Райская лагуна

Когда мы с мисс Мейбл подводили итоги прошедших десяти лет — и, что наиболее важно, последних нескольких месяцев с тех пор, как я вернулась в Коув и место, которое когда-то называла домом, — наступил полдень. Мы вместе пообедали, хотя мой аппетит определенно был не таким, как обычно, и я только проглотила несколько кусочков тоста, прежде чем совсем отказаться от еды.

У нас не было особого плана, но я немного больше понимала, как теперь устроено это место.

Шон жил в этом доме, и он разрешил нескольким своим приближенным тоже оставаться в нем. Но по большей части он заставлял их разбивать лагерь на территории или приходить и уходить, когда им нужно было поспать. Мне показалось странным, что он предпочитает рисковать, заставляя их перемещаться туда-сюда за пределами крепости, чем просто разрешить им войти в здание. Здесь было достаточно комнат, чтобы по крайней мере двадцать из них могли остаться жить, но по какой-то причине он их не пускал.

Кроме этого, Мейбл многого не знала. Ее кормили, и иногда ей даже разрешали подняться в дом, когда Шону требовалась аудитория для его хвастовства, но ничто из того, что он ей рассказывал, не показалось мне хоть сколько-нибудь полезным. В основном ему просто нравилось пускать дым себе в задницу и рассказывать о том, как все в мире налаживается для него, а мисс Мейбл призналась, что не раз выключала свой слуховой аппарат, пока он бубнил.

В дверь наверху лестницы сильно постучали, и я вздрогнула, взглянув на мисс Мейбл, которая протянула руку и ободряюще сжала мои пальцы.

— У тебя все получится, милая девочка, — прошептала она, и я кивнула, не совсем уверенная в том, правда это или нет, но желая верить в это.

Я поднялась на ноги, разглаживая длинное платье в цветочек, которое дала мне мисс Мейбл. Я была выше ее, но материал был мешковатым, и в целом я утопала в нем. Но одежда, в которой я была здесь прошлой ночью, была мокрой и грязной, так что, если у Шона были проблемы с этим, ему придется самому с этим разобраться.

Снова раздался сильный стук в дверь, и я заставила себя сделать пару шагов, не желая, чтобы Шон спускался сюда, пока мисс Мейбл была со мной. Я знала, что он еще не причинил ей вреда, но я не собиралась доверять, не говоря уже о жизни того, кто мне дорог.

Я вышла из комнаты мисс Мейбл и поспешила вверх по холодной лестнице босиком, сглотнув густой комок в горле, прежде чем окликнуть его, чтобы он знал, что я здесь.

— Смысл стука в том, чтобы заставить кого-то открыть дверь, но она заперта с твоей стороны, а не с моей. Так почему бы тебе просто не открыть ее? — Спросила я.

Наступила пауза, а затем раздался звук отодвигаемого засова, который прогрохотал по металлической двери, прежде чем она распахнулась настежь.

Я вздернула подбородок, готовая к схватке с Дьяволом, прежде чем замереть, обнаружив, что смотрю на подручного Шона, а не на него. На самом деле, я знала этого парня. Трэвис не сильно изменился с тех пор, как я в последний раз видела его вот так близко, хотя татуировка на его правой руке была доделана, и я проследила взглядом за чернилами, покрывавшими его мускулистый бицепс. Его темная кожа блестела от капелек влаги, которые также прилипли к его черным волосам, скатывались по коротким дредам и брызгали на мои босые ноги, пока он возвышался надо мной.

От него определенно исходила вся эта пугающая гангстерская аура типа: «Я убью тебя, если ты хоть неправильно на меня моргнешь». Но я не думала, что он был здесь, чтобы убить меня, несмотря на бейсбольную биту, которая в данный момент лежала у него на плече, свободно зажатая в руке.

— Я предположила, что ты Шон, — сказала я, объясняя свою язвительность. — Где он? — спросила я.

Трэвис приподнял бровь от моего тона, но, казалось, не обиделся на отсутствие у меня страха.

— Он послал меня забрать тебя, — объяснил он, его взгляд скользнул мимо меня и дал мне еще немного времени, чтобы рассмотреть его. Его белая майка тоже была влажной, облепляя пресс, который я вроде как могла разглядеть сквозь нее, и я посмотрела в окно, гадая, идет ли все еще дождь. Но нет, снова светило солнце. Так почему же он был весь мокрый? — Старушке нужно что-нибудь из еды или она в порядке?

— Мисс Мейбл? — Спросила я, удивленная мягкостью его тона, который предполагал, что ему не наплевать на нее. — Да, она сказала, что сейчас приготовит себе ланч. Почему тебя это волнует?

— Ну, если это не волновало бы меня, то вряд ли кто-нибудь из местных не забыл бы убедиться, что у нее есть еда.

Я подняла глаза на этого страшного чувака с бандитскими татуировками и сердитым взглядом «Я мог бы убить тебя своим мизинцем» и склонила голову набок, заново оценивая его. Если это он присматривал за мисс Мейбл, то он не мог быть таким уж плохим. С другой стороны, Шон никогда не хотел, чтобы его люди проводили много времени рядом со мной, так что не похоже, чтобы у меня когда-либо была возможность понять это самой до сих пор. Но в тот единственный раз, когда мы пили пиво, я вспомнила, как он заставил меня улыбнуться, и когда Шон угрожал ему за то, что он провел со мной время, он даже не посмотрел на меня так, будто винил меня за это, как сделало бы большинство таких мужчин, как он.

— Эмм… Спасибо. За то, что заботишься о ней, — сказала я, неуверенная в себе теперь, когда знала это о нем.

— Это правильно, — ответил Трэвис без всякого выражения, после чего протянул руку, чтобы закрыть за мной дверь и снова запереть ее на засов. На мгновение он бросил взгляд в коридор, а затем наклонился ко мне и заговорил на ухо. — Тебе не следовало приходить сюда.

Я повернулась, чтобы удивленно посмотреть на него, но он уже отстранился, отвернулся от меня и зашагал дальше в дом. Я на мгновение огляделась, затем поспешила за ним, желая спросить, почему он это сказал, но у меня не было возможности, так как появлялось все больше «Мертвых Псов», вооруженных до зубов и бросавших на меня оценивающие взгляды, которые заставляли меня радоваться, что я надела бабушкино платье.

Мы прошли через весь огромный дом, пока Трэвис не открыл дверь в большую солнечную комнату, где Шон полулежал в кресле у окна, одетый в темно-синий смокинг на голую грудь, и попыхивал сигарой.

Он оторвал взгляд от своего мобильного телефона, когда мы вошли в комнату, и его бровь изогнулась, когда он увидел меня.

— Ну разве ты не выглядишь как мешок с дерьмом? — сказал он, окидывая меня пристальным взглядом. — Я просто сижу здесь и удивляюсь, как мой член вообще сможет стать достаточно твердым, чтобы проникнуть в тебя, сладкие щечки. Если ты вернулась сюда, думая соблазнить меня, то потерпела сокрушительную неудачу.

— Так получилось, что я думаю, что мое платье выглядит чертовски потрясающе, — ответила я, и мой язык проявил себя прежде, чем я смогла сдержаться. Я слишком долго не была в его обществе и забыла, как легко можно вывести его из себя.

— Правда? — Спросил Шон, и его голубые глаза вспыхнули гневом. — Ну, хорошо, что у меня здесь есть кое-кто, кто может помочь тебе… Мими, тащи свою задницу сюда, крошка!

Я вздрогнула, когда тень поднялась из угла комнаты, и мои глаза расширились от удивления, когда я увидела Мию, спешащую к Шону, ее черная прическа «боб» была идеально уложена, а приталенное черное платье облегало ее тело, но казалось более подходящим для ночного выхода, чем для того, чтобы тусоваться здесь. Мы решили, что вторая голова на пиках принадлежит ей, но, похоже, мы ошиблись, и она все это время была здесь. Хотя, похоже, Шон проявлял к ней гораздо больший интерес, чем к мисс Мейбл.

— Да, Шон? — спросила она, ее голос был едва громче шепота, и в нем больше не было того стервозного огня, который я так ненавидела в ней тогда. Но это было еще хуже. Теперь она не была какой-то надоедливой шлюхой — она была просто существом с отсутствующим взглядом. Ее глаза были покрасневшими и опухшими, как будто она плакала, но сейчас ее щеки были сухими, и в ней было что-то такое, что просто заставляло меня испытывать к ней жалость. Он убил ее маму и отчима, так что причина ее горя была довольно очевидна, и у меня внутри все сжалось, когда я поняла, что он держал ее здесь, как маленькую сломанную игрушку, с тех пор, как убил их. Может, мне и не нравилась эта девушка, но она этого не заслуживала.

— Будь хорошей девочкой и принеси моей сладенькой что-нибудь сексуальное. Ее вид сейчас, оскорбляет мои глаза. — Шон преувеличенно вздрогнул, и я нахмурилась на него в ответ.

Мия кивнула, подошла ко мне и, взяв меня за запястье, повела обратно к двери. Шон пренебрежительно поднял свой телефон, и я сдалась, позволив Мии увести меня из комнаты. Трэвис последовал за нами, когда мы шли через дом, и она повела меня наверх, но, когда мы добрались до ее комнаты, он остался снаружи.

Мия отпустила меня и поспешила к своему шкафу, и пока я оглядывала огромное помещение, до меня доносились звуки перебираемой одежды. Комната была оформлена аляповато, стены были ярко-розовыми, а над кроватью и на стене красовался принт зебры, что заставило меня сморщить нос от отвращения. Этот дом был красивым и старым, с богатой историей, которую нужно было чтить и подчеркивать, а не прятать за этой современной ярко раскрашенной ерундой.

— Мия, что здесь происходит? — Спросила я ее. Я прошла через комнату к шкафу как раз в тот момент, когда она появилась с парой платьев в руках. — Я думала, ты мертва. С другой стороны, я думала, что и мисс Мейбл тоже умерла, так что…

— Выбери что-нибудь, поторопись, — сказала она, нервно бросив взгляд на дверь.

— Мия, — прорычала я, пытаясь заставить ее посмотреть на меня, но она просто сунула платья мне в руки и поспешила к полке с обувью, схватив несколько и принеся их и мне. — Скажи мне, что ты здесь делаешь. Разве Шон не убил твою семью? Почему ты все еще жива? Черт возьми, почему ты все еще здесь?

Мия побледнела от моих слов, снова посмотрев на дверь, прежде чем поспешить прямо ко мне.

— Все будет хорошо, пока ты ведешь себя хорошо, — прошептала она. — Просто веди себя хорошо. Будь хорошей девочкой. Ему это нравится. А когда он счастлив, он такой щедрый.… Просто не зли его, ладно?

Я кивнула, потому что Мия, похоже, взбесилась бы, если бы я не согласилась, и она почти улыбнулась, прежде чем снова поспешно выйти за дверь, оставив меня переодеваться.

Ее стиль действительно был не в моем вкусе, и у меня были изгибы там, где она была высокой и худощавой, но я надела белое платье-рубашку с массивным поясом и сочетала его с черными лодочками на высоком каблуке, которые, к счастью, были моего размера.

Когда я вернулась в коридор, Мии уже не было, но Трэвис все еще ждал, его бейсбольная бита свободно болталась в кончиках пальцев, а с волос больше не капало.

— Почему ты был весь мокрый, когда пришел за мной? — Спросила я его, шагая рядом с ним, и мы направились обратно вниз.

— Босс решил, что хочет тебя через тридцать секунд после того, как я засунул свою задницу в душ. Он посчитал, что использование полотенца замедлит меня, — ответил он, пожав плечами, и я нахмурилась.

— А почему ты просто не послал его к черту?

Трэвис фыркнул от смеха. — Потому что, если мне суждено умереть, я бы предпочел, чтобы это произошло из-за чего-то более важного, чем из-за использование мной гребаного полотенца.

Я должна была признать, что он был прав, поэтому я просто кивнула, мое внимание сосредоточилось на комнате в конце коридора, где меня ждал Шон.

Шон поднял глаза, когда я вошла, тихо присвистнул, оглядел меня и отбросил телефон в сторону.

— Ну посмотри-ка на себя, — сказал он. — Разве она не выглядит прекрасно, Трэв? Теперь я вспомнил, почему мне так чертовски часто нравилось трахать тебя, сладенькая. Ты выглядишь как девушка, которая просто обожает член, не так ли, Трэв?

— Я не знаю, босс, — сказал Трэвис, отходя в дальний конец комнаты и отводя от меня взгляд. — Я не смотрю на твою девушку.

Шон громко рассмеялся, хлопнув себя по бедру, как будто это было для него чертовски забавно, прежде чем вскочить на ноги и замолчать так внезапно, что Мия взвизгнула из своего угла, прежде чем зажать рот руками. Однако Шон полностью проигнорировал ее, потому что его внимание было полностью сосредоточено на мне.

— Но ты же не моя девушка, правда, сладенькая? — спросил он, склонив голову набок и крадучись приближаясь ко мне, как большой хищник к беззащитному олененку. — Моя девушка не стала бы трахаться с грязными Арлекинами. Не так ли?

Я ничего не сказала, внутри у меня все сжалось, когда я поняла, в каком настроении он был, и почувствовала опасность в воздухе. Это был тот Шон, которого я ненавидела. Мстительная, жестокая версия его, которая каким-то образом умудрялась заставлять меня чувствовать себя такой невероятно маленькой. Мои стены были подняты, и я была готова к удару, который, как я знала, должен был последовать, но сомневалась, что от этого боль станет меньше. У него просто была манера проникать мне под кожу и заставлять жестокость его слов оставаться там, независимо от того, как сильно я хотела их отрицать. И с годами я пришла к выводу, что это потому, что независимо от того, как сильно я хотела опровергнуть то, что он говорил обо мне, ему всегда удавалось запятнать это достаточным количеством правды, чтобы полностью опровергнуть их было невозможно.

— Ну же, сладенькая, не стесняйся. Ты раздвинула свои бронзовые бедра и хорошенько приняла их, не так ли? Они передавали тебя из рук в руки, как секс-куклу? Ты трахалась с папочкой Арлекином, прежде чем позволить его сыну трахнуть тебя следующим?

— А что, если я это сделала? — Спросила я, высоко подняв подбородок, поскольку на этот раз отказывалась отступать, отказывалась позволить ему сломать меня так, как ему всегда нравилось пытаться.

Шон широко улыбнулся, вторгаясь прямо в мое личное пространство и наполняя воздух своим присутствием. Это была холодная, злобная улыбка, которая заставила мои легкие сжаться, когда я вдохнула ее, но я сохраняла вызывающий взгляд и бесстрастное выражение лица, стараясь игнорировать приторное ощущение его ауры, пропитывающей мое пространство.

— Что ж, если все, на что ты сейчас годишься, — это обслуживать члены бандитов, то у меня есть немало мужчин, которые с радостью примут твое предложение. Я могу выделить тебе хорошую комнату и помочь, привязав твои лодыжки к углам кровати, чтобы, когда ты устанешь, тебе больше не нужно было пытаться держать ноги раздвинутыми. Я мог бы вручать тебя в качестве приза за хорошее поведение моим людям, когда я буду ими доволен, или просто позволять им трахать тебя по очереди так часто, как им заблагорассудится, ведь именно это у тебя сейчас получается лучше всего.

— Ты сказал, что хочешь, чтобы я вернулась, — сказала я твердым голосом, отказываясь обращать на его угрозы хоть какое-то внимание. — Ты сказал, что положишь конец войне, если я вернусь к тебе. И вот я здесь.

— Ммммм, — согласился он, протягивая руку, чтобы взять прядь моих розово-фиолетовых волос в свою ладонь и рассмотреть ее на свету. — Просто из интереса, сладенькая, какого хрена ты сделала это со своими волосами? Я чувствую, что это будет сильно отвлекать, когда я буду смотреть на тебя, стоящую передо мной на коленях, и мне придется видеть на всю эту яркую ерунду.

— Говорит мужчина в ярко-синем смокинге, — прошипела я. — Перестань менять тему. Я вернулась, потому что ты сказал, что закончишь войну с «Арлекинами», если я это сделаю. Так ты человек слова или мне стоит снова уйти?

— О, ты думаешь, что просто уйдешь, да? — спросил он, отпуская мои волосы и отходя от меня к французским дверям в дальнем конце комнаты. — Потому что я не думаю, что ты хочешь свободы больше, чем моя милая малышка Мими.

Шон широко распахнул двери, впуская в комнату летний ветерок и звуки птичьего пения. Он отступил в сторону, жестом предлагая мне выйти, но я осталась стоять на месте. Я еще не сделала того, зачем пришла сюда. И я ни на секунду не поверю, что все равно действительно смогу уйти.

— Ты сказал, что Мия может уйти? — Спросила я, бросив взгляд через комнату на вагину моллюска, которую мне на самом деле было немного жаль, так как она пыталась раствориться на заднем плане.

— Конечно, — громко сказал Шон. — Я не монстр. Так ведь Мими?

— Нет, — выдохнула она, хотя ужас в ее взгляде выдавал ее ложь.

Он подозвал ее ближе, и она быстро встала, подбежав к нему и уставившись на него широко раскрытыми глазами, как будто он был единственным, что имело значение в этой комнате.

— Если ты хочешь уйти, Мими, пожалуйста, уходи. Я буду очень по тебе скучать и буду очень разочарован. Но я обещаю, что с тобой не случится ничего плохого, если ты решишь жить дальше. Так что иди. Если только нет чего-то другого, что ты предпочла бы сделать?

Мия колебалась, переводя взгляд между мной, Шоном и открытой дверью. Она была похожа на оленя, попавшего в свет фар, неспособного сдвинуться с места, даже несмотря на то, что смерть приближалась на быстрых и уверенных крыльях.

— Просто уходи, — подбодрила я ее, и она вздрогнула, как будто я ее ударила.

— Что… сделало бы тебя счастливее всего? — тихо спросила она Шона, и я нахмурилась еще сильнее, задаваясь вопросом, какого черта он делал с ней, чтобы заставить ее так себя вести. Девушка, которую я знала, когда она встречалась с Мавериком, была ехидной и самодовольной, бесстрашной и непримиримой. Это существо передо мной теперь было всего лишь изломанной тенью той девушки.

— Ну, я не совсем уверен, — задумчиво произнес Шон. — Я просто так разозлился из-за того, что моя сладенькая вернулась сюда с испорченными волосами, что не могу успокоиться. Так что любые твои предложения о том, как сбросить эту накопившуюся во мне энергию, были бы весьма кстати, Мими.

Мия снова посмотрела в сторону двери, ее руки несколько раз сжались в кулаки, прежде чем она внезапно упала перед ним на колени и начала расстегивать его ремень. Мои губы приоткрылись от удивления, когда я увидела, как ее пальцы скользнули по его ремню, когда она попыталась быстро расстегнуть его, и Шон широко улыбнулся, его глаза не отрывались от меня, пока он просто позволял ей это делать.

— Черт возьми, я думаю, она научилась этому трюку у тебя, да, сладкие щечки? — Шон окликнул меня, даже не взглянув на нее сверху вниз, когда она вытащила его член и припала к нему ртом. — Хотя я признаю, что тебя трудно переплюнуть в этом деле — я никогда не знал девушку, которая могла бы сосать член так же хорошо, как ты, сладенькая.

Я снова взглянула на открытую дверь, задаваясь вопросом, о чем, блядь, я думала, возвращаясь сюда. Но тут меня осенило. Мои мальчики. Я. Все способы, которыми я намеренно и ненамеренно поимела их… причина, по которой я решила войти в дом этого монстра, и тот факт, что я еще ничего не добилась своим возвращением.

— Я думала, ты убил Мию и мисс Мейбл, — прошипела я, глядя вниз на девушку, которая сосала его член, прежде чем снова встретиться с его холодным взглядом. — На том балконе было четыре головы, так кто же…

— Ну, четыре головы смотрятся лучше, чем две в ряд, не так ли? — Сказал Шон, закатывая глаза, как будто это было очевидно. — И пара людей Кайзера не захотели запрыгивать на мой корабль, как остальные, поэтому я добавил их для красоты. Кроме того, после того, как я снес голову сладкой Жасмин, от нее осталось немногим больше клочка волос, так что мне понадобилось несколько черепов с большим мясом. Я до сих пор сожалею, что вонь стала такой сильной, что пришлось их убрать.

Мия захныкала при упоминании своей покойной матери, но когда Шон прочистил горло, она снова начала двигаться, покачивая головой, отсасывая ему, в то время как мой живот неприятно скрутило.

— Лютер в больнице, — небрежно сказал Шон, практически игнорируя то, как Мия сосала его член. — По городу ходят слухи, что ты пошла и застрелила его.

Я резко втянула воздух. — Это чушь собачья, и ты это знаешь. Это ты всадил в него пулю, — прорычала я.

— Да, я это знаю, — сказал Шон с усмешкой. — Я знаю, что ты сделала небольшой предупредительный выстрел, чтобы попытаться заставить его уйти, а я сделал другой, который должен был быть намного более смертоносным. Но самое смешное — его люди, похоже, сосредоточились на том факте, что в тот момент ты целилась в него из пистолета, и сложили два и два, чтобы получить десять. И только посмотри на это — ты теперь главный враг «КА» (Прим. Команда Арлекинов) номер один. Им нужна твоя голова, сладенькая, и я не думаю, что на данный момент есть что-то, чего бы они не сделали, чтобы заполучить ее.

Я попыталась не поддаться панике от этих слов, страху, который они вызвали во мне. Неужели они все подумали, что это сделала я? Неужели Фокс так думал? Я хотела, чтобы мои мальчики поверили моей лжи, потому что мне нужно было быть уверенной, что они не попытаются прийти за мной сюда, но поверить, что я манипулирующая сука, жаждущая мести, и, что я на самом деле пыталась убить короля Команды «Арлекинов», — это две совершенно разные вещи. Блядь. Блядь, блядь, блядь.

— Не выгляди такой взволнованной из-за этого, Роуг, — проворковал Шон. — Тебе не о чем беспокоиться, пока ты здесь, со мной. Если только ты не начала подумывать о том, чтобы выйти за эту дверь?

Я покачала головой, взглянув на стол, где была разложена еда, и попыталась сосредоточиться на своих мыслях. Я собираюсь позже потерять свое хладнокровие из-за того, что Лютер Арлекин был близок к смерти, а вся его Команда обвиняла в этом меня. Прямо сейчас мне нужно было сохранить самообладание и сосредоточиться на том, что имело значение, а именно на противостоянии с человеком, стоящим передо мной.

— Какое отношение ко всему этому имеет пребывание Лютера в больнице? — Спросила я, и мой взгляд упал на Мию, когда Шон грубо схватил ее за волосы и начал заставлять ее принимать его член глубже. Она начала издавать звуки рвотных позывов, схватившись за его бедра, как будто могла упасть, если не будет держаться, но он проигнорировал ее.

— Ну, я же не могу закончить войну, пока король выбит из игры, не так ли? — Спросил Шон, глядя на меня как на идиотку, в то время как я пыталась игнорировать девушку, давящуюся его членом. — Я должен дождаться его смерти и восхождения нового короля, чтобы я мог договориться с ним напрямую. Или, я думаю, Лютер может выздороветь, и я все-таки смогу договориться с ним. В любом случае, похоже, у меня связаны руки, пока эта ситуация не разрешится сама собой.

Я сердито стиснула зубы, услышав его бред, и Шон раздраженно вздохнул, отпихивая от себя Мию и засовывая свой все еще твердый член обратно в штаны, прежде чем снова застегнуть ремень.

Она упала на задницу и уставилась на него полными страха глазами, и все мое тело напряглось, когда я почувствовала, как его гнев проникает в комнату, как дождь в пересохшую почву.

— Иди поищи другой член для практики, — рявкнул он на нее. — Ты сосешь член так, словно пытаешься очистить початок кукурузы. Если ты не годишься для этого, то тебе придется долго думать, для чего тогда ты годишься, потому что это крайне неутешительно. В смысле, что хорошего в шлюхе, которая даже не может заставить парня кончить?

Я нахмурилась на Мию, когда она, заикаясь, извинилась и вскочила на ноги, выглядя чертовски напуганной.

— Все в порядке, крошка, — сказал ей Шон, подходя ближе и обхватывая ее щеку рукой. — Но, может быть, тебе стоит пойти и немного подумать о том, что ты будешь с этим делать, да? Потому что шлюхе, которая ни хрена не умеет трахаться, может быть, лучше вообще не существовать, тебе так не кажется?

Мия энергично кивнула, затем повернулась и выбежала из комнаты с рыданием, срывающимся с ее губ, и мне пришлось заставить себя оставаться на месте и просто отпустить ее. В любом случае, ей было лучше вдали от Шона, так что отвлечь его внимание от нее, вероятно, было лучшей помощью, которую я могла предложить.

Я поймала взгляд Трэвиса, когда он смотрел ей вслед, и он откашлялся, выглядя более чем немного смущенным, хотя и не сделал ни малейшей попытки вмешаться. Я предположила, что в конце концов, он действительно был просто хорошей маленькой комнатной собачкой, хотя и не была уверена, чего еще я ожидала. Именно так работали банды, подобные «Мертвым Псам». Есть король, а все остальные выстраивались под ним на тех позициях, которые могли занять. Так что, если только Тревис не хотел побороться за место главаря, он не пойдет против человека, которому принадлежал.

— Так что теперь? — спросила я, оставаясь на месте и пытаясь понять настроение Шона. Он ухмылялся, выглядел чертовски довольным собой, и я чувствовала, что в его голове зрели самые жестокие планы на мой счет.

— Теперь мы поедим, сладенькая, — сказал он, подходя к столу и отодвигая для меня стул. — Я хочу услышать все о том, как ты проводила время, трахаясь с моими врагами.

Я облизнула губы и подошла к нему, села на предложенный стул и напряглась, когда он наклонился, чтобы прошептать мне на ухо, его пальцы медленно скользнули вниз по моим обнаженным рукам, так что я была полностью окружена его тенью и напомнило мне о том, насколько он больше меня.

— И если мне не понравятся ответы, которые ты мне даешь, тогда, возможно, нам придется пересмотреть привилегии, которые я тебя здесь наделил, и начать подумывать о том, чтобы выжечь эти чертовски уродливые татуировки на задней стороне твоих бедер, — выдохнул он, его губы коснулись моего уха и заставили меня вздрогнуть.

Я проглотила комок, застрявший у меня в горле, и посмотрела на него краешком глаза.

— Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказала, — пробормотала я, кладя руки по обе стороны тарелки, которую он для меня поставил, и медленно протягивая их вперед, ища нож или хотя бы вилку, чтобы использовать против него. Это был мой лучший вариант здесь — ударить сильно и быстро при первой же возможности, которая мне представится. Вилка могла быть смертельной, если ее правильно использовать, и мне больше нечего было терять. — «Арлекины» относятся к своему бизнесу так же, как и ты. Они не говорили об нем при мне. Они не хотели, чтобы я знала какие-либо детали о их Команде.

— Ммм. Может быть, и так. Но я уверен, что у тебя есть для меня по крайней мере несколько пикантных кусочков информации. В конце концов, я любопытный человек и люблю узнавать о своих врагах как можно больше. Не так ли, Трэвис? — Он поднял глаза на мужчину, когда тот приблизился к нам, и я тоже встретилась взглядом с Трэвисом, гадая, о чем он думает под тщательно скрываемой маской, в которую он превратил свои черты.

— Да, босс, — согласился Трэвис, опускаясь на стул напротив меня и кладя биту на стул рядом со своим. — Точно так же, как когда ты вскрыл того ублюдка на прошлой неделе, чтобы познакомиться с ним как можно ближе.

Шон отрывисто рассмеялся, внезапно выпрямляясь, прежде чем опуститься на стул во главе стола между мной и Трэвисом. — Что я и сделал. Хочешь послушать историю о том, как у меня возникла потребность узнать этого парня поближе, сладенькая?

Мои пальцы, наконец, нащупали нож, который был приготовлен для меня, и я взяла его с замиранием сердца, когда посмотрела на тонкий одноразовый кусок пластика.

— О, я вижу, ты нашла свой специальный столовый прибор, — сказал Шон, широко ухмыляясь, когда я подняла нож, чтобы взглянуть на него. — Дешевый одноразовый нож экстра-класса — им даже глаз не выколешь. Поверь мне — я пробовал. Не на твоем Чейзе, конечно, — я позаботился о том, чтобы использовать для этого хорошо заточенный нож, потому что, скажу я тебе, та хрень, которую ты держишь в своей нежной ручонке, не справилась бы с этой задачей. Он тупой, как дерьмо, и ломается под давлением. На случай, если в твоей хорошенькой головке зародились безумные идеи убить меня за едой.

— Боже упаси, — пробормотала я, пытаясь игнорировать то, как сжалась моя грудь от его слов. Он видел меня насквозь. Конечно, он видел меня насквозь. Я предложила себя без сопротивления после того, как наотрез отказывалась возвращаться к нему снова и снова. Но это не означало, что я собиралась сдаваться. Мне просто нужно было бы проявить больше изобретательности, чем вонзать в него свой обеденный нож.

— Хорошо, тогда на чем мы остановились? — Спросил Шон, накалывая еду своей собственной металлической вилкой и ухмыляясь мне, когда начал нарезать ее особенно острым на вид ножом. Мой взгляд упал на браслеты, которые он носил, когда они соскользнули на его запястья, пока он нарезал еду ножом, и у меня внутри все сжалось, когда я узнала их. Они принадлежали Чейзу, и он носил их с тех пор, как мы были детьми. Я стиснула зубы, молча поклявшись снять их с его тела, как только убью этого ублюдка.

Я сосредоточилась на новом шраме, который появился у него на щеке благодаря мне, и сумела немного восстановить самообладание, улыбнувшись ему в ответ.

— Я думаю, ты хотел рассказать мне о человеке, которого ты зарезал, — подсказала я.

— О да, — согласился он. — Ну, устраивайся, сладенькая, потому что это чертовски захватывающая история, и тебе захочется выслушать ее до конца.