Ведьма в аренду (СИ)

Глава 20. Подготовка к балу

Целую неделю Элис была вынуждена терпеть дурацкие шуточки наглеца Зэна, ставшего ее постоянным партнером на уроках танцев. Лион больше ни разу не появился на занятиях, и Элис подозревала, что он вовсе покидал поместье. Иногда сквозь сон ей чудились его бесшумные шаги, но легкий поцелуй любимых губ никогда не вырывал из забытья, оседая на задворках сознания приятным послевкусием счастья.

Господин Фернандо не скупился на комплименты в адрес Элис, и не скрывал раздражения, когда Зэн начинал, дурачась, срывать репетицию. Хвостатый пройдоха был совершенно невыносим, и Элис стоило огромных усилий ненароком не выпустить магию. Иногда ей даже казалось, что Зэн изводит ее специально, чтобы прощупать грань, за которую переходить не следует. Пока ей удавалось сдерживаться.

В конце недели совершенно внезапно их репетицию решил посетить сам герцог Теодор.

— Иди сюда, моя Бэлиссимка! — копируя интонацию учителя, проговорил Зэн, за что был награжден раздраженным взглядом ведьмы — Элис жуть как не нравилось дурацкое прозвище, которое тот для нее сочинил.

Однако несмотря на свою вредность, хвостатый отступник станцевал идеально, не перепутав ни одного поворота. Почти так же хорошо, как Лион. Герцог ничего не сказал, но Элис понадеялась, что он все-таки остался доволен проделанной работой.

Госпожа Жозефина прислала письмо, в котором сообщила, что вынуждена задержаться у подруги дольше, чем планировалось. Герцог вовсе не выглядел расстроенным по этому поводу — наоборот, казалось, он вздохнул с облегчением, перепоручив уроки этикета юной учительнице истории, мисс Марте, и та подошла к подготовке воспитанницы с присущей ей ответственностью.

Теперь свободное от танцев время Элис либо тренировалась правильно ходить и поворачиваться к собеседнику под нужным углом, либо просиживала над книжками, изучая тонкости ведения светской беседы.

«Леди ведьма» — так, шутя, называл ее грозный Кимото, однако на его беззлобные поддразнивания Элис и не думала обижаться: слишком теплой получалась улыбка, когда он с ней заговаривал. Этот крепкий мужчина буквально окружил ее своей незримой заботой, то и дело заступаясь, когда шутки Зэна становились слишком уж неприличными.

За неделю до предстоящего бала ее посетили портнихи. Они так усердно снимали с нее мерки, заставляя поворачиваться то так, то этак, что под конец их визита у Элис затекли руки. Взамен ей пообещали самое потрясающее платье, заверив, что она затмит всех присутствующих своей красотой.

— Мне больше подойдет что-то простое, — заметила Элис, вызвав понимающее хихиканье среди женщин.

Наверняка портнихи решили, что причина излишней скромности — ее происхождение, ведь слухи о воспитаннице герцогини, прибывшей из пригорода, уже облетели все королевство.

— Поверьте, госпожа, первое впечатление, которое вы произведете при дворе — самое важное, — заметила главная из них. — Поэтому будет лучше, если вам не придется переживать за наряд, а уж об этом мы позаботимся.

Элис оставалось лишь смириться, отметив про себя, что ей вряд ли стоит волноваться о впечатлении, ведь дальше одного бала дело не зайдет. Она вообще слабо представляла, как будет складываться ее жизнь «после». Жуть как не хотелось возвращаться в Башню, где все вдруг оказалось совсем не таким, каким она знала.

Пожалуй, она могла бы попросить Лиона помочь ей сбежать. Сердце подсказывало — он не бросит и сделает все, чтобы ей не грозила опасность. С ее знаниями и умениями, Элис смогла бы зарабатывать себе на хлеб собственным трудом и вряд ли в чем-то нуждалась бы.

Кроме того теперь она наверняка знала, что у нее есть мама, которая не отказалась от дочери и все эти годы мечтала вызволить ее из Башни. Глядя на отношение к ней Кимото и даже вредного Зэна, Элис понимала — согласись она пойти с ними, и жизнь заиграет новыми красками. Судя по тому, что она сумела выяснить из разговоров, ее мама в Ордене Отступниц была не последним человеком, а значит, и ее, Элис, никто не посмеет обидеть.

Однако глубоко внутри она осознавала — ей придется вернуться. Вернуться, чтобы помочь Калисте и другим ведьмам, которые остались за стеной, в неведении, в опасности…

Каждую ночь, засыпая, она представляла, как могла сложиться их жизнь, не будь они привязаны к Башне, и каждое утро она просыпалась с улыбкой и верой в то, что однажды все изменится и ведьмы обретут свободу, найдут свое место в мире людей и будут счастливы.

…Последняя неделя перед балом пролетела незаметно. Постоянные зубрежки и танцевальные марафоны окончательно вымотали Элис. Она жутко нервничала, боясь опозорить семью герцога, однако кроме нее это, казалось, никого не волновало. Герцог Теодор круглыми сутками сидел в своем кабинете, время от времени принимая у себя незнакомцев, а Лион так и не появлялся, что еще больше огорчало Элис.

Когда-то, когда она, сидя в одиночной комнате, лишь украдкой мечтала узнать, что такое настоящая любовь, ей казалось, что в этом прекрасном чувстве заключены все на свете радости мира. Она и подумать не могла, что у любви есть и другая менее радужная сторона — тревога о том, кого любишь, ноющая тоска, от которой буквально сжимается все внутри, когда объект твоего обожания находится далеко, ревность…

Танцуя с Зэном, Элис никак не могла отделаться от мысли, что точно так же Лион будет танцевать на балу с Марго, сжимая в объятиях, чувствуя на щеке ее дыхание. От этого становилось трудно дышать, и ведьма торопилась напомнить себе, что вообще-то это леди Маргарет — официальная невеста Лиона, в то время, как ей отведена роль разлучницы. Однако даже этот факт не мог унять разгорающийся в сердце огонь.

Накануне бала тревога сделалась совсем уж невыносимой и господин Фернандо, видя состояние любимой ученицы, отпустил ее с занятия пораньше, уверенно заявив, что она и без тренировок знает каждое движение назубок.

Не дожидаясь новой порции острот от Зэна, Элис поспешила на свежий воздух. Было лишь одно место, где ее сердце обретало некое подобие покоя. Она сама его создала, и теперь в отсутствие людей, по которым она скучала, часто приходила сюда в одиночку.

Торопливо шагая к розарию госпожи Жозефины, Элис не удержалась, сделала небольшой круг, чтобы пройти мимо тренировочного поля. Едва пыльный круг показался между деревьев, ведьма почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног — Лион был там. В окружении верных рыцарей, он сражался на мечах с командиром личного герцогского отряда, среброволосым сэром Регаром.

Судя по слипшимся от пота волосам и приставшей к телу мокрой рубашке, разминка шла не первый час. Почему же тогда он не заглянул к ней перед тренировкой хоть на минутку?

«Он ведь встает в четыре», — вспомнила она. — «Наверняка, просто не захотел будить». Такое объяснение ее вполне устроило, но где-то на краю сознания все-таки притаилась тень сомнения. А вдруг он просто не захотел? Или за время, что они не виделись, забыл о своей Элис?

— О, богиня! Твое лицо как открытая книга! Как будто он смог бы разлюбить тебя! — голос Зэна заставил Элис дернуться от неожиданности и недовольно нахмуриться.

Она торопливо оглянулась, ища глазами Кимото, который обычно ходил следом за непутевым товарищем, сглаживая острые углы его буйного характера. Однако нигде поблизости его не обнаружилось.

— Ким у герцога, — ухмыльнувшись, проговорил Зэн. — Так что никто тебя от меня не спасет!

Элис лишь презрительно хмыкнула и вновь отвернулась полюбоваться Лионом, но, к ее огорчению, его уже не было на поле. Либо закончил тренировку и ушел переодеваться, либо решил сменить оружие. Элис надеялась, что Зэн, обидевшись на такое явное невнимание, уйдет, однако тот не двинулся с места, застыв рядом со скрещенными на груди руками.

Ведьма вдруг подумала, что этот черноволосый наглец побуждал ее испытывать ужасные чувства, которые прежде прятались в самых сокровенных уголках ее сердца, утрамбованные бесконечными стараниями стать идеальной, чтобы нести в мир лишь радость, не доставляя другим ни единой тревоги или неудобства. Как будто рядом с ним в ней просыпалась другая Элис, которой она никогда прежде не знала. Эта новая Элис умела злиться, закатывать глаза и недовольно морщить нос. Она капризничала и вела себя совершенно неподобающим образом.

И каждый раз, когда она выходила из себя, Зэн улыбался.

— Чего ты добиваешься? — спросила Элис, продолжая гипнотизировать взглядом тренировочное поле — а вдруг Лион все же появится?

— Я? Добиваюсь? — изображая святую неосведомленность, переспросил Зэн. — Ну что вы, госпожа ведьма, я не осмелюсь чего-то от вас добиваться, иначе Ким мне все кости переломает!

Элис снова фыркнула и, развернувшись, прямо взглянула на доставучего отступника.

— Шел бы ты назад, — посоветовала она. — Твой магический резерв никуда не годится. Ты не сможешь защититься от моего атакующего заклятия.

— Ты собралась меня атаковать? — ужаснулся Зэн. — Кровожадная ведьма! Понятно, почему в старину вас сжигали на кострах!

— Что? — растерялась Элис. Она никогда ни о чем подобном не слышала.

— История, которую никогда не напишут в учебниках, — Зэн с видом профессора, читающего лекцию, выставил вверх указательный палец. — По крайней мере, пока существует Башня.

— Раньше ведьм сжигали? — переспросила Элис.

— Увы, сила, которой вас одарила богиня, всегда пугала обычных людей, вот самые узколобые и выискивали способы, как избавиться от того, чего не понимали. Не понимаешь — уничтожь — вот истина глупцов.

Выходит, ведьмы никогда не жили в мире, с грустью подумала Элис. Сперва их сжигали, а потом поработили и заставили поверить, что они всегда были бездушными куклами. Есть ли шанс разорвать этот порочный круг?

— Откуда ты все это знаешь? — подозрительно прищурилась Элис. В конце концов, все, что говорил ей Зэн, легко могло оказаться очередной выдуманной наспех шуткой. Просто, чтобы посмотреть на ее удивление, а потом посмеяться над доверчивостью, как он частенько делал до этого.

— Пошли с нами — я все тебе покажу, — он наклонился, и их глаза оказались на одном уровне. — Тебе понравится в библиотеке Ордена: там темно, полно книг и укромных уголков для тех, кто желает уединиться…

Элис поджала губы и, оттолкнув от себя Зэна, быстро зашагала в сторону розария. Да зачем она вообще с ним заговорила?!

— …с книгой! — насмешливо прокричал ей вслед нахальный адепт. — Желает уединиться с книгой! А ты что подумала?

Он в несколько шагов догнал Элис и, поравнявшись с ней, широко улыбнулся, явно довольный собственной плоской шуточкой.

— Я подумала, что ты редкостный дурак, — честно призналась Элис, прибавляя шаг.

— А ты у нас, значит, умничка, да? — не отставал Зэн. — Решила взвалить на себя все проблемы мира и в одиночку их решить?

Элис не ответила, нырнув в заросли кустарника, чтобы немного срезать дорогу. Зэн придержал колючие ветки, помогая ведьме пройти, и тут же последовал за ней.

— Ты же решила вернуться в Башню, да? — проговорил он, и сердце Элис тут же ускорилось — откуда он знает?! — Твое лицо — открытая книга, — напомнил Зэн, придерживая ее за талию, чтобы помочь перебраться через выползший из-под земли корень.

— Тебя это не касается, — справившись с волнением, произнесла она, вздернув голову.

— Еще как касается, — возразил он. — Когда твоя фурия-матушка узнает, что мы с Кимом тебя упустили, и решит оторвать нам головы, это очень ощутимо меня коснется.

— Мама не станет… — неуверенно проговорила Элис, однако запнулась — откуда ей знать, на что в самом деле способна ее мать?

— Еще как станет! — заверил Зэн. — Ладно моей безвременной кончине ты порадуешься, но подумай о бедняжке Кимото! Он ведь любит тебя как собственную дочь!

При упоминании Кимото невольная улыбка тронула губы Элис. Выходит, ей не показалось — он действительно принял ее как родную.

— Он любит мою мать? — озвучила она предположение, которое давно крутилось в голове.

— Разумеется, кто ж ее не любит? — отозвался Зэн. — Она такая крутая и сильная — аж дух захватывает! Не то, что ты…

Элис не удержалась — пульнула в шутника легоньким заклятием. Зэн пошатнулся, но устоял на ногах, лишь взгляд ненадолго помутился.

— Ух, и приложила! — восхитился он через несколько секунд, как ни в чем не бывало вышагивая рядом. — Давай еще!

— Почему ты не можешь быть нормальным? — спросила Элис. — Что я тебе сделала? Неужели сложно просто ответить?

— Не нервничай, «ледям» это не положено, — усмехнулся Зэн и добавил: — Ничего не могу с собой поделать — ты так забавно злишься!

— А-а-а… — страдальчески закатила глаза ведьма и, с чувством подпихнув носком туфельки подвернувшуюся на пути шишку, быстро зашагала к показавшейся между деревьев дорожке, сердито приминая хрустящий игольник и мелкие сухие веточки. Она почти пришла — уже за следующим поворотом должна появиться оранжерея.

— Да ладно тебе! — Зэн схватил ее за руку и заставил развернуться, чтобы поймать ее взгляд. — Не убегай! Я больше не стану над тобой подшучивать.

— Не верю ни единому слову, — прищурившись, прошипела Элис.

— Правильно, конечно, — вздохнул Зэн. — Совсем не подшучивать не выйдет… Но я буду стараться! Честно!

Элис с сомнением покачала головой. Однако, когда Зэн с безобидным «Мир?» протянул ей руку, она все же ответила на примирительный жест. И тут же одернула руку — вырвавшиеся из кончиков его пальцев магические искорки ощутимо кольнули нежную кожу на ладони Элис.

— Да что ж ты за человек! — возмутилась она.

— Это не я! — Зэн потряс рукой, рассматривая собственные пальцы, будто впервые увидел. — Такого прежде не случалось. Тебе больно? — он обеспокоенно на нее взглянул, и Элис поняла — он не врет. — Прости, я не хотел. Прежде сила никогда не своевольничала. Видимо, ты на нее пагубно влияешь!

Ну вот опять. Решив, что этого наглеца ничем не исправить, Элис развернулась и направилась к розарию, понадеявшись, что уж теперь-то Зэн от нее отвяжется. Зря. Он не отставал от нее ни на шаг.

— Понимаешь, это ведь не моя сила, — разоткровенничался он. — Раньше она принадлежала ведьме. Видимо, учуяла конкурентку или что-то в этом роде.

— А где сейчас ведьма, поделившаяся с тобой силой? — не сдержала любопытства Элис.

— Умерла, надо полагать, — отозвался Зэн, задумчиво рассматривая собственную ладонь, на которой крохотными огоньками плясали язычки магии. — Она, видишь ли, тоже оказалась не очень умной. Зато очень упрямой. Совсем как ты.

Как раз в этот миг они минули арку розария, и Элис так и замерла, не сводя взгляда с Зэна. Тот выглядел, как обычно, лишь печальная полуулыбка отдавала горечью.

— В одиночку ушла в Башню, чтобы всех спасти, — продолжил он и, резко сжав кулак, задушил голубые огоньки.

— У нее не получилось, — тихо закончила за него Элис.

— Как видишь, Башня до сих пор цветет и пахнет, а вот та, что подарила мне магию, так и не вернулась.

— Мне жаль, — едва слышно проговорила Элис, чувствуя, как сердце холодеет от одной мысли, что могли сделать с ведьмой, пришедшей извне. Наверняка, она окончила свои дни в стене…

— Мне тоже, — отозвался Зэн. — А самое обидное, что это была ужасно глупая жертва! Она могла принести пользу, оставаясь в Ордене, но она выбрала смерть. Почему? Я ведь лучше, правда?

— Чем смерть? Однозначно, — охотно согласилась Элис, чтобы только Зэн немного приободрился.

— Тогда, смею надеяться, ты не провернешь тот же трюк со своим красавчиком герцогом? — тут же нашелся отступник. — Давай лучше с нами! Ну их, этих светских куриц! Отправимся в Орден, познакомишься с матерью, отдохнешь, подкопишь сил, а там уж, глядишь, и придумается, как быть с Башней.

Предложение Зэна было до того заманчивым, что Элис не нашла в себе силы с ходу отказаться. Тот, словно змей, загоняющий незадачливого кролика, продолжил, приблизившись к ведьме вплотную:

— Кимото окружит тебя заботой, словно наседка, ты станешь самой популярной ведьмой Ордена, будешь купаться во всеобщем внимании и любви. Соглашайся…

— Отойди от нее, — раздался позади голос Лиона. Интонация молодого герцога не предвещала ничего хорошего. Элис тут же обернулась, не удержавшись от счастливой улыбки — он здесь!

— Отошел-отошел! — Зэн вскинул вверх обе руки, всем своим видом демонстрируя полное раскаяние. — Меч-то в розарий зачем притащили, ваша светлость? Цветочков настричь? Так я вам так насобираю, незачем магический артефакт портить…

— Пошел вон, — посоветовал Лион.

— Ухожу, уже ухожу, — Зэн попятился к арке. — Оставлю вас наедине и даже не скажу ничего Киму. Главное — не нервничайте. Это ужасно вредно для здоровья.

Обойдя стоящего у выхода Лиона, Зэн подмигнул Элис и, развернувшись, вразвалочку зашагал в сторону поместья, весело насвистывая себе под нос. Проводив удаляющийся силуэт отступника взглядом, Лион повернулся к Элис.

— Привет, — выдохнул он, убрав меч в ножны.

Он действительно умудрился после тренировки переодеться в белую рубашку со шнуровкой до середины груди. Свежевымытые волосы немного топорщились в разные стороны, отчего он выглядел еще более привлекательным. Горячая волна вмиг затопила грудь ведьмы, отозвавшись в животе приятной щекоткой.

Не удержавшись, она бросилась к нему — Лион распахнул руки и, ловко подхватив Элис, закружился на месте. Остановившись, он наклонился и жадно накрыл губами ее губы. Зарывшись пальцами в мягкие светлые волосы, Элис ответила на поцелуй, вложив в него все накопившиеся за время разлуки чувства.

— Я скучала, — прошептала она, на миг оторвавшись от любимого.

— Я тоже, — отозвался он и прижал Элис к себе.

Она слышала, как колотилось его сердце, а сбившееся, как и у нее, дыхание то и дело вырывалось из легких шумными вздохами. Ее переполняла почти осязаемая радость, она гладила широкие плечи, напряженную спину и сгорала от нового, до этого неведомого чувства. Больше всего на свете хотелось, чтобы время замерло, и вот это сиюминутное счастье длилось бесконечно долго.