Бойся пламени

ГЛАВА 44

Порыв ветра хлопает ставнями, пробуждая меня ото сна. Я протягиваю руку, ожидая, что Кейден будет там, но не нахожу ничего, кроме холодного и пустого пространства. Я бросаю взгляд на камин, где потрескивающее свежее полено, наполняя комнату теплом, но его одежды уже нет.

— Кейден? — кричу я, ненавидя, как уязвимо я себя чувствую, когда не получаю ответа, и отпиваю немного воды, чтобы помочь моему воспаленному горлу. Шаги топают вверх по лестнице, и я игнорирую боль в ребрах, когда хватаю нож с прикроватного столика. Дверь скрипит, открываясь, и Кейден изгибает бровь, когда видит мое безумное состояние.

— Секс был настолько плох? — Он пинком закрывает дверь, ставая поднос с завтраком на стол, бросает два плаща на стул и кладет на пол мешок из мешковины. Очевидно, он был занят…

— Ужасно. Абсолютно чудовищный.

— Так ли? — Кейден облизывает губы, прижимая мое лицо к себе. Его близость успокаивает мои нервы и разжигает во мне что-то распутное.

Я тянусь, чтобы схватить его за петлю ремня, притягивая ближе.

— Да.

Он поднимает мой подбородок выше и опускает свои губы к моим. Я прижимаю бедра вместе, когда его язык погружается в мой рот, поглаживая и дразня меня. У меня внизу живота порхают бабочки, и я погружаюсь в его объятия, когда он отрывается от моих губ и улыбается мне с удовлетворением.

— Всегда демон. — Я смотрю на него. — Что в сумке?

— Яблоки, ангел. — Кейден ухмыляется, подхватывает меня на руки и сажает к себе на колени, размахивая перед моим лицом чашкой кофе с каплей сладкого сиропа. — У нас есть планы после завтрака.

Мы выходим из гостиницы после того, как Кейден оплачивает счет, и указывает на пару лошадей, привязанных у входа.

— Святые Боги, Кейден Велес, уважаемый Командир Варавета, ворует лошадей? — Я вскакиваю в седло и хватаюсь за поводья. — Одна ночь со мной, и ты уже развращаешь свои девственные нравы.

Он оглядывается через плечо и подмигивает.

— Моя душа принадлежит только тебе, чтобы развратить ее, дорогая.

Он ведет нас к линии деревьев за гостиницей, не оглядываясь на останки дома его детства, когда мы покидаем деревню. Надеюсь, Кейден нашел чувство завершенности в огне. Жить с потерей — это как иметь плохо зашитую рану, которая никогда не заживает и кровоточит, когда вы меньше всего этого ожидаете. Пышные вечнозеленые растения возвышаются в лесу, когда мы оставляем Этрил позади, и я сворачиваю налево с Кейденом, совершенно пораженная видом.

Передо мной раскрывается великолепие белоснежных скалистых гор, и я ощущаю себя крошечной искоркой в безбрежной вселенной, по сравнению с их величием. Заснеженный утес, на который меня привел Кейден, горделиво вздымается к небесам, обрываясь над самым глубоким и загадочным озером, которое я когда-либо видела. Я делаю глубокий вдох, уверенная, что простое нахождение в объятиях природы способно напитать душу и подарить ей покой.

— Призови драконов, — говорит Кейден, бросая сумку с яблоками к моим ногам. — Ты упомянула, что в одной из твоих книг говорится о том, что они любят фрукты, поэтому я стащил яблоки в конюшне.

— Никаких медовых булочек?

— Не в этот раз, дорогая.

Головокружение пронзает меня, и я визжу, когда неожиданно прыгаю в его объятия. Кейден отшатывается, прежде чем прийти в себя, обхватывает меня и смеется.

— Спасибо, — говорю я, целуя его в щеку.

Я опускаюсь на колени в снег, но ничего не делаю, пока тень не поднимается перед скалой, словно пар из чайника. Серебристый взгляд Калитеи устремлен на меня, пока она сидит на краю и подталкивает сумку с яблоками своей мордой, топая ногами от волнения и отправляя снег кувырком вниз. Глядя на нее, я вспоминаю, какой маленькой она была раньше, и заталкиваю вниз печаль, произрастающую из всех упущенных мною лет.

— Еще нет, милая девочка. — Я поднимаю сумку на руки, но ее раздвоенный язык выскакивает, чтобы украсть с земли мошенническое яблоко. — Калитея!

Она проглатывает его целиком, прежде чем нырнуть со скалы, наклонив свои белые крылья, чтобы вращаться в воздухе, одновременно призывая остальных. Они появляются в одно мгновение, их яркие чешуйки еще прекраснее на зимнем фоне. Розовые и золотые отметины Венатрикс на спине сверкают на солнце, словно она всегда была создана для этого.

Дельмира приземляется второй передо мной, и я провожу рукой по ее небесно-голубой чешуе. Ее отметины — это завитки цвета подсолнуха на груди и вниз по лодыжкам. Она кружит вокруг меня, взлетая выше моей головы, когда я подбрасываю яблоко в воздух.

Моё сердце медленно исцеляется в их присутствии, и связь между нами крепнет, словно кузнец снова соединяет нас. Наши души выкованы из одного пламени, ничто не может разлучить нас. Одно дело мечтать о драконах, и совсем другое, смотреть, как они танцуют. Сорин — чистый изумруд с черными кончиками крыльев и рогами, кружащийся с Базилиусом, единственным драконом без отметин. Он полностью лавандовый.

Я бросаю яблоко как можно дальше, наблюдая, как они проносятся по воздуху, на хвосте Венатрикс, когда она его ловит. Я хлопаю в ладоши, подбадривая ее, когда она взлетает выше остальных. Кейден хихикает позади меня, сидя у дерева и наблюдая за представлением. Сорин ловит второе яблоко и прижимается лбом ко лбу Венатрикс, его изумрудные глаза полны самоуверенной победы.

Я слежу за тем, чтобы Дельмира, Калитея и Базилиус получили достаточно, пока эта парочка продолжает вести войну, полную толчков и фырканья. Как только они понимают, что их мелочность мешает им получать удовольствие, они объявляют о прекращении огня и снова вступают в игру. Мы продолжаем, пока мешок не опустеет, но они продолжают кружиться и скользить, ныряя в озеро, прежде чем снова взмывать в воздух с угрями, свисающими изо рта. Ну… не Сорин, он визжит, когда Венатрикс бросает одного ему в морду и прижимается своим лбом к моему, надувая губы.

Я не думала, что морда дракона может отражать столько эмоций.

Я пытаюсь забраться на спину Сорина, но он уклоняется. Маленькая иголка пронзает мое сердце, когда я улавливаю неуверенность в его взгляде, но я успокаивающе улыбаюсь ему и провожу рукой по его шее. Я полечу, когда они будут готовы, но я с удовольствием сяду рядом с Кейденом и положу голову ему на плечо, пока мы будем наблюдать за ними.

— Если кто-то и может превратить смертоносных огнедышащих зверей в огромных собак, так это ты, — бормочет Кейден.

— Ты обожаешь это. — Я толкаю его в бок. — Укрощение зверей, моя специальность.

Он закатывает глаза, не упуская из виду мой скрытый смысл, и сухо заявляет:

— Мое обожание тебя растет с каждым днем.

Я вздрагиваю, когда Базилиус пинает Калитею по голове, но она быстро приходит в себя и бьет его хвостом.

— Как думаешь, с остальными все в порядке? — тихо спрашиваю я.

— Да. — Он успокаивающе сжимает мое бедро. — Имират будет сосредоточен на нас, и они едут в противоположном направлении с проездными документами. Финниан и Райдер, вероятно, уже сводят Саскию с ума.

Я нервно смеюсь.

— Полагаю, ты прав, но нам следует отправиться в путь сейчас, чтобы у нас было достаточно дневного света во время поездки.

— Как пожелаешь, дорогая.

Мы стряхиваем снег со своих штанов и снова забираемся на лошадей, пока драконы пролетают над головой, всегда передо мной. Я обожаю то, какие они цепкие. В те редкие случаи, когда деревья вокруг нас пропадают, дракон летит рядом со мной, поглядывая на меня краем глаза. Я горю желанием отвезти их в место, которое будет похоже на дом, желая лелеять каждый момент с этими милыми зверями.