Прекрасный яд

Глава 10

Далия

Детектив, расследующий дело Ви, согласился выделить офицера для наблюдения за ее палатой в больнице.

После того, как я увидела, что кто-то хотел причинить ей вред — или, что еще хуже, довести начатое до конца — детектив Коллинз обнаружил явные следы взлома системы безопасности больницы.

Кто-то специально отключил камеры в коридоре и лифте на определенный период времени.

Детектив Коллинз подозревает, что это дело рук опытного хакера.

В отличие от образцов ДНК, которые полиция смогла собрать из-под ногтей Вайолет, на этот раз никаких улик не осталось.

Этот неопознанный образец ДНК — единственная зацепка, которая у меня есть.

Детектив Коллинз сказал, что есть большая вероятность, что нападение произошло после какого-то конфликта. В результате первоначального анализа крови был обнаружен пропофол, так что, вероятно, она сопротивлялась, прежде чем ее усыпили.

Это еще больше усложняет и запутывает дело.

На самом деле, камера видеонаблюдения больницы Стантон, которая засняла мужчину в фургоне, высаживающего Вайолет, не запечатлела его лицо. Оно было закрыто капюшоном, когда он положил ее на носилки и прыгнул обратно в фургон. Это лишь предположение, что это мужчина, судя по его высокому росту и широкому телосложению.

Есть вероятность, что он и есть нападавший, но он спас ее, привезя в больницу, поэтому она невелика. Этот мужчина, вероятно, единственный свидетель произошедшего.

Я попросила полицию проверить медицинских работников или тех, кто имеет доступ к больничным препаратам, потому что мне показалось странным, что тот, кто усыпил Ви, выбрал анестетик, а не опиоиды или что-то более распространенное. Однако детектив Коллинз ясно дал понять, чтобы я не вмешивалась в расследование.

Поэтому я начала собственное расследование, чтобы отомстить за Вайолет. В ее дневнике я нашла несколько записей, в которых она писала, что за ней кто-то следит.

В одной из записей она упоминала черное кольцо на его указательном пальце с непонятными символами, которые она не могла разглядеть издалека.

Затем она написала «они», что заставило меня подумать, что это группа человек.

Но явным свидетельством, которое заставило меня начать следить за «Гадюками», были следующие слова:

«Я видела его сегодня. Человека, который следил за мной. На местном канале в баре, где я работаю. Я никогда не смотрю спортивные передачи и не обращаю внимания на то, что показывают по телевизору, но сегодня решила посмотреть, и он был там, на экране, в хоккейной форме, злобно глядя в камеру. Судя по всему, он играет за «Гадюк», университетскую хоккейную команду из соседнего богатого городка».

Но даже с подсказками из дневника Ви моя месть складывается не лучшим образом.

После того как Кейн напугал меня до полусмерти в лесу три дня назад, я держусь от него подальше.

По какой-то причине я думала, что он меня, блять, убьет, и никто об этом не узнает.

Поэтому я переключила свое внимание на Вайолет.

Каждый день, после учебы и подработки в местном продуктовом магазине, я иду проводить ночь рядом с ней.

Я беру ноутбук и большую часть ночи учусь, присматривая за ней. Прошла почти неделя с того потенциального нападения, и я выживаю на трех часах сна и отвратительных энергетиках.

Сегодня, однако, я должна довериться офицеру, чтобы он обеспечил ее безопасность.

Потому что я иду на вечеринку.

— Не могу поверить, что ты наконец-то живешь полной жизнью! — Меган обнимает меня, когда мы прогуливаемся к дому Дрейтона в центре города.

Гэвин Дрейтон — вратарь «Гадюк» и один из членов организации. Судя по цепочке, которую я несколько раз замечала, он также является членом «Венкора».

После победы команды на выездной игре он устраивает вечеринку для студентов кампуса и жителей города. И хотя Дрейтон является частью системы, учитывая, что его отец — мэр города, он мелкая рыбешка.

На самом деле власть в городе и за его пределами находится в руках влиятельных семей, которые обычно более отстранены от жителей города.

Девенпорты — пионеры в многовековом торговом бизнесе, они управляют обширной сетью импорта и экспорта.

Армстронги контролируют производство энергии и управление ресурсами — от нефти до различных альтернативных источников.

Каллаханы владеют крупнейшей фармацевтической компанией в стране и другими огромными медицинскими комплексами, включая городскую больницу.

Осборны — короли недвижимости, строительства и городского развития.

Они извлекают выгоду друг от друга, сохраняя монополию в своих областях.

— Спасибо, что взяла меня с собой и одолжила это, — говорю я Меган и поправляю обтягивающее маленькое черное платье.

Эластичная ткань облегает меня, как вторая кожа, и едва прикрывает ягодицы. Без бретелек платье открывает больше декольте, чем я обычно привыкла носить.

Но, с другой стороны, у меня нет вечерних платьев, поэтому я благодарна Меган. Она даже одолжила мне золотую сумочку и около часа делала мне смоки-ай, который подчеркивает цвет моих карих глаз, и накрасила мои губы ярко-красной помадой.

— Не за что. Ты выглядишь чертовски сексуально, — она прищуривается, глядя на мои белые кроссовки. — Хотя на каблуках было бы еще сексуальнее. Жаль, что у нас разный размер обуви.

Слава богу. Мне было бы неловко, потому что я не умею ходить на каблуках.

Дом Дрейтона гордо возвышается в центре города. Массивное здание в колониальном стиле с белыми колоннами, темно-зелеными ставнями и идеально ухоженным газоном излучает шарм старинной аристократии.

Когда мы с Меган входим внутрь, меня охватывает оживленная энергия.

Стены украшены рамками с дипломами, степенями и старыми фотографиями, отражающими историю семьи Дрейтонов. Мягкий свет хрустальных люстр отражается от полированных деревянных полов, поверхность которых настолько блестящая, что я почти вижу свое отражение.

Запах свежескошенной травы смешивается с ароматом барбекю, доносящимся от столов, расставленных на лужайке и виднеющихся через большие французские двери. Смех и болтовня поднимаются из толпы горожан и студентов университета, создавая гул возбуждения. Воздух наполнен запахом дорогих духов, пива и жареного мяса, от чего у меня заурчало в животе, когда мы пробирались сквозь толпу людей.

Из динамиков гремит громкая музыка, вибрацией отдаваясь в деревяном полу, и я чувствую, как под кроссовками пульсирует ритм. Слабый звон бокалов с шампанским, которыми чокаются местные политики и университетская элита, собравшиеся небольшими группами, доносится до нас.

Меган выхватывает два бокала у ухоженного официанта и подмигивает ему, прежде чем предложить мне один.

— Я чертовски обожаю вечеринки богатой молодежи.

Я беру бокал с шампанским, но не пью. С тех пор, как тот извращенец, сдавший нам с Вайолет комнату на чердаке, попытался напоить нас своим «домашним» вином, я не пью ничего, что не в закрытой бутылке.

Я пробегаю взглядом по толпе, пытаясь найти хоккеистов. Я вижу Дрейтона с отцом и руководством «Гадюк», но остальных нигде не видно.

— Красивое платье, — говорит высокая стройная девушка Меган, подходя к нам с двумя другими потрясающе красивыми девушками.

Ее светлые волосы покрывают плечи, а сверкающее серебряное платье отражает блеск люстр.

— Спасибо, — улыбается Меган, но улыбка ее натянута.

— Надеюсь, ты не много заплатила за него в секонд-хенде. Я отдала его на благотворительность в прошлом году.

Блондинка указывает на меня.

— И его тоже. На мне оно сидело лучше, но приятно, что оно нашло нового владельца.

Меган морщится, как будто съела что-то кислое, и пытается потянуть меня за руку, но я стою на месте и натягиваю улыбку.

— Спасибо за благотворительность. Ты такая добрая.

Ее улыбка становится жесткой и почти исчезает, но она заставляет себя улыбнуться шире. Ее подруги, однако, не скрывают своего шока, бросая на меня убийственные взгляды.

— Пожалуйста, продолжай делать пожертвования, чтобы мы могли носить красивые вещи, — добавляю я с ослепительной улыбкой.

— Какой у тебя размер обуви? Я пришлю тебе туфли на каблуках, чтобы ты могла подобающе одеться.

— Спасибо, но я не умею ходить на каблуках. Слышала, от них ноги болят, а я не люблю боль.

Меган сжимает мою руку, и я понимаю, что это сигнал, что мне пора заканчивать.

— Забавно, — блондинка наклоняется ко мне и шепчет на ухо: — Потому что ты позволила Кейну использовать тебя как дешевую шлюху. Ты выглядела так, будто тебе было больно, но, возможно, шлюхам это нравится.

Моя рука дрожит, сжимая бокал с шампанским, и я смотрю на нее широко раскрытыми глазами.

Она была там? Я снова смотрю на нее, но на ней нет ни кольца, ни цепочки. Она из «Венкора»? Как…?

Теперь она улыбается, гладит меня по волосам и шепчет:

— Ты бесполезная, нищая шлюха, но я готова сделать тебе одолжение. Потому что ты всегда такой и будешь. Не смотри на меня. Не заглядывайся на то, что тебе не принадлежит. Держись подальше от того, что принадлежит мне, пока я не раздавила тебя своими бриллиантовыми каблуками.

Затем она уходит в облаке цветочного парфюма, а за ней следуют две ее прислужницы.

— Сучка, — бормочет Меган.

— Кто она?

— Изабелла Дрейтон. Сестра-близнец Гэвина. Она из старинного богатого рода и считает, что имеет монополию на всех игроков команды, особенно на Кейна. Она высокомерная принцесса, так что просто забудь о ней.

Но я не могу.

Не после того, как я узнала, что она смотрела видео с посвящения.

Просто… сколько людей смотрели это проклятое видео?

Моя кожа покрывается мурашками, когда я чувствую на себе взгляды, и я почти слышу шепот признания и осуждения, витающий в углах комнаты. Воздух наполняется тонким давлением и нагревает кровь в моих венах.

Я должна перестать думать об этом видео и о человеке, связанном с ним. Дело не во мне. Дело в справедливости для Вайолет.

Мягкие пальцы гладят мою руку, и Меган улыбается мне.

— Ты хорошо с ней справилась. Почему ты такая бледная, Дал?

— Я в порядке, — я вынуждаю себя улыбнуться.

— Это из-за платья? — она смотрит вниз. — Я же говорила, что покупаю их…

— Нет, я тебе очень благодарна, что ты его мне одолжила. Никогда не стыдись того, что у тебя нет денег, особенно из-за ее слов. Ты добрая и чертовски стильная, даже больше, чем она. К тому же, ты человек лучше, чем она когда-либо будет, Мег.

Она улыбается и быстро обнимает меня.

Иногда она напоминает мне Ви. Но Ви немного больше в ладах со своими эмоциями, а Меган любит заводить интрижки, в отличие от моей сестры, которая, как мне кажется, боится их. Наверное, из-за всех этих придурков.

Меган встречает нескольких своих друзей, и я стою с ними некоторое время, пока не замечаю нескольких хоккеистов, выходящих на улицу.

Я использую поход в туалет как повод и ухожу.

В сумерках мерцают гирлянды, озаряя собирающуюся толпу теплым праздничным светом. Звуки смеха и разговоров смешиваются с рокотом фонтана, создавая ощущение нереальной отстраненности от напряженной атмосферы, витающей в этом городе.

Я незаметно наблюдаю за каждым человеком, делая вид, что любуюсь садом.

И тут я замечаю Райдера Прайса, защитника «Гадюк», уходящего от буфета. Я мельком вижу его черную цепочку в виде змеи, что означает, что он член «Венкора».

Я делаю вид, что изучаю еду, и беру вилку, которой он ел торт и даже облизал дочиста, прежде чем оставить на тарелке. Затем я наклоняюсь, притворяясь, что завязываю шнурки.

Убедившись, что никто не обращает на меня внимания, я прикрываюсь скатертью, достаю купленный набор для сбора ДНК, беру вилку, делаю мазок, помещаю его в пакет и сую в сумку.

Я бросаю вилку на траву и встаю.

Один готов.

Я слежу за другими игроками, разглядывая их цепочки. Хотя единственные Старшие члены «Гадюк» — это трио: Кейн, Джуд и Престон. И хотя я заметила Престона с девушкой на коленях и Джуда с тренером, Кейна я не видела.

Что, на самом деле, к лучшему.

По какой-то причине я не могу сосредоточиться, когда он рядом. И после нашей последней встречи меня пробирает дрожь при одной только мысли о нем.

Мне удается собрать образец ДНК Деклана Новака после того, как он уходит покурить, а затем бросает недокуренную сигарету, когда его зовет товарищ по команде.

Деклан Новак, Райдер Прайс и… это все. Я не видела других игроков с цепочками. А рисковать и приближаться к Джуду или Престону я пока не хочу. Пока.

Подождите.

Я в доме Гэвина Дрейтона. Пробраться в его комнату — самый простой способ собрать образец. Может, мне даже удастся заполучить образец его сестры?

Если она видела это видео, она, скорее всего, является членом «Венкора».

Окинув взглядом толпу, я возвращаюсь внутрь и поднимаюсь наверх.

Хотя здесь не так многолюдно, как внизу, в гостиной довольно много людей, что позволяет мне легче смешаться с толпой.

Громкость музыки уменьшается, и разговоры становятся более слышными, оживленными и смешиваются в искусственном социальном облаке. Интересно, кто-нибудь слушает, что говорит другой, или все просто перебивают друг друга?

Поскольку я не знаю, где комнаты Гэвина и Изабеллы, я делаю вид, что изучаю уродливые картины на стенах. Хотя, возможно, они кажутся мне таковыми, потому что я не образована и вижу только хаотичные линии в несочетающихся цветах.

Время от времени я открываю дверь или заглядываю в приоткрытую, чтобы посмотреть, что происходит.

Секс. Поцелуи. Крики «Блять, отвали!».

Фу.

Чем я только не травмирую себя ради справедливости.

Я блуждаю по более тихому коридору, пытаясь выкинуть из головы все те сцены, которые только что видела.

Я слышу несколько неразборчивых голосов.

Мое сердце начинает биться чаще, и, убедившись, что в коридоре никого нет, я на цыпочках подхожу к комнате, откуда доносится шум.

— …это незавершенное дело, которое нужно довести до конца.

Мои глаза расширяются. Это голос Изабеллы. Никто другой не звучит так высокомерно, как она.

— Ты принимаешь это слишком близко к сердцу. Это на тебя не похоже.

Мое сердце колотится в груди, и я прижимаюсь к стене, желая как-нибудь исчезнуть.

Кейн.

Это определенно был Кейн.

Я рисую круги на большом пальце, надеясь и молясь, чтобы мое сердце наконец успокоилось.

— Вот в этом ты ошибаешься. Это вполне на нее похоже. Она ревнивая, злобная и больше похожа на змею, чем ее цепочка.

Престон.

Когда он сюда пришел? Клянусь, меньше пятнадцати минут назад он был готов трахнуть ту девчонку, которая терлась об него.

— Я не прошу разрешения. Если понадобится, я пойду против Осборнов и Серены, — Снова Изабелла.

— Будь разумна, — говорит третий мужской голос. Думаю, это Гэвин, но я не уверена.

— Это все равно что просить акулу не кусаться, — в голосе Престона слышится легкое веселье.

— Иззи права, — голос девушки. — Позвольте нам поступить по-своему.

— Честно говоря, я не против. Чем сумасшедше, тем лучше.

— Просто дайте мне время приготовить попкорн, — говорит Престон. — Девенпорт?

Хотя я не совсем понимаю, о чем они говорят, я уверена, что речь идет о «Венкоре», и я наклоняюсь ближе, затаив дыхание, чтобы услышать ответ Кейна.

Я подозревала это и раньше, но теперь я уверена, что он занимает какую-то лидерскую роль. Не только как глава «Гадюк», но и их маленькой группы.

Он — тот, за кем нужно идти, если бы я немного меньше его боялась.

Кто-то кладет руку мне на голову.

— Что ты делаешь?

Я медленно оборачиваюсь и сталкиваюсь взглядом с ледяным взглядом Джуда. Его глаза настолько темные, что в них почти нет света. Он такой высокий и широкоплечий, что будто занимает весь коридор и вызывает дрожь по моей спине.

Возможно, так как Джуд всегда казался мне самым страшным из них — до того, как я узнала истинную сущность Кейна, — но мне кажется, что он действительно может раздавить мой череп пальцами.

Он определенно смотрит на меня так, будто хочет отправить на тот свет.

— Я искала дамскую комнату, — говорю я как можно спокойнее, гордясь тем, насколько уверенно говорю, учитывая обстоятельства.

Его верхняя губа приподнимается в ухмылке или выражении отвращения — я не уверена, в чем именно, — но он открывает дверь и толкает меня внутрь.

Я теряю равновесие и падаю на колени на декоративный персидский ковер, но мне удается удержать сумочку на плече.

— Нашел эту шпионку, подслушивающую под дверью, — Джуд проходит через комнату, и я сразу чувствую, как несколько пар глаз пристально смотрят на меня.

Пристально.

Подозрительно.

Я поднимаю голову и, конечно же, вижу Кейна, сидящего на большом коричневом диване, с рукой, вытянутой на спинке. Он одет в черный пиджак, брюки с заутюженными стрелками и кроссовки. Только белая рубашка разбавляет его ауру темного лорда.

Изабелла сидит рядом с ним, обняв его за руку, и ее злобные глаза почти прожигают мне лицо. Две ее подруги стоят за ней, как верные стражницы, а Престон сидит на краю дивана. Гэвин развалился в кресле, а Джуд встал рядом с ним.

Семь пар глаз.

Все они пристально смотрят на меня. Тусклый свет в комнате отбрасывает тень угрозы на их лица.

Кожа у меня напрягается, между сердцем и грудной клеткой вспыхивает жар.

Внезапно я переношусь в ночь посвящения, когда меня окружили пять человек в плащах. Те же самые, которые, вероятно, видели, как я занималась сексом с мужчиной, сидящим посередине.

— Что ты, блять, здесь делаешь? — спрашивает подруга Изабеллы, та, с серебристыми прядями.

Я начинаю вставать, пытаясь не дрожать, но безуспешно.

— Я искала туалет. Но ошиблась…

Не успеваю я встать, как Гэвин подпрыгивает и с такой силой толкает меня вниз, что я давлюсь воздухом.

Он прижимает меня к бежевому ковру с зеленым узором, придавливая мою спину ботинком.

— Ты разве не слышала? За некоторые ошибки приходится платить жизнью.

Мои губы приоткрываются, но я не посмела издать ни звука. Даже когда чувствую, как подошва его ботинка впивается в мою спину в месте, где край платья соприкасается с кожей. Или когда грудь болит от того, что ее прижимают к полу.

Не знаю почему, но я смотрю на Кейна.

Он никогда не был на моей стороне и давал это понять бесчисленное количество раз.

Если и кого-то я должна бояться больше всего, то это его.

Он смотрит на меня ледяным, расчетливым взглядом, как будто я насекомое, которое он собирается раздавить.

— Сейчас, — Престон улыбается, и его улыбка полна злобы. — Не пугай Далтон. Я ее еще не трахнул.

— А как насчет того, чтобы сделать это здесь и сейчас? — говорит Изабелла с улыбкой гадюки, поглаживая руку Кейна. — Для нее не впервые показывать на глазах у всего мира, какая она шлюха.

— Я с удовольствием присоединюсь, — говорит Гэвин глубоким голосом. — Интересно, что же сделало ее такой аппетитной, что Девенпорт отказался делиться?

У меня слезятся глаза, но я чувствую, что все, что я попытаюсь сказать, закончится задыхающимся рыданием, поэтому я кусаю губу и молчу.

Они все равно не послушают мне. Я должна поберечь силы, чтобы иметь возможность бороться и сбежать.

Кейн встает, заставляя Изабеллу убрать с него свои когти.

Он не смотрит на меня, спокойно, но решительно кладет руку на плечо Гэвина и отталкивает его.

Я делаю несколько глубоких вдохов и, обнимая сумку, с трудом вставая на ноги.

Но прежде чем я успеваю сделать еще один шаг, Гэвин хватает меня за руку и улыбается.

— Давай, Кейн. Ты уже попользовался этой сучкой. Пора делиться.

Моя рука болит от его сильной хватки, и чем сильнее я вырываюсь, тем сильнее он ее сжимает. Мне начинает казаться, что он сломает мне руку, но затем тяжесть его ладони исчезает.

Кейн хватает руку Гэвина и выкручивает ее за спину, вставая позади него. Благодаря разнице в росте он возвышается над ним и говорит низким голосом, близко к его лицу.

— То, что я использую, принадлежит только мне. Я не делюсь своими игрушками. Ясно?

— Блять! Отпусти. Ты сломаешь мне руку.

— После этого на очереди твой член.

— Девенпорт, — Престон подходит к нему. — Он наш вратарь.

— И наш вратарь должен знать свое гребаное место, не так ли?

Его слова спокойны. Настолько спокойны, что от них мурашки бегут по коже.

Изабелла скривила лицо в уродливой гримасе и бросилась к брату.

— Кейн, отпусти его! Зачем ты делаешь Гэву больно из-за этой сучки? Она даже не…

— Заткнись, Изабелла, — его слова звучат глубоко и окончательно.

Забудьте об Изабелле, даже я вздрагиваю, надеясь найти дыру, в которой можно спрятаться.

— Вон, — приказывает он, бросая Гэвина на Престона. — Все вон. Сейчас же.

Подруги Изабеллы выбегают из комнаты, как будто у них задницы в огне. Гэвин, Джуд и Престон следуют за ними.

Изабелла остается позади, ее лицо красное, дыхание прерывистое.

Он просто смотрит на нее со своим характерным невозмутимым выражением лица, которое может сокрушить горы.

— Ждешь сопровождения?

— Ты не можешь быть серьезен! — она указывает пальцем в мою сторону. — Она посторонняя. Эта сучка, блять, посторонняя!

— Еще раз назовешь ее сучкой, и я отрежу тебе язык.

Я вздрагиваю. Снова. Как будто меня ударило молнией.

Изабелла дрожит всем телом, едва держась на ногах, но, бросив на меня последний яростный взгляд, выбегает из комнаты.

Все, и я имею в виду всех, кто ушел, перед тем как выйти, посмотрели на Кейна, как на инопланетянина.

Несмотря на их отсутствие, в комнате царит напряженная атмосфера. Черт, сейчас здесь даже более душно, чем когда они все были здесь.

Мой инстинкт самосохранения срабатывает, и я медленно ползу к двери. Чем раньше я уйду отсюда, тем лучше.

Я не собиралась сегодня вечером разбираться с этой стороной Кейна. Независимо от того, что это за сторона.

В тот момент, когда я открываю дверь, рука с силой захлопывает ее сзади, и удушающее тепло охватывает мою спину, а глубокий голос Кейна наполняет мои уши.

— Куда это ты собралась?