру и сажусь напротив нее в ледяной воде, которая кусает мою кожу. Она наполняет большую миску и ставит ее между нами.

— Чтобы сдержать заклинание, — говорит она, опуская руку в сумку и бросая туда ингредиенты. — Соль для защиты. Чеснок, чтобы отразить темную магию. Базилик, чтобы развеять зло. Вода, чтобы уравновесить тебя. Это твоя противоположность, и все же ты всегда будешь чувствовать тягу к ней именно по этой причине. Она держит тебя на земле.

Она опускает свою смуглую руку в миску, чтобы перемешать ее пальцами, и проводит линию по моему лбу.

— Спасибо, что помогаешь мне, — говорю я.

— Ты моя королева, — отвечает она. — Это честь.

— Но я думала, что культы приносят клятву верности только богам.

— Твоя душа выкована в пламени и благословлена богами. Ты единственный человек, который может разделить связь с этими драконами. Огонь богов обитает в тебе.

Я улыбаюсь, не отрицая ее слов, учитывая, что она была только полезной, но я никогда не была верующей. Огонь богов не живет во мне, мое собственное пламя там. Оно не было дано мне по прихоти. Я не преклоняюсь ни перед чем, кроме своей короны, и не преклоняюсь ни перед каким богом.

— Мне нужно пять капель крови, — говорит она. — Порежь ладонь и дай им по одной капле капнуть в воду.

Я вынимаю из ножен свой драконий кинжал и делаю, как она говорит, сжимая руку над чашей. Первая капля падает, паутиной прокладывая себе путь по воде, пока цвета меняются на зеленый и черный.

Сорин, шепчет ветер. Он поднимается с берега и устремляется в небеса, а зеленые и черные блестящие нити вырываются из чаши, словно неукротимые корни.

Вторая капля падает и становится более ярким оттенком красного, розового и золотого. Венатрикс присоединяется к Сорину, и ее пряди смешиваются с его. Моя связь побуждает меня продолжать. Лавандовый идет следующим, а Базилиус присоединяется к остальным. Затем небесно-голубой и желтый, за которыми следуют серебристый и белый. Пряди мерцают и сплетаются вместе, как коса, и резкий, громовой треск разносится эхом по воздуху, когда цвет взрывается вокруг меня. Клочья всех цветов проносятся через озеро и высоко в воздух, как падающие звезды.

Драконы кувыркаются и кружатся сквозь них, как свежий снегопад, ревя от счастья и надежды. Связь радостно гудит в моей груди, становясь полнотой, которую я никогда не чувствовала и не знаю, как я жила без нее. Я плыву по воде и смотрю на своих драконов. Наблюдать, обыденная задача, но она становится необычной, когда ты наблюдаешь за тем, кого любишь. Как бы я ни жаждала успокаивающего, насыщенного ощущения, которое охватило бы меня, этого не происходит. Беспокойство трепещет в моем животе, как будто внутри меня летает шестой дракон.

Драконы парят в идеальном круге и издают синхронный рев, прежде чем выстрелить пламенем в центр, сталкивая их над моей головой. Я чувствую их огонь в своей душе. Я так много раз задавалась вопросом, где я должна был быть. Я всегда размышляю о своем следующем шаге и смотрю в будущее. Но прямо сейчас я знаю, что все, что произошло после того, как я покинула Имират, произошло для того, чтобы я могла быть здесь.

Но мне кажется, что это не совсем правильно.

Я жажду большего.

— Что-то не так, — говорю я.

Жрица отрывает свои широко раскрытые глаза от неба и вытирает их, тратя несколько минут на то, чтобы собраться с мыслями, прежде чем заговорить.

— Я сделала все, что могла, моя госпожа, но драконы могут взывать к вам через связь. Доверьтесь ей. Дракон и всадник, это одно целое, переплетенные нерушимым, непоколебимым образом. Это доверие, как никакое другое. Фундамент, прочнее земли, на которой мы стоим.

— Наездник на драконе, — бормочу я, возвращаясь к берегу, не отрывая глаз от своих драконов.

Они начинают летать перед водопадом рядом с замком, который ниспадает со скалистого утеса в реку, усеянную острыми камнями. Венатрикс смотрит на меня сверху вниз, и это похоже на то, как будто она тянет меня, побуждая меня сделать прыжок. Я вижу свое отражение в ее красных глазах. Две потерянные души, связанные вместе. Мир отдаляется от меня, когда я делаю следующий шаг вперед, и я игнорирую протесты Кейдена, Финниана, Саскии и Райдера, которых я оставляю позади.

Я сжимаю в кулаках мокрое платье и рву траву, не давая тяжелой ткани замедлить меня. Время — жестокая вещь. Ты не знаешь, сколько тебе осталось, пока конец не смотрит на тебя, и ты бессилен против него.

Но я рождена, чтобы летать на драконах, и я не позволю страху встать на моем пути.

Я добираюсь до края обрыва и прыгаю.

Драконы ныряют и следуют за мной, пока я падаю, но не двигаются подо мной. Сорин летит вверх ногами и с любопытством смотрит в мои испуганные глаза. Страх сжимает мои легкие и сжимает, пока я не могу даже закричать. Связь — это выбор, и это выбор, за который я готова умереть. Настоящий наездник дракона полностью доверяет дракону, и нет награды без риска.

Я не думаю ни о чем, кроме драконов, успокаивая свой разум и находя утешение в связи, пульсирующей во мне, как второе сердце. Я протягиваю руку, глажу ее вдоль его морды и наполняю свои глаза огнем, бушующим внутри меня.

Подобное зовет к подобному.

Храбрость приходит не от приковывания дракона цепью, а от езды на нем.

Сорин подгибается подо мной, и я врезаюсь ему в спину, хватаюсь за два черных рога и раздвигаю ноги вокруг его шеи. Меня дергает вверх по водопаду, и мы взлетаем над обрывом и кружимся вокруг шпилей замка. Это свобода, которую я никогда не знала, и знаю, что ничто не сравнится с ней. Быть на спине дракона — значит испытать бесконечность.

Ветер развевает мои волосы, а плащ развевается позади меня, когда Сорин несет нас выше в небо, остальные четверо быстро следуют за ним. Базилиус летит над нами, и я поднимаю руку, чтобы погладить его по шее. Сорин продолжает махать своими черными крыльями, пока небеса не затихают для танца драконов.

Я отпускаю его рога, когда он выравнивается, и широко расставляю руки, скользя пальцами по пенистым облакам. Это все. Это больше, чем я мечтала. Я была пронизана тоской по дому, которого никогда не знала. Сорин счастливо пыхтит подо мной, наклонив голову, чтобы посмотреть на меня.

Я встаю на ноги, балансируя, прежде чем запрыгнуть на серебряную спину Калитеи. Она рычит, когда Венатрикс подходит слишком близко.

— Тебе еще предстоит получить свою очередь, Венатрикс.

Калитея летит быстрее, а Венатрикс на хвосте, но Венатрикс вторая по скорости, а Калитея третья. Венатрикс переворачивается и летает выше Калитеи и меня, но я пока не меняю драконов, желая убедиться, что все они получат достаточно внимания. Базилиус, похоже, доволен тем, что плетется позади и кружится в облаках.

Полумесяц висит в небе, усеянном звездами. Так много людей пытались убить меня, и все потерпели неудачу. Меня заключали в тюрьму, пытали и изгоняли, но я никогда не была никем. Драконы всегда жили во мне, и я — в них. Я никогда не находила веры в богов, потому что моя вера всегда была связана с этими прекрасными зверями.

Я хватаю Венатрикс и подтягиваюсь к ней, когда она переворачивается. Мы резко ныряем вниз, летя так быстро, что слезы текут из моих глаз. Мое сердце колотится, и я изгоняю предательство и побои из своего тела, испуская крик такой яростный, что мое горло саднит и смешивается с пятью драконьими ревами. Она резко высовывается и скользит по поверхности озера, прежде чем приземлиться на вершине скалы, с которой я спрыгнула, и рычит на собравшихся.

Приветственные крики раздаются по Верендусу, Ладиславе и всем, кто наблюдает за возрождением королевы драконов из полета. Сам огонь не может гореть ярче, чем я сейчас. У Финниана и Саскии текут слезы по лицам, а Райдер и Кейден кричат рядом с ними, последний указывает на меня, обнимая Райдера за талию, и кричит:

— Это моя девочка!

Я не могу не улыбнуться четырем людям, которые прошли этот путь вместе со мной. Моя жизнь не всегда была легкой, но вся тьма должна пройти.

Жрица выступает вперед и возвышает голос.

— Могу ли я представить первую королеву, оседлавшую дракона, с тех пор, как боги покинули нас, королеву Элоин Атарах! Да будет она царствовать долго!

— Да будет она царствовать долго! — эхом отзывается толпа, когда Кейден делает несколько шагов перед собравшимися, его глаза не отрываются от моих, даже когда Венатрикс рычит. Он продолжает свой уверенный шаг вперед, и все глаза обращены на него, чтобы следить за тем, что он делает.

Но Кейден делает то, чего никогда не делал ни для кого.

Он вынимает меч из ножен на поясе и становится на колени в траву, склоняя голову и предлагая мне свой клинок. Это знак уважения и преданности. Он заявляет, что его мечом командует не только он сам, но и я.

— Склонитесь перед своей королевой или сгорите и истекайте кровью! — заявляет Кейден, посылая волновой эффект по всему королевству, пока мои глаза не могут видеть дальше.

Единый фронт.

Гореть и истекать кровью.

Вместе мы правим.

Вместе мы идем на войну.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Перевод канала EcstasyBooks — t.me/ecstasybooks