Ведьма в аренду (СИ)

Глава 8. Кошмар

Лион проснулся и смотрел в потолок, пока осознание реальности не вернулось окончательно. На душе было неспокойно, как после тревожного сна, который еще долго продолжает опутывать мысли неприятным послевкусием. Из окна лился мягкий лунный свет — до рассвета еще слишком далеко.

Перевернувшись на бок, Лион закрыл глаза. Если сейчас не удастся уснуть, то весь день он будет чувствовать себя разбитым. Но сон не шел. Еще немного поворочавшись в постели, Лион обреченно вздохнул и, сбросив с себя тонкую простыню, потянулся за халатом. Чем валяться, пытаясь уснуть, лучше пройтись по саду — ночной воздух прекрасно освежает голову, возвращая мыслям ясность.

Запахнув на груди полы темно-синего халата, он бесшумно выскользнул за дверь. Проходя мимо комнаты Элис, Лион озадаченно нахмурился и остановился, прислушиваясь. Ему почудились приглушенные всхлипы. Он приблизился вплотную к двери, склонив голову, чтобы лучше слышать. Если бы кто-то увидел его в это мгновение, то точно решил бы, что Лион взялся шпионить за ведьмой. Однако сейчас его это нисколько не беспокоило, потому что Элис действительно плакала.

Лион негромко постучал — лучше бы, чтобы остальные обитатели поместья не прознали о его ночной вылазке. Ответа не последовало, и тогда он тихонько проговорил:

— Элис, это Лион. У тебя все хорошо? — он осекся, мысленно ругая себя за глупость: разумеется, у нее не все хорошо — она же плачет!

Ведьма снова ничего не ответила — Лион мог различить только не затихающие горькие всхлипы. Он мялся у порога, не зная, что ему делать: зайти в спальню к девушке посреди ночи — вопиющее нарушение норм приличия, но пройти мимо, сделав вид, что он ничего не слышал, Лион не мог — не позволяла совесть и непонятное волнение, из-за которого сердце припустило галопом.

— Элис, — снова позвал он, тихонько постучав. Так и не дождавшись ответа, он глубоко вдохнул и произнес: — Я вхожу.

Нажав ручку, он распахнул дверь и шагнул внутрь. Его приветствовал порыв ветра, сквозняком прорвавшийся в открытое настежь окно сквозь развевающиеся занавески. Лион торопливо закрыл дверь и повернулся в сторону кровати.

Элис свернулась в дрожащий комочек, спрятав лицо в ладони, рыжие волосы разметались по сторонам. Она казалась крошечной и хрупкой, и у Лиона невольно сжалось сердце — что могло так сильно расстроить их маленькую, всегда улыбающуюся гостью? Он приблизился к кровати и присел на краешек.

— Элис, — тихо позвал он и, протянув руку, осторожно коснулся плеча ведьмы.

Она отняла руки от лица и замотала головой.

— Нет, пожалуйста! Я стану самой лучшей ведьмой! Не надо меня в стену! Я не хочу! Я не бракованная!

Лион отшатнулся. Глаза Элис оставались закрытыми — она спала. Но щеки и волосы ведьмы были мокрыми от самых настоящих слез.

— Эй, проснись! — Лион осторожно потряс Элис за плечо, но она лишь сильнее замотала головой, расплакавшись с новой силой. — Это всего лишь сон! Проснись, открой глаза!

Последние слова он произнес громко и отчетливо, словно приказ, держа Элис уже за оба плеча. Голубые глаза распахнулись. Ведьма замерла, удивленно уставившись на Лиона. Она несколько раз моргнула, словно думала, что он лишь видение, а когда он не растворился в воздухе, протянула руку и мягко коснулась пальчиком его щеки.

Ее ресницы слиплись острыми стрелочками, а щеки блестели от пролитых слез. Она выглядела трогательной и ранимой, и Лион не удержался — обхватив Элис, он прижал ее к груди, гладя по голове, словно ребенка. Она слабо всхлипывала — после длительных рыданий дыхание все еще не восстановилось, — но больше не плакала.

— Что тебе снилось? — тихо спросил Лион, любуясь каскадом ярких локонов, переливающихся в лунном свете волшебным сиянием.

Столько дней он избегал встреч с ней, но стоило услышать ее плач — и он примчался, словно какой-то влюбленный юнец, посреди ночи, наплевав на приличия. Совсем на него не похоже.

— Господин… — дрожащим голосом начала Элис.

— Лион, — поправил он.

— Лион, — прошептала ведьма и отстранилась, недоверчиво вглядываясь в его лицо. — Почему вы… здесь?

— Ты плакала, — ответил он и, осторожно провел большим пальцем по щеке, утирая влажный след. — Что случилось?

Плотно сомкнув губы, будто боясь, что слова помимо воли могут сорваться с ее губ, Элис энергично замотала головой, а потом и вовсе спрятала лицо на груди Лиона. Он сидел, не шевелясь, пытаясь понять, что ему делать дальше. Одно он знал точно — ночной кошмар — результат переутомления. Элис слишком сильно старалась, взвалив на себя непосильную ношу. Утром он непременно поговорит с матушкой, чтобы она уменьшила нагрузку. Тем более, что, скорее всего, все это ведьме даже не понадобится.

— Ты можешь рассказать мне, что тебя тревожит, — предложил Лион. — Я постараюсь помочь, чем смогу.

— Вы не можете, — сдавленно проговорила Элис, шмыгнув носом. — Главное, не возвращайте меня обратно, пожалуйста!

— Никто не станет тебя возвращать раньше положенного времени, — пообещал Лион и продолжил: — Но однажды тебе все же придется вернуться. Контракт заключен всего на полгода — и это максимальный срок.

— Я буду стараться! — Элис выпрямилась и взглянула в глаза Лиона. — И к концу договора какая-нибудь другая семья захочет взять меня на работу!

— Непременно захочет, — мягко улыбнулся Лион. — Только вот почему тебя так страшит возвращение в Башню? Разве там так уж страшно?

— Нет, там в общем-то неплохо, — вздохнула Элис и отвела взгляд. — У меня есть друзья. Подруга. И в школе мне очень нравилось. А еще у меня была собственная клумба прямо под окном моей комнаты в общежитии. Там росли тюльпаны и желтые хризантемы… Ой, я же не должна вам рассказывать!

Элис обеими руками прикрыла рот и испуганно уставилась на Лиона. Тот едва заметно нахмурился, не сводя с нее озадаченного взгляда: ведьма несла полнейшую чушь. Ведь ведьмы не учатся в школе, и уж точно не ухаживают за клумбами. Их создают в Башне, наполняют прелестные головки нужными знаниями о мире людей, вписывают в память необходимые заклинания и заправляют магией, после чего отправляют служить на благо общества.

— Не волнуйся, я умею хранить секреты, — заверил Лион, и, протянув ладонь, заставил ее убрать от лица руки. — Расскажи еще о своей жизни в Башне, мне правда очень интересно! Почему ты плакала, говоря о стене?

Он старался, чтобы голос звучал мягко — не хотелось еще больше ее напугать. Элис молчала, но в ее глазах блестело сомнение. Еще чуть-чуть — и плотина прорвется…

— Вы правда никому не расскажете? — прошептала ведьма, вплотную приблизив свое лицо к лицу Лиона. — Обещаете?

— Обещаю, — с готовностью согласился Лион.

— В стене с ведьмами происходят нехорошие вещи! — выпалила Элис. — Знаете, мы ведь несколько раз проходим проверку своих способностей. Первую — в день совершеннолетия. А потом — всякий раз по возвращении от людей после истечения срока контракта. И иногда случается такое, что ведьма… как бы объяснить… ломается. Ее магический поток становится опасным или истощается. И тогда ее направляют в лазарет. Если и через полгода алхимикам не удается ее исправить, ведьму отправляют в стену, чтобы она оставшимися силами поддерживала магию купола.

Лион изо всех сил старался держать маску заправского карточного игрока, но светлые брови нет-нет, да ползли вверх, выдавая удивление. Однако Элис так увлеклась, что, кажется, не замечала этого.

— За полгода до моей первой церемонии, в Башню вернулась Жаклин. Она была всего на несколько лет старше меня, и мы не раз виделись в школе. У нее были блестящие, черные волосы и такое красивое лицо, что в школе все называли ее Куколкой Жаклин, — Элис вздохнула, переводя дыхание, и нервно убрала с лица влажную прядь волос. — Так вот, в тот раз Жаклин сломалась. Она была тихой-тихой и почти не улыбалась. Ее увели в лазарет, но починить ее не удалось, поэтому через полгода ее отвели в стену. Как раз тогда я прова… прошла свою первую церемонию и хотела кое о чем переговорить с наставницей. С глазу на глаз. Я пробралась в коридор, ведущий в стену и когда открылась дверь… Я увидела Жаклин.

В широко распахнутых глазах Элис отразился страх. Она нервно поерзала и, понизив голос до едва различимого шепота, добавила:

— Со времени ее заточения прошло не больше месяца, а она уже выглядела на лет пятьдесят! Она стояла у стены и, кажется, даже не дышала! Если бы не ее браслет, с которым она никогда не расставалась, я даже не узнала бы ее!

Лион молчал, переваривая услышанную информацию. Либо на фоне сложных занятий у Элис окончательно поехала крыша, либо представление людей о ведьмах сильно отличается от действительности. Лион склонил голову набок, прикидывая, могла ли сидящая напротив девушка быть сумасшедшей.

Элис не сводила с него взволнованного взгляда, явно ожидая какой-то реакции. Нет, их рыжая ведьма безусловно оказалась с причудами, но определенно не была ненормальной. Выходит, Башня намеренно скрывает правду о ведьмах, вот только почему?

— Не волнуйся, — наконец проговорил Лион. — С тобой все будет хорошо. Ты никогда не попадешь в стену.

— Попаду, если вернусь, — проговорила Элис, пряча взгляд.

— С чего такая уверенность? — удивился Лион. — Ты же умничка. Вон как здорово у тебя получается колдовать!

— Правда? — губы Элис тронула едва заметная улыбка.

— Я никогда прежде не встречал таких, как ты! — совершенно искренне сказал Лион, и только когда Элис как-то странно на него посмотрела, понял, что его слова могли прозвучать для нее словно признание. Она ведь такая наивная!

Элис судорожно вздохнула и, прикрыв глаза, слегка приподняла подбородок и приблизилась к Лиону. Он замер, не веря собственным глазам: ведьма собиралась его поцеловать! Отчего-то ее неловкая попытка вызвала в его душе целый шквал противоречивых чувств. Почему его, никогда не обделенного женским вниманием мужчину, так волновала близость ведьмы, с которой он был знаком всего две недели? Однако от Элис пахло летом и цветами, а ее губы были совсем близко… Закрыв глаза, Лион потянулся навстречу.

В эту самую секунду его с силой огрело по голове чем-то тяжелым. Он вскочил с кровати, приняв боевую стойку, но кроме него и испуганно замершей Элис в спальне не было никого живого. Разве что швабра ведьмы с самым невинным видом валялась у его ног. Он наклонился и поднял ведьмин артефакт. Задумчиво покрутил его в руках, ощупал пульсирующий затылок.

— Простите! — Элис выхватила швабру из его рук. — Изольда упала! Вы ударились?

Она вскочила и, протянув руку, запустила пальцы в его волосы, ощупывая пострадавшее место. Судя по силе удара, швабра умудрилась неплохо разогнаться, прежде чем приземлилась на его голову.

— Разве что самую малость об твою швабру, — отозвался Лион, немного млея от ее нежных касаний. — Ты что, дала ей имя?

— Не то, чтобы имя… Так, имечко… Совсем простое! Ничего особенного! — взялась оправдываться Элис, пряча швабру за спину.

— Если мне не изменяет память, сестру королевы зовут Изольдой, хотя ты права — такое себе имечко, — Лион покосился на швабру и добавил: — А давай ее на дрова пустим, а я тебе новую подарю — не такую агрессивную. Беленькую.

Возможно, это было лишь игрой воображения, но Лиону на миг показалось, что черные ворсинки, выглядывающие из-за плеча Элис распушились, словно хвост бешенного кота, готовящегося к прыжку. Только шипения не хватало.

— Не надо! — воскликнула ведьма и, нагнувшись, торопливо запихнула швабру под кровать, приговаривая что-то про хорошую девочку. — Мы, кажется, говорили о чем-то интересном!

Лион усмехнулся — еще о каком интересном! Элис, заметив улыбку на его губах, тут же сообразила, о чем тот подумал, и смущенно опустила голову. Момент был упущен. Но, возможно, все к лучшему: Элис и без того приходится нелегко, зачем забивать ей голову новыми переживаниями. Только поцелуев ей сейчас не хватало.

— Послушай, — Лион коснулся плеча ведьмы, поправив широкую бретельку длинного ночного платья, съехавшую набок. — Тебе нужно отдохнуть, ты слишком вымоталась за эти дни. Поспи сегодня подольше, погуляй по саду, развейся. А после обеда я отведу тебя в город. Сегодня начинается фестиваль, посвященный Чистой Богине. В нашем герцогстве его празднуют иначе, чем в столице, тебе обязательно понравится.

— Но… — начала было Элис, однако Лион не дал ей закончить, приставив указательный палец к мягким губам, которые всего минуту назад всерьез намеревался поцеловать.

— Никаких но! На сегодня я отменяю твои занятия. И не вздумай ходить в розарий с этим чудовищем, — Лион кивнул в сторону покоящейся под кроватью швабры. — Никакого колдовства! Отдыхай. С матушкой я договорюсь.

— Лион… — растерянно проговорила Элис, и в его груди потеплело — она впервые назвала его по имени без всяких сомнений и дурацких обращений вроде «молодого господина». — Фестиваль — это так здорово, но вы не должны…

— Еще как должен! — сказал он. — Наша семья в ответе за тебя! Не хватало еще, чтобы ты сломилась из-за сильной нагрузки в первый же месяц пребывания в поместье!

Элис умолкла, обдумывая его слова. Лион не сомневался, что поступает правильно: пусть он решил сделать все от него зависящее, чтобы ведьма не попала на королевский бал, но сводить ее на фестиваль — меньшее, что он мог преподнести в качестве утешительного приза за проявленные старания. К тому же в первый день проводят маскарад, а значит, у них есть все шансы повеселиться на празднике и остаться неузнанными.

— Я пришлю тебе платье, будь готова после обеда, — сказал Лион.

— Хорошо, — тихо проговорила ведьма. — Спасибо.

Лион не удержался от маленькой вольности: быстро склонившись, он прижался губами к рыжей макушке и, закрыв глаза, вдохнул аромат лета. Затем, отстранившись, он пожелал ведьме спокойной ночи и направился к двери. Взявшись за ручку, он на миг остановился и, обернувшись, проговорил:

— Моя комната недалеко от твоей. Если вдруг снова приснится кошмар — я рядом.

— Не приснится, — Элис улыбалась, не сводя с него сияющего взгляда, который так смутил его в первую их встречу.

Теперь же он не вызывал у Лиона былой неловкости. Привык, должно быть — к хорошему быстро привыкаешь. Кивнув на прощание, Лион вышел и, закрыв за собой дверь, на миг прислонился лбом к ее прохладной деревянной поверхности. Вот это погулял по саду, справляясь с бессонницей — теперь сна вообще ни в одном глазу!

— Кхе-кхе-кхе! — сухой старческий кашель раздался прямо над ухом Лиона, отчего тот поседел не меньше, чем на сотню волос.

Резко отпрянув от двери Элис, он едва не сбил с ног старого слугу с массивным подносом, неровной тенью застывшей за его спиной.

— Карл! — воскликнул Лион, хватаясь за сердце. — Что ты здесь делаешь?!

— Кашляю, обозначая свое присутствие, как и просил молодой господин, — невозмутимо заметил слуга, подпихивая Лиону поднос, на котором высился высокий стакан и графин с водой. — Водички?

Лион торопливо наполнил стакан и, осушив его в несколько глотков, вернул на поднос, после чего перевел тяжелый взгляд на вездесущего слугу.

— Я спрашивал, почему ты посреди ночи бродишь по коридорам, словно приведение?

— Бессонница, — пожал плечами тот. — Никого она, проказница, не щадит — Карлу не спалось, молодому господину не спалось. И ведьме тоже…

— Иди-ка ты к себе! — раздраженно проговорил Лион. — И раз ты так уж старательно исполняешь мои указания — не болтай о сегодняшней ночи!

— Как прикажете, господин, — Карл поклонился и пошаркал к лестнице в конце коридора.

Лион проводил его задумчивым взглядом, пытаясь припомнить, как давно в их доме появился Карл. Однако чем больше он погружался в воспоминания, тем яснее становилось — он был здесь всегда, с самого рождения Лиона. Всегда старый, всегда внезапный, как чертополох на клумбе с лилиями.

Вздохнув, Лион направился к себе. Нужно переодеться и сходить в библиотеку. То, что он сегодня услышал от Элис, требовало тщательного анализа. Лион намеревался собрать все имеющиеся сведения о Башне.

***

Крепко сжав в руках Изольду, Элис гуляла по саду и мучительно раздумывала, правильно ли поступила, поделившись своими страхами с Лионом. Ни одна другая ведьма не смогла бы рассказать хозяину о том, что происходит внутри Башни. Вовсе не потому, что они такие порядочные, а Элис — болтушка. Просто каждая ведьма, успешно прошедшая испытание, приносит клятву молчания, которая и не дает сказать лишнего, чтобы помощницы не докучали хозяевам рассказами о своей жизни. Никому не интересно слушать о чужом прошлом — все торопятся поделиться собственными переживаниями.

Однако Элис свое испытание провалила, и никогда не приносила клятвы. Смотритель Башни, кажется, даже мысли не допускал, что она когда-нибудь попадет к людям, иначе ни за что не освободил бы от клятвы.

Неспешно ступая по дорожке, она помахивала шваброй, отчего камешки и сухие иголочки разбегались в стороны, словно перепуганные муравьи. Хоть Лион сказал не колдовать, Элис не могла оставить Изольду в комнате — после ночных приключений швабра вела себя из рук вон плохо, следуя за Элис по пятам, словно ворчливая нянюшка за бедовым чадом.

Ведьма чувствовала — Изольда рассержена ее поведением. С одной стороны, швабру можно понять — если бы Элис была настоящей девушкой, ночное рандеву с Лионом размазало бы ее репутацию, словно ножик маслице — тоненьким слоем. Но с другой — Изольда всего лишь швабра! Ей вообще не положено испытывать чувства!

Если бы не вмешательство вредного артефакта, Элис поцеловала бы Лиона. От одной мысли об этом кровь прилила к щекам. Молодой господин выглядел таким взволнованным, что она не удержалась, поддалась искушению всего разок попробовать, каково это — целовать мужчину. В конце концов, это просто касание губ — ни больше, ни меньше. Элис не ждала, что Лион проникнется к ней той же симпатией, которую сама испытывала по отношению к нему, однако даже его искренняя забота, неподдельные переживания вызывали в ее груди тепло, приятное и согревающее.

— Это просто благодарность за его доброту! — вслух проговорила Элис, обращаясь к швабре.

Та активно завибрировала, едва не выпрыгнув из хрупких рук. Злится. Вздохнув, Элис продолжила прогулку, но внутри все трепетало от волнения. Сегодня она пойдет на фестиваль с Лионом! В такую удачу сложно поверить — Элис словно откушала салата из пятилепестковых цветов сирени вперемешку с четырехлистным клевером. Последние недели казались ей прекрасным сном, наполненным волнующими эмоциями и человеческими радостями. Разве могла она представить, сидя взаперти в Башне, что все так обернется?

Сама того не заметив, Элис дошла до высоких кованых ворот, встречающих всех гостей герцогского поместья. Ажурная железная сетка только с виду казалась хрупкой и ненадежной. Подойдя к ней вплотную, ведьма коснулась холодных прутьев и тут же одернула руку: ограда была пропитана сильной защитной магией. Выходит, ее нынешние хозяева уже однажды прибегали к услугам ведьмы…

Громкое ржание вывело Элис из задумчивости. Только теперь она заметила черный, отделанный деревянными вставками экипаж с открытым верхом, примостившийся в тени раскидистого куста за воротами. Присмотревшись, Элис нашла глазами кучера, дремавшего на козлах, прикрывшись широкополой шляпой, однако пассажиров в коляске не наблюдалось, значит, они уже на территории поместья. Интересно, кто приехал на этот раз?

«Хоть бы только не эта ужасная Марго!» — подумала Элис.

— А ты совсем не изменился, дружище! — донесся до нее незнакомый мужской голос.

— О тебе могу сказать то же самое!

Сердце Элис пропустило удар — второй голос принадлежал Лиону! И, кажется, он с собеседником расположился неподалеку, в беседке, окруженной высоким лабиринтом зелени. Изольда слабо завибрировала.

— Я только одним глазком посмотрю — и сразу к себе! — пообещала Элис и направилась в сторону беседки.