Темная королева. Их шанс на любовь

Глава 27

Мы с лиром Ревенантом замерли, глядя друг на друга. Я только открыла рот, чтобы уточнить, что он имеет ввиду, и почему говорит о том, что я от него что-либо унаследую. Ведь он еще довольно молод. Ему жить и жить.

Но не успела я и слова сказать, до нас донеслось отдаленное:

— Василенушка, ты здесь?

Ответ моему медведю не понадобился, он меня уже «унюхал» и через несколько мгновений показался из-за ближних кустов, судя по всему, пройдя проторенной ранее некромантом тропинкой.

— Василена! Ты в порядке? — вот и второй мужчина бахнулся передо мной на колени с схватил за руки с тревогой осматривая.

Убедившись, что я цела и невредима, Бьерн прижал меня к могучей груди и засопел мне в макушку. А я только умиленно улыбнулась, мысленно отметив тот факт, что первым делом мужа взволновало мое самочувствие, а вовсе не двусмысленная картина, которую он перед собой увидел. Другой, на его месте, уже рвал и метал от ревности.

«Доверяет!» — довольно промурлыкала моя озабоченная внутренняя самка.

— Что здесь произошло? — наконец Бьерн обратил свое внимание и на лира Нокса, вставшего с колен и слегка нервозно отряхивавшего со своей мантии несуществующую пыль.

— Гончие.

Судя по побледневшему лицу Бьерна, одного этого слова ему хватило для понимания происходящего. Он снова перевел на меня взволнованный взгляд, еще пристальнее выискивая возможные незамеченные ранее повреждения.

— Может теперь вы, господа заговорщики, и меня посвятите в свои тайны? — усмехнулась я. — Кажется, самое время рассказать мне о тварях, бездне и войне, которых вы, время от времени, активно поминаете. А еще, лир Нокс, объясните, с какого перепугу я должна наследовать ваших милых тварюшек. Мне и Скелетика в качестве питомца более чем достаточно.

— С того, что только некромант справится с мертвыми Гончими. Вы сильны и молоды, вероятность того, что первым за грань уйду именно я почти стопроцентная. Вряд ли к тому времени на Сирионе появится еще один некромант, который сможет вас превзойти, лира.

И вот снова мне говорят о моей молодости. Посмотрела бы я на их лица, узнай они, сколько мне на самом деле лет. Да вы, мальчики, мне в сыновья, а то и во внуки годитесь!

— Но вы правы. Пора вам узнать о войне и Бездне. Если, не приведи боги, случится еще один прорыв, именно нам с вами придется в первых рядах встать на защиту мира. Но разговор лучше перенести в мой кабинет. В этом доме, конечно, нет лишних ушей… — он ненадолго замолчал, и я невольно вспомнила об эльфе и расположившихся в гостевом домике драконах, — но я предпочитаю лишний раз проявить осторожность.

Рассказ Нокса, дополняемый Бьерном был долгим и мрачным. Начал он с того, что поведал об особых местах, разбросанных по всему Сириону. Местах, в которых преломлялось пространство, открывая спонтанные порталы и особые проходы, соединяющие Сирион с другими мирами. Именно в таких точках сирионские жрецы размещали Храмы Призыва, в которых появлялись, в том числе и иномирные переселенки, вроде меня.

В маленьком княжестве Веспол, примостившемся между Хайда-Наагаром — змеиным царством, пустыней и Драконьей империей, тоже имелся такой Храм. И даже иногда использовался. Но около трехсот лет назад там произошла чудовищная катастрофа. Межмировой портал, который сам по себе срабатывал крайне редко, вдруг открылся и начал выпускать в Сирион целое полчища чудовищ. Тварей, которых ранее не видывал этот мир. Жесткие, кровожадные, они словно голодная саранча в считанные часы расползлись по всему Весполу, выкашивая жителей княжества подчистую. Они пожирали несчастных людей и даже веспольские маги не смогли оказать им достойного сопротивления.

Буквально за сутки Веспол превратился в кровавую безжизненную пустошь, а твари все лезли и лезли сквозь открытый портал и растекались все дальше и дальше. Первыми забили тревогу наги, кинувшие против захватчиков все имеющиеся на тот момент силы. Вскоре к ним присоединились драконы, а следом и люди, и оборотни. Потому что напасть, исходящая из Веспола начала угрожать всем. Последними к союзным войскам примкнули эльфы, и то, весьма неохотно. Ведь только длинноухим, считай, повезло. Выяснилось, что твари не могут пересечь пустыню. Гибнут под палящим солнцем, без мяса и крови жертв.

Почти двести лет длилась война, выкосившая лучших воинов и магов, проредившая все народы Сириона. Постепенно напор тварей начал стихать. То ли портал наконец-то выдохся, то ли количество самих монстров в Бездне, как назвали мир, из которого они перли потоком, уменьшилось, но союзные войска смогли отправить к прорыву лучших своих магов, во главе с единственным некромантом (именно к его магии твари оказались наиболее чувствительны). Маги сумели, пробились, хотя выжили далеко не все. Но, к счастью, сил тех, кто дошел, хватило, чтобы запечатать портал.

После этого еще не один десяток лет они выискивали и добивали оставшихся на Сирионе тварей. Веспол превратился в безжизненную пустошь, гиблое болото, место последнего упокоения сотен тысяч погибших. Как жителей Сириона, так и монстров. Бывшее княжество накрыли непроницаемым магическим куполом, над созданием которого ни один год работали все те же маги. Теперь подходы к проклятому месту тщательно охраняют наги и драконы. Особенно наги. Змеелюды, понесшие самые большие потери в этой войне бросили все силы на то, чтобы не допустить ее повторения. Они глаз не сводят с купола и держат под строжайшим контролем сохранность запечатанного портала.

— В случае еще одного прорыва, наги узнают о нем сразу и тут же поднимут тревогу, — закончил рассказ Нокс.

Я посмотрела на мужчин, задумавшись, сколько же им лет, если оба принимали участие в войне с Бездной.

— Бьерн, как долго ты пробыл в шкуре медведя?

— Почти сто двадцать лет, милая… — оборотень мягко улыбнулся. — Я уже и забыл, каково это — быть человеком. Уже практически полностью превратился в зверя, но ты вернула мне разум… а после и нормальный облик. Теперь я точно знаю, что любовь творит чудеса.

Он подошел и, аккуратно вынув меня из глубокого кресла, в котором я по привычке устроилась с ногами, с нежностью усадил себе на колени, баюкая в объятиях.

Лир Нокс смущенно отвел взгляд, но я успела заметить в его глазах короткую вспышку жгучей, болезненной, но не злой, зависти.

— На Сирионе большая продолжительность жизни, — тихо объяснил он, — даже у людей. Лет до трехсот доживают точно. От попаданок мы знаем, что в других мирах некоторые расы могут жить до ста лет, а то и меньше. У нас не так. На Сирионе тысяча лет — это расцвет молодости. Вот взять того же императора драконов, ему почти шесть сотен лет, а среди своих он считается чуть ли не юнцом…

Вот тебе и на… Выходит, не такая я и старуха! Наоборот, девица в самом соку.

— Мне скоро пять сотенок стукнет, — с гордостью сообщил Бьерн.

— Организм попаданок при переходе в наш мир тоже перестраивается. Вы будете жить не меньше своих супругов, лира, — успокоил меня Нокс, решив, наверное, что я испугалась таких цифр.

— Что же, с тварями и Бездной более-менее понятно. А что же гончие? — спросила я у некроманта, возвращаясь к основной теме.

— Этих троих я сумел изловить живыми уже после закрытия портала. Вот кстати, с его помощью, — кивнул он на Бьерна. — Они были ослаблены, почти издохли… Наверное, только поэтому мне удалось их подчинить. И то, слушаются они крайне неохотно. Приходят на призыв, убивают тех, кто оказывается в этот момент поблизости, и снова уходят. На всякий случай, я слегка подкорректировал их внешность. Придал им более приемлемую форму. То на что они походили ранее… не знаю даже, как описать… Но, когда я работал над ними, в какой-то момент мне даже показалось, что я заметил в них черты, близкие к человеческим. Возможно, когда-то твари были людьми, но что-то изменило их, превратило в монстров. Иногда мне кажется, что в их глазах теплится разум… но я никогда не видел подтверждения этой догадки. И они абсолютно точно никогда не пытались со мной говорить…

А вот со мной попытались… И когда я смотрела на них, то разум в их глазах не теплился, а горел ярким пламенем. Странно… Очередная загадка, которую мне предстоит разгадать. «Королевская кровь»… Что хотела сказать этим тварь? И как ему удалось почуять ее, эту королевскую кровь?

М-да, одни вопросы, и никаких ответов.

— Ты устала, любимая, — ласково произнес Бьерн, осторожно разглаживая подушечкой большого пальца складочку между моих задумчиво насупленных бровей. — Дальнейшие разговоры предлагаю отложить на более подходящее время. Сегодня был слишком тяжелый и насыщенный день.

Не слушая моих протестов, медведь с проснувшейся гиперопекой, на руках доставил меня в отведенную нам спальню и, словно малое дитя, уложил в постель. Мои попытки доказать, что я бодра и полна сил разбились о его медвежье упрямство, которому позавидовали бы все ослы Сириона. Так же, как и попытки соблазнения с откровенными намеками на исполнение супружеского долга.

— Я тебя очень хочу любимая, — с самым серьезным видом заверил меня муж, — но я сам себя не прощу, если после такого сумасшедшего дня не дам тебе нормально отдохнуть. Может тебе и кажется, что ты еще горы свернуть способна, но поверь, это вполне может оказаться нервный откат после пережитого. Поэтому расслабься, закрой глазки и отдыхай, а я сделаю тебе массаж.

Массаж этот негодник и правда сделал, да так тщательно и профессионально к нему подошел, что я и правда расслабилась, снова потихоньку уплывая на нежных волнах в то приятное медитативное состояние, из которого меня не так давно вырвало появление Гончих. И сама не заметила, как уснула…

Чуть позже в кабинете

Бьерн унес сердито ворчащую себе под нос Василену и Нокс с тяжелым вздохом уселся в свое любимое кресло. Достав из маленького потайного бара бутылку крепкого, дорогого бренди, некромант щедро наполнил стоящий на столе бокал.

Скажи ему кто, что он станет вот так откровенно завидовать старому другу, Нокс бы никогда не поверил. Он вообще всегда считал, что столь приземленное чувство как зависть, это не про него. Что он просто выше подобного.

А вот нате вам!

Василена понравилась ему сразу, с первого взгляда. И это пугало. Он привык избегать женщин, воспринимать их как неизбежное явление природы, с существованием которого нужно смириться. Он приучил себя к этому с тех самых пор, когда понял, что для женщин он несет только смерть.

Так почему же с этой лирой ничего не получалось?

Она красива, без сомнения, но встречались в его жизни и более красивые. Нет, дело не во внешности… Тогда почему его так тянет к ней?

Привлекает необычность? Бьерн рассказал мимоходом, что она призванная из другого мира. Невест-иномирянок Нокс ранее не встречал. Может, в этом все дело?

А может, все просто до банальности и подобное влечет к подобному? Их объединяет общий редкий дар, может все дело в нем?

Как бы там ни было, а нужно держать себя в руках. Даже если бы он не представлял угрозу для этой женщины, все равно не стал бы лезть в семью друга и оскорблять Бьерна. Оборотень обожает свою пару. Истинная — это же такая редкость и невероятный дар богов!

Нет. Он запрет это некстати проклюнувшееся в сердце чувство на замок и никогда не позволит ему прорасти во что-то большее.

Ему не об этой женщине думать нужно, а о той, на руке которой Морт нарисовал парную ему брачную метку! Где она? Кто она? Как ее найти? Он ведь почти забыл о ней за последние два дня, с той самой минуты как порог его дома переступила Василена.

Вот! Снова она в его голове! Ну что за напасть…

Когда Бьерн вернулся в кабинет, некромант успел выдуть почти три полных бокала и его, непривычного к подобным возлияниям, даже начало потихоньку «развозить».

— Уууу, друг любезный… Чего это ты, вдруг, раскис? — медведь дружелюбно хлопнул Нокса по плечу, отнимая почти пустую бутылку и выливая остатки пойла во второй бокал.

— Да ты понимаешь… все так, как-то… одно к другому… — слегка заплетающимся языком попытался объяснить Нокс, повертев рукой перед лицом. — А я ведь тебя так и не поздравил с женитьбой! И с возвращением человеческого облика! Давай отметим, как следует, дружище!..

Некромант полез за второй бутылкой, но оборотень уверенным жестом его остановил. Странная, какая-то почти безумная решимость вдруг проступила на его лице.

— Нет друг, отметим мы чуть позже, — серьезно произнес он. — А сейчас ты мне нужен трезвый и здравомыслящий, так что, будь добр, вспомни-ка анти похмельное заклинаньице.

Нокс с минуту внимательно смотрел на него, потом что-то прикинул в уме и кивнул. Его друг медведь не станет шутить с таким лицом, и раз дело, судя по всему, серьезное, то и он себя в руки возьмет.

Несколько заученных слов, едва слышный щелчок пальцами, и алкогольного тумана в голове как ни бывало.

— Что за проблема, Бьерн? Надеюсь, это не касается Василены?

— Ну… — замялся медведь, отводя взгляд, — как сказать… Зависит от того, как ты ответишь на вопрос, который я тебе сейчас задам… Скажи, Нокс… у тебя в последнее время, случайно, не появилась брачная метка?..

Некромант побледнел, выпрямляясь в кресле.

— Как ты узнал⁈ — он рефлекторно накрыл ладонью правое плечо, в том самом месте, где появился узор.

Бьерн хмыкнул и Ноксу показалось, что в янтарном взгляде оборотня заплясали демонята.

— Дай угадаю — могильный лирс?

— Да…

Медведь засмеялся, запрокинув голову и от души похлопывая ладонями по коленям. Нокс лишь глазами растерянно хлопал, не понимая, как и почему начавшийся столь серьезно разговор так резко скатился в безудержное веселье.

— Я так и знал! Как увидел этот некромантский цветочек, так сразу о тебе и подумал. Ну что же, добро пожаловать в семью, побратимушка! — Бьерн от всей щедрой медвежьей души хлопнул друга по спине. — Вот теперь можно и отметить! Но учти, девочку мою будешь добиваться по всем правилам! Вот если полюбит тебя, тогда и брак ваш признаю!

Нокс совершенно перестал что-либо понимать. Он расширившимися от шока глазами смотрел на Бьерна. Потом в мозгу что-то щелкнуло. Некромант снова осторожно, как-то неверяще, прикоснулся к скрытой под одеждой метке и почувствовал, как его губы медленно растягиваются в блаженной улыбке…