Темная королева. Их шанс на любовь

Глава 7

Даркан Оникс. Император драконов.

«Предательница! Притворщица! Лгунья! Не пррррощу!!!»

«Моя самка! Лучшая! Ты все испоррртил, тупой человек!!!»

Моя истинная исчезла, а я начал сходить с ума. То, что со мной случилось — страшный сон любого дракона. Человеческое сознание отделилось от драконьего, и это сущий кошмар! Представители моей расы, как и любые другие оборотни, едины со своим внутренним зверем, второй половиной. И если происходит раскол, разделяя сознание надвое, такие драконы очень быстро сначала теряют себя-человека, а после, еще быстрее, зверь теряет человеческий разум. Остается лишь огромная ящерица со звериными инстинктами. И нет существа опаснее, чем одичавший дракон.

Я потерял контроль, увидев, как Василена начала менять облик после того, как едва не выгрызла мне глотку. (Что она за существо такое⁈ Ведь явно не человек!) Моя немощная, сморщенная старушка вдруг превратилась в настоящую роковую красавицу. До сих пор перед глазами стоит идеальное, будто фарфоровое личико с огромными алыми глазищами, сверкающими как два уголька. В этот момент дракон и вырвался против моей воли, все что я мог ощущать — мой зверь нашел свою главную драгоценность и твердо намерен утащить ее в сокровищницу, чтобы там сдувать с нее пылинки, нежить и любить. На мое возмущение ему было глубоко фиолетово. И когда Василена исчезла (где только украла портальный артефакт, плутовка!), дракон, естественно, обвинил во всем меня. С тех пор мы и ругаемся.

Бросив всю мою свиту, эта наглая зверюга (вот уж не думал, что он у меня такой!) ломанулась прямым летом в столицу, домой, к жрецам и магам, способным найти нашу (« МОЮ!») девочку.

До самого дворца я не пытался перехватить инициативу у дракона, иначе просто превратился бы обратно в человека и разбился. А уже приземлившись на специально предназначенный для посадки балкон понял, что чешуйчатый гад и не планирует возвращать мне контроль над телом!

«Снова все испоррртишь! Ни на что не способен, идиот! Сам все сделаю. Верну самочку. Моя!!!»

«Можно подумать, я не хочу ее вернуть!»

«Нет. Ты пррридуррок. Зачем обидел мою самочку? МОЮ ПАРРРУУ!»

«Да она…! Да ты видел ее⁈ Она же была…»

«Прррекрасная. Сильная. Горррдая. Слепец!»

Поняв, что спорить с моей второй половиной бесполезно, я просто попробовал надавить силой. В результате у нас драконом разболелась голова и эта рептилия придурочная не придумала ничего лучше, чем начать долбиться лбом о стену, чтобы избавиться от меня. При этом гранитная стена покрылась красивой паутиной трещин, а дракон едва не обломил нам рога.

— Сын, что ты творишь⁈ — изумленный голос отца заставил дракона замереть и уставиться на старшего в роду больным взглядом.

Орнувир Оникс, несмотря на более чем уважаемый возраст, все еще был мощным мужчиной и величественным драконом. Хоть он и отказался от престола в мою пользу, но его аура сильнейшего по-прежнему довлела даже надо мной.

«— Отец! Он не позволяет мне обернуться!» — мысленно возопил я, надеясь, что смогу «докричаться» до родителя.

Дракону это не понравилось. Бешено зарычав он еще пару раз треснулся башкой о стену.

Вот не зря мой отец считался одним их мудрейших правителей империи. Он сразу просек ситуацию. Мгновенно обернувшись и, буквально, придавив массой авторитета моего дракона, он заревел на него в ответ. И таки вынудил мою вторую половину уступить.

Дождавшись, пока я верну себе человеческий вид, отец тоже сменил обличье.

— Ну и что ты успел натворить, малолетний кретин⁈ — тут же включил он свой худший режим сурового отца-воспитателя.

И вот так всегда. Я уже скоро шестую сотню лет разменяю, а все «малолетний».

— Где ты потерял своих сопровождающих, и, демоны тебя дери, Даркан, ГДЕ ТВОЯ ИСТИННАЯ⁈ Ты ведь был в Пещере Призыва? — отец с подозрением уставился на меня своим коронным «я-вижу-тебя-насквозь» взглядом.

— Был.

Обойдя достопочтимого родителя по широкой дуге, я попытался ускользнуть из зала, сбежав от неприятного разговора. От одной мысли, какая мозговыносиловка меня ждет, когда отец обо всем узнает, мне натурально поплохело…

— ДАРРРРКАН ОНИКС! А ну стой на месте и не пытайся избежать серьезного разговора с отцом! — рявкнул экс-император так, что из новообразовавшейся гранитной паутины на стенах посыпалась крошка. — Где твоя истинная, я тебя спрашиваю?

— Мы с ней немного… разминулись. Я вскоре улажу этот вопрос, отец!

И тут меня, императора, подлейшим образом ухватили за ухо, словно я и правда неразумный сосунок.

— А ну рассказывай, засранец, что ты успел натворить, — тихо и очень угрожающе прошипел отец. — Никогда еще от драконов не сбегали истинные. Если ты обидел девочку, я самолично выкручу твои императорские яйца, которыми ты так дорожишь…!

Вы когда-нибудь пытались спорить с древним, могущественным драконом, изнывающим от скуки? Нет? Вот и не пытайтесь. Гиблое это дело.

Оттасканный за ухо, будто последний соплежуй, чувствуя, как растворяются в небытие остатки достоинства, я рассказал отцу все. И тут же схлопотал парочку звенящих оплеух.

— Идиот! — плевался ядом старый дракон, расхаживая передо мной из стороны в сторону. — Не удивительно, что твой зверь взбунтовался. Ты хоть понимаешь, что тебя ждет, если ты в кратчайшие сроки не найдешь и не вернешь свою «старушку»? Я может и не прочь усадить на трон кого-нибудь из твоих братьев, мало ли, вдруг у них мозгов больше, чем у тебя… Но я не готов терять своего первенца, каким-бы имбецилом он не оказался! Счастье, что твоя матушка не дожила до этой минуты… Это же надо додуматься — отказаться от истинной! Единственной, дарованной богами лишь раз в жизни!

— Да ты бы видел ее…! — взбесился я, устав чувствовать себя оплеванным всеми одноклеточным кретином.

— Ты, похоже, не понимаешь, сын, — зашипел отец, остановившись напротив меня и глядя мне в лицо разгорающимися огнем глазами. В этот момент со мной заговорили двое: человек и дракон, и их голоса, сливаясь в унисон звучали до дрожи жутко. — Все еще думаешь, что истинность — это шутка? Изжившее себя условие для размножения? Я столько лет пытался донести до тебя, что пара для дракона — это недостающий кусочек души… а ты все не поймешь. Какая бы она ни была, нет никого важнее и роднее. Когда дракон всей душой принимает истинную, а она принимает его в ответ… это неописуемо, сын… Нет ничего прекраснее! И когда кто-то из пары уходит… — в глазах отца отразилась вся боль вселенной, — все вокруг становится остывшим пеплом. Если бы я не поклялся вашей матери, что позабочусь о вас, оболтусах, сдав вас в любящие руки пар, я бы ушел за ней следом в тот же миг, когда моя единственная покинула меня… А ты говоришь, старуха… даже будь она и правда старухой, я бы сказал тебе — прими ее сын и хоть на несколько лет познай, что такое настоящее счастье. Но если бы ты был умнее, — тут его голос зазвенел от злости и раздражения, — то понял бы, что вселенная ТАК шутить не умеет. Никогда парой дракона в расцвете сил не станет существо, обреченное в скором времени уйти в чертоги Морта. Значит, что-то в этой ситуации не так и нужно брать, и разбираться, а не рубить с плеча не глядя! Не зря твой дракон решил отделиться от настолько глупого человека.

Как следует стряхнув меня, отец отошел. Его взгляд приобрел ту пугающую строгость, что была ему присуща еще в его бытность императором.

— Вот что хочешь делай, Даркан, но найди свою пару до ближайшего полнолуния. Иначе твое человеческое сознание просто угаснет, и я вынужден буду… убить твоего дракона ради всеобщей безопасности. Не вынуждай меня идти на эту крайность, сын, — голос отца дрогнул, и я понял, что в этот миг его серде обливается кровью от боли.

Но я и без отцовских угроз твердо настроен вернуть свою плутовку. Все же, зацепила она меня, как бы я не отрицал очевидное. И главное, зацепила еще будучи старухой! Да я зверел, когда вспоминал вторую брачную метку на ее руке! От одной мысли, что МОЯ ЖЕНЩИНА принадлежала другому мужчине, мне хотелось крушить все вокруг. Не будь она вдовой — нашел бы способ попасть в ее мир и уничтожил бы соперника. И пусть она сказала, что никакого мужа не было, теперь я ей не верю, уж слишком много она врала… впрочем, как и я…

Наверное, я получил то, что заслужил. Боги все-таки покарали мою гордыню и самоуверенность.

И самым страшным была даже не потеря единства с драконом. Больше всего пугала неизвестность… Я не знал, где моя пара и что с ней! Вдруг она оказалась в опасности! Может и вовсе ранена, а я здесь и не могу ей помочь… не могу защитить… Эти мысли и страхи изводили и меня, и моего дракона.

Чувствуя бешенную потребность делать хоть что-то, ради воссоединения с моей единственной, я ринулся к главному придворному магу.